Марион Шелби встретилась глазами с Мейсоном, затем быстро отвела взгляд.

— И вас только двое? — спросил Бентон.

— Двое.

— И больше никто не заинтересован в этом деле?

— Нет.

— Ну и какова же окончательная сумма отступного, которую вы хотите получить?

— Десять тысяч долларов.

Бентон улыбнулся:

— Пора спуститься в салон и потанцевать. Здесь мы, видно, зря теряем время.

— Это ведь стоящая аренда, — сказал Шелби, — и я могу надавить на владельца собственности.

— Не собираюсь обсуждать с вами ваши права и возможности. Что касается меня лично, то уже завтра днем я либо вовсе откажусь от этой покупки, либо войду с ходатайством в правление нефтяной компании о предоставлении всех прав мне. Я еще не знаю окончательно, какое из двух решений я приму завтра.

Раздался неуверенный голос Лаутона Келлера:

— Если вы уж так категорически настроены, то я бы не хотел, чтобы…

— Вы уже высказали нам свое мнение, — оборвал его Паркер Бентон.

— Но ведь мы могли бы изменить…

— Лично я не желаю больше принимать участие в этом споре. Если хотите, попытайтесь договориться с мистером Мейсоном. Надеюсь, что подходящий мне участок я найду в другом месте.

— Ну что ж, — вдруг заявил Шелби. — Пусть будет так. Это устраивает и меня.

— А теперь, чтобы закончить нашу встречу по-дружески, предлагаю всем присутствующим взглянуть на каюты, в которых им предстоит провести ночь. Те, кто захочет еще потанцевать, соберутся в салоне, а кто хочет спать, останется у себя. Однако прошу тех, кто придет в салон, забыть обо всех деловых вопросах, которые мы обсуждали. Мы будем лишь танцевать и веселиться. Во всех семи каютах, где вы разместитесь, есть телефоны. Вы можете вызвать стюарда или соединиться с любым из гостей, находящихся в каютах.

Сказав это, Бентон вызвал стюарда, чтобы он разместил всех по каютам.

Лаутон Келлер вдруг заявил:

— Учтя все обстоятельства, считаю, что Джейн следует пойти на уступку. Лучше скинуть еще две тысячи долларов, чем участвовать в судебном процессе.

— Я не желаю, — зарычал Шелби, — чтобы мною играли. Идите вы все к черту! Где моя каюта? Я остаюсь ночевать на этой проклятой яхте только потому, что не желаю ехать в лодке в такую темень и холодрыгу. Но я первым сойду с яхты, когда мы вернемся в город, и смею вас уверить, мистер Бентон, что как только вы построите себе дом на острове, я немедленно поставлю нефтяную вышку перед вашими окнами. И я сделаю это даже в том случае, если не буду знать наверняка, есть ли там действительно нефть.

Паркер Бентон ответил весьма холодно:

— Там будет видно. Не знаю, какими средствами вы располагаете, но, думаю, что раньше, чем вы успеете выстроить нефтяную вышку, вы пожалеете о том, что вообще когда-либо видели такую вышку. Желаю всем спокойной ночи. Я ухожу в свою каюту и займусь чтением. Думаю, что стюард сумеет устроить всех, кто желает остаться на яхте, со всеми удобствами. Если же кто-нибудь захочет уехать, лодка доставит его на железнодорожную станцию к одиннадцатичасовому поезду. И еще раз: желаю всем спокойной ночи.

Глава 9

Перри Мейсон полулежал в белоснежной постели и читал при свете ночной лампочки. Он успел прочесть всего одну главу, когда рядом с ним тихо, совсем непохоже на городские звонки, зазвенел телефон.

Подняв трубку, он услышал голос Деллы Стрит.

— Шеф, мне здесь ужасно страшно!

— Да, атмосфера после обеда резко изменилась.

— Как вы думаете, что может случиться?

— Не знаю. Бентон, похоже, разозлился на Лаутона. А возможно, он просто решил, что компромисс должен обойтись ему не дороже двух тысяч долларов. Вполне вероятно также, что у него на примете другой земельный участок.

— Это все, конечно, разумные предположения. Однако мне почему-то кажется, что Бентон не такой человек. Уж если он чего-то захочет, то непременно добьется своего.

Мейсон засмеялся.

— Делла, опомнись, мы ведь обсуждаем нашего хозяина и весьма возможно, что нашу беседу кто-то слышит.

— Меня это не волнует. Я тут пытаюсь читать книгу, которую взяла в библиотечке на яхте.

— Ну и как?

— Сначала она показалась мне увлекательной, но вышло, что это не так. Я все время думаю о людях, находящихся здесь, на яхте: все такие разные, некоторые испытывают откровенную неприязнь друг к другу. И этот густой туман, который заставил всех ночевать под одной крышей… Вы были на палубе?

— Да, совершил один круг, прежде чем улегся в кровать.

— Ужасно густой и скверный туман, верно?

— Да, верно. Что с тобой Делла? Ты так взволнована.

— Была. Сейчас начинаю успокаиваться.

— Хочешь, пойдем в салон, послушаем музыку?

— Нет, ведь вам, наверное, это ни к чему. Холодно и сыро. Просто хотелось услышать ваш голос, шеф. У меня тревожное состояние.

— Почему?

— Сама не знаю. Действует атмосфера вражды и ненависти.

— Милая Делла, я тебя понимаю. Долгая служба у адвоката среди уголовных дел пагубно влияет на твое воображение. Тебе мерещатся ужасы. Советую немного почитать, а потом крепко уснуть. Утром туман рассеется, а с ним уйдут и твои страхи.

Она засмеялась.

— Видимо, я действительно стала чересчур мнительной. Однако вы должны признать, что здесь чрезвычайно неуютно. Густой туман, флюиды жадности и ненависти. А под нами — холодная черная вода.

— Утро вечера мудренее. Спокойной ночи, Делла.

— И вам также, — сказала она и повесила трубку.

Мейсон снова уткнулся в книжку, однако она не вызывала у него никакого интереса. Он погасил лампу и решил заснуть. Попытка не увенчалась успехом. Его начала угнетать окружающая тишина, лишь слегка нарушаемая шумом речной воды. Плинк, плинк… плинк… — плескалась вода.

Он ворочался в кровати, пока ему это не надоело. Снова зажег свет и попытался читать. Около полуночи его терпение лопнуло. Он встал с постели, полностью оделся и вышел прогуляться по палубе.

Нос яхты был направлен против течения. Слышалось журчание воды, омывающей спущенный якорь.

Мейсон дошел до кормы. Там неподвижно, как статуя, стоял ночной дежурный матрос, укутанный в пальто и плащ. Его нисколько не интересовали находившиеся на яхте гости. Его дело — отстоять вахту и дождаться смены.

Мейсон развернулся к носу яхты. Нога наткнулась на кусок каната, и он отбросил его в сторону. Дойдя до середины правого борта, он остановился и, погрузившись в собственные мысли, простоял так минут десять. Неожиданно раздался женский крик, разорвавший тишину, после чего до него донеслись беспорядочные всплески воды.

Мейсон взглянул в сторону кормы. Фигура ночного дежурного исчезла. Быть может, он бросился к кричавшей на носу яхты женщине? Мейсон направился туда же. Он услышал топот босых ног и вслед за этим на него налетела человеческая фигура. Руки Мейсона ощутили мягкий и тонкий шелк одежды, а ноздри почувствовали легкий аромат духов. Женщина, столь внезапно оказавшаяся в его объятиях, была в полной панике. Сердце ее старалось выскочить из сведенного судорогой тела. В руке тускло блестел металлический предмет. При слабом свете Мейсон увидел, что это револьвер.

Снова раздался крик с носа яхты. Но на этот раз кричал мужчина. Это были слова, знакомые морякам всего мира: «Человек за бортом! Человек за бортом!»

Неясные звуки, похожие на удары тела о борт яхты, раздались за бортом с противоположной стороны. Потом все смолкло. Ни всплесков воды, ни ударов тела о борт. Со всех сторон стали открываться двери, и на палубу выбегали испуганные люди. Слышались громкие голоса, шум бегущих ног.

— Пожалуйста, — произнес хриплый от волнения женский голос, — пожалуйста, отпустите меня!

Мейсон увидел, что держит в своих объятиях Марион Шелби.

— Что случилось?

— Нет, нет, пожалуйста!

Мейсон вынул револьвер из ее руки.

— Что это такое?

Она сделала какое-то конвульсивное движение и прижалась к нему еще теснее. Ее колени подогнулись, а тело стало оседать. Адвокат хотел удержать Марион от падения, но она стремительно вырвалась из его рук и бросилась бежать по палубе. В руках Мейсона остались лишь обрывки ее шелковой рубашки.

Палуба ярко осветилась лампами, а в воду бросили спасательный круг с подсветкой.

Паркер Бентон, одетый в пижаму, халат и ночные туфли, положил руку на плечо Мейсона.

— Что случилось?

— Кто-то крикнул «Человек за бортом!» и послышался всплеск воды.

— А звук выстрела вы слышали?

— Какой-то громкий звук слышал, но не знаю, был ли это выстрел.

Бентон распорядился зажечь все поисковые огни.

Поверхность воды мгновенно заискрилась мириадами огней. С палубы спустили маленькую лодку на веслах, которая кружила по контуру яхты. Матрос склонился за борт.

— Прошу всех выйти на палубу! Нужно удостовериться, не исчез ли кто-нибудь, — громко произнес Бентон. Затем он обернулся к Мейсону. — Вы находились на палубе и одеты так, как будто не ложились спать.

— Нет, я лег и попытался заснуть. Но мне это решительно не удалось, и я встал, оделся и вышел на палубу.

— И долго вы гуляли, прежде чем случилось это ЧП?

— Право, не знаю. Возможно, минут двадцать.

— Вы кого-нибудь видели здесь?

— На корме стоял мужчина, которого я принял за вахтенного дежурного.

— А еще кого-нибудь?

— Видел женщину в ночной рубашке, которая пробежала по палубе.

— Какую женщину?