День выдался крайне утомительным.

Адвокат Перри Мейсон и его секретарша Делла Стрит закончили слушание показаний под присягой. Свидетель оказался хитрым и изворотливым, защитник то и дело выступал с процедурными возражениями, так что Мейсону потребовалось все его искусство, чтобы наконец вытянуть из них важные факты.

Поэтому адвокат и его секретарша, войдя в ресторан Морриса Альбурга, попросили найти им место в отгороженных занавесками кабинетах в конце зала, где можно было себя чувствовать более или менее свободно. Взглянув на утомленное лицо адвоката, Делла со вздохом сказала:

— Уж и не знаю, как вы держитесь. Я — словно выжатая губка.

Моррис Альбург отослал официанта и лично принял заказ у почетного посетителя.

г- Тяжелый день, мистер Мейсон? — спросил он.

— Да, очень тяжелый.

— Полагаю, с утра в суде?

Мейсон покачал головой.

— Показания под присягой, Моррис, — пояснила Делла, кивая на блокнот, — я стенографировала.

— Ничего не поняв, Альбург на всякий случай протянул:

— Угу. — После чего спросил: — Коктейль?

— Два двойных «Бакарди», покислее.

Моррис приказал официанту принести коктейли.

— Я бы порекомендовал вам жареных цыплят. Они сегодня удались на славу, — сказал Моррис. — И бифштексы выше всяких похвал. — Он поцеловал себе кончики пальцев.

Делла Стрит рассмеялась:

— Хотите изобразить из себя ресторатора из «Ритца», Моррис? Где вы всему этому научились?

— Готовить бифштексы?

— Нет, жестам.

Владелец ресторана подмигнул:

— Я видел, как это проделывал владелец ресторана в кино, а потом понял: то, что он принес на тарелках, — одни отбросы, а бифигГекс был жестким, как подошва.

— В таком случае я предпочитаю обойтись без подобных жестов, — рассмеялся Мейсон, — мы хотим два бифштекса — потолще, в меру прожаренных, но не жестких, много жареного картофеля, свежего хлеба с маслом… — Тут он выжидательно посмотрел на Деллу. Та кивнула.

— С чесноком, — закончил Мейсон.

— О’кей. Вы все получите. Самое лучшее!

— Мягкие, сочные, не слишком сырые, — повторил Мейсон.

— Самые лучшие, — заверил его Моррис и исчез за зеленым занавесом.

Мейсон протянул Делле портсигар и поднес спичку. Сам он сделал глубокую затяжку, медленно выпустил струю дыма и полузакрыл глаза.

— Если бы этот старый козел с самого начала выложил правду, мы бы покончили с делом за пятнадцать минут.

— В конце концов вы же своего добились?

— Вот именно, в крнце концов… Как будто я собирал голыми руками ртуть. Ты задаешь ему вопрос, а он хитрит, петляет, врет, путает, уходит в сторону, сам себе противоречит.

Делла Стрит рассмеялась:

— Может быть, вы не заметили, но один вопрос вы ему задавали двенадцать раз!

— Я не подсчитывал, но именно это решило исход дела. Я задаю вопрос, он пытается свернуть разговор на что-то иное. Я терпеливо выслушиваю его до конца и снова теми же словами спрашиваю то же самое. Он пробует новый вариант, чтобы сбить меня со следа. Я опять внимательно слушаю, киваю, будто принимаю все за чистую монету, тем самым подстегиваю его изобретательность. А когда словоизвержение заканчивается, задаю прежний вопрос.

Адвокат весело рассмеялся, припоминая недавнее сражение.

— Да, и это его. доконало, — согласилась Делла Стрит, — когда он начал спотыкаться, вы его быстренько загнали в угол.

Вошел Моррис Альбург, неся в запотевших круглых фужерах отсвечивающие розовым коктейли.

Молча чокнувшись, Мейсон и Делла выпили за успех.

Наблюдая за ними от дверей, Моррис с улыбкой заметил:

— Как здорово вы научились переговариваться глазами!

Адвокат пожал плечами.

— Мистер Мейсон устает от постоянных разговоров, Моррис. — Делла Стрит была немного смущена.

— Думаю, что иначе и быть не может. Адвокатам приходится все время разговаривать, — поспешил согласиться Моррис, маскируя тот факт, что его замечание носило чисто личный характер.

— Наши бифштексы на огне? — спросил Мейсон.

Моррис кивнул.

— Хорошие?

— Отменные! — подмигнул им Моррис, а затем сделал какой-то жест, отдаленно напоминающий благословение, и вышел, пятясь, из кабинета, отделив их занавесом от внешнего мйра.

Мейсона и Деллу Стрит никто не беспокоил, пока снова не появился Альбург с подносом, на котором стояли горячие тарелки, на блестящих подносиках аппетитно шипели бифштексы и румяный картофель, нарезанный, как лапша, а рядом возвышалась пирамидка французского хлеба с маслом. Его золотисто-коричневая корочка была хрустящей даже на вид.

— Кофе? — спросил Моррис.

Адвокат поднял кверху два пальца.

Альбург кивнул, удалился и вернулся с пузатым кофейником, двумя чашками, сахарницей и сливочником.

Несколько минут он хлопотал над сервировкой, стараясь задержаться подольше.

Перри Мейсон бросил многозначительный взгляд на Деллу.

— Никак не возьму в толк, — сказал он, — то, что вы приняли наш заказ, было высшим выражением гостеприимства, Моррис, но обслуживать нас — это уже прямо королевские почести.

— У меня неприятности, — со вздохом сказал хозяин. — В наши дни никто не хочет работать, кроме босса… Впрочем, вы приходите сюда забывать неприятности, так что кушайте на здоровье.

Зеленый занавес вновь был задвинут.

Когда Мейсон приканчивал свой последний кусочек бифштекса, на пороге снова возникла фигура Аль-бурга.

Делла Стрит вспомнила:

— Шеф, у Морриса неприятности!

Мейсон поднял глаза.

— Ну разве это нё безумие?! — завопил Моррис.

— Какое безумие? — спросил адвокат.

— Эта официантка, которая у меня работает, она же сумасшедшая!

Делла Стрит, наблюдавшая за ним, шутливо сказала:

— Мне думается, дело пахнет нарушением закона, шеф. Будьте осторожны.

— Вы чертовски правы, это юридическая проблема! — взорвался Моррис. — Но что поделаешь с подобной девицей?

— С какой девицей?

— Она поступила ко мне на работу пять дней назад. Сегодня первое число, так что я должен ей заплатить. Я ей об этом сказал. Приготовил чек. Мне показалось, что ей очень нужны деньги. И вдруг она удирает. Почти сразу же, как-вы пришли сюда.

— Как это удирает?

— Вышла через заднюю дверь и не вернулась.

— Возможно, у нее с кем-то было назначено свидание? — предположила Делла.

— Только не на этой аллее! Задняя дверь выходит туда. Она сбросила на землю фартук, как только выскочила за порог, и смылась. Поймите, ни. шляпки, ни пальто, а вы знаете, что на улице сегодня холодно.

— Возможно, у нее нет пальто?

— Совершенно точно есть. Она оставила его в кладовой. Когда-то это было шикарное манто. Сейчас оно побито молью.

— Побито молью? Что же это за манто?

— Дорогое.

— Ну а точнее?

— Норковая шубка — самая лучшая…

— Продолжайте, Моррис., И вылезайте из раковины. А то мы вытаскиваем из вас слова буквально клещами.

— Я… мне это не нравится. Могу поспорить, что девицу разыскивает полиция.'

— Почему вы так думаете?

— Судомойка наблюдала за ней из окна. Девушка бежала, как будто за ней гнались… У меня остался ее чек за пять дней работы, ее меховое манто, ресторан, набитый посетителями, причем некоторые из них придирчивы до сумасшествия. Она обслуживала несколько столиков, и все было в порядке. Потом я услышал бешеный звонок. Думаю, вы его здесь уже слышали?

Делла кивнула.

— Этот звонок означает, что повар приготовил порционные блюда, их надо нести на стол. Действительно, вся кухня была заставлена заказами со столиков этой самой девчонки Дикси, а она за ними не являлась. Я подумал, что она задерживается в зале. Нет, она ушла. Ну и что в результате? Пища остывает, посетители злятся, а девица несется куда-то по аллее. Что за дела?

— Ну и'что же вы предприняли?

— Заставил остальных девушек взять-по дополнительному столику, ну а сам занялся вами… Но куда же это годится, а? Проработать пять дней, а потом сбежать?

Мейсон отодвинул в сторону тарелки. Против воли в его глазах мелькнуло заинтересованное выражение.

— Вы ей говорили про чек?

— Говорил. Хотел ей отдать через полчаса. Она была тогда занята и сказала, что забежит позднее.

— Значит, тогда она не помышляла о побеге?

Альбург пожал плечами.

— Приходится предположить, будто ее кто-то напугал, вот она и сбежала, — заключил адвокат.

— Полиция! Ее разыскивают. Вы должны меня защитить.

— Приходили какие-то детективы?

— Нет, она просто сама сбежала.

— Мне бы хотелось взглянуть на шубу, Моррис.

— Шуба, она-то меня и волнует. Что мне с ней делать? Деньги? Они ею заработаны. Она может прийти и получить их в любое время. Но шуба..', допустим, она недешевая. Кто за нее отвечает? — Что мне делать?

— Отдайте ее куда-нибудь на хранение, но сперва давайте посмотрим, что она из себя представляет.

Кивнув, Альбург исчез.

Делла Стрит сказала:

— Должно быть, она кого-то заметила… Детектива или…

— Обожди минутку. Давай не будем покупать подойник до покупки коровы, — Делла. Сначала взглянем на шубу.

Вернулся Альбург с манто.

Делла Стрит невольно вскрикнула:

— Как жалко! Как жалко!'

Даже на большом расстоянии было видно, что мех попорчен молью. Особенно передняя часть шубки, которая местами была совсем вытерта, и мех, потеряв свой блеск, казался старым.