— Я хотел бы просить суд о пятиминутном перерыве, — сказал Бюргер. — Я должен посоветоваться с коллегой. Эта ситуация захватила меня врасплох.

— Ваша честь, прошу принять во внимание, что обвинитель неоднократно обещал представить свидетеля Гошена. Я настаиваю, чтобы свидетель был представлен сейчас, прежде чем его научат, что говорить, — отпарировал Мейсон.

— Я чувствую себя задетым ответом защиты, — воскликнул Бюргер. — Я не намерен учить свидетеля. Ему это не нужно.

— Так представьте его нам, — бросил вызов Мейсон.

— Я просил пятиминутный перерыв.

— Я возражаю, — вмешался судья Осборн. — Суд не видит поводов для перерыва.

— Очень хорошо. Пусть войдет свидетель Роско Хэнсом.

— Мне кажется, что вы должны прежде вызвать Гошена, — сказал Мейсон.

— Я не нуждаюсь ни в ваших, ни в чьих-либо других инструкциях. Это дело я могу вести так, как мне нравится, — выкрикнул Бюргер.

— Недавно, господин окружной прокурор, — заметил Мейсон, — вы бросили мне вызов. Теперь я бросаю вызов вам. Представьте мистера Гошена, как обещали, сейчас, прежде чем появится возможность обсудить с ним новый поворот дела.

Гамильтон Бюргер уныло повторил:

— Я просил, чтобы сюда вышел мистер Роско Хэнсом. Мистер Хэнсом, пожалуйста, подойдите.

Мейсон улыбнулся. Губы судьи Осборна сжались в одну узкую линию.

Хэнсом представился как владелец «Рашинг-Крик меркантайл компани», рассказал о продаже револьвера и описал внешность покупателя. Показал реестр оружия и в нем подпись человека, который купил револьвер. Это было то самое оружие, которое раньше было записано для опознания как вещественное доказательство.

— Вы видели потом этого человека? — спросил Бюргер.

— Да.

— Кто это был?

— Его зовут Артур Колсон. Я встретил его в вашем кабинете шестого утром.

— Перекрестный допрос, — буркнул Бюргер.

— У меня нет вопросов, — спокойно сказал Мейсон. — Может быть, вы теперь вызовете мистера Гошена?

— Ваша честь, — обратился Бюргер к судье Осборну, — меня обижает постоянное понукание со стороны защиты.

— Вы сами вызвали это, — ответил Осборн.

— Тем не менее мне кажется, что это нечестно, — заметил Бюргер.

— Нечестно, — признал судья. — Но я вам могу сказать только одно, господин прокурор. Вы можете тянуть время, если хотите. Вы имеете полное право выступать так, как считаете нужным. Но ваше доказательство должно быть представлено суду. Я понял, что речь идет об опознании обвиняемой свидетелем Гошеном. А в данном случае это важно. Очень важно.

— Да, ваша честь.

— Вы обещали, смею утверждать, даже грозились вызвать этого свидетеля, чтобы он доказал одно утверждение, прозвучавшее в вашей речи в начале слушания дела. Скажу прямо, вы сами все спровоцировали. Я не вчера родился и понимаю: если вы будете медлить до перерыва, значит, у вас есть какая-то цель. Суд считает, что такая тактика очень понизит ценность показаний свидетеля Гошена. Я говорю то, что думаю, но вы сами создали подобную ситуацию. Это не суд присяжных. Это предварительное слушание. Дело целиком подлежит ведению суда, и суд трактует его именно так. Теперь, пожалуйста, продолжайте слушание.

Гамильтон Бюргер откашлялся, с минуту поколебался и, наконец, выдавил:

— Прошу Карла Эверта Гошена.

Гошен подошел к свидетельскому месту и после предварительных вопросов сказал, что живет рядом с домом номер 719 по Саут-Гондола. Он особенно хорошо запомнил вечер пятого числа, потому что его раздражал шум и треск автомобиля на улице. Похоже, что-то стряслось со смесителем или с глушителем.

— Что вы сделали? — спросил Бюргер.

— Я открыл окно, хотел сказать тем, на улице, чтобы они выключили двигатель или сделали с ним что-нибудь, — ответил Гошен.

— Вы это сказали?

— Нет.

— Почему?

*— Они успели заглушить двигатель.

— Вы видели машину и этих людей?

— Да.

— Как далеко они были от вас?

— На другой стороне переулка, ведущего к гаражам. Примерно двадцать пять — тридцать метров.

— Их фигуры были освещены?

— Фары машины были включены, и я мог видеть, как они двигались. Они заглядывали в гараж, я видел их спины и заметил, как были одеты.

— Вы можете их описать?

— Да. Одна из них Люсиль Бартон, обвиняемая по этому делу. На ней был клетчатый плащ и черная шляпка с маленьким красным перышком. Шляпка из тех, что тесно сидят на голове, была чуть сдвинута на правую сторону. Когда полиция мне ее показала, она была одета точно так же.

— А ее спутник?

— Ну, — сказал Гошен, кладя ногу на ногу и поглаживая себя по лысине, — дайте подумать.

Зал взорвался смехом. Гамильтон Бюргер нахмурился.

— Глаза ведь у вас есть, почему же вы не знаете, что видели?

Гошен опять почесал голову.

— У меня есть и уши, поэтому я тут уже кое-что слышал.

Даже судья Осборн присоединился к смеху публики в зале.

Когда все успокоились, Бюргер уныло попросил:

— Расскажите подробнее, что вы видели.

— Я видел высокого мужчину, атлетически сложенного. Лица его не видел ни разу. По тому, как он двигался, я подумал, что он молод. То есть, может, он и не молодой, но производит такое впечатление. У него длинные носи, размашистая походка. На нем были бежевый плащ й шляпа.

— Вы встречали потом этого человека? Можете его узнать?

— Теперь я в этом не убежден, — неуверенно проговорил Гошен, непрерывно поглаживая свою лысину.

Публика снова захохотала, и судья Осборн вынужден был навести порядок.

— Но вы с уверенностью можете опознать обвиняемую? — спросил Гамильтон Бюргер.

— г Я расцениваю этот вопрос как наводящий, подсказывающий ответ, основанный на бездоказательности, провоцирующий желаемый ответ свидетеля, — запротестовал Мейсон.

— Суд принимает протест.

— Вы точно помните, как она была одета? — спросил Бюргер.

— Да.

— Можете что-нибудь сказать о ее росте, возрасте и фигуре?

— Да.

— Эта особа была похожа на обвиняемую?

— Да.

— А тот мужчина? Не напоминает ли он ростом кого-нибудь из тех, на кого вы сейчас смотрите?

— Протестую. Это наводящий вопрос, подсказывающий ответ.

— Суд принимает протест.

— Как вы можете описать его?

— Протестую. Такой вопрос был и на него получен ответ.

— Суд принимает протест.

— Перекрестный допрос, — раздраженно буркнул Бюргер.

— Вам казалось, что вы потом видели тот человека, правда? — спросил Мейсон.

— Правда, мне так казалось, мистер Мейсон. Да. Было точно так, как рассказал сержант Голкомб.

— Другими словами, мужчина, которого вы в тот вечер видели у гаража, был такого» же роста и сложения и был одет примерно так, как тот, кого вы увидели в мотеле.

— Да.

— Но вы никогда не видели лица этого мужчины?

— Нет.

— Когда вы его увидели около гаража, он все время стоял к вам спиной?

— Да.

— Значит, вы знаете только, что видели высокого, атлетически сложенного мужчину в бежевом плаще и серой шляпе?

— Да.

— И любой мужчина подобного сложения, похоже одетый, выглядел бы для вас как тот, которого вы тогда увидели?

— Ноя… нет, я так не считаю. Я, возможно, мог бы его опознать.

— И опознали его, так?

— Что вы имеете в виду?

— Вы слышали, как сержант показал, что вы указали на мужчину, выбежавшего из домика?

— Я, должно быть, ошибся тогда, — признал Гошен и в замешательстве громко проглотил слюну.

— Почему вы считаете, что ошиблись?

— Этот человек, должно быть, был подставным.

— Почему вы считаете, что ошиблись?

— Черт поберй, мистер Мейсон. Вы ведь минуту назад доказали, что это были не вы.

— Другими словами, — сказал Мейсон, — вам сказали, что мужчина, которого вы видели у гаража, не кто иной, как Перри Мейсон.

— Та< думали в полиции.

— Вам так сказали?

— Да.

— И когда вы увидели того мужчину, выбежавшего из домика, вы сказали сержанту Голкомбу: «Это он». Так было?

— Да.

— И вы видели того человека, который бежал в свете фар по направлению к машине, а потом повернулся и побежал к домику?

— Да.

— Вы видели это так же отчетливо, как и того человека, по другую сторону переулка, на которого вы смотрели в вечер убийства?

— Ну, честно говоря, эти рефлекторы и вспышки со всех сторон прямо в глаза так действовали… Мне казалось, все кругом темно, и я не мог смотреть…

— Но вы видели того человека настолько хорошо, что хотели его опознать?

— Да.

— И опознали его, да?

— Да.

— А теперь вам кажется, что вы ошиблись?

— Думаю, я должен был ошибиться.

— Потому что тот человек не был тем, которого, как вам сказали в полицейском управлении, вы видели около гаража, так?

— Ну!.. Что ж… я не знаю, как сказать… Но подозреваю, я попал в капкан и… и прищемил себе пальцы, — жалобно добавил Гошен.

Даже судья Осборн улыбнулся.

— А та женщина, которую вы видели на другой стороне переулка, она была с мужчиной?

— Да.

— Вы видели ее на том самом месте и в то же время, что и мужчину?

— Да.

— В тех же самых условиях?

— Да.

— Если вы не можете опознать мужчину, каким образом вы опознаете женщину?