— Позвольте, господин окружной прокурор, взглянуть на ваш письменный запрос, — попросил судья Майлз. — Полагаю, что копию этого заявления вы передадите Перри Мейсону, как адвокату обвиняемой?

— И адвокату свидетеля — тоже, — ответил Гамильтон Бюргер, протягивая судье документ, а Гилмору, Мейсону и Бенксу — его копии.

Судья Майлз внимательно прочел документ.

— Мистер Гилмор! Этот документ, все его параграфы, обеспечивает вашему клиенту полную неприкосновенность и безопасность, страхует от любого формального нарушения закона, являющегося результатом получения от сестры вашего подопечного украденных денег.

— Этого недостаточно, — вступил в разговор Гилмор. — Окружной прокурор задал вопрос, и он может заставить моего подопечного отвечать на него. Но пусть он сначала заявит, что свидетелю предоставляется полный иммунитет от совершенного преступления и в том случае, если оно раскроется, и в результате его ответа на поставленный вопрос…

— Если бы адвокат потрудился прочесть- мое заявление до конца, — прервал его Гамильтон Бюргер, — то рн бы заметил, что следующий его пункт как раз и дает ответ на это его требование. Я пишу заявление обычно стандартно, но тут вставил специальный пункт, чтобы отмести всякие возражения, которые, как я полагал, могут возникнуть в связи со слишком общей формулировкой самого. документа. Теперь, когда он отпечатан, вы видите, господин Гилмор, что вашему подзащитному гарантируется неприкосновенность от обвинения в любом преступлении, раскрытом при ответе на прямой вопрос, на который ранее свидетель отказывался отвечать, боясь, что ответ смог бы подтвердить его участие в этом преступлении.

— Очень хорошо, — ответил судья Майлз. — Продолжим слушание дела, хотя думаю, что это есть дух закона, а я должен придерживаться его буквы. — Итак, мистер Бенкс, вы заявили, что, отвечая на этот вопрос, вы можете формально оказаться замешанным в преступлении?

— Да, сэр.

— Именно так вам советовал ваш адвокат?

— Да, сэр.

— И вы отказывались отвечать на этот вопрос единственно по той причине, что это будет вменено вам в вину?

— Да, сэр.

— Мистер Бенкс, как явствует из заявления мистера Гамильтона Бюргера, который является высококвалифицированным специалистом, и суд это подтверждает, а также является законно избранным действующим окружным прокурором по закону и, имея власть, данную ему законом, предоставил вам полный иммунитет от обвинения в любом преступлении, которое может быть раскрыто в результате того, что вы ответите на заданный вам вопрос. При данных обстоятельствах суд заверяет вас, что иммунитет вам предоставлен, и, следовательно, по закону, вас больше не охраняет другая статья закона — о самооговоре. Принимая во внимание это и тот факт, что вы получили полный иммунитет, теперь это уже ваш долг — ответить на заданный вопрос.

— Да, сэр, — ответил Бенкс.

— Вы достаточно хорошо вникли в ситуацию? — спросил судья Майлз.

— Да, сэр.

— Хорошо. Вас спросили, где вы получили сто дол-тров, которые офицер Мултон изъял у вас?

— Суд не должен изменять формулировку вопроса, — зстал Мейсон. — Ведущий протокол секретарь суда дол-кен прочесть первоначальный вариант данного вопроса звидетелю.

— Пожалуйста, прочтите вопрос, — с раздражени-:м попросил Майлз. — Вы увидите, что первоначальная запись вопроса в принципе не отличается от только что услышанной вами формулировки. Я просто хочу эыть уверен, что свидетель осознал свое положение и гот факт, что ему дарована неприкосновенность. Думаю, что и суд, и адвокат свидетеля полностью оцени-!ш ситуацию. В прошлом были случае, когда конституционная гарантия против самооговора нарушалась. Те, кто отказывался отвечать на вопросы по совету своих адвокатов, боявшихся вовлечь своего клиента в формальное преступление, действовали в пределах своих законных прав. Теперь, по новой статье, закон разрешает окружному прокурору даровать свидетелю неприкосновенность и, таким образом, избегнуть любой ловушки, которая может быть расставлена несговорчивому свидетелю.

Судья Майлз хмуро и недовольно посмотрел на Мейсона.

— Ваша честь, — произнес Мейсон с приличной случаю скромностью, — пусть теперь будет повторно зачитан заданный свидетелю вопрос.

— Итак, где вы взяли эту стодолларовую купюру? — вновь прозвучал вопрос.

— Вы поняли вопрос? — спросил судья Майлз.

— Да, сэр.

— Отвечайте.

Родни Венке посмотрел на Гилмора:

— Я должен отвечать?

— Да, вы должны, так постановил суд. Вы же слышали, вам пожалована неприкосновенность.

— Я взял эти сто долларов у Марвина Фремона после того, как убил его.

— Что?! — вскричал Гамильтон Бюргер, вскакивая на ноги.

Родни Бенкс как в рот воды набрал.

Джарвис Гилмор самодовольно улыбнулся, слегка поклонившись в сторону разгневанного окружного прокурора.

— Я попрошу перечитать этот ответ, — заявил Перри Мейсон. — Я не только хочу убедиться, что он внесен в протокол, но желаю быть уверенным, что я его правильно понял и что присяжные поняли его так же, как и я.

— Одну минуту! — закричал Гамильтон Бюргер. — Я хочу, чтобы этот ответ был изъят из протокола. Это не ответ!.. Вернее, это неправильный ответ… Свидетель взял деньги у сестры и теперь себя оговаривает, чтобы дать ей шанс выкарабкаться.

— Если суд мне позволит, — встал Перри Мейсон, — я бы отнес это замечание окружного прокурора к разряду поступков, наносящих ущерб судебному разбирательству. В присутствии присяжных заседателей окружной прокурор торжественно заявляет о факте, который не доказан.

— Именно так, — раздраженно поддержал это заявление судья. — Присяжные не должны принимать во внимание это заявление окружного прокурора как бездоказательное. Случай неправомерного поведения налицо. Я предостерегаю присяжных заседателей и прошу их не обращать внимания на это заявление.

— Если позволит суд, — продолжал Мейсон. — я попрошу все-таки перечитать в протоколе ответ свидетеля, чтобы убедиться, что он занесен туда и я его правильно понял.

— Протестую против повторного чтения! — заявил Гамильтон Бюргер. — Это… этим должна заняться конфликтная комиссия коллегии адвокатов, только она может принять дисциплинарные меры. Эти адвокаты, явно предвидя, что я имел в виду, передернули карты таким образом… Это противоречит здравому смыслу!

— Если я правильно понял, — снова заговорил Мейсон, — то теперь окружной прокурор возражает против повторного прочтения части судебного документа?

— Я требую изъятия ответа свидетеля, требую, чтобы это было сделано до прочтения, — повторил Гамильтон Бюргер.

— Создалась абсолютно невозможная ситуация, — заявил судья Майлз. — Я могу понять окружного прокурора, который был застигнут врасплох признанием свидетеля. Но, как уже упоминалось на предварительном заседании, это признание неприкосновенности предоставлено в печатной форме, точно так же как в печатной форме имеется заявление, что свидетелю гарантируется неприкосновенность при любом совершенном им преступлении, которое может быть раскрыто в процессе ответа на задаваемый вопрос и в котором свидетель в том или ином виде принимал участие.

— Если позволит суд, могу я снова ходатайствовать о повторном чтении вопроса к свидетелю и его ответа?

Судья Майлз бросил взгляд на Мейсона и ухмыляющегося Джарвиса Гилмора и с раздражением приказал стенографисту:

— Прочтите ответ на вопрос! Нет, прочтите и вопрос, и ответ!

Стенографист прочел вопрос:

— «Послушайте, где вы взяли стодолларовую купюру?»

Потом, перевернув страницу стенографического блокнота, прочел:

— Ответ был: «Я взял эту стодолларовую купюру у убитого мной Марвина Фремона… у Марвина Фремона после того, как я его убил».

— Спасибо! И Опять перед нами вопрос неправомерного поведения окружного прокурора и его неправомочных заявлений присяжным заседателям по поводу фактов, отсутствующих в свидетельских показаниях, — заявил Мейсон.

— Это уже повторно рассматривается вопрос о неправомерном поведении, — констатировал судья Майлз. — Я предупреждал окружного прокурора, что это не совсем обычная процедура, поэтому желательно было, чтобы он держал в узде свой гнев и вспыльчивость, сохраняя хладнокровие. И снова я не могу не предостеречь присяжных заседателей и прошу их не обращать внимания ни на какие заявления обвинения, пока эти заявления не подтверждаются фактами, то есть свидетельствами. Мистер Мейсон, вы хотите заявить, что в ходе судебного процесса допущены нарушения закона?

— Нет, ваша честь, я хотел бы просить суд предупредить окружного прокурора, чтобы он больше не делал подобных заявлений, не подкрепленных свидетельскими показаниями, и одновременно предостеречь присяжных заседателей от рассмотрения уже сделанных им заявлений.

Судья Майлз внимательно выслушал предложение Мейсона.

— Может быть* все-таки кем-то будет заявлено, что в ходе судебного разбирательства допущены нарушения закона? — с надеждой в голосе произнес Гамильтон Бюргер.

— Я думаю, что, раз дело было отдано на рассмотрение суду присяжных, обвиняемая имеет право на оправдательный вердикт, полученный из рук тех же присяжных заседателей, — ответил Мейсон.

— Я обвиняю данного свидетеля в даче ложных показаний под присягой! — взорвался Гамильтон Бюргер.

— И вот опять… Если мне позволит суд, то смею заметить, что мы стали свидетелями неправомерного поведения окружного прокурора, использующего свое служебное положение, применяющего метод запугивания свидетеля и дискредитации данных им в суде показаний, — заявил Мейсон.

Судья едва заметно усмехнулся.

— Мне не кажется, — сказал он, — что свидетеля запугивают. Однако стоит опять напомнить окружному прокурору, что это — уголовный процесс, что в нем участвуют присяжные заседатели, а возникшая ситуация хотя и беспрецедентна сама по себе, но является все-таки результатом действий обвинителя.