— Нет, ваша честь. Я не стану возражать, чтобы потом меня не обвинили в том, что я затыкаю рот защите.

— Суд вынужден вам напомнить, что на процессе вы должны вести себя корректно.

Он повернулся к свидетелю:

— Отвечайте на вопрос.

— Я сформулирую его таким образом, — сказал Мейсон. — Вы были первым, кто разговаривал с человеком, обнаружившим труп?

— Полагаю, что да.

— Расскажите нам в точности, как это происходило.

— Была суббота, около половины одиннадцатого утра, как я думаю. На часы я не смотрел. Я заметил лодку, плывущую по эстуарию вверх, человек греб кормовым веслом стоя.

— Было ли в этой лодке что-то особенное, что привлекло ваше внимание?

— Да.

— Что именно?

— То, как этот человек греб.

— А как он греб?

— Это не относится к делу и несущественно! — возразил Линтон.

— Возражение отклонено.

— Понимаете, найдется немного людей, которые действительно умеют хорошо грести таким образом. А у этого человека лодка просто резала воду. Да и сама лодка меня заинтересовала.

— Что это была за лодка?

— Складная. Знаете такие? Их можно складывать и перевозить спокойно в автомобиле.

— Кем оказался человек в лодке?

— Подплыв поближе, он со мной заговорил. Он был в таком возбуждении, что путал английские слова с иностранными. Сказал, что его зовут Фрэнком Палермо, что он из Скиннер-Холлз-ского округа и должен был встретиться с Милфилдом на яхте.

— Это все слухи! — вмешался Линтон.

— Вы возражаете?

— Да, ваша честь, я намерен возразить против этого, поскольку это слухи, да и сам перекрестный допрос ведется совершенно неправильно. Этот человек…

— Возражение принято, — произнес судья.

— Ол-райт. — Мейсон обратился к свидетелю: — Рассказывайте о том, что вы делали дальше.

— Ну, этот человек рассказал мне о том, что он обнаружил на яхте, в результате чего я связался с полицией.

— Что вы им сообщили?

— Те же возражения! — закричал Линтон.

— Возражение отклоняется, — возмутился судья, — Свидетеля сейчас спрашивают о том, что он сам говорил и делал.

— Я позвонил в полицейское управление и сказал им…

— То, что вы сказали, не имеет значения! — не успокоился Линтон.

— Наоборот, — спокойно возразил Мейсон. — Интересно, что свидетель сказал полиции. Может быть, он был необъективен.

— Возражение отклоняется.

— Ну, я сообщил полиции, что работаю смотрителем и сторожем в яхт-клубе и что какой-то сумасшедший иностранец утверждает, что он договорился о встрече с Милфилдом…

— Ваша честь, — буквально замахал руками Линтон, — это снова то же самое, о чем суд ранее запретил говорить свидетелю.

— Нет, это не так! — произнес судья. — Тогда он свидетельствовал о том, что ему сказал Палермо, а сейчас он показывает, что сам сообщил полиции. Защита имеет право допросить этого свидетеля о том, какие шаги он предпринял в связи с данным делом. Выяснить, нет ли тут необъективности или предубеждения.

— Но защита все равно это узнает! — не мог успокоиться Линтон. — Потому что этот человек намеревается сейчас пересказать весь свой разговор с полицией по телефону.

— Ну и что тут плохого? Пусть рассказывает! — сказал судья. — Возражение отклоняется.

— Продолжайте, прошу вас! — Мейсон обратился к свидетелю.

— Ну, я сказал полиции, что этот человек, Палермо, приплыл сюда на лодке. Что он заявил, будто договорился о встрече с Фредом Милфилдом на яхте Бербенка, что, когда он приплыл в то место, где, как ему сказал Милфилд, будет стоять яхта, он нашел ее на илистой отмели сильно накренившейся набок. Он обогнул яхту на лодке и пару раз покричал…

Линтон в отчаянии развел руками:

— Я хочу, чтобы свидетель уразумел, что он должен давать показания только относительно того, что он сам сообщил полиции, а не о том, что говорил ему Палермо..

Камерон повернулся к судье:

— Но ведь я не рассказываю о том, что я сказал полиции со слов Палермо. Разве это неправильно?

Судья Ньюарк улыбнулся.

— Все правильно. Продолжайте.

— Ну, я им сказал, что Палермо заявляет, что он обогнул пару раз яхту, а потом поднялся на борт и закричал, есть ли кто-нибудь. Не получив ответа, он отодвинул задвижку, спустился в каюту и увидел мертвого Фреда Милфилда, который лежал на полу.

— Разговор еще продолжался? — спросил Мейсон.

— Да нет, вот и все.

— Я имею в виду разговор между вами и полицией о Палермо?

— А, маленько поговорили… Похоже, полиция знала, кто я такой, и поинтересовалась, не арендовал ли Палермо лодку у меня.

— Ну и что же вы ответили?

Свидетель улыбнулся.

— Я пересказал им в точности то, что Палермо ответил мне,

когда я спросил у него, где он взял такую лодку.

— А что он ответил?

— Палермо не любитель бросать деньги на ветер. Он понимал, что ему придется плыть до яхты по эстуарию. А поскольку у него имеется эта складная лодка, на которой он возит по скиннер-хиллзскому озеру компаний' охотников за дикими утками, он вовсе не собирался платить какому-то городскому умнику пятьдесят центов или даже целый доллар за лодку, поэтому он погрузил ее на машину и добрался до яхты на ней.

— Я не вижу, какое это имеет отношение к разбираемому делу! — надменно произнес Линтон.

Мейсон улыбнулся.

— Возможно, что это как раз факт, полезный для защиты.

— Я этого не нахожу.

Мейсон сочувственно покачал головой.

— Это результат юридического астигматизма.

— Спокойно, джентльмены, спокойно! Продолжим судебное разбирательство! — нахмурился судья.

— Сообщили ли вы полиции то, что услышали от Палермо? — спросил Мейсон. — В котором часу тот выехал из дома в Скиннер-Хиллзе, чтобы прибыть на эту встречу?

— Он-то мне сказал, но я этого не сообщил полиции.

— В таком случае свидетель определенно не имеет права давать показания по данному вопросу! — вмешался Линтон.

— И свидетеля определенно никто не попросит об этом! — отпарировал в тон ему Мейсон.

— Продолжайте! — раздраженно заявил судья.

— Вы даете лодки напрокат? — поинтересовался Мейсон.

— Да, сэр.

— Есть ли поблизости еще какое-нибудь место, где можно получить лодку?

— Нет, сэр. Полагаю, что в настоящее время другой лодочной станции не имеется.

— В пятницу вечером кто-нибудь у вас нанимал лодки? Я имею в виду время, когда произошло убийство.

— Я протестую против этого вопроса, поскольку он не по существу дела.

— Возражение отклонено.

— Отвечайте на вопрос, мистер Камерон.

— Да, одну лодку я давал напрокат.

— Всего одну?

— Да, сэр.

— На какое время?

— От четырех часов дня пятницы и до субботы, уже после того как труп был обнаружен.

— Кто нанимал эту лодку?

Камерон улыбнулся.

— Фамилия этого человека Смит. Он, как положено, внес залог в пять долларов и нанял лодку, чтобы понаблюдать за ночными привычками акул. Во всяком случае, так он сказал, объясняя, для чего ему понадобилась лодка.

— Вы его об этом спросили?

— Да нет, зачем бы я стал этим интересоваться?

— Когда он нанял лодку, в котором часу?

— Около девяти вечера.

— На какое время?

— Вернул он ее двадцать минут одиннадцатого, то есть через час двадцать минут после того, как взял. Помнится, мы обсудили, сколько времени он отсутствовал, и я ему разрешил оплатить всего за час, потому что не был вполне уверен, взял ли он лодку без нескольких минут или ровно в девять.

— Не слишком ли это короткий период времени для наблюдения за ночными акулами?

— Все зависит от того, сколько привычек вас интересует и каких акул…

В зале засмеялись.

— В конце концов, — сказал Линтон, — свидетель не специалист по акулам.

Камерон обиженно возразил:

— Я как раз эксперт по акулам, занимался их изучением.

Судью Ньюарка заинтересовала эта стадия опроса.

— А вы не знаете, кто был этот человек? — спросил он, наклоняясь вперед. — Вам известно лишь то, что его зовут Смит?

— Да, сэр.

— Вы сообщили об этом полиции?

— Нет, они меня об этом не спрашивали.

— И это единственная лодка, которую брали напрокат за вечер убийства?

— Да.

— С которого часа, вы говорите?

— С четырех часов дня. Правда, еще одну лодку у меня нанимали в три часа дня, но к пяти ее уже вернули.

— Кто ее нанимал?

— Незнакомая мне женщина.

— Одинокая женщина? Ее никто не сопровождал?

— Нет, никто. Она занялась ловлей рыбы. У меня часто берут лодки, чтобы поудить.

— Вы можете описать этого Смита? — неожиданно спросил судья.

— Да, сэр. Постараюсь. Молодой человек, черноволосый, очень худой. Новичок в смысле лодок. Я это сразу определил, потому что на меня произвело впечатление, как он…

— Я не думаю, что личные впечатления свидетеля имеют значение! — возразил Линтон.

— Возможно, и не имеют, — раздраженно произнес судья, — однако суд заинтересовался этой фазой опроса и показаниями свидетеля. Вы имеете в виду, что он не умел как следует управляться с лодкой?

— Совершенно верно, ваша честь.

— Вам не кажется это странным для человека, который интересовался, пусть даже теоретически, привычками акул?

— Именно это я и хотел сказать, но господин остановил меня. Мне показалось странным…