Мейсон покачал головой:

— Я из Калифорнии.

— О! — произнесла она и замолчала, выжидая.

— Я очень хочу узнать что-либо о местонахождении вашего мужа, — сказал Мейсон.

Она улыбнулась.

— А кто этого не хочет?

— Вы, возможно, подскажете, как его найти?

Она посмотрела на него задумчиво, спросила:

— Почему вы им интересуетесь?

— Вы слышали что-нибудь о друге вашего мужа, некоем докторе Самерфилде Мальдене? — Она медленно покачала головой. — Доктор Мальден был очень близким другом вашего мужа, хоть я и не уверен, поддерживали ли они связь.

— В последние четыре года практически ничего не слышала о своем муже, — ответила она с явной ненавистью в голосе.

Мейсон поднял брови и сказал сочувственно:

— И все же вы до сих пор за ним замужем?

— К несчастью. Меня вынудили.

— Боюсь, что я не понимаю, — пробормотал Мейсон, располагая ее к откровенности.

Она пояснила:

— Последние четыре года я поддерживала связь с мужем только через его адвоката мистера Хореаса Л. Рэд-филда. Он знает все юридические уловки. Меня шантажировали, мистер Мейсон.

— Боюсь, что все же не понимаю.

Она сказала:

— Мой муж был военным летчиком запаса. Его призвали на службу, уволили, затем снова, призвали.

— Как пилота?

— Как пилота и на командирскую должность. Я не больно много об этом знаю. С тех пор, как муж, поцеловав меня на прощанье, уехал из Денвера, я никогда не получала от него ни слова.

— Надо же! — сочувственно сказал Мейсон.

Она продолжила:

— Мы с мужем управляли несколькими ресторанами. После его отъезда я все взяла в свои руки и сама начала вести дела.

— Доходные? — спросил Мейсон, оглядывая роскошную обстановку комнаты.

— Очень доходные, — ответила она. — Однако я в то время не учла некоторых обстоятельств.

— Например? — поинтересовался Мейсон.

— Нет, право же, — сказала она, — думаю, не следует обременять вас моими личными делами.

— Конечно, конечно, — торопливо заверил Мейсон. — Просто я, как адвокат, заинтересовался, каким образом ситуация, о которой вы упомянули, вообще могла возникнуть.

— Ах, бесполезно вдаваться в подробности. Достаточно того, что ситуация имеет место.

— Я сказал бы, — мдгко возразил Мейсон, — что, с юридической точки зрения, невозможно, чтоб вы оказались в подобной ситуации. Но, конечно, когда не знаком с подробностями…

— Ну, — возмущенно прервала она, — мой муж поступил со мной хуже, чем с собакой. Он надо мной издевается, а закон ему помогает. Я всегда думала, что закон должен быть справедливым.

— Иногда, — сказал Мейсон, продолжая выказывать расположение, — бывают формальности, которые ставят человека в затруднительное положение перед законом.

— И это вы говорите мне! — воскликнула она.

— По-видимому, — продолжил Мейсон, — нечто подобное произошло и в вашем случае, но… — Он, нахмурившись, посмотрел вдаль, с сомнением покачал головой, затем придал голосу скептический оттенок: — Боюсь, вы неправильно оценили ситуацию.

— Нет, — рассердилась она, — и у меня один из лучших в Денвере адвокатов. Он пытался найти выход, но говорит мне, что…

Она умолкла и вроде бы колебалась, продолжать ли.

— Конечно, — сказал Мейсон, — я не денверский адвокат и я не знаком с законами штата Колорадо. Я просто… О, но такое случается.

— Этого не случилось бы, — сказала она, — если бы не Пол Уинет, который изо всех сил старался встать на сторону моего мужа. Они с Дарвином xopoiuo все продумали. Вы никогда не сможете убедить меня в противном.

— Как я понял, мистер Уинет — друг вашего мужа?

Она кивнула.

— Он живет здесь?

— Уинет? Нет, в Иллинойсе. Его зовут Нолин Уинет, — сказала она с горечью, подчеркивая каждое слово его имени.

— В самом деле, — посочувствовал Мейсон.

Она сказала:

— Мой муж ушел, чтобы вступить в вооруженные силы. Я была глупа и поверила в его патриотизм. Конечно, у нас были трения. А у кого из женатых их нет? В нашем случае все усугублялось тем, что Дарвин терпеть не мог мою семью.

— Ну, — согласился Мейсон, — такое не в диковинку. Конечно, винить только мужчин нельзя, но…

Он не закончил мысли. Она сказала:

— В нашем случае винить можно Дарвина, потому что он познакомился с моей семьей до нашей женитьбы и сказал, что все они замечательные. Потом они с Уинетом задумали это.

— Мне очень интересно чисто с юридической точки зрения, — сказал Мейсон.

— Могу больше рассказать об. этом. Знаю, худого не будет. Я не хотела вдаваться в подробности, но все, в конце концов, улаживается, и я думаю, не будет ничего страшного, если все вам расскажу. Вижу, вы все еще считаете, что я недооценила мои юридические права. Но вернее будет, что вы недооценили дьявольской изобретательности моего мужа и его адвоката.

Мейсон внимательно слушал. Помолчав, она продолжила:

— Пять лет назад муж заявил, что его друг Уинет хочет финансировать ресторанный бизнес и что у него в Денвере имеется солидная недвижимость, которую можно использовать под рестораны.

Глаза Мейкона выражали искреннюю заинтересованность, но он продолжал молчать.

— Дарвин сказал мне, что это прекрасная возможность. Он предложил мне, чтобы его адвокат составил заявление моего адвоката! В то время мне еще не приходило в голову заиметь своего адвоката. Я, естественно, полагала, что наши с мужем интересы совпадают.

Мейсон опять кивнул.

— Итак, мы составили заявление. Теперь я понимаю, что это было самое невероятное соглашение. Соглашение такого рода, что вряд ли его могли когда-либо составить, если муж не спланировал все преднамеренно.

— Какое соглашение? — спросил Мейсон. — В общих чертах, пожалуйста.

— Пол Уинет сдавал нам внаем пять участков под рестораны. То есть согласился содержать там рестораны, а мы должны были управлять ими на условиях аренды. Было ясно, что оборотные средства будут у мистера Уинета и нам придется каждый пенни на расходы по ресторанам брать из этих средств, а затем мы будем обязаны, в свою очередь, буквально каждый пенни огромного дохода посылать мистеру Уинету в Иллинойс.

Мейсон слегка поднял брови.

— На этот случай мистер Уинет приказал своим бухгалтерам учитывать все поступления и вычитать необходимые расходы. Чистую прибыль предполагалось делить на четыре части. Мистеру Уинету доставалось две четвертых, нам с мужем — по одной. Условия аренды были таковы, что доли, арендаторов не могли быть перераспределены, ни добровольно, ни принудительно. Вы понимаете, мистер Мейсон, ловушка скрывалась в том, что не могло быть принудительной передачи имущества?

— Да, — сказал Мейсон, — но таков закон во многих штатах.

— Это означало, что если мы обанкротимся, или суд приговорит нас к штрафу, или наложит арест на имущество, то аренда становится недействительной, равно как какое-либо имущество. Наши имущественные интересы в аренде будут замешаны в судебном процессе или подчинены определению суда, и Уинет имеет возмож-ностъ и право объявить аренду аннулированной и забрать весь ресторанный бизнес, созданный нами, в свои руки.

— И что тогда? — спросил Мейсон.

— Тогда, — пояснила она, — муж поймал меня на удочку, вынудив подписать соглашение со множеством условий, среди которых то, что я буду управлять ресторанами в его отсутствие и посылать вырученные деньги Уинету.

— А как насчет жалованья? — спросил Мейсон. — Разве стороны не получали жалованья?

— Нет. По условиям соглашения, полное вознаграждение должно быть получено от мистера Уинета. Конечно, я рассказываю в общих чертах. Это длинное соглашение и, как до меня только, к сожалению, дошло, очень и очень умело составленное.

— Да, начинаю понимать ваше положение, — посочувствовал Мейсон. — А затем ваш муж исчез?

— Муж обманул меня. Он служил в вооруженных силах. Срок службы Истек, и я ждала его возвращения. Но он не пришел домой и не давал о себе знать. А потом ко мне пришел адвокат мужа и сказал, что он требует развода и раздела имущества. Откровенное воровство.

— Адвокат поддерживал связь с вашим мужем?

— О да, — сказала она. — Спросите у мистера Хоре-аса Л. Рэдфилда.

— И вы не можете развестись без…

— О, я могу получить развод, — сказала она, — но какая мне от этого польза? Я хочу получить что-то за проделанную работу. Понимаете, мистер Мейсон, я угробила больше четырех лет жизни, работая день и ночь до изнеможения на эти рестораны, взвалив на себя всю ответственность управления, превращая их в доходное предприятие. И каждый раз, когда я получала доллар, муж также получал доллар. Я была без какой-либо помощи, волновалась, придумывала меню, писала объявления, работала до ночи, и…

— Но зачем вы это делали? — спросил Мейсон. — Почему не отказались и не стали жить как прежде?

— Потому что я не могу себе этого позволить. Я делаю деньги. Хорошие деньги. Я делаю настолько хорошие деньги, что не могу бросить свой бизнес. Но дело в том, что муж в это время блаженствует на каком-то тропическом острове с. какой-нибудь красоткой, исполняющей каждое его желание, и насмехается надо мной. Каждый раз, когда я зарабатываю доллар, он также, ничего не делая, получает доллар. Мой адвокат говорит, что по законам этого штата я не смогу добиться юридического решения о выплатах алиментов в судебном процессе против мужа до тех пор, пока я лично не вызову его повесткой. Мой адвокат хочет, чтобы повестка была послана в пределах территориальных границ этого штата, и требует акт о распоряжении имуществом.