— А что вы понимаете под словами «сложившиеся обстоятельства»? — спросил Мейсон.

— Вы и сами прекрасно понимаете! Откуда мне могло прийти в голову, что вы надумаете вновь навестить мисс Мид и учинить ей настоящий допрос? Мне это совсем не нравится.

— Весьма сожалею, — ответил Мейсон.

— Извиняйтесь перед мисс Мид, а не передо мной.

— С чего вы решили, что я извиняюсь? Я просто выразил сожаление по поводу того, что вам это не нравится.

— В данном деле вы представляете интересы Глэдис Дойл. И у вас уже много фактов и данных. А когда вы начинаете действовать, никто не знает, когда вы остановитесь и на чем.

— Почему же? Как правило, я останавливаюсь тогда, когда доискиваюсь до истины. Истина, по-моему, довольно сильное оружие.

— Все зависит от того, как пользоваться этим оружием, — ответил Дункерк, — и против кого оно будет направлено. Лично я собираюсь помочь мисс Мид.

В этот момент в дверь неожиданно постучали. Мисс Мид бросила на Грегори Дункерка вопрошающий взгляд и, получив от него видимый только ей одной знак, поспешила к двери.

На пороге стояла какая-то ухмыляющаяся личность с перебитым носом, веселыми глазками и нависшими над ними бровями.

— Здорово, Мовис! — сказала личность.

— Вы что-то долго добирались! — сказала она.

— Приехал, как только смог.

Детина не спеша прошел в гостиную.

— Привет, Дункерк, — сказал он.

— Как поживаешь, Дюк? — спросил тот.

— Чудесно!

Дункерк повернулся к Мейсону:

— Это Дюк. Фамилия его, кажется, Лаутон, но все зовут просто Дюком.

— Здравствуйте, Дюк, — сказал Мейсон, приподнимаясь и подавая ему руку.

Дюк вытянул свою лапу и с ухмылкой заграбастал руку Мейсона:

— Привет, адвокат! — В тот момент, когда Мейсон подумал, что еще секунда — и его пальцы сломаются, Лаутон вдруг отпустил его руку. — Рад познакомиться с вами, адвокат.

— А могу я все-таки поинтересоваться, кто такой Дюк Лаутон, — спросил Мейсон, — и какое он, собственно, имеет отношение ко всему этому делу?

Дункерк пояснил:

— Дюк — нечто вроде телохранителя мисс Мид. Какое-то время он будет заботиться о ней и ограждать от нежелательных помех, коли таковые возникнут. Надеюсь, вы меня простите, Мейсон, но вы также относитесь к категории подобных помех.

— Понятно, — ответил тот.

— Не подумайте только, что дело тут в вас самом как в личности, — с улыбкой добавила мисс Мид.

Лицо Дюка порозовело.

— Вы хотите выпроводить его отсюда? — спросил он, направляя свои стопы к двери.

— Нет, нет! — поспешно сказал Дункерк. — Только без грубости, Дюк.

— О’кей, все будет чинно и благородно, — спокойно ответил Дюк, подошел к двери и приоткрыл ее.

Мейсон повернулся к мисс Мид:

— Вижу, вы надежно себя обезопасили.

— Благодарю вас, — холодно ответила она.

— А что касается этой личности, которая якобы учинила здесь обыск, то тут вы, Мейсон, ошибаетесь в корне, — сказал Дункерк.

— Это еще бабушка надвое сказала, — покачал головой адвокат. — Может быть, я и ошибаюсь, но скорее всего я прав. Не будем спорить. Будущее покажет.

— Убежден, что ошибаетесь.

Затем, повернувшись, он сказал: «Дюк» — с такой интонацией, как будто обращался не к человеку, а к хорошо выдрессированной собаке.

— Да? — сразу откликнулся тот.

— Мистер Мейсон покидает нас, — продолжал Дункерк, — и не будет здесь появляться в отсутствие меня или ее адвоката. Ты меня понял?

— Конечно.

— Надеюсь, что вы это тоже поняли, Мейсон? — сказал Дункерк, обращаясь к адвокату.

— Ну, разумеется, — ответил тот. — Я понял, что мисс Мид замешана в этом деле даже больше, чем я предполагал вначале.

— Жизнь покажет, — философски ответил мистер Дункерк, — только это и могу сказать, мистер Мейсон. Я всегда вас уважал и уважаю до сих пор. Но, по-моему, в данной ситуации вы действуете не так, как следует. И на этой почве у нас могут возникнуть разногласия. Я вам от чистого сердца советую держаться в стороне и оставить мисс Мид в покое… Заботиться о ней буду я.

— А вам не приходило в голову, — ответил ровным голосом адвокат, — что, действуя таким образом, вы подводите мисс Мид под подозрение? И если вы считаете, что я, не имея на то веских оснований, втягиваю ее в данную историю, то вы сами своими поступками, короче, всей линией своего поведения прекрасно подыгрываете мне! Если вы как следует подумаете, то поймете, что именно я пытаюсь помочь мисс Мид выбраться из этой неприятной ситуации, а вы мне все портите.

— Не обращайте на него внимания, Мовис, — сказал Дункерк, — хотя и адресуется он, по сути, к вам, а не ко мне.

После этого он тем же тоном хозяина позвал Дюка и ткнул пальцем в сторону адвоката. Дюк ухмыльнулся, и на загривок Мейсону легла огромная лапища.

— Доброй ночи, Мейсон, — напутствовал его вышибала, слегка подтолкнув.

Почувствовав, что он вот-вот потеряет равновесие, адвокат поспешил к двери.

Она с грохотом захлопнулась за ним. Лязгнула задвижка.

Глава 11

Перри Мейсон сидел в комнате для свиданий в тюрьме и внимательно смотрел в глаза Глэдис Дойл.

— Я хочу, чтобы вы рассказали мне всю правду, — сказал он.

— Мистер Мейсон, я рассказала вам абсолютную правду, — ответила она. — Прошу вас, помогите мне!

— В подобных ситуациях у адвоката есть разные пути, — негромко заговорил Мейсон. — Я, например, мог бы убедить полицию, что вы невиновны, если бы был уверен, что вы сможете им ответить на некоторые вопросы. С другой стороны, я мог посоветовать вам не отвечать на некоторые вопросы полиции и довериться тому, что у них нет против вас достаточных-улик, чтобы предъявить вам официальное обвинение. Вам это понятно?

Она кивнула.

— Отлично! — сказал Мейсон. — Есть у меня и третий путь. Именно им я и хочу воспользоваться. Я хочу подстегнуть полицию. Я написал жалобу, в которой ссылаюсь на «Хабеас Корпус». Судья официально принял ее и рассмотрел. А это означает, что полиция должна предъявить вам обвинение. Если она не готова сделать это, вы свободны. Поэтому, я думаю, они обвинят вас- в убийстве первой степени, это позволит не ожидать решения суда присяжных. Тогда во время предварительного слушания у меня будет возможность выяснить, какими данными располагает полиция, далее в. ходе перекрестного допроса я поодиночке раскручу свидетелей, не дав им договориться друг с другом. В то же время на предварительном слушании можно выяснить множество, казалось бы, незначительных подробностей, которые, могут оказаться весьма полезными на суде присяжных. Я надеюсь, вы достаточно мне доверяете, чтобы принять мое предложение.

— Как скажете, мистер Мейсон.

— Вы видели утренние газеты?

— Нет.

— В них помещена фотография убитого, — сказал Мейсон. — Причем эксперты постарались сделать снимок таким образом, чтобы он на нем выглядел как живой. Полиция уверена, что кто-нибудь его наверняка опознает.

Мейсон достал газету и прижал ее к стеклу, отделявшему его от Глэдис. Та с явным интересом посмотрела на фото.

— Вы видели этого человека?

— Вас интересует, видела ли я его до того, как обнаружила мертвым в коттедже?

— Да. Знали ли вы этого человека при жизни?

Она покачала головой.

ч— А того, другого, который встретил вас в коттедже? Вы его раньше видели?

— Нет, никогда.

— А вы не знаете, где он может быть сейчас?

— К несчастью, нет. Я уже думала об этом, но так ничего и не придумала. Поймите, мистер Мейсон, я рассказала решительно все, что знала.

— Хорошо, в таком случае я задам вам вопрос, как говорится, совсем из другой оперы. Только сначала хорошенько подумайте, а потом уже. отвечайте. Вам ничего не говорит имя Джозеф Мэнлй?

Она никак не отреагировала на его слова и лишь через некоторое время задумчиво покачала головой:

— Нет, мистер Мейсон.

— Так-таки ничего?

— Совершенно.

— Вы никогда не слышали этого имени?

— Насколько я могу припомнить, никогда.

— Хорошо, — вздохнул Мейсон. — У меня есть все основания предполагать, что убитого звали Джозеф Мэнли. И я надеюсь, что мы узнали об этом раньше полиции. Но сейчас, я думаю, и они в курсе, только не говорят газетчикам, чтобы скрыть это имя от нас.

— Значит, вы считаете, что полиция уже знает, кто он такой?

Мейсон кивнул:

— Склонен думать, что да. Конечно, они не объявили об этом. Считают, что пока это должно быть в тайне. Теперь о другом. Они выяснили, что стреляли из револьвера двадцать второго калибра, который нашли на полу в спальне. Скажите, вы не дотрагивались до него?

— Я очень плохо помню, что я делала в те ужасные минуты, но почти уверена, что трогала егоГ

— Когда?

— Сразу, как только увидела труп. Я увидела револьвер, и у меня мелькнула мысль, что неплохо было бы иметь оружие на случай, если… если убийца все еще скрывается в доме. Потом я испугалась й бросила его на пол.

— И наверняка оставили на нем отпечатки своих пальцев, — со вздохом сказал адвокат.

— Но, мистер Мейсон! Ведь к тому времени человек был уже давно мертв.

— Это мы с вами знаем, — начал терпеливо объяснять Мейсон, — в какой момент и почему вы схватили этот револьвер. Но вся беда в том, что определить время появления отпечатков пальцев на предмете невозможно. Никто не может с уверенностью сказать, когда они были оставлены, до убийства или после… Теперь об инструкциях, полученных вами от Мовис Мид.