Могут, — согласилась она, пожав плечами и не отводя от Мейсона своих загадочных темных глаз.

— Ну ладно, — сказал Мейсон, и в его голосе послышались нотки нетерпения, — спустимся с небес на землю. Предположим, что вы попытаетесь быть со мной искреннее.

— Послушайте, — лихорадочно перебила девушка, — я собираюсь унаследовать большую сумму денег. Мне нужен кто-то, чтобы защищать мои права. Я слышала о вас и знаю, что вы можете делать чудеса. Вам будут хорошо платить за все, что вы для меня сделаете. За все. Вы понимаете?

— Хорошо, — согласился адвокат. — Чего же вы от меня хотите?

— Я хочу, чтобы вы представляли мои интересы и только мои интересы. Я собираюсь выплатить вам гонорар в сорок тысяч долларов, а если вам придется выполнить какую-нибудь работу, связанную с трастовым фондом, ну, например, пойти в суд или еще что-нибудь в этом роде, я заплачу вам больше.

Адвокат какое-то время молча разглядывал девушку, затем произнес:

— Это огромная сумма для оплаты услуг по охране ваших прав, особенно если при этом ничего не надо делать.

— Что вы имеете в виду? — выпалила она.

— Если, — спокойно разъяснил адвокат, — вы просто взяли машину дяди без разрешения и уехали кататься, а потом вернули машину и обнаружили его убитым, нет никакой необходимости платить адвокату сорок тысяч долларов, чтобы он защищал ваши права.

Девушка сплела и расплела пальцы, а потом спросила:

— Вы собираетесь спорить со мной в этом вопросе?

— Нет, — ответил Мейсон, — просто небольшой комментарий. Хочу, чтобы вы уяснили себе факты.

— Вы понимаете, что я имею в виду, когда говорю, что уплачу вам сорок тысяч долларов, если вы будете защищать мои права? — осведомилась девушка.

— Да, — ответил он.

Она встала, нервным быстрым шагом пересекла комнату, опустилась на плетеный стул у письменного стола, пододвинула к себе лист бумаги, что-то на нем написала и размашисто подписалась.

— Вот, — произнесла она, — мое долговое обязательство на выплату вам сорока тысяч долларов, как только я получу эту сумму из наследства, оставленного мне моим отцом. Я также отметила, что если по поводу наследства возникнет какой-то спор, я уплачу больше.

Мейсон сложил лист бумаги и сунул себе в карман.

— Полиция уже допрашивала вас подробно? — спросил он.

— Нет, — ответила она, — они меня совсем не беспокоят. Понимаете, тот факт, что я уезжала на машине в момент убийства, дает мне алиби. То есть им известно, что я понятия не имела о том, что происходит в доме в момент убийства.

— В какое время произошло убийство? — спросил адвокат.

— Они могут это точно установить, — ответила девушка. — Это было примерно в одиннадцать тридцать три или одиннадцать тридцать четыре. Понимаете, в машине вместе с мистером Кринстоном сидел судья Перли, а он собирался домой. Судья отъехал от нашего дома точно в одиннадцать тридцать. Он помнит об этом, потому что в этот момент взглянул на свои часы и, мне помнится, сделал какое-то замечание по поводу того факта, что пробыл здесь менее получаса. Я думаю, что мистер Кринстон пообещал судье Перли, что если судья привезет мистера Кринстона сюда, то он, мистер Кринстон, задержит судью не более чем на полчаса. У мистера Кринстона было назначено деловое свидание с моим дядей на одиннадцать часов, а он опаздывал на семь минут.

Полагаю, вы успели достаточно познакомиться с моим дядей, чтобы знать, как он отреагирует на эти семь минут. На протяжении всего пути мистер Кринстон постоянно поторапливал судью Перли.

— Я все-таки до сих пор не понимаю, — задумчиво произнес Мейсон, — какое отношение это имеет к точному времени убийства.

— В общем, — начала объяснять девушка, — Дон Грейвз видел, как совершалось убийство. Так вот, если машина отъехала от дома в одиннадцать тридцать, то понадобилось бы около трех минут, чтобы добраться до того места на дороге, где Грейвз оглянулся и увидел, как какие-то типы бьют дубинкой моего дядю.

— Типы? — перебил адвокат.

— Тип, — быстро поправилась девушка.

— Понятно, — сухо заключил адвокат.

Глава 7

Перри Мейсон встретился с Доном Грейвзом сразу же после того, как того отпустила полиция после допроса.

Грейвз вытер лоб и улыбнулся адвокату.

— Первый раз в жизни такое испытание, — сказал он. — Я рад, что сам не был здесь в тот момент.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил Мейсон.

— Они могли бы повесить это дело на меня, — пояснил секретарь. — Они вас режут на кусочки и подвергают сомнению все, что вы им говорите.

— Не будете ли вы так любезны, — попросил Мейсон, — вкратце сообщить мне то, что вы рассказали полиции?

Грейвз устало вздохнул.

— Я так много говорил об этом, — пожаловался он, — что совсем охрип.

Мейсон взял молодого человека под руку и без улыбки провел его через столовую на террасу, где вокруг плетеного стола стояло несколько стульев.

— Курите? — предложил адвокат, доставая пачку сигарет.

Грейвз кивнул.

Перри Мейсон поднес зажженную спичку к его сигарете.

— Начинайте, — сказал адвокат.

— В общем-то, — произнес Грейвз, — я немногое могу рассказать. В этом-то и беда. А полиция хочет, чтобы я им рассказал как можно больше. Сначала, когда я увидел, как совершается убийство, судья Перли решил, что я сошел с ума. Он утверждает, что я не мог видеть всего того, о чем рассказывал, через окно. А теперь полиция набрасывается на меня, потому что я слишком мало рассказываю, и им кажется, что я что-то скрываю.

— Вы видели момент убийства? — спросил Мейсон.

— Полагаю, что да, — устало ответил Грейвз. — Меня так измочалили, что я уже не знаю, что я видел, а чего — нет.

Со стороны Перри Мейсона не последовало никаких замечаний.

— Так вот, — продолжил Грейвз, выпуская две тоненькие струйки дыма из ноздрей. — У мистера Кринстона было назначено деловое свидание с мистером Нортоном на одиннадцать часов, и он опаздывал на семь минут. Мистер Нортон находился в крайней степени раздражения из-за некоторых имевших место событий. Одним из них был ваш визит, а после этого у него произошла ссора с племянницей. Но мистер Кринстон говорит, что я не должен упоминать об этой ссоре, пока кто-нибудь специально меня об этом не спросит.

В общем, Кринстон опаздывал, а вы знаете, как это действует на Нортона. С ним случился один из этих приступов холодного бешенства. В такие моменты он становится безжалостным, раздражительным и очень неприятным.

Я не знаю, о чем с ним разговаривал Кринстон. У них обнаружились в чем-то большие разногласия. Откровенно говоря, я думаю, что когда Кринстон решил уехать, он был сильно рассержен. Он обещал судье Перли, что уедет не позже одиннадцати тридцати, и примерно в это время Кринстон и вышел из кабинета.

Мистер Нортон хотел, чтобы он остался. Кринстон отказался. Он сказал, что обещал судье Перли уехать вместе с ним в одиннадцать тридцать. Тогда мистер Нортон отпустил какое-то саркастическое замечание по поводу того, что Кринстон заставляет ждать его, Нортона, семь минут, и это ему, Кринстону, кажется нормальным, но Боже упаси задержать муниципального судью хотя бы на десять секунд. Мистер Нортон был просто в ярости.

Не прошло и двух минут, как Кринстон ушел и как мистер Нортон вышел из кабинета, велев мне отправляться к Кринстону домой за некоторыми документами. Они с Кринстоном обсуждали какие-то договоры, и Кринстон обещал переслать их Нортону. Нортон внезапно решил, что не хочет ждать и что они нужны ему немедленно. Он приказал мне разбудить Дево, шофера, чтобы тот отвез меня к Кринстону домой, где я смог бы забрать эти документы.

В этот момент Кринстон и Перли как раз собирались отъехать. По-моему, у них уже был включен мотор.

Тогда мистеру Нортону внезапно пришла в голову мысль, что если бы я поехал вместе с мистером Кринстоном, то смог бы сэкономить время. Сначала он хотел, чтобы Дево, шофер, отвез меня туда и обратно. Но мистеру Кринстону потребовалось бы всего несколько минут на то, чтобы достать эти документы по приезде, а шоферу нужно было время, чтобы одеться и вывести машину из гаража. Поэтому Нортон решил, что сэкономит время, отправив меня вместе с мистером Кринстоном. В этом не было никакого смысла. Дево с таким же успехом мог отвезти меня туда, и я рассказываю об этом, чтобы показать, как возбужден был Нортон. Он был просто в ярости.

Мистер Нортон открыл окно у себя в кабинете и крикнул мистеру Кринстону, чтобы тот немного подождал. Я не совсем уверен, но, по-моему, мистер Кринстон вышел из машины и встал под окном, чтобы слышать, что говорит мистер Нортон. Я слышал, как Нортон спрашивал, удобно ли будет, если я поеду с ними, и как Кринстон говорил, что пойдет и спросит у судьи Перли, не будет ли каких-нибудь возражений с его стороны.

Я, и так зная, что никаких возражений не последует, начал спускаться по лестнице. Понимая состояние Нортона, я не хотел терять ни секунды.

Когда я спустился, Кринстон уже спросил судью Перли и все еще стоял под окном, разговаривая с мистером Нортоном. Мистер Кринстон обратился ко мне: «Поторопитесь, Грейвз, я обещал судье Перли отъехать точно в одиннадцать тридцать, а он спешит домой». Поэтому я помчался со всех ног и вскочил в машину. По-моему, я даже опередил мистера Кринстона, а может быть, мы это сделали одновременно. Во всяком случае, мистер Кринстон садился в машину примерно в это же время.

Судья Перли уже завел мотор и, как только дверь захлопнулась, тронул машину с места. Я сидел на заднем сиденье, а мистер Кринстон — впереди, рядом с судьей Перли.