– А что с Элеонорой? Она или ее семья занимались контрабандой?

– Если и да, то я ничего не нашла у них в доме.

– Я чего-то не понимаю, – признался Мейсон. – Похоже, что Дуг влюбился в Элеонору и планировал на ней жениться, но тем не менее он все равно попросил вас обыскать дом, где она жила, не так ли?

– Вы заблуждаетесь, мистер Мейсон. Дуг не был влюблен в Элеонору и не собирался на ней жениться. Он работал по чрезвычайно важному делу. Он вышел на след профессиональных контрабандистов, и ему требовалась ее помощь. Он просто вешал ей лапшу на уши.

– Он знал, кто входит в эту группу контрабандистов?

– Конечно.

– Кто?

– Сьюзен Грейнджер.

– Продолжайте.

– Дугу требовался помощник, причем определенного рода. В подобной операции он не мог использовать меня. По крайней мере, утверждал, что не может.

– Вы сомневаетесь?

– В жизни Дугласа Хепнера было много женщин. Элеонора – это еще один листик на дереве. Когда листья начинают опадать, вы не считаете каждый упавший, вы собираете их в кучу и вывозите прочь или сжигаете.

– В ваших словах слышится горечь, – заметил Мейсон.

– Естественно, мне горько.

– Вы злитесь на Элеонору?

– Это не ее вина. Дуг начал ее обрабатывать по традиционной схеме, или, по крайней мере, он так пытался мне представить. Он отправился с ней в поездку на выходные, когда вся ее семья отсутствовала, позвонил мне из Индио и…

– И вы отправились обыскивать их дом?

– Да, нельзя было упускать такой шанс. Я все перерыла и ничего не нашла. Мне пришлось вернуться в Солт-Лейк-Сити. Дуг не звонил целую неделю. Затем он связался со мной и сообщил, что работал по очень крупному делу. Я не думаю, что он влюбился в Элеонору. А что касается финансовой стороны, мы всегда были честны по отношению друг к другу. Он собирался выплатить причитающуюся мне часть. В этом я не сомневаюсь.

– И?

– Дуг сказал, что намерен использовать Элеонору. Она предстанет неврастеничкой, умирающей от ревности. Таким образом, как считал Дуг, ей удастся вселиться в соседнюю со Сьюзен Грейнджер квартиру.

– А потом?

– Дуглас традиционным образом обработал Сьюзен Грейнджер. Она согласилась провести с ним выходные в Лас-Вегасе. Он позвонил мне из Барстоу. Через час я уже села в самолет. Я перерыла все в ее квартире, и поверьте, мистер Мейсон, я ничего не упустила. Я предполагала, что она ввозит камни в тюбиках с краской.

– Что вы нашли?

– Ничего.

– Сегодня в суде прозвучало, что Этель Белан видела у Элеоноры целую груду драгоценных камней. По крайней мере, это утверждает мисс Белан.

– Я вам кое-что открою, мистер Мейсон. Об этом не знает ни один человек на свете. Дуг позвонил мне утром шестнадцатого. Он был крайне возбужден. «Они чуть меня не прикончили вчера вечером, – сообщил он, – но я во всем разобрался. Их схема несколько отличается от того, что я предполагал изначально. Все придумано дьявольски хитро, поэтому я и запутался. Ты никогда не нашла бы их тайник. Камни у меня, и если мне удастся их вынести из здания, то нам надолго хватит. Это профессиональные контрабандисты, а твоя доля составит крупную сумму».

– Он был возбужден? – уточнил Мейсон.

– Да.

– Очевидно, он находился в доме «Белинда»?

– Думаю, что в квартире Сьюзен Грейнджер.

– Когда он вам звонил?

– В десять утра шестнадцатого.

– А вы обыскали квартиру Сьюзен Грейнджер в субботу?

– Да, мистер Мейсон, причем я здорово постаралась.

– Как вы попали внутрь?

– У меня есть несколько способов.

– А это что за квартира – я имею в виду ту, в которой мы с вами сейчас находимся?

– Моя берлога. Я представлялась женщиной с больным родственником, который вскоре должен умереть. У меня был ключ от квартиры Дуга, а у него – от моей. Конечно, я не могла останавливаться в гостинице.

– Его квартиру обыскали, – сообщил Мейсон.

– Вот это меня беспокоит. И пугает.

– Это не ваша работа?

– Боже, нет. Если бы он появился здесь с камнями, он бы первым делом пришел с ними ко мне. Я ждала его весь день и практически не спала ночь. Когда я выяснила, что у него в квартире все перевернуто вверх дном, я бросилась назад в Солт-Лейк-Сити, упаковала все и ждала звонка. Тут позвонили вы, мистер Мейсон. Я подумала, что вы из компании Сьюзен Грейнджер, так что я говорила вам то, что вам могла рассказать сама Сьюзен, затем я повесила трубку, бросила чемоданы в машину и уехала.

– Разве вы не посчитали, что вам опасно сюда возвращаться?

– Вначале – да. Но потом я поняла, что об этой квартире никто не знает. Арендная плата была внесена вперед за три месяца, так что я решила пока пожить здесь. Я надеялась, что мне удастся выяснить, что же Дуг сделал с камнями. Мне требовалось находиться в месте развития событий. Если бы мне удалось их разыскать, я надолго бы себя обеспечила. В противном случае…

Она замолчала, пожав плечами.

– Вы знаете, кто его убил? – спросил Мейсон.

– Элеонора. Когда он нашел камни, она поняла, что он играл с ней… Ну, что произошло в действительности, я не знаю. Единственное, что мне известно, – это то, что драгоценности были у Дугласа перед смертью.

– Он пытался расколоть профессиональных контрабандистов?

– Да. Они работали по-крупному.

– Элеонора не была членом банды?

– Боже, нет. Она помогала Дугласу. Она следила за Сьюзен Грейнджер.

– И вы знали, что Дуглас Хепнер уговорил ее предстать ревнивой неврастеничкой, чтобы вселиться в квартиру Этель Белан? Вы знали, что ей следовало пригрозить убить Дугласа Хепнера, чтобы он никому не достался?

– Если я скажу «да», это поможет девушке? – спросила Сейди Пайсон после недолгого колебания.

– Ее могут оправдать.

– А если я не расскажу об этом, то она может отправиться в газовую камеру?

– Да.

Сейди Пайсон глубоко вздохнула.

– Я не знаю, виновна она или нет. Я не обязана ничего говорить.

– Предстоит суровое сражение по поводу того, удастся ли мне включить ваши показания в доказательства или нет. Я считаю, что судья пойдет на это. В любом случае, если вы согласитесь сказать правду, я попробую. Окружной прокурор будет настаивать, что это показания с чужих слов и они не относятся к делу. Однако, перед тем как строить свою защиту, я должен точно знать вашу позицию и все факты.

– Мне придется занять место дачи показаний?

– Да.

– Я не могу, – покачала головой Сейди Пайсон. – Вы сами упомянули мою семью. У меня есть дочь. Ей восемь лет. Мне не нужна лишняя известность. Я не хочу попадать на первые полосы газет и не допущу, чтобы при перекрестном допросе всплыло мое прошлое.

– Но вы также не можете позволить, чтобы Элеонора отправилась в газовую камеру за преступление, которого она не совершала.

– Я не стану вам помогать, мистер Мейсон.

Лицо адвоката сделалось суровым, как гранит.

– Станете, – заявил он. – У вас нет выбора. Именно поэтому я вручил вам повестку о явке в суд.

– Вы очень заботитесь об Элеоноре Корбин, за спиной которой целое состояние, но не думаете обо мне, – с горечью в голосе сказала Сейди Пайсон. – Я уезжаю и беру с собой только то, что вы видите на кровати.

– Простите. То, что вы помогали таможенникам, – это одно, но шантаж – совсем другое. Вам придется начать новую жизнь.

– На какие деньги? Зарабатывая тем, что скрыто под старым халатом? У меня осталось только это, билет на автобус до Нью-Мексико и тридцать долларов наличными и…

– Я думал, что вы собирались на самолет.

Она горько рассмеялась в ответ.

– Я отлетала на самолетах. Я сажусь на автобус, но решила не ставить об этом в известность администратора.

– А теперь послушайте меня, – обратился к ней Мейсон. – Я не даю вам никаких обещаний, но, если нам удастся до конца разобраться с этим делом, не исключено, что мы найдем драгоценности, о которых вам говорил Дуглас Хепнер. Мы разоблачим контрабандистов.

– А затем вы присвоите все лавры себе…

– Нет, – покачал головой Мейсон. – Именно это я и пытаюсь донести до вас. Двадцать процентов за нахождение бриллиантов будут ваши.

Она посмотрела на него в задумчивости.

– Вы боретесь против сильных противников, – заметила Сейди Пайсон.

– За вами приедет моя секретарша, Делла Стрит, и отвезет вас в безопасное место. Завтра утром вы сядете в свидетельскую ложу. Если нам удастся вернуть эти камни – награда ваша. А потом я возьму с вас обещание, что вы покончите с шантажом и всем этим темным бизнесом и станете такой матерью, какой сможет гордиться ваша дочь.

Сейди Пайсон молчала несколько минут, а потом протянула Мейсону руку.

– Это все, что вы хотите? – уточнила она.

– Да, – ответил адвокат.

Глава 16

Делла Стрит ждала Мейсона, когда он появился утром в зале суда. Секретарша протянула ему замшевый мешочек, в котором лежали драгоценности из кремов и лосьонов Элеоноры Корбин.

– Все в порядке? – поинтересовался Мейсон.

– Да, шеф. Сейди сидит внизу в машине вместе с одним из оперативников Дрейка. Когда она тебе потребуется, подойди к окну и махни платком. Человек Пола сразу же приведет Сейди в зал.

Судья Моран занял свое место. Бейлиф стукнул молоточком по столу.

– Суд пришел к заключению, что при сложившихся обстоятельствах нет необходимости издавать приказ об эксгумации трупа, – объявил судья Моран. – Однако суд желает обратить внимание коронера на то, что патологоанатом, производящий вскрытие, обязан не только определять причину смерти, но и исследовать сопутствующие факторы. На сегодняшний день мы не можем с полной уверенностью утверждать, что следы на руке усопшего оставлены иглой шприца. Это вывод свидетеля. Я отказываю в просьбе адвокату защиты и не даю разрешения на эксгумацию трупа. Если будут представлены дополнительные доказательства, указывающие на возможное присутствие морфия или на то, что усопшего где-то держали против его воли, суд пересмотрит свое решение. А теперь, насколько я понимаю, адвокат защиты желает задать несколько дополнительных вопросов Сьюзен Грейнджер.