— Что вам удалось узнать? — сразу же спросила Джулия. — Говорите быстрее.

— Ничего утешительного, — ответил Мейсон. — Браунли — человек решительный, он составил завещание, по которому большая часть его состояния перейдет к той девушке, которая в настоящее время живет в его доме и называет себя его внучкой. Он намеревается передать ей право на владение почти всем имуществом, оставив себе лишь пожизненную ренту.

— Он уже сделал официальное завещание?

— Нет, но намерен сделать это завтра утром.

— Можете ли вы что-нибудь предпринять до завтрашнего утра?

Мейсон слышал, как она шумно втянула в себя воздух, задавая этот вопрос.

— Нет, разве что доказать его некомпетентность. Только душевнобольной человек не имеет права распоряжаться своей собственностью по своему усмотрению. Но у нас есть один шанс, о котором он не подумал. Утром я вам все объясню.

Наступило молчание. До Мейсона доносилось лишь гудение провода. Потом Джулия сказала:

— Так вы все же считаете, что еще рано складывать оружие?

— Мы поговорим об этом утром.

— Вы и правда не сказали мне ничего утешительного. Думаю, мы проиграем, если только…

— Если что?

Мейсоц насторожился.

— Если только я не сделаю того, что не хотела делать и приберегла на самый крайний случай.

— Что именно?

— Мне кажется, у меня есть способ убедить Ренволда Браунли. Все зависит от того, пожелает ли он сделать то, что я попрошу.

— Послушайте меня, держитесь подальше от этого человека, даже носа из дома не высовывайте. Мы поговорим с вами утром. Не в ваших силах заставить Браунли что-либо изменить. Он умен, упрям и безжалостен. Вы меня слышите?

— Да. Когда мы встретимся завтра?

Голос ее звучал как-то отчужденно.

— Завтра в десять у меня в офисе, — ответил Мейсон и повесил трубку.

Глава 7

Дождь продолжал лить, с упрямой настойчивостью стуча в окна квартиры Перри Мейсона, когда он проснулся от тревожного звонка телефона.

Нащупав выключатель возле изголовья, он включил свет, приподнялся на локте и снял трубку.

Влажный бриз, врывавшийся в открытое окно, раздувал тюлевые занавески. Они бились о мокрые жалюзи с неприятным чавкающим звуком. Адвокат зябко поежился, схватил халат и набросил на плечи, сказав в трубку традиционное «Хэлло».

Голос Пола Дрейка произнес:

— Поздравляю, Перри, думаю, тебе в ближайшие дни спать не придется!

Мейсон протер глаза и спросил охрипшим от сна голосом:

— Что случилось? Который час?

— Ровно три пятнадцать. Мне позвонил из Вилмингтона один из моих людей. Ты хотел, чтобы я занялся семейством Браунли, и я установил наблюдение за их домом. Примерно с час назад старый Браунли сел в машину и выехал. Шел сильный дождь. Мой парень следом. Это не представляло особенного труда, пока Браунли не добрался до портового района. Парень решил, что Браунли едет к себе на яхту, находившуюся неподалеку. Браунли уехал далеко вперед, парень потерял его из виду, но подумал, что ничего страшного не произошло, подъехал к тому месту, где была пришвартована яхта, и стал ждать. Браунли не показывался. Тогда парень въехал на набережную в поисках машины Браунли. На это ушло минут десять. И вдруг он увидел молодого человека, бежавшего ему навстречу, размахивая руками. Парень остановил машину. Тот подбежал и крикнул, что убит Браунли: какая-то женщина в белом непромокаемом плаще вышла из тени дома, вскочила на подножку автомобиля Браунли, выстрелила в старика пять или шесть раз и тут же скрылась. Парень был перепуган до смерти. Он хотел немедленно звонить в полицейское управление. Мой детектив довез его до будки телефона-автомата, откуда они вызвали «скорую» и полицию, хотя свидетель настаивал, что Браунли мертв вне всякого сомнения, так что помощь врачей не потребуется. После того как они позвонили, мой детектив пошел назад отыскивать машину Браунли. Они ее не нашли. Приехала полиция и тоже не обнаружила машину. Я еду туда, чтобы самому разобраться в этой чертовщине. Подумал, что ты пожелаешь тоже увидеть все сам.

— Ты уверен, убит Ренволд К. Браунли? — спросил Мейсон.

— Да.

— Это произведет сенсацию!

— Можешь ничего не говорить. Каждая газета в городе в течение двух ближайших часов приготовит экстренные выпуски!

— Где ты сейчас?

— У себя в конторе.

— Заезжай за мной. Я одеваюсь и жду тебя внизу.

Он бросил трубку, вскочил с постели, правой рукой захлопнул окно, а левой расстегнул пуговицы на пижаме. Галстук он завязывал уже в лифте, плащ натянул, пересекая вестибюль.

Он выбежал на улицу как раз в тот момент, когда машина Пола Дрейка показалась из-за угла. Воды скопилось так много, что она не успевала стекать с тротуаров, превратив всю улицу в сплошной водяной поток.

Когда Дрейк отъехал от обочины, Мейсон откинулся на подушки и спросил:

— Стреляла женщина, Пол?

— Женщина в белом плаще.

— Ну и что произошло дальше? Как все случилось?

— Насколько мне удалось выяснить по телефону, Браунли там кого-то искал. Он замедлил ход машины почти полностью и едва тащился вдоль тротуара, когда из тени дома появилась женская фигура. По всей вероятности, эту женщину он и ждал, потому что сразу остановил машцну и полностью опустил стекло. Она вскочила на подножку, подняла автоматический пистолет и выстрелила несколько раз. Прохожий видел машину, на которой она скрылась. Это был «шевроле», номер он не разобрал. Он заглянул в машину и увидел, что Браунли лежит ничком, навалившись на руль. По всей видимости, пули достигли цели. Свидетель побежал, гонимый скорее страхом, чем здравым смыслом. По его словам, он бежал минуты четыре-пять, потом увидел свет фар машины моего агента.

— Можно ли предположить, что этот прохожий перепутал направление?

— Конечно! Он до того испугался, что мог перепутать все на свете!

Наклонившись, Дрейк спросил вполголоса:

— Ты нервничаешь, Перри?

— Это не имеет значения. Не волнуйся за меня. Какие у тебя покрышки?

— Отличные. Тебя беспокоит, что я прибавил газу? Пустяки. Знаешь, я считаю, что машину заносит на поворотах, потому что задние колеса стремятся опередить или хотя бы догнать передние. На прямой им это не удается, вот они и пользуются поворотами.

Закурив, Мейсон спросил:

— Ты составил свое завещание?

— Еще нет.

— Мой совет: приходи ко мне утром, я уж напишу тебе по-дружески. Что ты еще узнал о епископе?

Дрейк усмехнулся.

— По всей вероятности, мои австралийские агенты посчитали, что я шучу или разыгрываю их, можешь назвать это как угодно. В ответ на мою телеграмму дали свою предельно короткую: «Епископы редко заикаются».

— Это не ответ на наш вопрос. Как в отношении описания внешности епископа? Это-то ты получил?

— Да, в другой телеграмме!

Дрейк, ведя машину одной рукой, порылся в своем внутреннем кармане, выудил зеленый листок телеграммы и протянул его Мейсону в тот самый момент, когда адвокат в ужасе закричал:

— Осторожнее на повороте!

Но Дрейк уже вцепился в руль обеими руками, тормоза отвратительно завизжали, машина осела на один бок. Огромная волна воды поднялась под колесами с правой стороны. Детектив резко повернул направо. На скользком асфальте машина не слушалась, ее бросало из стороны в сторону, и Мейсону оставалось только поражаться, как это они до сих пор не перевернулись. Но вот машина свернула на боковую улицу, пошла ровнее, и Дрейк, обернувшись назад, спросил:

— Где же телеграмма? Уж не выронил ли ты ее, Перри?

Мейсон вздохнул, вытянул ноги, инстинктивно поджатые под себя на страшных виражах, и сказал:

— Нет, она где-то тут, на сиденье.

Дрейк слегка снизил скорость и спросил:

— При таком свете ты сможешь читать?

— Попробую, если только мои руки перестанут дрожать. Пол, неужели ты никогда не научишься водить машину поосторожнее?

— Да я и вел ее совершенно нормально, пока ты не отвлек меня разговорами об этой телеграмме.

Спорить с^ним было бесполезно. Адвокат развернул телеграмму и прочитал:

«Епископу Меллори Вильяму пятьдесят пять лет тчк Пять футов шесть дюймов зпт сто семьдесят пять тчк Серые глаза тчк Постоянно курит трубку тчк Взял годовой отпуск и предупредил зпт что проведет его в Штатах тчк Более точной информацией не располагаем».

Мейсон сложил телеграмму.

— Ну и что ты думаешь об этом? — спросил Дрейк.

Мейсон закурил.

— Твое дело — вести машину, Пол. Я не желаю больше отвлекать твое внимание. Мы поговорим с тобой, приехав на место происшествия.

Он откинулся на спинку сиденья, так поднял воротник плаща, чтобы не касаться до него шеей, опустил голову и сильно затянулся сигаретой.

— Но ведь это описание подходит для твоего епископа, верно? — спросил Дрейк.

Мейсон ничего не ответил.

Дрейк хмыкнул и сосредоточил все внимание на дороге. Дождь барабанил по крыше, окна внутри запотели, снаружи сбегали струйки воды, дворники не успевали расчищать переднее стекло. Их монотонное постукивание дополняло звуки непогоды. Мокрая лента асфальта терялась в пелене дождя. Наконец фары машины Дрейка осветили эмблему яхт-клуба и надпись: «Частная стоянка».

К ним подбежал человек в резиновом плаще, по которому струйками стекала вода.

Он не разбирал дороги, брызги разлетались во все стороны.

— Это Гарри, — сказал Дрейк.

Мейсон кивнул.

— Хэлло, Гарри. Какие новости?