– Я уже все рассказал о ней.

– Где Эддисон подобрал ее? – спросил Трэгг.

– Где-то недалеко от Верд-Каньона.

– Поточнее.

– Как я понял из разговора с ней, примерно милях в десяти-пятнадцати от него.

– Значит, Джон Райсер Эддисон проследовал по шоссе от Верд-Каньона во вторник вечером.

– Именно так, – согласился Хенсел, – иначе он бы не встретил ее.

– Когда это было?

– Она явилась в отель примерно без четверти десять, а в десять тридцать ее уже взяли за бродяжничество.

– А где теперь эта девушка?

– Не знаю, но готов держать пари, с помощью Джона Эддисона ее можно отыскать. Когда эти старые козлы начинают проявлять отеческий интерес к хорошенькой блондинке, похожей на ангела, ну сами понимаете… Эддисон вьется вокруг нее, словно муха вокруг банки с вареньем, и ей это, видно, нравится. Если вы хотите, чтобы она подтвердила мой рассказ, пусть Эддисон доставит ее сюда. Она все расскажет сама.

– Хорошо, Хенсел, – сказал Трэгг, – мы так и сделаем. Но не думайте, что мы снимаем с вас обвинение в шантаже только потому, что вы так откровенны, или потому, что нам так хочется добраться до Перри Мейсона. Вы были и есть грязный мошенник, вымогатель. Вы – жалкий червяк, и, когда вы так нагло ухмыляетесь, мне очень хочется врезать вам. Единственная причина, почему мы с вами до сих пор возимся, в том, что вы можете помочь нам раскрыть дело об убийстве. Вам уже известно, что партнер Джона Эддисона, Эдгар Феррел, был убит во вторник вечером примерно в четверти мили от дороги на Верд-Каньон. Ответьте мне, где точно Эддисон подобрал девушку?

– Этого я не могу сказать, – ответил Хенсел, – может быть, милях в двадцати от Верд-Каньона.

– То есть напротив того места, где совершено убийство, – заметил Трэгг.

– Да, получается, что так, – согласился Хенсел.

В разговор вмешался Голкомб:

– Но он еще не все сказал. Хенсел, что говорила девушка о человеке, который подвез ее?

– Она ехала на попутных машинах. Ночью прислушивалась к звуку двигателей.

– Вот-вот, и как ей понравился двигатель машины Эддисона? – спросил Голкомб.

– А-а, вы об этом, – произнес Хенсел и замолчал, что-то соображая.

Трэгг, который знал этот сорт людей, вовремя напомнил:

– Не забывайте, Хенсел, обвинение снимается только при одном условии – что вы расскажете все и все будет правдой. Попробуйте утаить хоть чуточку, и тут же окажетесь за решеткой.

– Я ничего не утаиваю. Я просто думаю, – ответил Хенсел.

– Нечего думать, рассказывайте. Думать будем мы, – заметил Трэгг.

– Теперь я припоминаю, – начал Хенсел. – Сначала я совсем не обратил на это внимания. Она сказала, что выбрала машину Эддисона потому, что у нее мощный мотор, а значит, машина дорогая. Она сказала, что Эддисон выехал с проселочной дороги, с той стороны, откуда доносился до нее шум двигателя. Потом она слышала, как под колесами заскрипел мостик через кювет. По проселку водитель ехал на первой скорости, а выехав на асфальт, примерно в ста ярдах от нее включил четвертую. Мотор работал ровно, было слышно, что он хорошо отрегулирован. Тут она сделала шаг вперед, чтобы фары осветили ее.

– Где, точнее, она стояла? – спросил Трэгг.

– У дренажной трубы.

– Значит, вы говорите, что чек дал вам Мейсон? – вдруг переменил тему беседы лейтенант.

– Да, Мейсон. Он положил его в мою шляпу, – ответил Хенсел.

– А секретарь Мейсона положила вашу шляпу на стол?

– Да.

Трэгг повернулся к Мейсону:

– Что ж, Мейсон, теперь наконец-то настал ваш черед. Я намерен предъявить вам обвинение в подделке чека, в качестве свидетельницы я вызову в суд Деллу Стрит.

– Основываясь на показаниях этого мошенника?

– Да. Вы правы. Он мошенник, но рассказанная им история вполне правдоподобна. Вы отлично знаете, что стоит хоть раз уступить шантажисту, как больше от него не отвертишься. Вы рассчитали, что Хенсел попадется, если вы подсунете ему поддельный чек, он попадет за решетку и оттуда уже не сможет шантажировать порядочных людей. Более того, он ничего не сможет толком объяснить, вы очень ловко поставили его между двух огней. Либо он должен сознаться в подделке чека, либо – в шантаже. Если он будет вести себя тихо, то сядет за подделку; если все расскажет, его упрячут за шантаж.

– Хитрец, – усмехнувшись, заметил Хенсел, взглянув на Мейсона.

– Помолчите, ради бога! – рявкнул на него Голкомб.

Зазвонил телефон.

Голкомб дотянулся до телефона, снял трубку.

– Сержант Голкомб у телефона… Кто?.. Да… И что… – Неожиданно лицо его перекосилось от злости, он с силой швырнул остаток сигары в пепельницу. – Как же так? – угрюмо спросил он, а затем гаркнул, помолчав некоторое время: – О’кей! – и швырнул трубку.

– Мне надо поговорить с вами, лейтенант, – обратился он к Трэггу.

– Я думаю, – сказал Трэгг, – нам надо задержать Эддисона, разыскать Веронику Дэйл и с ее помощью точно установить место, где он ее подобрал.

Голкомб без энтузиазма кивнул.

– Пожалуй, – продолжал лейтенант, – сделаем это вечером. Пусть она покажет на месте, как все это происходило.

– А меня задержать вы не собираетесь? – спросил Мейсон. – Если да, то вам следует выдвинуть обвинение, потом получить ордер на арест.

– Посидите пока здесь, – ответил Трэгг. – Мы о вас не забудем.

– Лейтенант, нам, пожалуй, следует еще раз проверить рассказ Хенсела, – сказал Голкомб.

– Да ну, уверен, что Хенсел говорит правду, это же Мейсон в своем репертуаре. Он защищал интересы своего клиента. А в таких случаях он способен на что угодно. Загнал Хенсела в угол, парень уже ничего не мог сделать, даже продолжать шантажировать.

– Нам нужно переговорить, – повторил Голкомб, глядя на Трэгга.

– Может, мне вернуться в свою контору, пока вы будете обсуждать свои дела? – заметил Мейсон.

– У нас будет ордер на ваш арест, мы еще упрячем вас в каталажку, вы еще погуляете в наручниках, – со злостью бросил Трэгг.

– Тогда позовите репортеров, пусть они запечатлеют этот момент, – сказал Мейсон.

– Именно это мы и сделаем, – ответил Трэгг.

– Отлично, а пока я прощаюсь, – сказал Мейсон, вставая и направляясь к выходу из комнаты.


Добравшись до своего кабинета, он сразу же обратился к Делле Стрит:

– Плохи дела.

– Что такое?

– Да с этим чеком. Похоже, они собираются привлечь нас к суду. Я не хочу, чтобы ты…

– Шеф, – перебила его Делла Стрит. – Разве сержанту Голкомбу не звонили?

– Звонили, – ответил Мейсон, роясь в ящике своего стола.

– Я сделала все, что могла. Сержанту звонили из банка, заявили, что обвинение Эрика Хенсела в подделке чека – нелепая ошибка. Несмотря на то что подпись походила на подделку, Джон Эддисон признал ее своей. Сказал, что сначала он впопыхах расписался карандашом, потом подумал, что в таком виде банк может не принять чек, и обвел подпись чернилами.

Мейсон резко задвинул ящик, выскочил из-за стола и заключил Деллу в объятия.

– Как это ты додумалась?

– Элементарно, мой дорогой Ватсон. Вы были так заняты этим убийством, что не вспомнили, что сам Эддисон еще не подтвердил факта подделки чека. Как только лейтенант Трэгг покинул вместе с вами контору, я связалась с Эддисоном, попросила его позвонить в банк и сообщить, что он узнал, что Хенсел арестован по обвинению в подделке чека, но что чек вовсе не подделан, что на нем действительно стоит его, Эддисона, подпись. Я сказала, что звонок в банк будет стоить ему две тысячи долларов в пользу шантажиста, но если он не сделает этого, то его адвоката засадят в тюрьму, а это обойдется ему дороже, чем в две тысячи.

Мейсон выпустил Деллу Стрит из объятий, плюхнулся в кресло и расхохотался.

– Я правильно поступила? – спросила Делла.

– Что значит – правильно? Отлично! Но должен заметить, что при этом нарушена дюжина статей закона. Если они узнают, что ты звонила Эддисону, то тебя немедленно арестуют.

– Так это если узнают! Но ведь иного выхода не было, верно? Чего бы я стоила, если бы не сделала этого? Кроме того, на моей стороне лучший адвокат города.

– Без такого, как ты, секретаря этому адвокату пришлось бы очень плохо. Боже, Делла! Голкомб выглядел так, будто змею проглотил. Тебе, кажется, недавно увеличили оклад?

– Да.

– Ну так увеличат еще раз. Ты работаешь все лучше и лучше. А теперь нас ждет новое дело. Пол должен доставить сюда Веронику Дэйл. Иди в свою комнату.

Глава 13

Перри Мейсон тихонько постучал в квартиру Деллы Стрит. Она впустила его и закрыла за ним дверь.

– Все в порядке? – осведомился он.

– Вероника сейчас находится в комнате 13-Б.

– Она ведет себя спокойно?

– Вполне. Да, кроме нее и Дрейка, у меня был еще один гость.

– Кто?

– Лоррейн Феррел.

– Как? – удивился Мейсон.

– Она хотела видеть вас. Пришла, когда я ждала Веронику. Мне пришлось ее выпроводить. Она говорила, что у нее к вам очень важное дело. Да, шеф, мне удалось кое-что узнать об этой даме. Она влюблена в Эддисона.

– Не может быть!

– Точно.

– Она и виду не подала, когда я виделся и говорил с ней и Эддисоном в универмаге.

– Вы просто не заметили. Тут нужен женский глаз.

– Это усложняет ситуацию. Если она узнает о Веронике, то начнет ревновать.

– Мне кажется, он уже знает и уже ревнует.

– А Эддисон? – спросил Мейсон. – Отвечает взаимностью?

– О нем я судить не могу. Но что она влюблена в него – это точно.

Мейсон задумался.

– А что Вероника? Будем надеяться, что эта ситуация не осложнит наших дел.

– Вероника в своем обычном репертуаре невинной простушки. Эддисон велел ей идти с людьми Дрейка, и она безропотно последовала за ними. Не задавала никаких вопросов. Я встретила ее, сказала, что сейчас найду для нее комнату. Когда вернулась за ней, она продолжала сидеть на этом стуле, ни слова никому не сказала. Я проводила ее в комнату, где она находится сейчас.