Эрл Стенли Гарднер - Дело разведенной кокетки

– Вы его любите?

– Мистер Мейсон, по какому праву вы вмешиваетесь в мои личные дела?

– Потому что хочу кое-что узнать о вас и ваших делах.

– Мистер Холлистер джентльмен, – сказала она. – Он мне очень близок, я его ценю. Он биржевой делец, занимается нефтяными месторождениями. Иногда на неделю-две выезжает, а потом может остаться в городе даже на месяц.

– А когда уезжает, вы развлекаетесь с Артуром Колсоном?

– Мистер Мейсон! – Она укоризненно покачала головой.

– Это так? – спросил Мейсон.

– Нет, ошибаетесь. Артур только компаньон. Но почему это вас так интересует?

– Хочу найти разгадку. Хочу знать, что происходит.

– Зачем?

– Потому что, думаю, это и меня касается. И еще потому, что есть дела, о которых вы не знаете. Или хотите меня во что-то втравить?

– Мистер Мейсон! Я не знаю, о чем вы. С первой минуты, как пришли, ведете себя очень странно. Я… я хотела, чтобы вы обговорили дело об алиментах с моим мужем, Уиллардом Бартоном, но не собираюсь позволять вам допускать отвратительные инсинуации только потому, что я просила вас сделать это для меня. Конечно, я вас уважаю…

– Хорошо, – сказал Мейсон. – Поэтому расскажите побольше об Артуре Колсоне.

– Что именно?

– Хочу знать все. Но не о профессиональных делах, а о тех, других.

– Боже мой, он просто знакомый. Он приятель Аниты, а не мой.

– Кто это – Анита?

– Знакомая девушка. Анита Джордан.

– Опишите ее.

– Маленькая, черноглазая, красивые черные волосы… Элегантно одевается. Я ее люблю… Она очень мила.

– Хорошо. Вот мы и поговорили о разных вещах. Теперь вернемся к Артуру Колсону.

– Что вы хотите узнать?

– Как давно вы знакомы?

– Не очень давно. Он… он изобретатель. Влюбленный в науку, мечтатель. Его очень трудно уговорить отдохнуть или развлечься. Любит читать. Может целую ночь провести в библиотеке. Потом дома думает, решает проблемы и стучит на машинке.

– Что он изобрел?

– О, много разного. На некоторых вещах заработал.

– На каких?

– Ну, сейчас, например, он работает над чем-то связанным с инфракрасными лучами. Перед этим сконструировал автомат, открывающий и закрывающий дверь. Создает различные приспособления.

– То есть?

– Они работают на основе невидимого света, кажется, это называется черным светом. Луч пронизывает темноту комнаты и, если встречает какой-нибудь предмет, замыкает контур, управляющий разными вещами. Например, когда вы приходите домой, включаете электричество, камин, радио. Начинается готовка на плитке, зажигается свет и… Я не очень хорошо в этом разбираюсь, мистер Мейсон. Это такие приборы. Очень многие из изобретений на высоком научном уровне. Только непрактичны.

– Почему вы им интересуетесь?

– Я уже сказала. Финансирую его работу.

– А почему?

– Потому что это хороший бизнес.

– Иногда он просиживает тут до поздней ночи?

– Иногда, когда мистера Холлистера нет и я… Артур подвержен приступам хандры, и он чувствует себя одиноким. Видите ли, у него принцип – только один свободный день в неделю. Я пытаюсь уговорить его не работать по вечерам. Он совершенно не умеет развлекаться. Он мечтательный растеряха и порой бывает скучным.

– Но он любит Аниту Джордан?

– Да.

– А она его?

– Думаю, да. Анита… что ж, Анита немного себялюбива. Как бы это сказать… ей нужны гарантии. Мне кажется, она очень хочет выйти замуж и устроить свою жизнь. Я пробовала убедить ее, что замужество еще не означает обеспеченность, но девушке такие вещи не объяснить.

– Да, – сказал Мейсон, – пожалуй. А теперь, Люсиль, скажите честно: кто вам купил этот револьвер?

– Кажется, вы придаете ему слишком большое значение, мистер Мейсон.

– Когда женщина берет в ванную револьвер, то это она придает слишком большое значение оружию.

– Кое-кто поклялся, что убьет меня. Артур боится, я тоже.

– Кто же этот «кое-кто»?

– Вы его не знаете.

– Не уверен, – сказал Мейсон. – Я знаю очень многих. Как его фамилия?

– Его зовут Питкин. Хартвелл Питкин. Он невероятно упрям и прямолинеен. В свое время я совершила ошибку, выйдя за него. Была тогда глупой. В свои восемнадцать я ничего не знала о мужчинах. Он крутился возле меня, казался единственным в мире мужчиной, который сможет мне предоставить все, что захочу. Я жила тогда в небольшом городке, и у меня не было…

– Как долго вы были вместе?

– Два… три года.

– А что потом?

– Потом… я убежала.

– Как это – убежала?

– А вот так. Убежала, и все.

– Вы получили развод?

– Потом – да. Но тогда я его оставила, просто убежала.

– С другим? – спросил Мейсон.

– Вы слишком настойчивы, мистер Мейсон.

– С другим?

– Да, – ответила она, глядя ему в глаза.

– Так… И что же произошло?

– Хартвелл поклялся найти нас и убить. Он не мог меня найти и не нашел. Я сменила фамилию. Потом получила развод в Рино и…

– А что стало с тем, с кем убежали?

– Его убили на войне. Я его любила.

– Что было потом?

– Он оставил мне деньги и… Ну, я вышла замуж за Уилларда Бартона.

– Ну хорошо. Теперь расскажите о Хартвелле Питкине.

– Он узнал… узнал, что я живу в этом городе. Но еще не достал адреса.

– Он здесь?

– Да.

– Где и что делает?

– Работает у некоего Стивена Аргайла. Живет на Вест-Казино-бульвар, 938. Он не знает, что мне известно, где он пребывает. Хуже всего, что Росс Холлистер и Аргайл – члены одного клуба. Играют вместе в карты и так далее. Теперь понимаете мое положение? Даже если я выйду замуж за Росса Холлистера, это не разрешит проблемы. Представьте чувства такого человека, как Росс, узнавшего, что женился на бывшей жене шофера своего приятеля. Он был бы оскорблен и стал бы посмешищем для друзей… а Хартвелл Питкин ревнив до сумасшествия… Ох, мистер Мейсон, положение ужасное!

– Теперь начинаю понимать, – сказал Мейсон.

– Что именно?

Мейсон легко, но решительно подтолкнул ее к спальне:

– Одевайтесь, Люсиль. Мы уходим.

– Мистер Мейсон, почему вы такой… упрямый?

– Потому что вы хотите меня во что-то втравить.

– Вовсе нет!

– Эти вещи… Они здесь после раздела имущества с последним мужем?

– Не старайтесь казаться глупым. Это меблированная квартира.

– Понятно. Как же, теперь ведь принято сдавать квартиры с восточными коврами, старинными секретерами и…

– Ну хорошо. Если вам так хочется, скажу. Я видела, как утром вы все разглядывали. Росс Холлистер любит хорошие добротные вещи. Он собирается после свадьбы остаться в своей нынешней квартире в Санта-дель-Барра, но сохранить и мою. Он знаток мебели и интерьера и постепенно приносит сюда разные вещи из своей квартиры на Санта-дель-Барра. Например, этот коврик принес в воскресенье, а его чокнутая старая экономка прислала вчера телеграмму: не подарил ли он мне восточный ковер! Будто ее дело. Она каждый день приходит с утра и остается до половины пятого. Росс обедает в городе, но платит ей за целый день. Могу сказать только одно: когда мы поженимся, эта женщина уйдет! И скоро!

– Почему она дала вам телеграмму, а не спросила самого Холлистера?

– Он уехал в понедельник, около шести, чтобы тайно купить месторождения, о которых ему сообщил один доверенный геолог. Он фантастически…

– Хорошо, – прервал ее Мейсон. – Об этом после. А теперь одевайтесь. Мы уходим.

В дверях Мейсон пропустил Люсиль вперед, и они вместе сошли вниз по лестнице.

– Я хочу, чтоб вы сказали, куда… – Она внезапно остановилась.

– Что случилось? – спросил Мейсон.

– Моя машина! – воскликнула она.

– Где?

– Вон там. Седан.

– Уверены?

– Не совсем. Но похожа на мою.

– Которая?

– На другой стороне улицы, около переулка. Светло-коричневая с красными полосами и белыми боковыми стенками.

– Хорошо, – сказал Мейсон. – Пойдемте проверим, ваша ли.

Они перешли на другую сторону. Люсиль приблизилась к машине, открыла дверцу и воскликнула:

– Боже, это моя! И ключи зажигания торчат.

– Вы всегда оставляете ключи?

– В гараже – да. Запираю дверь и оставляю ключи в машине. Но когда оставляю ее на улице, всегда забираю.

– Сегодня вы ездили на своей машине?

– Нет.

– А на чем приезжали ко мне?

– На машине Артура.

– Что теперь сделаете? Возьмете ключи и оставите здесь? Или…

– Хочу поставить туда, где она должна быть. В гараж.

Она уселась за руль и, со злостью повернув ключ, включила стартер. Он громко щелкнул: двигатель заработал, через минуту выстрелил, заворчал, снова заработал и снова выстрелил.

– Может быть, чересчур обогащенная смесь? – спросил Мейсон.

– Нет, нормальная, – ответила она.

– Пойду отворю двери гаража, – сказал Мейсон. – С двигателем что-то неладно.

– Мне тоже так кажется. Не знаю, что случилось. Может, кто-то сыграл со мной шутку… Или… но… Артур разбирается в машинах. Должен был сделать новую электропроводку, а что еще – не знаю. Все было в порядке, только электропроводка…

– Наверное, что-то разладилось, – сказал Мейсон. – Поезжайте в сторону переулка и поверните к гаражу, а я открою двери. Думаю, этот кусочек проехать сможете. Потом посмотрим, что с двигателем.

Он пересек улицу и свернул в переулок. Слышал рокот, треск и выстрелы двигателя, когда Люсиль старалась вырулить к гаражу. Потом фары осветили двери. Мейсон широко открыл правую половинку и попытался нащупать засов, удерживающий левую. Внезапно он остолбенел.

Свет фар выхватил из темноты неподвижные ноги. Остальную часть лежащего тела скрывала тень двери.

Неожиданно двигатель заглох. Люсиль Бартон распахнула левую дверцу машины и, быстро выскользнув из-за руля, подбежала к Мейсону.