Мейсон пожал плечами.

– Вы не облегчаете мне дело, – сказал Дейл.

– А вы рассчитывали на это? – спросил адвокат.

– Ну, я думал, встречу разумное отношение.

– Я всегда стараюсь быть разумным.

– Послушайте, – наконец решился Дейл. – Мне не хочется обнародовать тот факт, что растратчиком является Руни. Это подорвет мой престиж в глазах акционеров компании. Следовательно, мне придется покрыть недостачу.

– Рад слышать, – сказал Мейсон.

– Финансовая структура нашей компании такова, что… Впрочем, это довольно сложно.

– Я так и думал.

– Мне хотелось бы уладить дело с миссис Моор, – сказал Дейл.

– На какой основе?

– Я не думаю, что мое заявление нанесло большой ущерб делу миссис Моор, но я готов взять на себя выплату вашего гонорара и думаю, это будет разумное соглашение.

Мейсон улыбнулся:

– Мои гонорары довольно высоки.

– Боюсь, что так, – согласился Дейл.

– Сколько вы готовы заплатить?

– Скажем, пять тысяч долларов.

– Я должен обсудить это с моей клиенткой, – сказал Мейсон.

– А сразу вы не можете мне ответить?

– Думаю, моя клиентка согласится на сумму не меньше чем десять тысяч долларов.

– В качестве вашего гонорара? – удивленно спросил Дейл.

– Допустим, пять тысяч долларов пойдут на уплату моего гонорара, а остальные – на покрытие прочих расходов.

– Но ведь она не настолько бедна, – сказал Дейл.

– Из-за сложившихся обстоятельств и вашего интервью следствие задержало ее деньги в качестве улики.

Дейл резко поднялся и направился к двери. Остановившись на полдороге, он повернулся к Мейсону.

– Десять – это слишком много, – сказал он.

Адвокат сказал:

– Очевидно, мистер Дейл, когда я пришел к вам с предложением вернуть часть денег, вам уже было известно, кто такой Ньюберри. В дальнейшем, из замечания мистера Руни, я узнал, что у трапа Моора должны были встретить сыщики и арестовать его. Это явилось бы большим унижением и для миссис Моор, и для ее дочери. Принимая все это во внимание, я не нахожу сумму в десять тысяч долларов высокой.

– Однако я не могу понять, – сказал Дейл, – зачем Моор предлагал вернуть деньги, если он их не брал?

– Он не предлагал, – сказал Мейсон.

Дейл открыл дверь, остановился на пороге и, обернувшись, сказал Мейсону:

– Ладно, я согласен. Вы меня поймали.

Он вышел в коридор и закрыл за собой дверь.

Делла с беспокойством смотрела на улыбающегося Мейсона.

– Если уж разговор зашел об этом, шеф, почему же мистер Моор хотел вернуть деньги?

– Хотела миссис Моор.

– Но почему она?

– Она думала, что он украл их.

– Действительно она так считала?

Делла посмотрела в окно на низкие серые тучи и снова повернулась к Мейсону:

– Шеф, вы хорошо разбираетесь в судебных тонкостях, но характер миссис Моор, по-моему, не понимаете.

– То есть?

– Мое представление о ней таково, – сказала Делла. – Миссис Моор, безусловно, привлекательная женщина. Она умна, проницательна, решительна. Она вышла за мистера Моора не по любви. Он был простым человеком, и с ним легко было ладить. Жаль, шеф, что вы так и не поговорили с ним. Теперь уже этого не исправишь. Но мне кажется, если бы вы поговорили с ним, ваша точка зрения на это дело совершенно изменилась бы. По-моему, Бэлл понимала это и хотела устроить вам встречу. Миссис Моор тоже понимала и всеми силами старалась держать вас подальше от мужа.

– Продолжай, Делла.

– Теперь вы установили, что Моор не похищал деньги компании «Продактс Рифайнинг», – сказала Делла.

– Но мы еще не знаем, где он их взял, – заметил адвокат.

– А почему вы решили, что их взял он?

– То есть? – удивился Мейсон. – Погоди… говори, что ты думаешь.

– Обратите внимание на то, – сказала Делла, – что все подробности дела вам сообщила миссис Моор. А допустим, она внезапно разбогатела и финансировала поездку семьи в Гонолулу? Допустим, она уговорила мужа бросить работу? Она предложила сменить их фамилию на Ньюберри…

– Подожди, – сказал Мейсон. – А как же насчет денежного пояса?

– Представьте на минуту: миссис Моор не хотела, чтобы муж добрался до берега живым. Она решила убить его, но придать его смерти вид самоубийства. До разговора с вами она не знала, что в случае самоубийства мужа ей не уплатят страховку. План был такой: завлечь мужа на верхнюю палубу, застрелить его и столкнуть за борт. На палубе ее никто не должен был встретить, и она поклялась бы, что не поднималась туда. А пояс с деньгами мистер Моор якобы снял с себя перед самоубийством и спрятал под матрац. К несчастью миссис Моор, показания Эйлин Фелл и обыск ее каюты капитаном сразу же опровергли эту версию.

– Тебе не приходило в голову, Делла, – сказал Мейсон, – что в течение некоторого времени миссис Моор планировала убийство своего мужа?

– Конечно, приходило.

– Но ведь это бессмысленно.

– Подумайте, и вы увидите, что тут очень много смысла, – сказала Делла. – Это предположение сводит вместе все концы. Миссис Моор учла, что Эвелин Уайтинг знает ее мужа как Карла Моора, а не как Карла Ньюберри. Кроме того, она подозревала, что Селинде Дейл тоже что-то известно. Вас убедили, что муж виновен в растрате. При всех обстоятельствах его самоубийство выглядело бы вполне естественно.

– Эта теория противоречит моему представлению о характере миссис Моор, – сказал адвокат.

– Зато моему представлению не противоречит, – спокойно сказала Делла.

– Послушай, Делла, а тебе не приходило в голову, что если бы не показания Эйлин Фелл, то обвинению не с чем было бы выступать?

– Есть же косвенные улики, доказывающие, что миссис Моор была с мужем на палубе: мокрое платье, туфли и денежный пояс.

– Хорошо, допустим, она выходила на палубу вместе с мужем. Однако это не значит, что она убила его.

Делла Стрит задумчиво смотрела на ковер.

– Шеф, вы сможете добиться оправдания миссис Моор, если удастся опровергнуть показания Эйлин Фелл?

Мейсон кивнул:

– Да. Тогда присяжные, вероятно, склонятся к вердикту «самоубийство».

– Почему вы думаете, что сможете опровергнуть показания Фелл?

– Ее поздние показания расходятся с теми первоначальными, которые она дала соседке по каюте. Кроме того, у меня сложилось впечатление, что Эйлин Фелл довольно болезненная, нервная особа. Она ни с кем не общалась, в одиночестве гуляла по палубе и во время прощального обеда с мрачной решительностью поедала цыпленка.

– Она будет трудным объектом для перекрестного допроса, – сказала Делла.

– Почему?

– Она отнесется к перекрестному допросу как к личной дуэли между ней и защитником. Чем больше вы будете сомневаться в ее словах, тем тверже она будет настаивать на них. Такой уж характер.

Улыбнувшись, Мейсон сказал:

– Не беспокойся, Делла. На перекрестном допросе я справлюсь с ней.

– Вы очень уверены в себе, шеф.

– Да, – сказал он, усмехаясь, – пусть только Пол Дрейк раздобудет ее фотографию в вечернем платье.

– Что она даст вам?

Мейсон рассмеялся:

– Это секрет.

Зазвонил телефон. Делла сняла трубку.

– С вами хочет увидеться Оскар, – сказала она. – Он ждет внизу.

– Оскар? – спросил Мейсон.

– Да. Официант, который обслуживал наш столик.

– О да, – вспомнил Мейсон. – Выйди и поговори с ним, Делла. Если ему нужны деньги – дай двадцать пять долларов, если у него есть какая-то информация – приведи его сюда.

Делла Стрит тут же вышла. Мейсон начал расхаживать взад и вперед по комнате, глубоко засунув руки в карманы, полностью погрузившись в свои мысли.

Потом он остановился у окна и мрачно посмотрел на струйки дождя, стекавшие по стеклу. Услышав звук открывающейся двери, повернулся. Делла ввела в комнату их официанта.

– Привет, Оскар, – сказал Мейсон.

Официант сморщил лицо в улыбке:

– Доброе утро, мистер Мейсон. Я не отниму у вас много времени, мне нужно одну минутку. Вы были так добры со мной на корабле… ну я и подумал, что смогу помочь вам.

Мейсон вопросительно посмотрел на Деллу. Она незаметно кивнула ему.

– Так в чем дело, Оскар? – спросил адвокат.

Официант, видно, чувствовал себя неловко.

– Не знаю, мистер Мейсон, правильно ли я поступил. В общем, дело было так: вечером начался шторм, потом корабль положило на левый борт и случилось происшествие на верхней палубе. Все лодки были приготовлены к спуску. Ну, на следующее утро нас послали закрыть лодки брезентом и привести все в порядок. Тогда один из матросов нашел револьвер и отдал его первому помощнику.

– Что за револьвер? – спросил Мейсон.

– Вороненый, тридцать восьмого калибра. Марку я не рассмотрел. На вид хороший револьвер.

– Было там что-нибудь еще?

– Да, сэр.

Стюард полез в карман и достал оттуда бумажный пакетик.

– Я нашел вот это, сэр, и спросил первого помощника, важно ли оно. Он ответил «нет» и велел выбросить. Он мой начальник, я должен слушаться его, но я решил сохранить находку. Потом я узнал, что вы адвокат миссис Моор, и решил пойти к вам и показать это.

Он вынул из пакетика длинный обрывок синей ткани.

– Я нашел этот лоскуток на планке у борта, сэр.

Мейсон взял обрывок ткани.

– Похоже, что он вырван из женского платья.

Оскар кивнул.

– Не знаете, как он туда попал? – спросил адвокат.

– Нет. Но он находился на планке с наружной стороны перил.

– С наружной?

– Да, сэр.

– С правого или левого борта?

– С левого.

– Давайте уточним, – сказал Мейсон. – Вы утверждаете, что нашли этот лоскут на внешней стороне?

– Да, сэр. И судя по всему, платье зацепилось за планку, но его сорвало ветром. Остался лишь лоскуток. Только прошу вас никому не говорить о том, что я приходил сюда, поскольку я нарушил приказ офицера…

Улыбнувшись, Мейсон сказал: