– Я еду с тобой. Тебе от меня так легко не отделаться. Я понадоблюсь, чтобы делать заметки.

Мейсон покачал головой.

– Но, шеф, пожалуйста, – взмолилась секретарша. – Тебе будет нужен кто-то, кто…

– Ты ведь знаешь, что произойдет, – сказал Мейсон.

– Да, и не желаю пропускать это зрелище. Не беспокойся, я ничего не выдам.

– Ну хорошо, – сдался Мейсон. – Захвати карандаши и блокнот. Будешь сидеть сзади и делать заметки по ходу разговора.

Они подъехали к дому, в котором жил Докси и который они нашли безо всякого труда. Это был большой особняк с белыми оштукатуренными стенами и крышей из красной черепицы. Типичная калифорнийская постройка в испанском стиле. У парадного крыльца росли две пальмы, от ворот ограды к дому вела бетонированная дорожка, пересекающая мягкий, бархатистый травяной газон. Мейсон дважды надавил на клаксон, дверь открылась, и на пороге возник Герберт Докси. Он обернулся, что-то сказал через плечо, закрыл за собой дверь и побежал к машине.

– От Латтса ничего? – спросил его Мейсон.

– Ни словечка. У нас у всех скверные предчувствия.

Мейсон представил Докси Делле Стрит.

– Может, вы желаете сесть вперед? – спросил ее Докси. – Я сяду сзади…

– Не надо, все в порядке, – перебил его Мейсон. – Садитесь рядом, мне нужно поговорить с вами. Проинформируйте меня поподробнее о делах компании.

– Боюсь, я не слишком много смогу вам рассказать, мистер Мейсон, – сказал Докси, усаживаясь на переднем сиденье. – Я думаю, вы знакомы с планами компании, то есть с планами, которые были у компании до сегодняшнего собрания директоров.

– А теперь что-то изменилось? – спросил Мейсон.

– Ну, – рассмеялся Докси, – мнения резко разошлись. Надеюсь, вы понимаете мое положение. Как секретарь компании я должен выдавать вам любую информацию, которую вы потребуете. Но в то же время я должен сохранять строгий нейтралитет.

– Я понимаю, – заверил его Мейсон, – и в полной мере ценю вашу любезность. Вы упомянули о расхождении во мнениях. И как же именно они разошлись?

– Видите ли, мистер Мейсон, сложилась весьма деликатная ситуация. Я… я не думаю, что могу вам рассказать больше, чем сказал, пока не поговорю с папашей Латтсом.

– Какова зарегистрированная стоимость всего пакета акций?

– Я… боюсь, это опять вопрос, по которому мнения расходятся.

– Какова зарегистрированная стоимость одной акции по отношению к сумме, вложенной компанией?

– О, весьма низкая, мистер Мейсон. Несомненно, гораздо ниже рыночной цены. Понимаете, компания совершила довольно странную сделку… А обстоятельства изменились таким образом, что первоначальная стоимость теперь имеет значение только с точки зрения бухгалтерии.

– Понятно, – сухо ответил Мейсон. – В последнее время были факты купли-продажи акций?

– Самой последней сделкой была ваша.

– А с тех пор не было? – настаивал Мейсон.

Докси колебался.

– В конце концов, – заметил Мейсон, – какая польза что-то скрывать от меня? Я полноправный акционер. Я имею право на информацию.

– Сегодня во второй половине дня были заключены кое-какие сделки по продаже, – уклончиво ответил Докси.

– И кто продавал?

– Один из оставшихся членов совета директоров.

– Кто покупал?

– Я… я… Это конфиденциальная информация, мистер Мейсон. Я…

– Официально она станет вам известной только по завершению трансфера?

– Полагаю, да.

– Трансфер уже завершен?

– А о каких акциях вы говорите, мистер Мейсон?

– Я имею в виду любые акции, которые были проданы или куплены сегодня, – вздохнул Мейсон. – Ну нельзя же быть таким буквоедом! Если вы хотите, чтобы у нас было нормальное сотрудничество, не пытайтесь скрывать от меня информацию.

– Я должен сотрудничать и с другими, – ответил Докси. – У меня сложное положение. Я нахожусь меж двух огней.

– И кто же по вас палит с другой стороны?

– Думаю, вы сами можете догадаться, мистер Мейсон.

– Ну хорошо, – устало сказал Мейсон, – давайте вернемся к сути дела. Как много записей о трансферах акций вы занесли в свою книгу после записи о моем утреннем трансфере?

– Одну, – ответил Докси.

– Кто участвовал в сделке?

– Папаша Латтс купил некоторое количество акций.

– У кого?

– У Реджерсона Неффса.

– Сколько акций было продано?

– В сертификате о трансфере, данные о котором я заносил в регистрационную книгу, говорится о трех тысячах акций.

– Сколько Латтс заплатил за них?

– Была приватная договоренность между покупателем и продавцом, и это не было отражено в сертификате.

– Между нами: Неффс ведь просто-напросто напыщенное ничтожество, не так ли? – доверительно спросил Мейсон.

Докси рассмеялся.

– Простите, – сказал он, – но корпорация платит мне не за то, чтобы я обсуждал личности членов совета с акционерами.

Мейсон искоса взглянул на Докси. Какое-то время они молчали, затем Докси поерзал на сиденье и сказал:

– Загорал сегодня – спина болит… Вы могли бы оказать мне большую любезность, мистер Мейсон.

– Каким образом?

– Рассказав, сколько вы заплатили за пай папаши Латтса.

– Зачем вам?

– Я смог бы тогда кое-что прикинуть… и предпринять.

– А не боитесь обжечь пальцы?

– Я рискну. Я знаю, что папаша Латтс… э-э… как бы это помягче сказать… ну…

– Вот именно, – подхватил Мейсон. – Жмот, каких мало. Он решил, что произошло нечто, благодаря чему акции теперь стоят гораздо больше, чем думают директора. И решил прикупить их побольше. Вот почему он и позабыл о сегодняшнем обеде.

– Ну, тесть, по крайней мере, мог позвонить Джорджиане, – раздраженно проговорил Докси.

– Джорджиана – это ваша жена?

– Да. Дочь папаши Латтса. Его зовут Джордж. Он хотел сына, но когда на свет появилась дочь, они назвали ее Джорджианой. Сгладили разочарование.

– Понятно…

– Но вы все еще не ответили на мой вопрос, – сказал Докси.

– Я сформулирую ответ так: я заплатил за пай папаши Латтса чертовски много.

– Ну да! – проговорил Докси с сарказмом. – Представляю себе картину: великий Перри Мейсон швыряет деньги направо и налево, покупая акции по невероятно завышенным ценам.

– Мы могли бы заключить сделку, – предложил Мейсон.

– Каким образом?

– У вас может оказаться нужная мне информация.

– Насчет чего?

– Латтс знает, кто является моим клиентом?

Докси бросил на Мейсона быстрый взгляд, поколебался и сказал:

– Думаю, знает.

– А вы?

– Я – нет.

– А как он смог узнать?

– Не знаю. Возможно, проследил по чеку, который ваш клиент дал вам для того, чтобы расплатиться. У него есть свой человек в банке, который ему многим обязан. Вот все, что мне известно. Теперь ваша очередь.

Мейсон секунду помолчал и сказал:

– Я заплатил за принадлежащие Латтсу две тысячи акций тридцать две тысячи семьсот пятьдесят долларов.

Докси посмотрел на Мейсона как на человека, надевающего ласты, чтобы нырнуть в воды Атлантики с верхней палубы «Куин Мэри».

– Вы заплатили… сколько? – переспросил он.

– Вы меня слышали.

– Боже мой, мистер Мейсон! Это же… черт… если бы вы мне сказали, я бы купил вам весь пай по восемь долларов за штуку! Я мог бы купить даже по семь!

– Вот в этом-то все и дело, – ответил Мейсон. – Я же сказал, что заплатил за акции чертовски много.

– Но почему?!

– А вот это я не имею права обсуждать. Но вы, конечно, можете выдвигать гипотезы.

– Вы хотите сказать, что вы хотели… хотели вывести папашу Латтса из корпорации? Из совета директоров?

– Но ведь он тут же восстановил свой пай, даже с избытком, не так ли?

– Да, конечно. Но в промежутке между сделками он все же был выведен из совета в соответствии с уставом. Сдается мне, мистер Мейсон, у вас какая-то очень сложная и хитрая игра, цель которой – полный контроль над всей корпорацией.

Мейсон ухмыльнулся и крутанул рулевое колесо. Машина съехала с шоссе на ухабистую дорогу, ведущую к земельным владениям «Силван Глэйд Девелопмент Компани». Еще один резкий поворот Мейсон сделал у подножия холма. Когда машина поднялась на вершину, Докси возбужденно воскликнул:

– Мистер Мейсон! Это автомобиль папаши Латтса! Он здесь!

– Прекрасно, – ответил адвокат. – Очень удачно получилось. Я хочу с ним поговорить.

– Не могу понять, почему он не приехал домой, – сказал Докси. – Однако у меня камень с души свалился, раз с ним все в порядке. Полагаю, он обдумывает какое-нибудь совершенно новое деловое решение. В этом он промаху не даст.

В голосе Докси были смешаны восхищение и ревнивая зависть.

Мейсон заглушил мотор. Они с Докси выбрались наружу.

– А ты, Делла, можешь подождать нас здесь, – небрежно сказал Мейсон.

– Мы сейчас вернемся, мисс Стрит, – заверил Деллу Докси.

– Как мы попадем внутрь здания? – спросил Мейсон.

– Дверь вообще-то запирается, но у папаши Латтса есть ключи.

Докси попробовал дверь.

– Не заперта, – сказал он. – Идемте.

– Ну и грязища, – прокомментировал Мейсон.

– Жильцы знали, что дом предназначен на снос, – пояснил Докси, – поэтому они просто съехали и оставили весь хлам.

– Крикните Латтсу. Он услышит и спустится, – предложил Мейсон.

– Ему это может не понравиться. Существуют, знаете ли, некоторые протокольные условности в отношениях между тестем и зятем, – ухмыляясь, сказал Докси. – Лучше я поднимусь и посмотрю, что он делает.

– Темновато там, – посочувствовал Мейсон. – Хотя и летнее время, а уже поздно. Будьте осторожны.

– Да нет, все видно, – ответил Докси, ступив на лестницу.

Поднявшись до пролета, ведущего со второго этажа на третий, он внезапно остановился.

– В чем дело? – спросил Мейсон.

– Идите… идите сюда, – хрипло произнес Докси.

– Что-то случилось?

– Поднимайтесь!