Судья Ньюарк улыбнулся.

— Не попытаетесь ли вы описать внешность этого человека поподробнее, мистер Камерон? Как он был одет? Каков его вес?

— Он был в пальто, и это тоже показалось мне необычным. Точнее сказать, неуместным.

— В каком смысле?

— Ну, ваша честь, человек, который собирается сесть за весла, надевает наверняка куртку из водоотталкивающей ткани или кожаную, что-то в этом роде, брюки и ботинки или сапоги. Поверьте, я до этого ни разу не видел человека на лодке в пальто. Особенно в таком дорогом.

— Почему?

— Понимаете, гребные лодки почти всегда текут, на дне у них за день накапливается рыбья чешуя, крючки, поплавки, разная дребедень… А пальто непременно спустится до днища, промокнет и испачкается. В лодке от воды не убережешься. Вы же наверняка знаете, что сиденья в таких лодках низкие и…

— Да, да, я понимаю, что вы имеете в виду, — пробормотал судья Ньюарк.

Было ясно, что теперь он был еще сильнее заинтересован.

— Значит, Смит был одет в пальто. Можете ли вы описать его пальто?

— Очень светлое, скорее всего, светло-серое, из добротного толстого драпа, модного фасона с красивыми пуговицами.

— Материал гладкий или с какими-то узорами?

— Гладкий, ваша честь. С ворсом.

— Вы сказали, что этому человеку было лет тридцать?

— Да, около тридцати. Не старше.

— Опишите его наружность.

— Я заметил только, что он был худощавым и темноволосым, вроде бы сильно сутулился. Когда работаешь у воды и сталкиваешься с яхтсменами и пловцами, то все они — широкоплечие здоровяки. И если тебе на глаза попадается сутулый человек с впалой грудью, то это сразу заметно!

— Понятно, — сказал судья Ньюарк. — И этот человек взял у вас лодку примерно в девять часов, а в половине одиннадцатого ее вернул?

— Точно так. ваша честь.

— Он не сказал, где побывал?

— На отмели, наблюдал за машинами. У него с собой был фонарик.

— А тетрадка или записная книжка?

— Такого я ничего не заметил. Может быть, в карманах пальто?

— Он не справлялся о месте нахождения илистой отмели?

— Нет, сэр. Мне показалось, что он знает, куда плыть. Сел в лодку и отправился. Но, судя по тому, как он управлял лодкой, было ясно, что в этом деле он новичок.

— Что вы имеете в виду?

— Его гребки были нерегулярными, он то и дело «ловил леща». Весла то слишком глубоко погружались в воду, то едва касались поверхности. Поэтому он почти не продвигался вперед. Могу поспорить, что он ни черта не смыслил ни в гребле, ни в лодках, ни в воде.

— И это была единственная лодка, которую у вас арендовали в тот вечер?

— Точно.

— Вы бы узнали этого человека, если бы снова его увидели?

— Да, сэр. Думаю, что узнал бы.

— У меня все, — сказал судья Ньюарк, обращаясь к Мейсону: — Продолжайте, господин адвокат.

— А теперь, — Мейсон резко изменил тему своего перекрестного допроса, — скажите, вы согласились доставить полицию на яхту?

— Да, сэр. Они спросили меня, известно ли мне, где может находиться яхта, и я ответил, что хорошо знаю ее стоянку. Потому что мистер Бербенк постоянно бросает якорь у одной и той же отмели.

— Когда вы отправились на яхту?

— В четверть двенадцатого

— Это было в разгар отлива?

— Да. За полтора часа до самой малой воды.

— К этому времени яхта уже легла на грунт?

— Да.

— Сильно накренилась?

— Сильно. На ней было трудно стоять.

— И это наклонное положение яхты спутало какие-то вещественные доказательства?

— Об этом я ничего не знаю. Вещественные доказательства меня не касаются.

— Как сильно накренилась яхта? На сколько градусов от перпендикуляра?

— Градусов на двадцать — тридцать.

— В таком положении было трудно держаться на ногах?

— Я бы сказал, да.

— Тело лежало на полу?

— Да.

— В том положении, которое зафиксировано, точнее сказать, запечатлено на фотографии?

— Да.

— Если убийство произошло в пятницу, то в субботу был еще один период мелкой воды. Я имею в виду отлив, начавшийся в субботу, в три минуты первого, правильно?

— Да, сэр.

— В котором часу он начался?

— В 6.26 утра в субботу.

— Вы помните все приливы?

— Это же мой бизнес, сэр. Да, я помню время всех приливов и отливов.

— На этой фотографии, — сказал Мейсон, — тело находится наверху возле каюты, голова повернута вправо.

— Да, сэр.

— Не считаете ли вы, что тело могло перекатиться сюда из другого конца каюты?

— Да, это могло случиться.

— Во время самой малой воды, то есть в три минуты первого прошлой ночью?

— Да, сэр.

— Так что тот факт, что положение тела, запечатленное на фотографии в момент обнаружения, не может исключить возможность того, что — за ночь тело перекатилось к. противоположной стене во время малой воды; то есть в начале первого ночи?

— Я бы даже сказал, что так должно было непременно произойти, — сказал* свидетель.

Он же не эксперт по трупам! — грубо вмешался Линтон.

— Зато он эксперт по лодкам, — бросил судья.

— При таком наклоне, — ^ Камерон начал объяснять судье, — все, что не закреплено, может оказаться внизу. А на яхте внизу оказалась: ее правая сторона. Так что во время самой малой воды в 12.03 тежннепременно скатилось‘бы вниз, направо.

Мейсон гдостал из кармана транспортир, нодошел к судье и сказал:

— Возможно, суд* пожелает заняться небольшой детективной работой не сходя с места?

— Благодарю вас, — улыбнулся судья. — Я тоже об этом подумал.

— Я не понимаю этого обмена любезностями между судом и адвокатом! — возмутился Линтон.

Судья Ньюарк наложил транспортир на фотографию и сказал:

— Мне кажется, что это — элементарно, мой дорогой Ватсон!

Присутствующие весело засмеялись, на этот раз судья не предпринял попытки навести порядок.

Смущенный помощник окружного прокурора пробормотал:

— Мне кажется, с разрешения суда, что я имею право получить разъяснения?

— Суд, — сказал судья Ньюарк, — проводит небольшую исследовательскую работу в направлении, подсказанном мистером Мейсоном. Вы обратили внимание на то, что свеча, хорошо видная на фотографии, прикреплена к столу наклонно?

— Ну и что из этого?

— Транспортир показывает, что угол наклона свечи равен примерно семнадцати градусам.

— Ну и что в этом особенного? — упрямо повторил Линтон. — Когда убийца в спешке прикреплял свечу к крышке стола, ему некогда было проверять, стоит ли она совершенно прямо или слегка наклонилась вбок.

— Думаю, что вы чего-то не учитываете, — усмехнулся судья, — именно того, о чем задумался мистер Мейсон. Вы же заметили, что растопленный воск, стекавший с горевшей свечи; равномерно распределился по всем ее сторонам?

— Ну и что тут особенного? — хмуро спросил Линтон. — Воск и должен так стекать,

— Да, когда свеча стоит прямо, но неравномерно, если свеча стояла наклонно. Так что эта свеча — немой свидетель того, что, когда она горела, она занимала'^перпендикулярное положение.

— Но как это могла быть? — .воскликнул Линтон. — Посмот рите на эту фотографию, на. ней же ясно видно,гнто свеча сильно отклонена от перпендикуляра. кхо

— Вот именно;—.сказалсудья Ньюарк,^есаш. ялео шибаюсь, мистер Мейсон считает, что можно точно опредеиита^когда она была зажжена. Такова ваша концепция; мистер МейсоВ?

— Совершенно верно* ваша честь. И поэтому я считаю таким важным это вещественное доказательство. При условии, что мы его увяжем с приливами и отливами.

Судья Ньюарк еще несколько минут разглядывал фотографию, потом сказал:

— Время приближается к пяти. Суд намерен сделать вечерний перерыв. Следующее заседание назначается на завтра на десять часов утра. Тем временем я рекомендую всем связать версию данного дела с этой наклоненной свечой и данными о приливах и отливах, предоставленными мистером Мейсоном. Это крайне важный момент. Судебное разбирательство отложено.

Глава 17

Снова оказавшись в офисе Мейсона, Пол Дрейк заявил, по привычке растягивая слова:

— Я должен отдать тебе должное, Перри. У тебя несомненный талант вытаскивать кроликов из шляпы на глазах у изумленных зрителей. По твоей милости прокурор теперь бегает кругами, а газеты весьма высоко отзываются о твоих клиентах в отчетах об утреннем заседании.

— Пока я еще не вытащил из шляпы ни одного кролика, — со вздохом заявил Мейсон, принимаясь расхаживать взад и вперед по кабинету. Голова у него была наклонена вперед, а глаза, казалось, вот-вот прожгут ковер.

— Черт побери, Пол, с одной стороны — я вроде бы расчистил половину пути, но боюсь, что мне не удастся проскочить оставшуюся. Радует только то, что судья Ньюарк понял значение свечи и приливов и отливов.

— Странно, что мне не приходило в голову даже задуматься об этой свече! — воскликнул Дрейк.

— Объяснение простое, Пол. Почти все убийства происходят на земле, полицейские детективы привыкли мыслить в рамках этих «наземных» дел. Поэтому-то они и проглядели элементарные факты, которые автоматически принимаются в расчет каждым яхтсменом. Спроси любого из них о разных проблемах, связанных с океаном или с навигацией, и в первую же минуту он подумает о проливе.

С другой стороны, лейтенант Трэгг и ребята из отдела убийств едва ли когда-нибудь задумываются об этом, если только они не любители рыбной ловли.