Наступила минутная заминка, глаза присутствующих обратились к дверям зала… Наконец, на пороге появился Джордж Летти в сопровождении полицейского офицера. Он остановился, приняв эффектную позу, очевидно будучи в восторге от всеобщего внимания. Потом прошел нарочито небрежной походкой видавшего виды мужчины к свидетельскому креслу, поднял правую руку и отчеканил слова присяги.

Заметив в зале Линду Кэлхаун, он улыбнулся ей с видом коронованной особы, награждающей верного слугу за преданность.

— Ваше имя — Джордж Кесвик Летти, — сказал окружной прокурор, — вы помолвлены с Линдой Кэлхаун, которая является племянницей обвиняемой, не так ли?

— Да, сэр.

— Хорошо. Теперь я спрошу вас, где вы проживаете?

— В штате Массачусетс. В Бостоне.

— Вы там учитесь в университете?

— Да, сэр.

— Когда вы оттуда уехали?

— Утром восьмого числа.

— Самолетом?

— Да, сэр.

— Куда вы направились?

— В Лос-Анджелес.

— С кем вы там встретились?

— С Линдой Кэлхаун.

— Это — племянница Миссис Элмор?

— Да.

— Вы обсуждали дела миссис Элмор с нею?

— Да.

— Я не собираюсь расспрашивать вас о содержании этого разговора, потому что это было бы сочтено слухами и не относилось бы к разбираемому дну, просто скажите мне, предприняли ли вы в результате этого разговора какие-либо действия?

— Да.

— Какие же?

— Мы отправились посоветоваться с Перри Мейсоном утром девятого числа.

— Теперь, не касаясь сути вашей беседы, я предполагаю, что в то время, когда вы советовались с мистером Мейсоном, ситуация вообще была такова, что Линда и ее тетка находились в ссоре и…

— Одну минуту, Ваша Честь, — вмешался Мейсон, — я возражаю против данного вопроса, поскольку он является наводящим и провоцирует ответ, основанный на слухах.

— Возражение принято, — сказал судья Мейнли.

— Хорошо, — сказал Маршалл, вновь начиная злиться, — если я не могу доказать это прямо, Ваша Честь, я докажу это косвенным путем. Что вы сделали после того, как ушли из конторы Мейсона, мистер Летти?

— Я взял в аренду машину.

— И что вы сделали с этой наемной машиной? Куда поехали?

— Я поехал следом за автомобилем Лоррейн Элмор.

— Куда вас привела слежка?

— К миссис Элмор присоединился Монтроз Девитт, они погрузили в машину большое количество багажа и направились к югу, на несколько минут остановившись у обочины, чтобы получить конверт из рук человека, которого, я теперь знаю, зовут Ронли Эндовер.

— Что вы сделали потом?

— Я ехал за ними следом, пока не потерял их из вида миль за десять до Аризоны.

— Что вы сделали дальше?

— Поехал в Аризону.

— Вы видели там кого-нибудь из знакомых вам людей?

— Да, Перри Мейсона и Пола Дрейка, частного детектива.

— Что случилось после этого?

— Я возвратился в Эль-Сентро, оттуда позвонил Линде, и она мне сообщила, где остановилась Лоррейн Элмор. Это был мотель «Палм Корт» в Калексико.

— Ну, и что вы намеревались делать?

— Я хотел вернуться в Лос-Анджелес, однако мотель «Палм Корт» находился недалеко от Эль-Сентро, и я решил проехать туда и посмотреть, каково там состояние дел.

— И вы отправились?

— Да.

— В котором часу вы приехали в Калексико?

— Точно не скажу, где-то перед полуночью.

— Что вы сделали?

— Я проверил машины перед коттеджами и убедился, что автомобиль миссис Элмор стоит там.

— Что вы сделали потом?

— Я заметил, что машина стоит перед номером четырнадцать. В отеле было несколько свободных комнат, и я зарегистрировался. Сначала мне дали номер ближе к улице, но я попросил у них номер подальше, и мне дали номер двенадцать, который я и занял.

— Объясните, где находилась ваша комната по отношению к комнате, занимаемой Монтрозом Девиттом.

— Монтроз Девитт занимал номер четырнадцать, а я — номер двенадцать, он с запада примыкал к его комнате.

— Что вы сделали, заняв свой номер?

— Обследован положение вещей.

— Что вы под этим подразумеваете?

— Ну, я все осмотрел.

— И что вы обнаружили?

— Очевидно, номера двенадцать и четырнадцать были так сконструированы, что их можно было использовать в качестве сдвоенного номера в том случае, если между ними открыть дверь, их соединяющую. В данном случае дверь была закрыта, но кто-то просверлил небольшое отверстие в ней, и через него можно было видеть соседний номер изнутри.

— А слышать можно было через дверь?

— Через дверь — не очень хорошо. Однако если войти в стенной шкаф для верхней одежды и прижаться ухом к стене, то слышны все разговоры в соседнем помещении.

— Что вы слышали?

— Я посмотрел через маленькую дырочку, которая была просверлена в двери. Через нее мне была видна часть кровати, на которой бок о бок сидели Монтроз Девитт и Лоррейн Элмор. Там было видно, что они разговаривают, но о чем — не слышно, поэтому я и забрался в стенной шкаф… Как я уже говорил, прижав ухо, я смог разобрать то, что они говорили.

— Весь разговор?

— Практически да, лишь отдельные слова долетали глухо.

— И что же вы услышали?

— Сначала было что-то сугубо личное.

— Что вы имеете в виду?

— Как бы это выразить… Он стал к ней приставать, распустил руки…

— То есть, любовное объяснение? — уточнил Маршалл.

— Какое там, несли всякую чепуху, объяснялись… и все такое.

— Хорошо, — сказал Маршалл, повернулся лицом к переполненному залу и широко улыбнулся. — Не станем на этом задерживаться. Вы слышали, как они обсуждали планы на будущее?

— Да.

— Что они говорили?

— Мистер Монтроз Девитт убеждал Лоррейн, что Линда просто охотится за ее деньгами, что она хочет командовать Лоррейн и заставить вести такой образ жизни, который сама выберет для нее — одиночество, затворничество, отказ от личного счастья, что равносильно пострижению в монахини, и что это быстро сведет Лоррейн в могилу, ну, а Линде только этого и надо…

— Продолжайте!

— Миссис Элмор стала возмущаться, что Девитт неправильно судит о Линде, что та импульсивная, но искренняя, так что когда он познакомится с нею, то они, очевидно, друг другу понравятся. Она добавила, что страшно переживает из-за своей ссоры с Линдой, поэтому она ей позвонила и попросила прощения, пообещав завтра днем повидаться с нею. К этому времени они с Девиттом поженятся и ей очень хотелось бы их познакомить.

— Хорошо, переходите к фактам. Что было дальше?

— Монтроз разозлился, узнав, что она звонила Линде, и закричал: «Я же тебе не велел с ней общаться! Я предупреждал, что мы начнем самостоятельную жизнь, вложим все наши деньги в общее предприятие и никому не станем об этом рассказывать, потому что через год у нас будет минимум полмиллиона долларов, и от попрошаек и нахлебников не будет отбоя!» Он сказал, что позже Лоррейн сможет сообщить своим друзьям и родственникам, где и как она живет, но сначала надо стать по-настоящему богатыми…

— Я вас просил придерживаться только фактов, — прервал его Маршалл. — Что случилось после этого?

— Лоррейн Элмор обиделась и рассердилась. Она ответила, что достаточно обеспечена сейчас, что никакой тяги к богатству у нее нет и она не намерена жертвовать близостью своих родственников и друзей ради каких-то будущих миллионов, поскольку богатство — еще не все в жизни.

— Что произошло потом?

— Она не могла успокоиться и заявила, что не видит оснований для того, чтобы порвать свои связи с семьей только потому, что они решили начать новую жизнь. Они еще довольно долго спорили на эту тему, потом она пожелала ему спокойной ночи и заявила, что уходит в свою комнату.

— И ушла?

— Она дошла до двери, но тут Монтроз Девитт заметил что-то такое на стоянке для машин, что его встревожило. Я не расслышал его слов в отношении автомашин, они отошли от кровати к двери, и мне было уже плохо слышно, однако, я понял, что речь идет об автомобиле. После этого было много хождений по комнате, они уже почти не разговаривали. Неожиданно свет в комнате был выключен, и через минуту затарахтел мотор машины Лоррейн Элмор… Я бросился к двери и глянул на место стоянки автомашин как раз в тот момент, когда они вместе выезжали на подъездную дорогу.

— Кто вел машину?

— Лоррейн Элмор.

— И что вы сделали?

— Попытался следовать за ними. Выбежал, сел в свою машину, завел мотор, но к тому времени, когда я добрался до улицы, они уже давно свернули куда-то за угол. Я понимал, что у меня нет времени на то, чтобы ошибаться… Мне показалось, что они должны были повернуть налево, к городу, поэтому помчался по более короткому пути, но вскоре убедился, что моя догадка неверна, их впереди не было. Только я собрался развернуться посреди квартала и повернуть назад, как заметил патрульную полицейскую машину. Мне пришлось ехать до самого конца квартала, чтобы сделать поворот по всем правилам. Понятно, когда я вернулся к развилке, беглецов уже и след простыл. Еще примерно час я ездил по окрестным улицам, но напрасно.

— Что вы сделали после этого?

— Поехал по шоссе до развилки на Холтвилл.

— А потом?

— Поскольку мне не удалось их разыскать, я вернулся домой.

— То есть?

— То есть в мотель. Настроение у меня было кошмарным, я понимал, что потерпел неудачу по всем направлениям. Не избежать мне было колких вопросов мистера Мейсона, и я боялся, что все это окажет нежелательное воздействие на Линду. Поэтому настроение у меня было отвратительное. Я подождал еще четверть часа, а потом решил, что они попросту от меня скрылись, так что мне остается только лечь спать. Так как я страшно устал, то сразу же заснул.

— И что вас разбудило?

— Звук голосов в соседнем помещении.

— Вы имеете в виду номер четырнадцать, то есть тот, что занимал мистер Девитт?