Мой хороший друг, Дик Форд (Ричард Форд, доктор медицины), патологоанатом департамента полиции графства Суффолк, Бостоц, глава департамента судебной медицины и медицинской школы Харварда, которому я посвятил одну из книг о Перри Мейсоне, не раз подчеркивал, что необходимо установить более тесные связи между правоохранительными органами, патолого-анатомией и судебной медициной.

Трудно подсчитать, сколько преступлений расследовал доктор Форд. Никто точно не может сказать также, сколько раз он помогал полиции отыскать ключ к запутанному делу, «вычислить» подозреваемого, сколько предложил собственных версий в ходе следствия, приводивших к раскрытию преступлений. Я лично знаю несколько случаев; когда его мудрый совет спасал человека от обвинения в убийстве, — на деле это оказывался либо несчастный случай, либо самоубийство.

Почти шестнадцать лет доктор Форд тесно сотрудничал с Джозефом Б. Феллоном, шерифом из департамента полиции города Бостона. Недавно, когда ему исполнилось шестьдесят три года, он по собственному желанию ушел в отставку с поста заместителя управляющего департаментом полиции.

На протяжении последних лет доктор Форд много рассказывал мне о Феллоне — о его умении вести допрос, о его незыблемом принципе: человек считается невиновным до тех пор, пока неопровержимые факты не докажут обратное.

Доктор Форд утверждал, что Феллон — один из самых умных следователей, которых ему когда-либо приходилось, встречать; этот человек никогда не запугивал обвиняемого, оставаясь при любых обстоятельствах джентльменом, был терпелив, внимателен и осторожен, но всегда настойчив.

Феллон обладал редким педагогическим даром: обучая своим, методам работы, он одновременно и проверял их. Уходя на пенсию, этот полицейский оставил по себе добрую память: в департаменте полиции Бостона продолжали трудиться опытные, прошедшие настоящую практику следователи, которых он когда-то привел сюда и которыми по праву гордился. Феллон научил их всему, что знал сам, и научил хорошо. Несмотря на его уход, в департаменте полиции ощущалось его незримое влияние, ибо его дело продолжали настоящие профессионалы, его ученики.

Так вот о чем я хочу сказать: судебная медицина как наука очень важна для общества в целом. Но особенно дано оценить ее значение тем полицейским, у котррых хватает ума, способностей и интеллекта, чтобы работать не покладая рук каждый день, перенимать накопленный опыт; тем, кто обладает достаточной силой воли, чтобы вопреки мнению многих встать и заявить однажды: да, полиция в даннрм случае была не права, она не располагает достаточными доказательствами и уликами, чтобы возбудить дело против подозреваемого.

В течение долгого времени ко мне поступает информация из первых рук о многих делах, которые вел Феллон, — о стиле его работы, тщательности, с которой он ее проводил, его неизменной корректности, непогрешимой честности, неподкупности и верности принципам, которые он всегда отстаивал.

Именно поэтому после его ухода на заслуженный отдых я решил посвятить эту книгу выдающемуся офицеру полиции Джозефу Б. Феллону.

Эрл Стенли Гйрднер

Делла Стрит — Свои деньги она по ошибке поставила не на ту лошадку, но, как бы то ни было, она с удовольствием делит большой кошелек со своим'шефом.

Перри Мейсон — Хотя очередному расследованию нанесен большой моральный ущерб ложью его клиентки, блестящий адвокат делает быстрый упреждающий ход в скачках наперегонки со смертью:

Ненси Бенкс, или Одри Бикнел — Всегда побеждает. Обладает холодными руками, горячим сердцем, потрясающей фигурой ц безупречной нервной системой.

Пол Дрейк — Много и тяжело работающий частный детектив, который берется судить о поведении лошадей и преступников по их прошлому.

Марвин Фремон — Дилер по антиквариату, который требует возмещения убытков; последнее, что ему удалось приобрести, — это пуля.

Родни Бенкс — Его сестра вносит залог за этого рас-тратчика из выигранных на скачках денег.

Лейтенант Трэгг — Прекрасный стрелок, который все время на виду. Он никогда не может изобличить виновного и обычно просто запугивает.

Лоррейн Лоутон — Обычная девушка с форелевой фермы, которая еще не решила, заниматься ли ей рыбой или наживкой..

Ларсен Л. Холстэд — Бухгалтер.

Инес Фремон — Разлад с мужем никак не влияет на ее имущественные права.

Наварро Майлз — Судья. Ведет судебный процесс, на котором окружной прокурор почти преуспел в саморазрушении.

Гамильтон Бюргер — Этот самонадеянный окружной прокурор заслуживает того, чтобы гореть на медленном огне, ибо он предоставил полный иммунитет убийце.

Джарвис Гилмор — Адвокат, поставивший себя в положение жокея.

Глава 1

Делла Стрит, личный секретарь Перри Мейсона, сказала, входя:

— Шеф, это определенно что-то новенькое в нашей работе.

Мейсон, подняв глаза от книги, которую читал, покачал головой:

— Делла, у нас ничего новенького быть не может.

— Нет, шеф, в самом деле, такого еще не было. В приемной сидит клиентка, которая утверждает, что может вам уделить не более двадцати минут.

— Она может уделить мне только двадцать минут? Я правильно тебя понял?

— Именно так.

— Да, это в самом деле что-то новенькое. Как ее зовут?

— Одри Бикнел.

— А сколько ей лет?

— Двадцать пять — двадцать шесть.

— Блондинка, брюнетка, рыжая?

— Жгучая брюнетка, очень яркая, чувствуется сильный характер, напоминает черный опал. Уверена, вам понравится.

— Думаешь?

— Чувствуется, что она в напряжении: я говорила с ней всего несколько минут, выясняя ее имя и адрес, и за это время она раз пять посмотрела на часы. По профессии она секретарь, но сейчас без работы. Не замужем, пока живет в квартире одна, но ищет работающую компаньонку, которая могла бы разделить с ней все расходы по квартире…

— Ты спросила, что у нее ко мне за дело?

— Да, но она ответила, что у нее ровно столько времени, чтобы объяснить это один раз. Добавила, что дело важное.

— Ну что ж, проси ее сюда, но все же попытайся выяснить, что же это за дело. Пока я понял только, что она хорошенькая…

Делла медленно изобразила руками в воздухе очертания женской фигуры, следуя ее изгибам.

Мейсон усмехнулся.

— Делла, чего ты ждешь, не тяни время, зови ее!

— Может быть, шеф, это просто женская интуиция, но выражение ее лица, когда она отказывалась говорить со мной о цели визита, дало мне основание предположить, что сия дама из того сорта женщин, которые обожают все усложнять… В надежде, естественно, на то, что их привлекательность безотказно подействует на любого мужчину и вызовет сочувствие.

— Делла, меня уже разбирает любопытство! Теперь я должен во что бы то ни стало поговорить с ней. Пусть даже сорвется деловое свидание, назначенное на четыре. Кстати, сколько у меня осталось времени?

— Только десять минут.

— Но ведь она собиралась изложить все за двадцать, — заметил Мейсон.

— Теперь уже осталось семь, — уточнила Делла, взглянув на свои наручные часы, затем вышла в приемную и тут же вернулась в кабинет вместе с загадочной клиенткой.

— Мисс Бикнел, мистер Мейсон, — представила Делла девушку.

Одри Бикнел быстрыми шагами подошла к адвокату и протянула руку для пожатия, едва заметно улыбаясь и внимательно глядя на него своими темными глазами.

— Очень вам благодарна, что согласились меня принять, мистер Мейсон. Я, конечно, должна была предварительно договориться о встрече, но, поверьте, дело не терпит отлагательства… — Она взглянула на часы, снова улыбнулась: — Вы не возражаете, если я начну… с вопроса?

— Да, пожалуйста.

— Вы бывали на скачках?

— Конечно!

— Надеюсь, знаете, как делают ставки?

Мейсон кивнул.

— У меня пять билетов по сто долларов на лошадь Ду Бой. Сегодня после полудня она бежала в третьем заезде. По предварительным подсчетам, ее шансы на выигрыш — один к пятидесяти. Полагаю, теперь скачки уже закончились. Если она выиграла…

— Мне не совсем ясно, мисс Бикнел, чего же вы хотите от меня?

— Если она выиграла… — в задумчивости повторила Одри.

— И что же?

— Я хочу, мистер Мейсон, чтобы вы взяли у меня эти билеты и, если лошадь выиграла, получили деньги и передали их мне.

— Не могу ли я узнать, мисс, как часто вы играете на скачках?

— Только третий раз. Раньше я ставила два доллара на лошадь через букмекера.

— А как вы находите букмекера? — спросил Мейсон.

— В конторе, где я работала, был молодой человек, который подсказывал, на какую лошадь лучше ставить. Иногда мы ставили вместе, случалось, держали пари.

— И всегда не больше двух долларов?

— Да.

— У вас, наверное, была абсолютно точная информация о лошади, на которую вы ставили? — спросил Мейсон.

— А разве это так важно?

— Конечно, когда вы сами получаете деньги, это одно дело. Но в данной ситуации необходимо знать все, чтобы защитить ваши интересы и… себя.

— О чем вы? Надо всего-навсего завтра после полудня подойти к кассе ипподрома, сдать билеты, получить деньги и ждать моих указаний.

— А если лошадь проиграла?

— Тогда вам незачем было бы идти на ипподром, — ответила она улыбаясь.

— Похоже, вы не сомневаетесь, что она выиграла заезд?

— Разумеется, я не ставлю на лошадь, если не уверена, что она выиграет. Но вы ошибаетесь, думая, будто у меня была какая-то "предварительная информация. Я выбираю лошадь интуитивно, чаще по имени — оно должно красиво звучать. Уверена, имя говорит о многом, по нему можно определить, способна ли лошадь выиграть.