— Да, я бы сказал, поглядывала на них. Хотя я не видел, чтобы кто-нибудь подходил к ней. Я стал ее расспрашивать только потому, что она как-то не вписывалась в обстановку. Из ее ответов я заключил, что она просто хорошенькое создание, попавшее в затруднительное положение и ищущее из него самый легкий выход.

— Она сказала мне, — сказал Мейсон, — что остановилась в отеле «Рокевэй» и вышла оттуда просто прогуляться.

— Но почему она не сказала этого мне? Я бй просто посоветовал ей возвратиться в отель, и этим все бы кончилось.

— Ей показалось, что вы оскорбляете ее, обращаетесь с ней не как положено.

— И из-за этого она предпочла провести ночь в тюрьме? Что-то не верится. Ставлю пять долларов за то, что она и близко не подходила к отелю «Рокевэй». Ну, а если и проходила мимо, то только случайно. Конечно, «Рокевэй» — классный отель.

— Я думаю, — сказал Мейсон, — что вам придется съездить туда с нами.

— Что мне там делать? У меня работа. Пурть она все расскажет судье.

— Если это действительно вполне достойная юная дама, остановившаяся в отеле, а вы напрасно обвинили ее в бродяжничестве, то дело, возможно, и не дойдет до суда. Кроме того, она и впрямь привлекательна, и у нее здесь есть друзья.

— Друзья?

— Да.

— Сомнительно.

— Итак? — спросил Мейсон.

Вдруг Бенд подозрительно взглянул на него:

— Может, и вы ее друг? Ведь неспроста известный и высокооплачиваемый юрист станет вмешиваться в подобное дело.

Мейсон пожал плечами.

Бенд тихонько присвистнул и сказал:

— Итак, вы хотите, чтобы я поехал с вами?

— Я забираю ее из тюрьмы, — ответил Мейсон. — Она сейчас придет. Я думаю, будет лучше, если вы сами во всем убедитесь.

— Конечно, мы все проверим, — недовольно буркнул Бенд. — Разберемся со всеми остальными мелочами. Все другие, задержанные мною, признались. Ну что же* мистер Перри Мейсон, займемся вашим делом. Оно начинает казаться мне все более любопытным.

— Поехали, — сказал Мейсон.

Они встретили Веронику Дэйл в тюремной проходной. Она расписывалась в получении вещей, которые были при ней во время ареста. Девушка оторвала взгляд от бумаги, приветливо Улыбнулась Мейсону, а увдцев офицера, кивнула и ему.

— Привет, — отозвался Бенд, добавив: — Как дела?

— Хорошо.

— Мистер Мейсон сказал мне, что вы остановились в отеле «Рокевэй»? — спросил Бенд.

— Да. У меня там номер.

— Почему вы об этом мне не сказали?

— Потому что это не вашр дело. Мне не понравилось, как вы со мной обращались.

— Ну что же, вы избрали весьма неудачный для себя способ продемонстрировать свое недовольство. Причинили себе массу неприятностей.

— Здесь дело принципа, — возразила девушка, — я стараюсь с симпатией относиться к людям. Но к вам не могу — в вас нет уважения к женщине.

Бенд не нашелся, что ответить. Вмешался Мейсон:

— Идемте, Вероника. Мы сейчас совершим поездку вместе с мистером Бендом. Попытайтесь не задевать его и не искать с ним ссоры. Как-никак он только пытался выполнить свои служебные обязанности.

— Мне не нравятся его обязанности.

— Они и мне не очень нравятся, — усмехнулся Бенд и вдруг добавил: — Уважение к женщине! Если бы ты, сестренка, повидала то, что довелось мне!

— Прошу вас, — позвал девушку Мейсон. — Машина ждет. Мы отвезем вас в отель.

— Зачем?

— Я хочу, чтобы мистер Бенд убедился, что вы действительно зарегистрированы в отеле и снимаете там номер.

— Хорошо.

Они покинули здание тюрьмы.

— Вы приехали сюда на машине? — спросил Мейсона Бенд.

— Нет, на такси.

— Тогда поедем на полицейской машине. Как самочувствие, сестренка?

— Отлично.

— Ты спала?

— Конечно.

— Значит, все в порядке?

— Да.

— Ничего лично против меня не имеешь?

— Вы мне не нравитесь, вот и все.

Бенд с любопытством взглянул на нее:

— Не могу тебя толком понять. Сколько тебе лет?

— Восемнадцать.

— Надо же!

Вероника промолчала.

— Ладно, Бенд, хватит, поехали, — поторопил Мейсон.

Гарри Бенд остановился возле отеля, развернулся, первым вылез из машины и первым же прошел через вращающиеся двери входа в гостиницу. Мейсон, не выказав никакого почтения своей клиентке, последовал сразу же за Бендом, Вероника Дэйл шла последней.

Бенд подошел к стойке клерка:

— Вероника Дэйл зарегистрирована у вас?

Служащий опасливо посмотрел на него:

— А что случилось?

— Я спрашиваю, Вероника Дэйл зарегистрирована у вас?

Служащий, взглянув на свои записи, ответил:

— Да.

— Какой номер?

— Триста девятый.

Бенд большим пальцем указал на Веронику, стоявшую у него за спиной:

— Это она?

— Не знаю, — ответил клерк. — Я дежурю с семи утра, а комната была сдана вчера после шести вечера. К тому времени я уже ушел.

— Значит, вы не знаете, ее ли это номер?

— Нет.

Бенд взял один из регистрационных бланков и протянул его девушке:

— Напишите ваше имя.

Четким почерком Ьна вывела: «Вероника Дэйл».

Бенд протянул клерку только что подписанный бланк:

— Сравните-ка его с регистрационной карточкой.

Служащий порылся в картотеке и протянул требуемый документ. Трое мужчин тщательно сверили подписи.

— Все сходится, — заключил Мейсон.

— Эй, приятель, — обратился к клерку Бенд, выискивая, к чему бы придраться, — здесь не указан адрес клиентки. Одно только слово «проездом». Неужели вы позволяете людям регистрироваться таким образом и сдаете им номера?

— Минутку, — остановил полицейского служащий, — здесь есть пометка карандашом. — Он заглянул в книгу для особых распоряжений и сказал: — Видимо, номер был заказан самим управляющим гостиницы мистером Путаемом. Он позвонил по телефону и приказал зарегистрировать комнату для Вероники Дэйл, сказав, что еёли у нее не окажется багажа, то это не важно, комната в любом случае должна быть ей сдана.

— Когда поступило это распоряжение? — спросил Бенд.

— Примерно в девять тридцать вечера, за пятнадцать минут до приезда мисс Дэйл.

— У вас так много свободных помещений, что вы можете легко ими распоряжаться? — удивился Бенд.

— Это же распоряжение управляющего. У нас всегда есть в запасе пара номеров. Триста девятый один из них.

Бенд обратился к Веронике:.

— Вы знаете этого Путнема?

Вероника отрицательно качнула головой.

Наконец Бенд попросил клерка выдать ключ от триста девятого номера.

Девушка шла к лифту с таким независимым видом, будто двое сопровождавших ее мужчин — ее старые друзья. Гарри Бенд назвал лифтеру этаж, и кабина тронулась вверх.

Выйдя из лифта, Бенд спросил Веронику:

— Куда идти?

— Налево, — ответила она без колебаний.

Они прошли налево по коридору, в самом конце которого находился номер триста девять. Бенд вставил ключ в скважину и открыл дверь.

Комната была чистой, кровать стояла нетронутой. Небольшая дорожная сумка стояла на полке для багажа, судя по всему, в том же самом виде, в каком ее оставил коридорный.

Бенд спокойно подошел к полке, взял сумку, открыл ее и заглянул внутрь. Там были обычные дамские принадлежности.

— Это ваши вещи?

— Да.

— У вас есть водительское удостоверение?

— Нет, я не умею водить машину.

— Удостоверение личности?

— Нет.

— Какие-нибудь другие документы?

— Нет. Только заполненные бланки.

— Что за допрос? Что вы собираетесь делать, — сердито остановил его Мейсон, — арестовать ее снова?

— Я бы не прочь, — отозвался Бенд, — что-то мне во всем этом не нравится.

— Не могу понять, что именно, — негодующе заявил Мейсон. — Молодая женщина оняла комнату в отеле. Вот ее багаж, она вышла на улицу пройтись и, возможно, перекусить, а, когда она искала подходящее место, вы набросились на нее, запихнули в машину, обвинили в том, что она пристает к мужчинам. Естественно, она относится к вам далеко не дружески.

— Приберегите ваши рассуждения для суда, — оборвал его Бенд.

— Вы подпишете бумагу об освобождении Вероники Дэйл?

— Вы собираетесь обвинить меня в незаконном аресте?

— Я — нет. Может быть, Вероника захочет подать на вас в суд?

— Вовсе нет, — вставила Вероника. — Я уже сказала, что все это для меня было делом принципа.

Бенд немного подумал и согласился.

— Я подпишу бумагу.

—'Вот и отлично, — отозвался Мейсон. — Верю вам на слово. Думаю, об этом мне больше нечего беспокоиться. После того как обвинение в бродяжничестве будет снято, две сотни долларов, которые внесены как залог, можно выслать мне по почте.

Бенд с минуту изучающе всматривался в Мейсона. Затем сказал:

— Я полагаю, кто-то заплатит вам за это заступничество пятьсот долларов.

Мейсон улыбнулся, но ничего не ответил.

Бенд хмыкнул и вышел в коридор.

Девушка подошла к своей раскрытой дорожной сумке и, закрывая ее, пожаловалась:

— С этой полицией невозможна никакая личная жизнь. Вы не желаете закрыть дверь?

— Я — нет, сказал Мейсон, — и вам нечего желать, чтобы я это сделал. Отныне вы должны следить за каждым своим шагом. Когда у вас в комнате окажется какой-либо мужчина, дверь должна быть открыта.

— Почему?