— Но ответ должен быть, я должен найти его до того, как завтра начнется заседание суда, — сказал Мейсон.

Глава 19

Мейсон, Делла Стрит и Дрейк с трудом пробивались сквозь толпу, заполнившую здание суда.

Репортеры, окружившие их, просили прокомментировать ход дела, — но Мейсон, улыбаясь, упрямо твердил:

— Подождите, ребята, подождите до заседания суда.

Один из журналистов, протиснувшись к Мейсону,

низким голосом пробасил:

— Вы знаете новость, мистер Мейсон? Гамильтон Бюргер собирается просить об отсрочке слушания дела.

— Благодарю за информацию, — отозвался Мейсон.

— Вы согласитесь дать им отсрочку, Перри? — спросил Дрейк.

— Я не могу сделать этого, Пол. Я уже схватил зверя за хвост и теперь мне не хочется выпускать его.

В зале публика рассаживалась по своим местам.

Гамильтон Бюргер, подойдя к столу, за которым сидел Мейсон, спросил:

— Скажите, Мейсон, вы не против того, чтобы устроить перерыв в слушании?

— Я целиком против, — резко и твердо сказал Мейсон.

Бюргер явно не ожидал столь категоричного ответа, он немного помялся и добавил:

— Что ж… Но, пожалуй, суд может решить, что требуется более тщательное расследование.

В зал вошел судья Китли. Все встали. Пристав объявил заседание открытым, й помощник шерифа ввел в зал подсудимого Джона Эддисона.

Гамильтон Бюргер сразу же обратился к судье:

— Ваша честь, обвинение желает быть максимально объективным, чтобы быть максимально справедливым. Я полагаю, что было бы непростительно с моей стороны не привлечь внимания суда к тому факту, что для полиции и обвинения стало необходимым произвести пересмотр и переоценку некоторых фактов и свидетельских показаний. Этого требуют и интересы обвиняемого.

— Вы просите отсрочки? — спросил судья Китли.

— Да, ваша честь.

— Надолго?

— По меньшей мере на неделю.

Судья Китли взглянул на Мейсона.

Мейсон улыбнулся и сказал:

— Ваша честь, защита против отсрочки. Время слушания, в том числе время дачи показаний со стороны обвиняемого, было заранее установлено. Если у обвинения есть достаточно оснований для предъявления обвинения и содержания обвиняемого под стражей, то уже никакие новые обстоятельства не могут изменить этого. Если же новые свидетельства подрывают позиции обвинения, то тогда обвиняемый должен быть оправдан. Я хочу привлечь внимание суда к тому разделу процессуального кодекса, где говорится, что отсрочка должна быть обстоятельнейшим образом мотивирована и не может превышать двух дней на каждое заседание суда и шести дней в сумме, если только с этим не согласится защита.

Но если мне будет представлена возможность вновь допросить одного или двух свидетелей обвинения, защита не будет возражать против недельной отсрочки.

— Что же, — согласился судья Китли, — это справедливое условие. Кого же вы хотите допросить?

— Прежде всего — свидетеля Эрика Хенсела, ваша честь.

— Кого? Меня? — удивился Хенсел.

— Да, вас, — подтвердил Мейсон.

Эрик медленно прошел к свидетельскому месту.

— Мистер Хенсел, попрошу вас подробно рассказать- суду о методах шантажа, которые вы применяли. Я имею в виду тот факт, что у вас была помощница, выдававшая себя в рассматриваемом нами случае за мать Вероники Дэйл, женщина, которая помогала вам заниматься вымогательством.

— Что за ерунда! — запротестовал Хенсел. — Женщина, которая выдавала себя за Лауру Мэй Дэйл, это сущие выдумки.

— Мистер Хенсел, предварительная проверка списка номеров машин, занесенных в записную книжку Вероники Дэйл, показала, что владельцы этих машин не только подвозили Веронику, но и давали ей деньги.

— Я-то тут при чем? — огрызнулся Хенсел. — Чем я виноват, что старые козлы испытывали нежные чувства и ради этой девчонки развязывали кошельки?

— В некоторых случаях Вероника могла поставить владельцев этих машин в неловкое положение, кто-то из них. подвергался шантажу и платил деньги человеку, описание которого соответствует облику Эрика Хенсе-ла. Что вы на это скажете?

Гамильтон Бюргер подскочил со своего места:

— Ваша честь! Я протестую! Это непозволительный прием… Допрос свидетеля должен происходить…

— Протест отклонен, — оборвал его судья Китли. — Должен заметить, что от обвинений в актах шантажа свидетель Хенсел уже не уйдет. На сей раз прокуратура не сможет дать ему никаких гарантий. Суд считает необходимым привлечь свидетеля к ответственности. Мистер Хенсел, отвечайте на вопрос.

Хенсел заерзал за стойкбй:

— Мне нужно посоветоваться со своим адвокатом.

— Отвечайте на вопрос.

— Нет, не могу, не буду.

— На каком основании вы отказываетесь отвечать? — осведомился судья Китли.

— На том основании, что такие показания нанесут мне ущерб.

— Как вам нравится этот ответ? — с сарказмом спросил судья Китли Гамильтона Бюргера. — При ведении этого дела вы, господин прокурор, в некоторых случаях сначала проявляли невероятное рвение; хотелось бы верить, что вы дадите указание полиции с равным усердием расследовать дело о шантаже.

— Да, ваша честь, — послушно сказал Гамильтон Бюргер.

— Хенсел, вы работали вместе с Вероникой Дэйл? — спросил Мейсон.

— Я отказываюсь отвечать.

— Вероника позволила арестовать себя по обвинению в бродяжничестве именно ради того, чтобы адвокат мистера Эддисона вынужден был спасать ее от тюрьмы, и тогда появлялась возможность в дальнейшем основательно шантажировать мистера Эддисона?

— Я отказываюсь отвечать на вопросы. На том основании, что ответы могут быть использованы против меня.

— В разборе этого дела прокуратура заранее гарантировала вам неприкосновенность. Любое ваше показание по этому делу не может быть вам инкриминировано, но никто не гарантирует вам неприкосновенность по актам шантажа, не связанным с Эддисоном, и тут требовать вам нечего. Никто ваших требований не удовлетворит. Но если вы проявите добрую волю, это может быть учтено в будущем. И поэтому я советовал бы вам отвечать на вопросы, — объяснил ему ситуацию Мейсон.

— Да. Вероника Дэйл работала со мной.

— А потом вы подключили женщину, которая выдавала себя за мать Вероники.

— Нет, мистер Мейсон, мне ничего не известно о женщине, которая выдавала себя за мать Вероники. В этом деле двух партнеров вполне достаточно, мы. с Вероникой вполне управлялись. Никакого помощника нам… Простите… я, кажется… Наверное, я сказал лишнее.

— Возможно, что и лишнее, — сухо сказал Мейсон.

На мгновение в зале воцарилась полная тишина. Хенсел умолк, и наконец Мейсон отпустил его.

— Что же, у меня больше нет вопросов. Защита согласна на недельный перерыв, предложенный обвинением.

Судья Китли взглянул на Гамильтона Бюргеру.

— У вас есть вопросы к свидетелю?

— Нет, ваша честь, — ответил прокурор.

— В таком случае следующее заседание суда состоится через неделю, — объявил судья Китли и ударом молотка оповестил об окончании заседания на сегодня.

Мейсон в сопровождении Пола Дрейка и Деллы Стрит вышел из зала суда.

— Ты, Перри, заставил Хенсела призадуматься, — сказал Дрейк.

Мейсон молча кивнул.

— Думаешь, он убил Феррела?

— Не думаю, — ответил Мейсон. — Мой вопрос Хен-селу был отвлекающим маневром. Я не хотел, чтобы прокурор знал, что у меня в действительности на уме.

— А что у тебя на уме?

— Об этом мы поговорим позже.

Сидя за рулем и направляясь к своему агентству, Пол сказал:

— Благодаря тебе, Перри, Гамильтон наверняка почти свихнулся. Он пришел с железными доказательствами, думал, что подтвердить их будет проще простого, и вдруг… И вдруг все рассыпалось, и он уже не знает, что делать. Вряд ли он сможет скоро отыскать того, кого еще можно обвинить в убийстве Феррела. Он теперь не знает, на кого и подумать.

— Мне кажется, я знаю, Пол, на кого подумать, — сказал Мейсон.

— На кого же?

— Обратись к фактам. Феррел купил дом. Для чего? Вот вопрос.

— Чтобы заполучить гнездышко для любовных утех, — ответил Дрейк. — Вспомни эту рыженькую продавщицу авторучек.

— Подожди с продавщицей. Из-за нее можно упустить более важные детали.

— Какие?

— Феррел отбыл в отпуск. Своему партнеру он сообщил, что едет в северо-западные штаты ловить форель, а этой самой рыженькой сказал, что собирается заняться бизнесом и хочет собрать совещание деловых людей в загородном доме…

— Так, — согласился Дрейк.

— Но некоторые обстоятельства значительно усложнили дело, и лишь теперь я начинаю в этом разбираться.

— В чем?

— В ночь, когда произошло убийство, там оказалась Лоррейн Феррел. Она, должно быть, вошла в дом, обнаружила следы пребывания там Вероники Дэйл и поцапалась с мужем.

— А ее отпечатки пальцев?

— Полиция нашла их предостаточно, так же, как и отпечатков Эддисона. Как-никак они вместе вошли в дом, когда был обнаружен труп.

— Я как-то упустил это, — сказал Дрейк.

— Естественно, полиция не в состоянии определить, когда отпечатки были оставлены: то ли в день, когда был обнаружен труп, то ли в день убийства.

Дрейк молча кивнул.

— А теперь еще одна интересная деталь: в кабинете Деллы Стрит мы нашли шесть стреляных гильз от пистолета, которым был убит Эдгар Феррел. По какой-то причине убийца убрал их с места преступления. Я сначала подумал, что это провокация полиции, но это оказалось вовсе не так. Патроны подбросила не полиция.