– В запертом ящике в письменном столе.

– Прекрасно. Письмо возьму я.

– Ящик заперт, – сказала она, выдвигая ящик письменного стола, – что-то вроде моего личного сейфа.

– Понятно.

Офицер вытащил шкатулку:

– Этот ящичек не заперт.

– Правда? Я считала, что он на замке. Обычно я его всегда запираю.

Бум приподнял крышку и посмотрел на конверт.

– Советую вам не дотрагиваться до этого пакета, – предупредил Мейсон.

Полицейский тут же опустил крышку:

– Что, повашему мнению, нужно с ним сделать?

– Сдайте его в суд как часть имущества мистера Дейвенпорта.

– Предположим, с ним что-то случится?

– Позаботьтесь, чтобы ничего не случилось.

– Вы считаете, я должен?

– Конечно. Заприте шкатулку. Отнесите ее в суд. Пусть судья, которому будет поручено официальное утверждение завещания, откроет пакет в присутствии представителей наследников.

Мейбл Нордж топнула ногой, на ее глаза навернулись слезы бессильной ярости.

– Вскройте конверт, вы, глупец!

Мейсон посмотрел офицеру в глаза:

– Предположим, конверт наполнен деньгами, тысячедолларовыми банкнотами, которые он обещал дать секретарше? Ну а как вы потом сможете доказать, что там находится именно столько денег, сколько вы называете? Вас заподозрят в присвоении двух-трех бумажек. Какую песню тогда запоете? Нет, этот ящик нужно открывать лишь в присутствии официальных лиц.

– Верно! – изрек офицер, поворачиваясь к Мейбл Нордж.

– Вы глупец! – завопила она.

У Бума побагровело лицо.

– Я вам ясно сказала, – истерично вопила секретарь, – его жена намеревалась его убить! Он знал об этом. В письме содержатся улики, связывающие ее с другим убийством.

– Решать вам, офицер, это ваша обязанность, – сказал Мейсон скучающим голосом.

Офицер опять заколебался.

– Да не трусьте же, открывайте! – настаивала Мейбл. – Неужели вы не видите, этот человек изо всех сил старается отговорить вас, чтобы вы не получили доказательства, которые мистер Дейвенпорт хотел передать властям.

Полицейский взял в руки конверт.

– Не спешите, – остановил его Мейсон. – Не принимайте моего юридического совета, но не слушайте и эту особу. У вас же имеется окружной прокурор. Вызовите его. Спросите его, как поступить?

– Вот это правильно! – с явным облегчением воскликнул Бум и заторопился к телефону.

Мейсон авторитетно объявил:

– Лично я считаю, конверт следует открыть только в присутствии инспектора, ведающего делами наследства. Кроме того, я посоветовал бы на случай, если у вас имеются сомнения, убрать этот пакет в сохранное место.

– Что значит «убрать»?

– Сейчас он находится в шкатулке в ящике письменного стола. Заберите его и спрячьте в сейф. Но вам придется следить за тем, чтобы никто не попытался что-то предпринять в отношении содержимого данного конверта.

– Не разрешайте ему мешать вам исполнять свой долг! – закричала Мейбл. – Вскройте конверт. Добудьте доказательства.

Мейсон откровенно зевнул:

– Честное слово, это становится утомительным. Мне не хочется спорить и пререкаться. Что касается меня, то я не имею ничего против того, чтобы вы доставили этот конверт окружному прокурору. Разумеется, при условии принятия необходимых мер для того, чтобы конверт не был вскрыт лицом, не имеющим на то права.

– Ну что же, давайте поговорим с окружным прокурором.

Когда полицейского соединили с прокурором, он отрапортовал:

– Говорит Бум. Я нахожусь в Парадайзе. Очень сожалею, но вынужден вас потревожить в столь поздний час: я столкнулся с одной проблемой. Здесь находится адвокат, который утверждает, что он представляет Дейвенпортов. Сам Эд Дейвенпорт умер. В его офисе имеется письмо, которое должно быть вскрыто в случае его смерти. Адвокат, представляющий его жену, утверждает, что это можно сделать только в присутствии налогового инспектора… Нет, оно не адресовано полиции. На конверте просто написано: «Вскрыть в случае моей смерти, а содержимое доставить властям».

Мейбл Нордж нетерпеливо подсказала офицеру:

– Скажите ему, письмо вручено мне, оно находилось у меня.

– Оно было не у вас, – не согласился Мейсон, – а всего лишь в вашем письменном столе. Ваша же работа в данном офисе прекратилась.

– Господи, до чего же я вас ненавижу! Неужели вы не можете помолчать?

– Возможно, вы на самом деле вскоре возненавидите меня, – рассмеялся адвокат.

– И сообщите окружному прокурору: находящаяся здесь женщина стенографирует каждое слово! – снова закричала Мейбл Нордж.

– Тише! – прикрикнул на нее Бум. – Вы мешаете мне слушать.

Несколько минут Бум слушал, затем снова заговорил:

– Это адвокат Перри Мейсон… Ох, вы слышали о нем? Да, мне эта фамилия тоже показалась знакомой… Совершенно верно… Он не возражает против того, чтобы я доставил к вам в офис конверт в этом запертом ящике, где его и распечатают в присутствии судьи и инспектора. Он предполагает, что в конверте находятся деньги… О’кей.

Бум с облегчением положил на место трубку.

– Мы, конечно, возлагаем ответственность за сохранность этого пакета на вас, мистер Бум, – предупредил Мейсон.

– Естественно. Согласен.

– Вы отвезете этот ящик окружному прокурору?

– Я прослежу, чтобы он попал к нему.

– Так вы сейчас и забираете его?

– Нет, не сразу. Мне здесь еще надо кое-что сделать, но завтра я его непременно доставлю. Прокурор сказал, что завтра. Не беспокойтесь, я прослежу за тем, чтобы с пакетом ничего не произошло.

– Прекрасно, – произнес Мейсон, – для меня самое главное, чтобы с пакетом не намудрили.

– Я заберу его с собой. А теперь, чтобы все было по правилам, я хочу получить одну из ваших карточек, и в случае, если вы не представляете вдову… Ну, вы адвокат. Не мне вас наставлять уму-разуму.

– Верно, этого не требуется, – весело подхватил Мейсон. – Вот вам моя карточка.

После этого офицер Бум, держа под мышкой ящик с письмом, пошел к машине.

– Я иду с вами! – закричала Мейбл Нордж.

Делла Стрит дождалась, пока за ними не закрылась входная дверь, потом взглянула на Мейсона.

– Быстро сними чайник с плиты, – распорядился адвокат. – И на всякий случай вытри его хорошенько любым полотенцем, чтобы на нем не осталось следов пальцев. Не забудь протереть также ручки и кран на плите… Они могут подумать об этом, не отъехав очень далеко.

Делла Стрит метнулась на кухню. Через пару минут вернулась.

– Все в полном порядке.

– Прекрасно, – усмехнулся Мейсон, – мы всюду выключим свет и закончим.

– Шеф, секретарша уговорит-таки офицера распечатать конверт.

– Не раньше, чем они доберутся до офиса окружного прокурора.

– Хотите поспорить?

Неожиданно тишину дома нарушил резкий телефонный звонок.

Мейсон вопросительно посмотрел на Деллу.

– Взять трубку? – спросила она.

– Возьми. Ничего не объясняй и не говори существенного, пока не выяснишь, кто говорит.

Девушка подняла трубку.

– Алло?

Она молчала с минуту, потом произнесла:

– Да, – и, прикрыв ладонью трубку, повернулась к Перри Мейсону: – С платного переговорного пункта в Бейкерсфилде. Слышно, как падают монетки.

– Что тебе сказали?

– Просто: «Вызывает Бейкерсфилд». – Сняв ладошку с трубки, девушка произнесла: – Алло?

Какое-то мгновение у нее был озадаченный вид, потом она схватила карандаш и что-то быстро записала на листке бумаги. Взглянув на адвоката широко раскрытыми глазами, она несколько раз повторила в трубку:

– Алло… алло… алло! Оператор, похоже, нас разъединили. Я разговаривала с Бейкерсфилдом… Вы уверены? – Делла осторожно положила трубку на место.

– Что такое? – спросил Мейсон.

– Как только я произнесла «алло», в трубке раздался мужской голос. Это был вызов с платного переговорного пункта в Бейкерсфилде. Человек сказал: «„Пасифик Пэлисайдс мотор корт“, Сан-Бернардино, кабина номер 13», после этого нас разъединили. Вернее, я так подумала, но оператор сказал, звонивший положил трубку.

– Какая-то чертовщина! – произнес Мейсон. – Он не назвал никакого имени?

– Нет, просто мужской голос.

– И звонили из автомата?

– Да.

Мейсон поднялся со стула и принялся расхаживать по комнате. Делла Стрит обеспокоенно наблюдала за ним.

– Что случится, если Мейбл Нордж убедит Бума вскрыть конверт? – спросила она.

– Поднимется черт знает что… Когда бы это ни произошло, сразу же решат: я забрал страницы, содержавшие какие-то доказательства, заявление, сообщающее о подозрениях писавшего, выводы и предположения, уничтожил их и заменил чистыми листками.

– Можно ли доказать, что конверт вскрывали над паром?

– Конечно. А анализ покажет, для повторного скрепления использовался дополнительный клей, а не тот, который имеется на каждом конверте.

– А затем?

– Поскольку будет сформулировано подозрение, мы с тобой окажемся в округе, где у нас нет друзей, где на нас смотрят подозрительно и где власти будут иметь все основания предпринять шаги, продиктованные таким недоверием.

– Если перевести на общечеловеческий язык, то нас могут арестовать.

– Не исключено.

– Тогда не будет ли разумным…

Снова зазвонил телефон.

Делла взяла трубку и заговорила:

– Алло?.. Да…

Потом прикрыла мембрану рукой.

– Будете разговаривать с Фресно, шеф?

– Узнай, кто звонит.

– Кто вызывает? – спросила Делла и, подняв глаза, сообщила: – Миссис Дейвенпорт.

Мейсон кивнул, выражая согласие, и девушка отдала ему трубку.

– Алло?

– Это Перри Мейсон, адвокат?

– Правильно.

– Одну минуточку. Вас вызывает миссис Дейвенпорт.

Через минуту Мейсон услышал бесцветный голос Мирны Дейвенпорт:

– Мистер Мейсон, произошла ужасная ошибка. Он исчез.

– Кто исчез?

– Мой муж.

– Именно так и сказала мне утром Сара Энзел. Он умер днем… Постойте, вы это имеете в виду?