Шарик со щелчком попал в гнездо.

— Смотрите.

Мейсон наблюдал, как крупье убирает фишки.

— Теперь у вас намного больше денег, чем вначале.

Мейсон протянул ей половину выигрыша. Она отрицательно покачала головой.

— Могу я сделать вам подарок?

Женевьев, взяв часть фишек, быстро сделала ставки по всей доске. В тот момент, когда девушка потянулась к дальнему концу стола, Мейсон почувствовал, как она прикоснулась грудью к его плечу. Ее губы находились у его уха.

— Мне запрещено получать деньги за фишки, — прошептала она. — Деньги принимаются позднее, после того как клиент разбогател.

— Это все так необычно и ново для меня, Женевьев…

— Когда вы увлечены, — продолжала она, — попытайте счастья в игре. Когда вы потеряли интерес к игре, прекращайте.

— Это единственный рецепт успеха?

— В нем заключено все. Беда, если клиент не может вовремя остановиться. Когда он теряет интерес к игре, он начинает испытывать судьбу. Когда он увлекается, ему помогает интуиция. Вы увлеклись, так действуйте.

Мейсон наблюдал, как она расставляла фишки на доске.

Еще два раза крупье выдал большие суммы выигрышей.

Следуя примеру Женевьев, Мейсон начал ставить фишки на различные числа, и он выигрывал. Перед ним росла куча фишек.

Люди, которые бесцельно бродили по холлу, привлеченные феноменальным успехом этой пары, стали наблюдать за игрой. Скоро толпа окружила стол плотным кольцом. Игра стала такой бурной, что крупье пришлось делать перерыв между вращением колеса, чтобы ставить фишки и выплачивать выигрыш.

Какое-то время Мейсон выигрывал почти после каждого третьего вращения колеса, затем последовало пять пустых вращений подряд.

Внезапно адвокат собрал свои фишки и сунул их в карман пиджака.

— Пойдемте, — сказал он Женевьев. — Я должен отдохнуть. Я хочу выпить.

— Вы можете выпить прямо здесь, — громко сказала она, чтобы крупье мог слышать ее.

— Я хочу расслабиться и выпить не спеша. Могу я заплатить фишками?

— Конечно, если хотите. Можете получить деньги в кассе, вернуться, купить еще фишек и продолжить игру.

Мейсон вместе с Женевьев прошел в кассу, подал пересчитанные фишки и получил пять тысяч восемьдесят долларов.

Мейсон взял Женевьев за руку, незаметно положил банкнот в сто долларов в ее ладонь и спросил:

— Это приемлемо?

— Это вполне приемлемо, — ответила она, даже не посмотрев на банкнот.

Она повела его в бар, проскользнула за столик, села и улыбнулась адвокату полными, красными губами, приоткрыв ослепительно белые ровные зубы.

— Вы — игрок по натуре, — сделала она вывод.

— Теперь да, — согласился Мейсон. — Меня посвятили в тайну. Выигрывать всегда так просто?

— Только когда вы увлечены.

— А что происходит, когда пропадает интерес к игре?

— Тогда игрок выходит из себя. Начинает азартно играть. У него возникает впечатление, что доска должна ему деньги. Затем он смотрит на меня с ненавистью в глазах и думает, что, может быть, я приношу несчастье. В этот момент я незаметно подмигиваю другой девушке, и она тихо подходит к столу, как бы заинтересовавшись игрой. Делая ставку, она будто невзначай прижимается к игроку. И говорит: «Извините» — и улыбается. Клиент что-то отвечает ей, и я как бы исчезаю из его поля зрения. Затем, если клиент ничего не предпримет, чтобы вернуть меня, то я исчезну совсем, им займется другая девушка.

— И она получит чаевые?

— Не будьте глупым. Тот, кто проигрывает, не дает чаевых, но когда человек выигрывает, он становится щедрым. Я видела даже, как в притоне в Мексико игроки давали чаевые крупье. Их карманы были набиты деньгами.

— Крупье может влиять на игру? — поинтересовался Мейсон.

— О чем вы говорите? — уточнила Женевьев, смеясь.

— Я говорю о том случае в Мексико.

— Понятно. — Она лукаво улыбнулась ему.

Официант остановился у стола.

Мейсон вопросительно поднял брови, и Женевьев сказала:

— Шотландское виски и содовую, пожалуйста, Берт.

— Джин и двойной тоник, — сказал Мейсон.

Женевьев поправила платье, опустила глаза, затем вдруг подняла их с выражением удивления.

— Вы мне дали сто долларов? — удивилась она.

— Верно.

— Да… Боже сохрани вас, — сказала она, — и спасибо.

— Я не могу также не признаться вам, что мне кое-что нужно, — сказал Мейсон.

— Всем мужчинам что-то нужно. Надеюсь, вам нужно то, что я могу дать легко.

— Я хочу знать, знакомы ли вы с Надин Палмер?

— Палмер, Палмер, Надин Палмер, — повторяла она, слегка нахмурившись и задумчиво прищурив глаза, пытаясь вспомнить. Потом медленно покачала головой. — Это имя мне ничего не говорит. Я могла бы узнать ее, если бы увидела. Я знаю многих в лицо, но без имен. Она живет здесь?

— Она живет в Лос-Анджелесе.

Женевьев снова покачала головой.

— Вы знаете Лоринга Карсона? — спросил Мейсон.

Она настороженно посмотрела ему в глаза, жемчужные зубы исчезли за красными губами.

— Я знаю Лоринга Карсона.

— Вы недавно его видели?

Она нахмурилась:

— Ответ зависит от того, что вы подразумеваете под словом «недавно». Я видела его… Дайте вспомнить… Он был здесь на прошлой неделе.

— Он мертв, — сказал Мейсон. — Его убили сегодня, поздно утром или днем.

— Кто убил?

— Не знаю.

Она опустила глаза. Секунд десять ее лицо ничего не выражало, затем она вздохнула, подняла глаза на Мейсона и сказала:

— Он был хорошим парнем…

— Вы знали, что у него были неприятности с женой?

— У всех мужчин рано или поздно возникают неприятности с женами. Все мужчины, которых я встречала, испытывали их.

— Он много играл?

— Мы не обсуждаем дела клиентов публично, но он играл много.

— И выигрывал?

— Он был хорошим игроком.

— А что это значит?

— Делал только то, что я говорила ему. В этом нет секрета. Играйте как дьявол, когда вы увлечены, и прекращайте играть, когда вы потеряли интерес. Поступайте так, и вы выиграете, по крайней мере в Лас-Вегасе. Но люди забывают об этом правиле.

— Карсон не был похож на них?

— Карсон был хорошим игроком, и, когда он терял интерес, он… он делал то, что делаете вы.

— Что?

— Уводил меня с собой и угощал выпивкой.

— Администрация разрешает это?

— Послушайте, мистер Мейсон, будем откровенны. Вы — взрослый человек, я — тоже. Администрация не извлекает большой выгоды из продажи напитков, она предлагает дешевую еду, развлечения и номер в гостинице. С другой стороны, штат Невада в значительной степени зависит от налогов с доходов игорных домов. Весь этот блеск и роскошь опираются на одно — на игроков, которые не знают, как играть, игроков, которые проигрывают.

— Есть ли игроки, которые постоянно выигрывают?

— Такие игроки есть.

— Итак, насколько я понимаю, вы хотите сказать, что, когда игрок азартный и постоянно играет у столов, то администрация не возражает, если вы ненадолго уйдете с ним.

— При данных обстоятельствах, — пояснила Женевьев, — администрация приветствует это. Итак, мистер Мейсон, вы слишком умны, чтобы вернуться, начать азартно играть и потерять очень много денег. Мы с вами вернемся в зал. Если вы остыли, мы расстанемся. Если вы увлечетесь игрой, я еще ненадолго останусь с вами. Но мне кажется, вы не увлечетесь игрой. Я думаю, вы попытаетесь приударить за Леди, имя которой Удача, а это рискованно.

— Вы думаете, что Леди Удача ответит мне отказом?

— Она — женщина. Леди Удача — настоящая женщина. Вы дали ей возможность улыбнуться вам, а она осмелилась на большее. Она прыгнула к вам в объятия. Но вы дали понять, что играете лишь наполовину, не отдались игре полностью. Вы думали обо мне. Вы интересовались мной больше, чем Леди Удачей. Хорошо, у нас с вами конфиденциальный разговор. Когда вы вернетесь к столу, поверьте, Леди Удача будет холодна как лед.

— И если это произойдет?..

— Если это произойдет, я медленно пройду по периметру стола и исчезну. Около вас появится другая девушка при условии, что вы будете достаточно азартно играть, чтобы выглядеть серьезным клиентом и привлечь внимание сотрудницы казино. Если же нет, если вы проявите признаки желания бросить игру, то будете слоняться по залу, и никто не обратит на вас никакого внимания.

— Интересно!

— Бизнес, — улыбнулась Женевьев. — Итак, что вас интересует?

— Я хочу знать, вступала ли Надин Палмер в контакт с вами, — сказал Мейсон. — Надин — молодая женщина с очень привлекательной внешностью. Деловая. Расчетливая. У меня есть все основания полагать, что она прилетела сюда днем из Лос-Анджелеса, и я думаю, что он ищет вас. Если она вступит с вами в контакт, то мне хотелось бы знать, чего она хочет.

Официант принес заказанное. Мейсон поднял свою рюмку:

— За ваше здоровье!

— Я знаю несколько остроумных ответов на этот тост, но почему-то думаю, что они излишни… Послушайте, Перри, буду с вами откровенна. Известие о смерти Ло-ринга Карсона — большой удар для меня.

— Вы любили его?

Она немного поколебалась, затем медленно подняла глаза на Мейсона:

— Да.

— Вы знали его близко?

— Да.

— Позвольте мне еще один вопрос. Вы стали бы второй миссис Карсон?

— Нет.

— Могу я вас спросить, почему?

— У меня своя работа, у него — своя. Я — прекрасный партнер. Думаю, я стала бы плохой женой. Он умел показать себя. Он мог прекрасно ухаживать за женщиной. Я думаю, он был непорядочным по отношению к своей жене. Некоторые мужчины похожи на него. По существу, они — коммивояжеры. Им нравится продавать свое имущество и чувствовать, что при желании они могут купить все и кого угодно. А вот когда они купят товар, когда он с ним все время дома, когда он ест, спит и путешествует с ним, у них не возникает никакого желания гордиться им, выставлять его в витрине. А когда они не могут с важным видом продать свое имущество, им становится скучно. После чего они теряют ко всему интерес. Такой мужчина — западня для себя и окружающих.