— Конечно.

— Что он говорит?

— Что так оно и есть.

— Так, значит, после этого вы решили навестить вдову Роберта?

— Совершенно верно. Она проживает на маленьком цыплячьем ранчо в долине Сан-Фернандо.

— Чем закончился ваш разговор?

— Абсолютно ничем.

— Что она сказала?

— Рассмеялась мне в лицо, отказывалась отрицать либо подтвердить факт рождения ребенка, обвинила меня в том, что я никогда не был Роберту настоящим отцом, что я обращался с ней, как с падшей женщиной, что она все эти годы жила одной мыслью об отмщении, и что я, конечно же, ни за что на свете не захочу признать внука, кровь которого подпорчена ее кровью.

— Похоже, для нее это был знаменательный день.

— Так оно и было на самом деле.

— Что вы решили предпринять?

— Нанял детективов.

— Что это дало?

— Ничего. Во всяком случае, не много.

— Что «не много»?

— Некая молодая блондинка нанесла визит Хелен. Казалось, этой блондинке что-то было известно. Один из детективов устроил небольшую аварию и узнал ее имя по водительским правам, номеру автомобиля и все такое прочее.

— Ее имя?

— Дайана Рэджис.

— Как?

— Однако то была не Дайана. Я догадался об этом только после того, как она устроилась ко мне на работу. Но кто это была? Может, та девушка, с которой Дайана на пару снимает квартиру: тоже блондинка, зовут Милдред Дэнвиль.

Мейсон нахмурился и покачал головой.

— Довольно необычная юридическая ситуация, — промолвил он. — Обычно мать в таких случаях пытается заполучить материальную поддержку для своего ребенка. Здесь же мы столкнулись с матерью, которая преспокойно занимается своим делом и утверждает, что никакого ребенка в помине нет — во всяком случае, отказывается признаться в этом.

— Однако имеется свидетельство о рождении.

— А вы обращались в отдел регистрации смертей? Что, если там имеется свидетельство о смерти?

— Конечно, обращался. Меня очень волнует… нет, просто сводит с ума мысль, что Хелен способна просто сдать ребенка куда-нибудь на усыновление. Себя она не хочет утруждать хлопотами и вдобавок лишит меня удовольствия иметь внука. Подумайте только, мистер Мейсон! Моя собственная плоть и кровь! Боже мой, я этого не вынесу! — Бартслер после короткой паузы горько продолжал: — И как я понял своего адвоката, ведущего дела моей корпорации, у меня нет никаких юридических гарантий, так как в случае смерти отца ребенка права на представление его к усыновлению переходят к матери, и ничего тут не попишешь. Все записи, связанные с брошенным ребенком, сразу же засекречиваются. Некоторые юридические конторы фактически сжигают все документы, за исключением заявления матери об отказе от ребенка, для пущей уверенности, чтобы никому не удалось напасть на его след.

Мейсон в задумчивости побарабанил длинными сильными пальцами по краю стола.

— У вас крайне любопытная и необычная юридическая проблема, — заметил он.

— Мои адвокаты в один голос отговаривают меня затевать процесс. Если мальчик уже отдан на усыновление, все пропало: Хелен имеет полное право отказаться отвечать на любые вопросы, а иначе я никак не смогу узнать, где в настоящее время находится малыш.

Мейсон закусил губу.

— Когда я убеждаюсь, что моя версия не сулит никаких надежд, я стараюсь взглянуть на дело под другим углом. Вообще очень многое зависит от того, как смотреть на дело. У нас, адвокатов, даже есть такой термин — «легальная версия».

— Что это может нам дать?

— Иногда — немало. Адвокату требуется богатая фантазия. Если дорога заводит вас в тупик, вы выбираетесь из него и ищете счастья на другой дороге.

— Но здесь нет других дорог. Мои адвокаты отговорили меня от этой затеи.

Мейсон закурил сигарету и в задумчивости промолвил:

— Может, и есть.

— Что «есть»?

— Другая дорога.

— Не обижайтесь, Мейсон, но я боюсь, что даже ваша гениальность не поможет выбраться из этого юридического тупика.

Мейсон спокойно произнес:

— Мне кажется, я смогу продемонстрировать вам на деле то, что я подразумеваю под «легальной версией». Итак, ваш сын формально числится пропавшим без вести?

— Да. Это юридическая формулировка, так как тело с хотя бы какими-нибудь отличительными приметами так и не было найдено. Впрочем, и без того все ясно.

— Вот именно, — сказал Мейсон. — Так вот, если рассматривать дело по этой «легальной версии», то вы проиграете.

— Мы и так проиграли.

— А если предположить в качестве другой версии, что ваш сын остался в живых, — продолжал Мейсон.

— Это невозможно.

— Однако же официально он числится пропавшим без вести.

— Какая разница?

— Очень большая. Когда человек пропадает без вести, он может быть признан умершим только по прошествии семи лет.

— Но он же в самом деле умер. Не понимаю, какой прок ждать семь лет.

— Как вы не поймете, что при таком раскладе ваш сын просто пропал. Придется ждать семь лет прежде, чем можно будет считать доказанным факт его смерти. В течение всех этих семи лет для того, чтобы отдать мальчика на усыновление, понадобятся подписи обоих родителей.

Лицо Бартслера озарилось догадкой.

— Боже милостивый, мистер Мейсон! Вы нашли выход! Вы все-таки решили эту головоломку!

Бартслер в возбуждении вскочил со своего стула.

— Мы раструбим об этом деле на всех перекрестках. Мы заставим принести малыша в суд. Мы докажем, что ни о каком усыновлении и речи быть не может. Господи, почему мои адвокаты не могли додуматься до этого?

— Мне пока что известны не все факты, мистер Бартслер, — сказал Мейсон. — Я только предложил вам «легальную версию». Пожалуй, вам все-таки стоило бы обсудить детали с вашими адвокатами.

— К черту адвокатов! — воскликнул Бартслер. — У меня нет времени ждать, пока эти крючкотворы двинутся с места… Боже мой, Мейсон, вы настоящий чародей! Во что бы то ни стало пришлите мне счет. Нет, какой там счет! Я сам вышлю вам чек!

Бартслер бросился к двери и стремглав вылетел из комнаты.

Мейсон взглянул на Деллу Стрит и усмехнулся.

— Куда это он помчался? — спросила она.

— По всей вероятности, на цыплячье ранчо в долине Сан-Фернандо, — ответил Мейсон.

Глава 4

В три тридцать пополудни Мейсон получил заказное письмо. В конверте находился чек на тысячу долларов, подписанный Бартслером, и его же карандашной припиской: «Вы выиграли».

В четыре сорок пять того же дня позвонила перепуганная Дайана Рэджис, умоляя соединить ее с Перри Мейсоном по чрезвычайно важному делу. Мейсон поднял трубку и услышал взволнованный голос Дайаны:

— Мистер Мейсон! Случилось нечто ужасное! Кто-то стащил мою сумочку, а там было все! Понимаете, все абсолютно!

— Что значит «все»? — спросил Мейсон.

— Мои деньги.

— Те, что вы получили от Бартслера в качестве компенсации?

— Они самые.

— Все сразу?

— Да.

— Расскажите подробно, как это произошло, — сказал Мейсон. — Где это случилось?

— У меня в квартире. Я устала, как собака, и, наверно, так и не выспалась как следует. Утром проснулась, позавтракала, сходила в магазин за продуктами, вернулась, немного послушала радио, вижу, клонит ко сну, разделась, залезла в кровать и заснула как убитая. Через полчаса просыпаюсь, а сумочки — нет.

— Где вы ее оставляли?

— По-моему, на столе в гостиной комнате, — виновато ответила она.

— Довольно-таки беспечное обращение с сумочкой, в которой прлторы тысячи наличными.

— Я и сама это теперь сознаю. Но это произошло так странно. Я купила немного продуктов и хотела положить их в кладовку, поэтому бросила сумочку на стол, разложила покупки, немного прибралась по дому, но тут у меня так стали слипаться глаза, и такой сон напал, что забыла и про деньги, и про все на свете.

— Замок целый? Может быть, есть какие-нибудь следы?

— Нет, мистер Мейсон. Я… я сперва грешным делом подумала на Милдред… ну, с которой мы на пару снимаем эту квартиру, но на столе* где была сумочка, стоит пепельница, а в ней — окурок сигары.

— Где сейчас ваша соседка?

— Понятия не имею, мистер Мейсон. Довольно странно. Даже записки не оставила. Она тоже дикторша на радио и, хоть и не занята сейчас нигде, обычно забегает на студию, однако ее не было там уже дня три. Я как раз стараюсь разыскать ее.

— А как ваш автомобиль? — спросил Мейсон.

— В каком смысле?

— Где вы его держите?

— В своем гараже.

— У кого-нибудь еще есть ключ от гаража?

— Да, конечно… У Милдред.

— Спуститесь вниз, — сказал Мейсон, — и загляните в гараж. Посмотрите, на месте ли машина. Только не прикасайтесь к столу, раз вы решили вызвать полицию.

— Полицию? О-о, мистер Мейсон, этого нельзя допустить.

— Почему?

— Ну, дело в том, что… это запутанная история. Не нужна мне полиция.

— Тогда зачем вы мне позвонили?

— Сама не знаю, мистер Мейсон. Вы же такой находчивый…

Мейсон перебил ее:

— Спуститесь вниз, и если машины там не окажется, приезжайте ко мне. Правда, я должен уходить, но мисс Стрит будет здесь. И проводит вас в детективное агентство Дрейка. Это рядом по коридору. Я попрошу Пола Дрейка, директора агентства, подыскать для вас толкового оперативника. Вы проводите его домой, а он на месте разберется.

— Ой, как замечательйо, мистер Мейсон! А то я… Ах!!