— Что вы предприняли?

— Я отчаянно нуждалась в ком-нибудь, кому можно было бы довериться. На свете есть только один такой человек.

— Ваша сестра?

— Да.

— Вам удалось увидеться с ней?

— Нет. Я почувствовала, что не могу оставаться в доме одна.. Швырнула в сумку первое, что попалось под руку из одежды, села в машину и поехала к Милли. Дома ее не оказалось. Машины в гараже тоже не было. Я знала, что она часто остается поработать в магазине «Бродвей» — вы, возможно, знаете этот магазинчик «Фолкнер Флауэр Шопс», — там у нас контора.

— Значит, из дому вы отправились туда?

— Да.

— И там ее тоже не нашли?

— Нет.

— Что дальше?

— Дальше у меня началась реакция на все переживания ночи.

— А в чем это выражалось?

— Какое-то время мне было очень плохо. Я зашла в какой-то отель и присела в холле. Возможно, я потеряла сознание. Мальчишка-рассыльный предложил принести мне стакан воды и спросил, не заболела ли я. Я ответила, что у меня немного пошаливает сердце и что, если он даст мне спокойно посидеть там несколько минут, все будет в порядке.

— И в конце концов вы действительно почувствовали себя лучше?

— Да.

— Итак, чистый результат всех событий прошедшей ночи заключается в том, что вы взяли револьвер, из которого был убит человек, отвезли его домой и оставили лежать на туалетном столике в вашей спальне с полным набором отпечатков ваших пальцев?

— Боюсь, что так, да.

— Ваш муж, судя по всему, постарался исчезнуть.

— Да. Это на него похоже.

— Где сейчас документ? — спросил Мейсон.

— Вы имеете в виду сертификат «Фолкнер Флауэр Шопс»?

— Да.

— В моей сумке.

Мейсон поднял сумку и протянул ей.

— Нужно, чтобы он перешел ко мне.

Она открыла сумку и протянула ему сложенный лист бумаги.

Зазвонил телефон.

— Это, вероятно, доктор Уиллмонт, — сказал Мейсон, поднимая трубку. — Хэлло?

— Что у вас на сей раз? — услышал он голос доктора Уиллмонта.

— Еще один пациент, доктор.

— Травмы?

— Нет. Я бы просил вас немедленно прибыть в отель «Клермаунт». Я подожду вас внизу. Вы сможете приехать?

— Понадобится оказать срочную помощь?

— Да, пожалуй.

— Уже выезжаю.

— Как себя чувствует Эстер Дилмейер? Вы не могли бы немного ускорить ее пробуждение?

— Мог бы, но не стану. Слишком много людей уже готовы наброситься на нее, едва она будет в состоянии говорить. Я намерен проследить за тем, чтобы она спала так долго, как только сможет. Откуда, вы сказали, вы звоните? Отель «Клермаунт»?

— Да. Это небольшой отель на…

— Я знаю, где он расположен. Ждите меня внизу примерно через десять минут.

Мейсон подошел к письменному столу, взял конверт, вложил в него сертификат, написал на конверте адрес своей конторы и вынул из записной книжки несколько почтовых марок.

Миссис Лоули молча наблюдала за ним.

— Доктор, — пояснил Мейсон, — будет здесь минут через десять. Я спущусь в холл и встречу его. Куда вы дели машину?

— Я попросила служащего отеля поставить ее в гараж.

— У вас есть талон?

— Да.

— Дайте его мне. Мне придется самому заняться вашей машиной. Я не хочу, чтобы вы задавали мне вопросы по этому поводу.

Она передала ему талон.

— Знаете, мистер Мейсон, я начинаю чувствовать себя лучше. После разговора с вами у меня на душе стало гораздо легче. Своим спокойствием и уверенностью вы заражаете всех вокруг себя. Только об одном вам не стоит беспокоиться.

— О чем же?

— О моей причастности к убийству.

— Почему?

— У Боба, конечно, не хватит мужества самому за все ответить, но он и не допустит, чтобы отвечать пришлось мне. Он напишет письмо в полицию или что-нибудь в этом роде и все им расскажет, а потом он…

— Потом он что? — спросил Мейсон, когда ее голос замер.

— Потом он станет беглецом.

— А что он будет делать с деньгами? У вас общий счет в банке?

— У него есть моя доверенность. Если задуматься, большая часть моих доходов за последнее время поступала, вероятно, на его счет. Впрочем, не знаю. Я давно не занималась делами. Врач запретил мне даже думать о бизнесе. Я все взвалила на плечи Боба.

— Каково нынешнее состояние ваших финансов?

— Я не знаю, мистер Мейсон… После всех недомолвок Милли насчет Боба и лошадей… я просто не знаю.

— У вас достаточно денег, чтобы оплатить счета здесь, в отеле?

— О да. У меня есть около сотни долларов наличными и книжка дорожных чеков.

— Чеки сейчас при вас?

— Да, я всегда ношу их с собой в сумочке.

— Сколько у вас осталось?

— Почти тысяча долларов… кажется, точная цифра — девятьсот двадцать. Там несколько чеков по двадцать долларов, несколько по пятьдесят и несколько по сто.

— Я забираю их у вас все, — сказал Мейсон.

Он подошел к письменному столу, взял лист бумаги, аккуратно оторвал верхнюю часть с эмблемой отеля и написал:

«В счет полученной суммы я настоящим удостоверяю продажу и передачу Делле Стрит дорожных чеков, перечисленных ниже, на всю сумму, указанную там же. Я настоящим уполномочиваю вышеназванную Деллу Стрит в качестве моего агента подписывать чеки моим именем, получать по ним наличными и передавать деньги Перри Мейсону. Я настоящим назначаю вышеназванную Деллу Стрит моим агентом и действительным представителем, с тем чтобы она могла обращать все и каждый из указанных чеков в наличные в такое время, в таком месте и таким образом, каковые она сочтет целесообразными».

Мейсон отнес бумагу на постель к мисс Лоули и сказал:

— Прочтите, подпишите, а затем собственной рукой внесите сюда описание чеков, их номера и суммы. Вы должны понять, что этот документ оформляется исключительно в ваших интересах. Пока вы здесь, вам понадобятся деньги, чтобы продержаться. Вы не можете получать по чекам как Карлотта Лоули, будучи зарегистрированной под именем миссис Дюнкерк. Вот, возьмите это сейчас, и я буду передавать вам дополнительные суммы, по мере того как они вам понадобятся.

Мейсон раскрыл бумажник и отсчитал три сотни долларов банкнотами по десять долларов.

— Боюсь, я не совсем понимаю. Мне ни к чему такая сумма наличными, а вам, если вы будете моим адвокатом, потребуется гонорар. Вы можете взять эти чеки в качестве обеспечения и…

— Ваша сестра сказала, что о моем гонораре позаботится она. С этим можно подождать. В данный момент у меня появился некий план. Эти чеки понадобятся именно для осуществления этого плана. Мне нужна от вас расписка на триста долларов, которые я вам вручил.

Он вернулся к столу, набросал расписку и подал ее миссис Лоули.

— Итак, — сказал Мейсон, доставая из кармана авторучку, — не пытайтесь понять, что и зачем я делаю. Не задавайте вопросов — я на них все равно не отвечу. Я принимаю ваши слова на веру. Придется и вам довериться мне.

— Но, мистер Мейсон, почему я не могу просто рассказать в полиции, что произошло? Почему я не…

— Косвенные улики, — прервал ее Мейсон, — часто оказываются убедительным лжесвидетелем, когда-либо выступавшим в суде. Вы сунули голову в петлю. Вы защищали Боба — вам это кажется вполне естественным. Но есть люди, которые могут посмотреть на это иначе. Вы не замечаете самой серьезной улики против вас во всем этом деле.

— О чем вы говорите?

— Вы сказали мне, что останавливались на той станции техобслуживания с магазинчиком, помните? Там был праздничный вечер. Вы расспрашивали гостей, как вам проехать к дому Линка. Кто-то знал, где это, и объяснил вам, как туда добраться. При данных обстоятельствах вас опознает целая группа свидетелей. Вы были возбуждены, с трудом управляли собой, вас беспокоило сердце — ваш вид не мог не показаться подозрительным.

— Вы хотите сказать, что в полиции могут подумать, будто это я его убила?

— Они будут настолько уверены в этом, — угрюмо произнес Мейсон, — что, если мне не удастся навести их на след настоящего преступления, они закроют дело и передадут его в суд сразу же, как только получат показания тех, кто видел вас на станции.

Она закрыла глаза, подумала несколько мгновений и тихо сказала:

— Ну что ж, почему бы и нет? В конце концов, мистер Мейсон, я уже давно перестала себя обманывать: сердце у меня плохое. После того, что произошло вчера ночью, оно никак не стало здоровее. Боб… он ведь любит жизнь, и то, что он сделал, он сделал для меня. Я никогда не смогу ему этого простить, но я могу понять, почему он это сделал. Так почему же мне не взять всю ответственность на себя?

— Через несколько минут, — ответил Мейсон, — мы будем знать о вашем сердце немного больше, чем сейчас. А вы пока приподнимитесь, обопритесь на подушки и постарайтесь ни о чем не думать. Перепишите номера чеков на доверенность, а затем подпишите оба документа. Пока вы этим занимаетесь, я спущусь в холл и дождусь там доктора Уиллмонта. Когда я вернусь вместе с ним, вы передадите мне обе бумаги и чековую книжку. Не говорите доктору Уиллмонту, что это за документы. Просто передайте мне чеки и бумаги, сложив их вместе.

Он встал и посмотрел на нее, ободряюще улыбаясь.

— Когда мы узнаем побольше о вашем сердце, увидите, все окажется далеко не так плохо, как вы предполагаете. Доктор Уиллмонт — очень компетентный врач, скоро вы сами в этом убедитесь.

Он вышел в коридор, закрыл за собой дверь и спустился вниз. Он не прождал там и двух минут, как появился доктор Уиллмонт.

— Итак, что мы имеем на этот раз?

— Женщину, которой необходим тщательный осмотр.

— Кто она?

— Ее имя Чарльз Экс Дюнкерк. Она из Сан-Диего.

— Что от меня потребуется?

— Я бы хотел, чтобы вы учли следующее. Во-первых, в разговоре с ней я попрошу вас касаться исключительно медицинской стороны дела. Не расспрашивайте ее о ней самой.