– Ваша честь, – встал окружной прокурор, – мы не готовы. Мы предполагали, что выступление защиты займет все время заседания.

– Но не заняло, – сказал судья Сеймур. – Выступайте.

Гамильтон Бергер пошептался со своим помощником и начал:

– Леди и джентльмены, все, что только что говорил господин адвокат, – полнейший вздор. Обвиняемая – хитрая интриганка, это она сделала фальшивые письма от имени А.Б.Видала. Одному богу известно, что она знала о Морли Тейлмане, но это что-то заставило его отдать деньги. Я хочу, чтобы вы видели ее, как вижу я: хитрая лицемерка, прячущая свою красоту, а потом появляющаяся в образе красавицы, чтобы соблазнить своего хозяина. А эта теория защиты о шланге? Да это же нелепость! Дом давным-давно заброшен! Воду не включали уже много месяцев. Это…

– Одну минуту, ваша честь, – перебил Бергера Мейсон. – Я считаю, что господин прокурор ущемляет интересы подсудимой, сообщая факты, которые не являются доказательствами, и трактуя их в ущерб подсудимой. Прошу суд объявить, что в ходе данного судебного процесса нарушен закон.

– Господин окружной прокурор, – спросил судья Сеймур, – имеются ли в деле какие-нибудь доказательства того, что вода была отключена?

– Нет, ваша честь, мы намеревались сделать это частью контрдоказательств.

– И поскольку, ваша честь, – продолжал Мейсон, – окружной прокурор не мог упомянуть об этом на законных основаниях, то сознательно нарушил закон. Это вопиющий пример нарушения закона.

– Это действительно так, – признал судья Сеймур. – Прошу присяжных не принимать во внимание замечания господина прокурора. Правда, я сомневаюсь, чтобы такое нарушение могло быть исправлено предупреждением судьи. Господин окружной прокурор, это очень серьезное нарушение закона.

– Ваша честь, – сердито сказал Гамильтон Бергер, – я не намерен сидеть и слушать, как господин адвокат морочит голову присяжным, создавая впечатление, что все дело в том, что кто-то побрызгал водой перед зданием, когда там и воды-то не было. Это же нелепо! Из-за какого-то шланга…

– Если вы хотели убедить присяжных заседателей в том, что нет доказательств, что в трубах была вода, – прервал его судья Сеймур, – вы могли сделать это, не нарушая норм. Но вы пошли дальше и категорически заявили, что вода была отключена.

– Но она была отключена! – возразил Гамильтон Бергер.

– Достаточно, – сказал судья Сеймур. – Суд намерен признать, что в ходе данного судебного процесса был нарушен закон. Господа присяжные заседатели, суд весьма сожалеет, что сложилась такая ситуация. Тем не менее это так. Господин окружной прокурор допустил серьезное нарушение закона, и я согласен с защитой. Другими словами, если будет вынесен обвинительный вердикт и подана апелляция в Верховный суд, у меня нет ни малейшего сомнения, что Верховный суд отменит приговор на основании нарушения закона окружным прокурором. Да это и не понадобится, потому что уже наш суд без колебаний назначит новое слушание дела на основании этого нарушения. Можете садиться, господин окружной прокурор.

Гамильтон Бергер с побелевшим лицом и дрожащими от ярости губами подошел к столу. Он хотел что-то сказать, но промолчал и медленно сел на свое место.

– Разрешите мне сделать заявление суду? – спросил Мейсон.

– Это зависит от того, какое вы намерены сделать заявление, – ответил судья Сеймур, не скрывая своего гнева.

– Я согласен с судом, что нарушение не может быть исправлено предупреждением, но предлагаю вновь открыть слушание дела с тем, чтобы выслушать компетентного свидетеля. Я не желаю извлекать для себя пользу из этой ситуации. Если вода действительно была отключена, мы продолжим слушание дела. Я заново начну прения, и обвинение сможет мне возразить.

– Не собираюсь делать ничего подобного, – заявил Гамильтон Бергер.

– Вы отказываетесь от предложения защиты? – спросил судья Сеймур.

– Отказываюсь.

– В таком случае, – сказал судья Сеймур, – суду не остается ничего другого, как объявить нарушение закона в ходе судебного процесса.

– Извините, подождите минутку, – заторопился Бергер, – пожалуй, мне лучше посоветоваться со своим помощником. Если суд позволит…

Гамильтон Бергер с белым от злости лицом и дрожащими губами наклонился к Раскину, и они принялись шепотом совещаться. Раскин возбужденно спорил. Гамильтон Бергер был настольно зол, что даже не мог внимательно слушать. Он сердито обвел взглядом зал и наконец неохотно произнес:

– Ваша честь, мы принимаем предложение защиты. Конечно, нам потребуется некоторое время, чтобы получить данные из водопроводной компании, но заверяю суд, что к половине четвертого мы представим сведения о том, что вода отключена уже больше года.

– Если защита не возражает, слушание возобновится в пятнадцать тридцать, для того чтобы получить сведения относительно работы водопровода. Вы удовлетворены, мистер Мейсон?

– Удовлетворен, ваша честь, – ответил Мейсон.

– А обвинение? – спросил судья Сеймур.

– Да, ваша честь.

– Суд объявляет перерыв до пятнадцати тридцати.

Когда зал опустел, Пол Дрейк нахмурился.

– За каким чертом ты сделал это, Перри?

– Что именно? – удивленно осведомился Мейсон.

– Дал Бергеру соскочить с крючка. Судья же давал нарушение закона.

– Ну и что? Дженис осталась бы в тюрьме, назначили бы повторный суд и, возможно, вынесли бы обвинительный вердикт. А теперь я добьюсь оправдания.

– Добьешься? Как?

– С момента, как я увидел на фотографии свернутый шланг, я надеялся, что мне удастся заманить обвинение в эту ловушку. Теперь они попытаются доказать, что вода отключена уже много месяцев.

– И тогда твоя теория лопнет, как мыльный пузырь, – буркнул Дрейк.

– А тогда пусть Бергер попробует убедить присяжных, – усмехнулся Мейсон, – что человек с положением Морли Тейлмана мог выбрать для любовного свидания место, где нет воды ни в ванне, ни в канализации! Мы еще посмотрим, чья возьмет.

Пол Дрейк пожевал губами.

– Черт тебя побери, Перри! – наконец сказал он с восхищением.

Глава 16

В назначенное время суд возобновил заседание. Гамильтон Бергер встал и сказал:

– Высокий суд, с сожалением должен признать, что не могу доказать, что вода была отключена. Это, очевидно, не так. Мне остается принести извинения суду и предложить, чтобы было признано нарушение закона в ходе судебного процесса. Сожалею, что нарушил нормы. Меня подвело служебное рвение. Хочу, однако, сказать в свою защиту, что я был выведен из себя совершенно фантастической, ничем не подкрепленной теорией защиты.

– Ваша честь, – сказал Мейсон. – Можно мне слово?

– О чем вы собираетесь говорить? – удивился судья Сеймур. – Ваше ходатайство о признании нарушения закона удовлетворено.

– Но это ходатайство отозвано, – возразил Мейсон.

– Отозвано ради заключения сторонами соглашения, что суд откладывается до пятнадцати тридцати и к этому времени обвинение доставит свидетеля, который докажет, что в трубах не было воды.

– Обвинение не может этого доказать, – сказал судья Сеймур. – Вы же слышали.

– Конечно, слышал, – кивнул Мейсон. – Заявление обвинения показывает, что свидетель подтвердил бы, что вода в трубах была. Я предложил, чтобы вызвали свидетеля, и он бы изложил положение с водопроводом на месте убийства. Я хочу, чтобы этот свидетель занял свое место. Пусть окружной прокурор вызовет его.

– Но вы же просили решения о нарушении закона, – сказал судья Сеймур.

– Тогда – да. Но ходатайство было отозвано, и оно отозвано до сих пор. Я хочу, чтобы дело рассматривалось дальше в соответствии с принятым решением. Я хочу, чтобы свидетель занял свое место. Я хочу, чтобы присяжные выслушали его показания и вынесли свой вердикт. Мы имеем на это право и хотим этого.

Судья Сеймур улыбнулся и сказал:

– Я понимаю стратегию защиты. Господин окружной прокурор, вызывайте вашего свидетеля.

Гамильтон Бергер недовольно произнес:

– Ваша честь, меня вынуждают это сделать. Я не собирался сейчас заслушивать этого свидетеля.

– Вы заключили соглашение с защитой, – сказал судья Сеймур. – Признаю, что в тот момент я не разгадал стратегию, скрывающуюся за этим соглашением. Но теперь суду это ясно. Защита предложила отозвать ходатайство о нарушении закона в ходе судебного расследования, чтобы у обвинения была возможность вызвать свидетеля, который даст показания о состоянии водопровода на месте преступления. Обвинение согласилось с предложением. Теперь вам придется вызвать свидетеля, который даст показания, или отказаться от обвинения. Одно из двух.

Бергер наклонился, что-то шепнул Раскину и вышел из зала. Раскин встал и объявил:

– Вызывается свидетель Отто Л. Нельсон.

Нельсон вышел вперед, принес присягу и сообщил, что отвечает за документацию водопроводной компании «Палмдейл маунтен» и что вода была отключена около двух лет, но ее вновь подключили четвертого числа этого месяца в девять утра.

– Можете приступать к перекрестному допросу, – сказал Раскин.

Мейсон улыбнулся:

– Кто обратился к вам с просьбой подключить воду?

– Мистер Коль Б. Трой, один из совладельцев этого участка.

– Когда подключили воду?

– Немедленно. Он просил сделать это как можно быстрее.

– Благодарю вас, – снова улыбнулся Мейсон. – У меня все.

– К прениям приступает обвинение, – сказал судья Сеймур.

– Мы отказываемся от вступительного слова, – сказал Раскин.

– Я отказываюсь от прений, – отозвался Мейсон.

– Что?! – закричал Раскин. – Но вы не можете! Было соглашение, что…

– Было соглашение, что слушание дела будет возобновлено, – сухо прервал его судья Сеймур. – Вы отказались от вступительного слова. Защита отказалась от прений. Следовательно, последнего слова у вас не будет.