Дрейк бережно взял листок за самый краешек.

– Ну как, сделаешь? – спросил Мейсон.

– Попытаемся.

– Действуй.

– А что с этим планом?

Мейсон покачал головой.

– С планом мы пока ничего не станем делать, Пол.

– Но если ты захочешь предъявить его и на нем окажутся отпечатки пальцев твоей клиентки, полиция докопается до этого.

– Ну и пусть… разыграю из себя простачка. Ты ведь меня знаешь.

– Что ты задумал, Перри?

Мейсон усмехнулся.

– Во время слушания я вызову свою подзащитную. Попрошу ее рассказать о плане, по которому ей диктовали обратный путь в город, и спрошу: «Скажите, это тот самый план, который вы видели в комнате мисс Мид?» И прежде чем кто-то опомнится, я успею сунуть его ей в руки. После этого прокурор Бергер непременно выразит желание ознакомиться с планом и заявит, что этот план нужно отправить в дактилоскопическую лабораторию, но к тому времени будет уже поздно, поскольку весь план уже будет сплошь в ее отпечатках, так же как и в отпечатках прокурора.

– Неужели ты осмелишься это сделать?

Мейсон снова усмехнулся и сказал:

– Я и сам еще толком не знаю, что осмелюсь сделать.

Пол нахмурился.

– Перри, я бы очень хотел, чтобы ты рассказал о шарфике и коробке с патронами.

– Зачем?

– Потому что боюсь.

– Можешь не бояться, Пол. Ты ничего не видел. А теперь мне хотелось бы узнать, на какой машинке напечатано это письмо. Найди эксперта и получи от него заключение.

– Это пустяковое дело, – ответил Пол. – Хорошему специалисту достаточно одного взгляда.

– Вот и отлично. Принимайся за работу.

– А ты расскажешь Трэггу о шарфике и коробке с патронами?

Мейсон покачал головой.

– Пока еще нельзя об этом говорить, нас сразу обвинят в сокрытии улик. Ты понимаешь, что стоит мне дать понять, что я вижу в этих вещах важные улики, как я сам себя посажу на скамью подсудимых. Лучше я буду разыгрывать из себя простачка и делать вид, что это не может служить вещественными доказательствами. Им предстоит убедить меня в обратном и к тому же уличить меня в том, что я это понимаю.

– Не глупи, Перри, в твое простодушие все равно никто не поверит.

– Вот как? В таком случае разреши задать тебе вопрос. Зачем убийце понадобилось использовать этот шарфик? Как его вообще можно связать с преступлением?

– Да очень просто, – махнул рукой детектив. – Если ты несешь коробку с патронами в кармане, она может раскрыться, и патроны рассыплются. А если коробку завернуть в шарфик, то этого наверняка не случится.

– И ты, значит, спокойно несешь коробку с патронами к месту преступления, а там заходишь в подвал коттеджа, засовываешь ее в банку из-под кофе и оставляешь? – спросил Мейсон.

– Ты же знаешь, что в деле об убийстве нельзя объяснить все, – сказал Дрейк, – но я почти уверен, что убийца, кто бы он ни был, провел изрядно времени в подвале, выжидая подходящий момент. В подвале темно, сухо и тепло. Так что убийца мог спокойно укрыться там от непогоды и ждать своего часа.

– Тебе просто нравится такое объяснение, – ответил Мейсон. – Поэтому ты считаешь эти вещи уликами и выискиваешь несуществующую связь. А я вот убежден, что они уликами не являются.

– Значит, по-твоему, это обычное совпадение? – насмешливо спросил Дрейк.

– Совершенно верно, – спокойно ответил Мейсон.

– Посмотрим, как ты будешь выглядеть в суде, когда станешь разыгрывать перед судьей простачка и пытаться объяснить ему, что это всего лишь случайное совпадение.

– Знаешь что, Пол, займись-ка ты лучше этим письмом и забудь про все остальное.

Перри Мейсон снова углубился в бумаги, а Пол Дрейк ушел с письмом к себе.

Во второй половине дня детектив позвонил адвокату.

– На письме нет никаких следов, а отпечатано оно на машинке «Ремингтон», выпущенной пять лет назад.

– Как, вообще никаких отпечатков? – поразился Мейсон. – Ни одного?

– Ни одного, – ответил Дрейк. – Для меня это тоже явилось неожиданностью, потому что, перед тем как напечатать это письмо, заправили новую ленту. Новая лента всегда оставляет следы на пальцах того, кто вставляет ее в машинку. Кроме того, я могу сказать, что машинка эта не принадлежит какому-либо учреждению, поскольку в ней плывет строка. По всей вероятности, этой машинкой пользуется человек, который печатает всего двумя пальцами, но довольно быстро. Конкретно это письмо напечатано профессионалом. Вот, собственно, и все. Что касается бумаги, на которой оно напечатано, то тут вообще нет никаких особенностей.

– Значит, на письме нет ни одного отпечатка? – в третий раз спросил Мейсон.

– Ни одного.

– Ну что же, – заметил Мейсон. – В таком случае мы их сделаем и продолжим нашу игру.

Глава 12

Судья Арвис Бэгби занял свое место и сказал:

– Суд штата Калифорния начинает предварительное слушание дела мисс Глэдис Дойл. Вы готовы, джентльмены?

– Защита готова, – сказал Мейсон.

Харви Эллингтон, один из самых многообещающих молодых прокуроров, сказал:

– Народ штата Калифорния готов, ваша честь.

– Очень хорошо, приступаем к слушанию, – сказал судья. – Я хотел бы обратить внимание сторон на то, что у нас очень много дел, требующих рассмотрения, а нас и без того критикуют за медлительность. Поэтому, джентльмены, я хотел бы попросить вас сотрудничать с судом и друг с другом, избегая по возможности споров по несущественным деталям. Итак, есть ли моменты, по которым мы могли бы достичь согласия сразу, считать их принятыми без доказательств и сберечь, таким образом, время?

– Я уверен, ваша честь, что такие документы есть, – сказал Эллингтон. – У меня здесь имеется несколько карт разного масштаба, которые показывают дорогу к каньону Пайн-Глен, местонахождение коттеджа и его окрестности, в том числе «Саммит-Инн», популярное место лыжных прогулок. У нас есть фотографии коттеджа как снаружи, так и внутри. Кроме того, у нас есть план коттеджа. Фотографии были сделаны штатным фотографом под наблюдением полиции, так что мы можем не сомневаться в их достоверности. Карты и планы, которыми мы располагаем, также сделаны должностными лицами, поэтому я думаю, что все эти документы могут фигурировать в суде в качестве наглядного материала.

– Совершенно верно, – подтвердил Мейсон, – эти документы сомнению не подлежат.

– Далее я хочу сказать, – продолжал Эллингтон, – что коттедж, в котором произошло убийство, принадлежит человеку по имени Моррисон Финдли. Несколько месяцев назад он сдал этот коттедж в аренду за сто долларов в месяц. Названная сумма была получена, все правила сдачи помещения соблюдены. Причем плата за аренду коттеджа всегда вносилась за месяц вперед. Мистер Финдли обычно приезжал в коттедж перед истечением очередного срока платежа, чтобы посмотреть, в каком состоянии находится его собственность и все ли там в порядке. Сдав коттедж в аренду на длительный срок, он вообще там не появляется. Поэтому он ничем не может нам помочь в расследовании данного дела. Далее я хочу сказать, что коттедж был арендован человеком по имени Д. Ч. Чаллис, договоренность об аренде была достигнута по телефону, поскольку мистер Финдли в то время был очень занят и не мог лично встретиться со съемщиком. Но так как плата за аренду вносилась регулярно за месяц вперед, его это не беспокоило. Мы проверили все эти факты, ваша честь. Они соответствуют действительности, и поэтому я прошу защиту принять их к сведению.

– Прежде чем принять их к сведению, – заговорил Мейсон, – я хотел бы знать, сделал ли мистер Финдли хотя бы одну попытку встретиться с человеком, которому он сдал этот коттедж, я имею в виду Д. Ч. Чаллиса?

– Полагаю, что нет, – ответил Эллингтон.

– У него есть адрес этого Чаллиса?

– Он значится на конвертах с деньгами, которые присылала от имени мистера Чаллиса посредническая контора.

– Вы проверили этот адрес?

– Конечно. Полиция проверила.

– И разговаривали с арендатором? – настаивал Мейсон.

– Нет. Этого человека оказалось невозможно найти. Но не думаю, чтобы это имело какое-нибудь значение. Конечно, было бы хорошо поговорить с ним, тем более что он мог бы нам сообщить кое-какие сведения, но к настоящему моменту его все еще не смогли разыскать, что, повторяю, не так уж и существенно, тем более что данное слушание является всего лишь предварительным. И суд, и защита понимают, что сейчас нужно только констатировать, что преступление имело место и что оно было совершено обвиняемой. Второстепенные детали нас сегодня интересовать не могут.

– Я полагаю, что защита принимает это? – спросил судья.

– Пока я принимаю только тот факт, который представляется мне безусловным, а именно, что владельцем данного коттеджа является Моррисон Финдли, – заявил Мейсон.

– Это так и есть, – подтвердил Эллингтон.

– Я также готов признать, что мистер Финдли может быть приведен к присяге и дать свидетельские показания по тем фактам, которые содержатся в заявлении помощника районного прокурора.

На лице Эллингтона промелькнуло облегчение.

– Очень хорошо, – сказал он. – Во всем, что касается права собственности…

– Одну минуту, – прервал его Мейсон. – Боюсь, помощник районного прокурора неверно меня понял. Я сказал, что готов признать мистера Финдли в качестве достоверного свидетеля по сообщенным фактам. У меня, как известно, есть право подвергнуть мистера Финдли перекрестному допросу. Что я и намерен сейчас сделать.

Эллингтон нахмурился.

– Это не совсем обычно, – сказал он, – но выхода у меня нет. Я вынужден согласиться.

– Очень хорошо, – сказал судья. – Пусть мистер Финдли даст показания. Он здесь?

– Да.

– В таком случае попросите его занять место для свидетелей.

Моррисон Финдли, человек средних лет с проницательными глазами и густыми бровями, занял место для свидетелей и вопросительно посмотрел на Эллингтона.