— А вам приходилось когда-нибудь делать работу такого рода в баре?

— Но не прошлой ночью. Вчера я занималась главным кассовым аппаратом, и единственный ключ к нему был у меня, во всяком случае, предполагалось, что этот ключ единственный. Я сидела у аппарата, а люди, собиравшиеся уходить, подходили расплачиваться. Я брала у них деньги и возвращала им сдачу.

— Смогли бы вы при желании сжульничать? — спросил Мейсон.

— К главному кассовому аппарату сходится много счетов. Официантки выписывают чеки за обед и оставляют у себя написанную под копирку копию, которую сдают, когда у них кончается смена. Теоретически кассовый аппарат должен показывать суммарный приход, в точности равный общей сумме счетов, выписанных официантками, но есть много способов обойти и эту систему.

— И какие же?

— Ну, прокрутки, к примеру.

— Прокрутки? — переспросил Мейсон.

— Да. Посетитель оплачивает свой счет прямо у кассового аппарата, — пояснила Эллен. — Сумма счета, например, равна двум долларам восьмидесяти пяти центам. Посетитель дает вам бумажку в двадцать долларов. Вы делаете вид, что углубились в расчеты, потом вдруг как будто что-то случается с кассовым аппаратом. Вы сосредотачиваетесь на нем. Наконец выбиваете чек на нужную сумму. Потом, по-прежнему не проявляя особого внимания к посетителю, вручаете ему пятнадцать центов, затем две бумажки по одному доллару, затем еще пять и озабоченно смотрите на кассовый аппарат. В девяти случаях из десяти человек положит полученную сумму в карман и пойдет себе прочь. Если же он, опуская сдачу в карман, вдруг помедлит и задержится у кассы, вы достаете еще две пятерки и с улыбкой отдаете ему и затем снова начинаете пристально рассматривать кассовый аппарат.

— Вы, кажется, хорошо знакомы со всеми этими трюками, — задумчиво сказал Мейсон.

— Я слыхала о некоторых из них, — пояснила она.

— А вы всегда поете?

— Да.

— Давайте-ка послушаем.

Эллен откинула голову назад. Пропела несколько фраз из какой-то популярной песенки, потом прервалась, объяснив:

— По утрам у меня в горле всегда немного хрипит, но петь я люблю, мне нравится напевать веселые мелодии, только плохо то, что работать обычно приходится в помещениях со спертым от табачного дыма воздухом, а это тяжело для горла.

Мейсон кивнул, пристально изучая лицо молодой женщины.

— Вы, видно, переживали и взлеты и падения? — спросил он.

— Главным образом падения, — ответила Эллен, — но бороться все еще не прекращаю. Думаю, что мне придется снова стать фотомоделью. Найти, куда пристроиться, я сумею, вот только в этом занятии нет никакого будущего.

— Как относятся в Ровене к Джорджу Энклитасу?

— Кто как. Джордж держит в руках местный суд, у него какие-то свои дела с Майлсом Овертоном, шефом полиции. Что касается официальных кругов, то там репутация Джорджа чрезвычайно высока. Правда, некоторые из жителей городка его недолюбливают, но пресмыкаются перед ним все. Он очень влиятелен.

— Думаю, нам придется прервать нашу беседу, чтобы связаться с Джорджем Энклитасом, — сказал Мейсон. — Вам известен его телефонный номер?

— Ровена, 6-9481.

— Свяжись-ка с Джорджем по телефону, — кивнул Мейсон Делле Стрит. — Поглядим, что он нам скажет.

Несколько мгновений поколдовав над телефонным диском, Делла кивнула Мейсону. Он снял трубку:

— Джордж Энклитас?

— Он самый, — ответил голос на другом конце линии. — Кто говорит? Что вам нужно?

— Я — Перри Мейсон, адвокат.

— Прекрасно. И что нужно адвокату от Джорджа Эн-клитаса?

— Хочу поговорить с вами.

— О чем?

— Об одной вашей служащей.

— О ком это еще?

— Об Эллен Робб, певице.

— А, об этой- перелетной птичке. И что же вы скажете насчет нее?

— Сейчас я еду повидаться с вами. Доберусь примерно за полчаса. Мисс Робб приедет со мной. Мне хотелось бы получить от вас все ее личные вещи, все деньги, которые ей причитаются, а насчет остального мы с вами побеседуем.

— Хорошо, — сказал Джордж. — Теперь послушайте меня. Вы привозите сюда Эллен Робб, и ее здесь быстренько арестовывают. Если ей не терпится провести парочку месяцев в тюряге, то это место ее уже дожидается. Передайте девушке, что к ее приезду я подготовился.

— Идет, — согласился Мейсон. — И раз уж вы подготовились к приему, то отправляйтесь в банк и возьмите там десять тысяч долларов.

— Десять тысяч долларов! О чем это вы толкуете?

— Я намерен предъявить вам от имени Эллен Робб иск за клевету, за оскорбительные высказывания в ее адрес и ложное обвинение. Если у вас найдется десять тысяч наличными, я могу посоветовать мисс Робб предпочесть такой расчет с вами обращению в суд.

— Чёрт знает что вы несете! — закричал Энклитас.

— Просто говорю о том деле, которое у меня к вам, — сказал Мейсон и повесил трубку. Потом посмотрел через стол в испуганные глаза Эллен Робб и предложил: — Не хотите ли надеть пальто и отправиться со мной?

— Никто и никогда еще так не разговаривал при мне с Джорджем Энклитасом, — сказала девушка, глубоко вздохнув, — я очень хочу надеть пальто и отправиться с вами.

— Захвати с собой блокнот, Делла, — кивнул Мейсон секретарше.

Глава 3

Заведение Джорджа Энклитаса представляло собой двухэтажное каркасное здание, фасад которого был оформлен как вход в амбар. Двойные двери амбара были полуоткрыты. Небольшая ниша за ними, глубиной не более двух футов, с прикрепленными к стенам пучками соломы, создавала иллюзию большого амбара, набитого плотно уложенным сеном. По соседству находились мотель и какие-то хозяйственные постройки, а на столбе у дороги красовалась табличка с надписями:

«ПРУД ДЛЯ ЛОВЛИ ФОРЕЛИ. ПРОКАТ УДОЧЕК И ЛЕСОК.

ПРОДАЖА НАЖИВКИ ДЛЯ РЫБЫ.

ЛИЦЕНЗИИ НЕ ТРЕБУЮТСЯ».

Перри Мейсон припарковал свой автомобиль возле ночного клуба, помог Делле Стрит выбраться на тротуар, подошел к входной двери и открыл ее. После ярко-, го солнечного света на улице помещение клуба тонуло в полумраке, среди которого двигались чьи-то неясные силуэты.

— Я Майлс Овертон, шеф полиции Ровены, — послышался мужской голос. — Что вам нужно здесь, приятель?

— Кто тут Джордж Энклитас? — спросил Мейсон.

— Вот он я.

Глаза Мейсона быстро привыкли к тусклому свету, и он различил воинственно проталкивающегося вперед человека с глубоко посаженными глазами, полными неприязни.

— Я Мейсон, адвокат, — сказал Перри. — Я представляю интересы Эллен Робб. — Прошлой ночью вы вышвырнули ее отсюда, даже не позволив взять вещи. И сейчас, прежде всего, мы хотели бы забрать из шкафчика мисс Робб все ей принадлежащее.

— Так-так, — протянул Джордж. — Вам нужно пройти к шкафчику, но прежде шеф полиции обыщет его.

— Если только имеет ордер на обыск.

— Не волнуйтесь, — вмешался Овертон. — Когда девушка откроет дверцу, я загляну внутрь. Это заведение принадлежит Джорджу Энклитасу, и он разрешил мне обыскать любую его часть.

— Этот шкафчик является собственностью моей клиентки, — возразил Мейсон.

— У нее что, есть какой-то документ на владение им? — осведомился Джордж.

— Шкафчик был определен как место, где Эллен Робб может хранить свои личные вещи.

— До тех пор, пока она здесь работала. А теперь она уволена. И я имею право посмотреть, что находится внутри шкафчика. Готов побиться об заклад, что я найду там часть денег, исчезнувших из кассы.

— Вы хотите сказать, что Эллен Робб могла забрать деньги из кассы прошлой ночью и спрятать их к себе в шкафчик?

— А куда же еще она могла девать их? — спросил Джордж.

Мейсон глянул на свою клиентку хитро блеснувшими глазами.

— т- Вот здесь вы попали в точку, — сказал он.

— Вы правы, черт возьми, я попал в самую точку, — подтвердил Джордж.

— Но у вас ведь нет ключа от этого шкафчика? — осведомился Мейсон.

— Откуда ему у меня взяться?

— Ну, положим, я неточно выразился. Я думал, что у вас, возможно, есть отмычка, которой можно открыть любой замок.

— Выходит, плохо думали.

Значит, вы не можете проникнуть в этот шкафчик?

— Конечно нет. Я отдал этот ключ ей. Она положила его себе в кошелек, такой маленький кошелек, который она держит в нижнем кармане свитера. Я видел, как она клала его туда.

— И вы не могли открыть ее шкафчик? — настаивал Мейсон.

— Конечно. Я же сказал, что ключ был у нее.

— В таком случае как же вы намеревались достать оттуда вещи Эллен Робб и отослать их автобусом В Финикс, штат Аризона?

— Я собирался вызвать слесаря, — чуть поколебавшись, ответил Энклитас.

— Да брось ты с ним разговаривать, Джордж, — вмешался. Овертон. — Он же просто пытается взять тебя на пушку.

— Во-первых, — невозмутимо продолжал Мейсон, — я намерен получить вещи моей клиентки. Предупреждаю вас, чтр любая попытка обыскать ее вещи без ордера на обыск будет рассматриваться как незаконное посягательство на права моей клиентки. Далее, требую от мистера Энклитаса извинений за высказывания, предполагавшие нечестность моей клиентки. Такое извинение не будет являться для моей клиентки компенсацией, оно должно быть принесено для смягчения нанесенного ей морального ущерба.

Джордж начал было что-то говорить, но Овертон вновь остановил его:

— Не обращай внимания, Джордж. Где Джебли?

— Это и мне хотелось бы знать, — раздраженно сказал Энклитас. — Я просил моего адвоката быть здесь. Этой перелетной птичке придется иметь дело с ним…