— Не надо меня учить, — огрызнулся Мун.

— Кто-то же должен это делать, — улыбнулся Мейсон.

— Прекратите, адвокат, — сурово сказал судья Кей-лор. — Суд не намерен выслушивать ваши саркастические замечания.

— Я только ответил на грубость, — сказал Мейсон.

— Защитнику не подобает отвечать на грубость тем же. Извольте соблюдать порядок на слушании. Итак, джентльмены, я терпеливо выслушал показания. Если эту пленку собираются предъявлять в качестве доказательства, то ее должен опознать какой-то свидетель. В данный момент я предлагаю не задерживаться на этом вопросе.

— Пока все, мистер Броган, — сказал Мун. — Я вызову вас после того, как вы послушаете эту запись.

— Я хочу задать свидетелю несколько вопросов, — сказал Мейсон.

— Задавайте, мистер Мейсон, — разрешил судья Кейлор.

Мейсон поднялся, обошел стол защиты и остановился, ожидая, когда Броган посмотрит на него.

Броган поднял глаза, натолкнулся на твердый взгляд адвоката, увидел словно высеченное из гранита лицо и опустил глаза.

Воцарилась красноречивая тишина.

— Спрашивайте, — сказал судья Кейлор.

Вам было известно, что Фрич когда-то ограбил банк? — спросил Мейсон.

— Я полагал, что такая вероятность существует.

— Вы уже знали Фрича в то время?

— Я… я думаю, знал.

— Вам было известно, какую сумму хотел получить Фрич в обмен на свое молчание относительно подробностей этого ограбления?

— Я знал, что он хотел получить значительную сумму денег.

— Вы намеревались действовать в качестве посредника и вести переговоры о выплате этой суммы?

— Не в том смысле, который подразумевает ваш вопрос.

— Тогда в каком?

— Я хотел сделать все, чтобы помочь мистеру Бэйну… семье Бэйнов.

— Вы знали Бэйнов?

— Лично — нет.

— Почему вам так хотелось им помочь?

— Просто я подумал, что они… ну, я подумал, что им нужно…

— Вы подумали, что их шантажируют?

— Да.

— Так шантажировали их или нет?

— Ну, как сказать. Ситуация была довольно необычной.

— И вы решили принять участие в шантаже?

— Нет, сэр.

— Вы хотели взять у Бэйнов деньги и передать их Фричу?

— Ваше утверждение — лишь голый факт. Оно не объясняет мотивов моих поступков, а эти' мотивы я считаю достойными одобрения.

— Ответьте на вопрос, — сказал Мейсон. — Вы хотели взять у Бэйнов деньги и передать их Фричу?

— Да, если вы хотите, такого ответа.

— Вы знали, что это шантаж?

— Я считал это равносильным шантажу.

— Вы пришли к выводу, что Фрич может дать ограбленному банку определенную информацию, из которой станет ясно, что деньги, украденные в этом банке, были использованы мистером Бэйном для покупки земельного участка! В дальнейшем участок приобрел большую стоимость благодаря открытому там нефтяному месторождению. Фрич утверждал, что мистер Бэйн, используя эти деньги, знал, что они украдены в банке. Я правильно говорю?

— По существу, вы правы:

— Теперь скажите: вас не было дома в ночь убийства?

— Да, не было.

— Вы были близко знакомы с мистером Фричем?

— Я в каком-то смысле сотрудничал с ним. Мистеру Фричу были нужны деньги, и он думал, что я смогу помочь ему достать их.

— И вы пытались достать для него деньги?

— Я пытался уладить это дело.

— Под выражением «уладить дело» вы подразумеваете вынудить семью Бэйнов заплатить кругленькую сумму денег за молчание Фрича?

— Ну… для того чтобы уладить дело.

— Квартира Фрича находится напротив вашей?

— Да, сэр.

— Кто снял для него эту квартиру?

— Я.

— Фрич предполагал, что может надолго сойти со сцены, не так ли?

— Я не знаю, что у него было на уме.

— Он не советовался с вами?

Свидетель замешкался.

— Да, кажется, он как-то раз действительно говорил мне что-то об этом.

— Вы время от времени бывали у Фрича?

— Да, сэр.

— И он заходил к вам?

— Да, сэр.

— У него были ключи от вашей квартиры?

— Ну…

— Были или нет?

— Да, были.,

— У вас был ключ от его квартиры?

— Он просил меня…

— У вас был ключ от его квартиры?

— Да, сэр.

— Вы тоже заходили туда иногда?

— Да, сэр.

— Вам было известно, что он хотел превратить свою квартиру в тайное убежище?

— Что вы имеете в виду?

— Было ли вам известно, в частности, что он купил большой морозильник, наполнив его большим количеством продуктов, чтобы при необходимости не выходить из дому и не показываться на глаза людям?

— Да, сэр.

— Вы знаете, сколько стоит такой морозильник?

— Кажется, около семисот долларов.

— И продуктов в нем было на кругленькую сумму?

— Думаю, да.

— Они стоят больше ста долларов?

— Думаю, да.

— Больше двухсот долларов?

— Я думаю, примерно… примерно триста — триста пятьдесят долларов.

— Кто дал ему эти деньги?

Броган смущенно заерзал в кресле.

— Конечно, я был в щекотливом положении и…

— Это вы дали ему деньги на покупку морозильника и продуктов?

— Я просто дал ему взаймы определенную сумму денег.

— Какую сумму?

— Две тысячи долларов.

— А вам известно, что эти деньги или значительная их часть пошли на оплату расходов, связанных с вселением в эту квартиру, покупкой телевизора, морозильника и продовольствия?

— Да, сэр. Я предполагал это.

— То есть в то же самое время, когда вы заявили нам о своих высоких этических принципах, вы финансировали противозаконную деятельность Фрича?

— Я смотрю на это иначе.

— Зато я смотрю на это именно так.

— Вы имеете право иметь собственное мнение, и я — тоже.

— Теперь скажите, в ночь убийства вы намеренно не вернулись домой?

— Да, сэр.

— Вы играли в покер?

— Да, сэр.

— Вы сможете доказать, что в эту ночь вы были именно там, где говорите?

— Конечно. Я смогу доказать, где я был этой ночью и утром примерно до двадцати минут девятого.

— Где, бы были после этого времени?

— Я остановился и вышел из машины, чтобы перекусить. Честно говоря, я даже не запомнил названия ресторана. Это был первый попавшийся мне по дороге ресторан. Он был открыт. Я заглянул туда, увидел свободные столики, позавтракал там и выпил чашку кофе.

— Вы играли в покер всю ночь, то есть всю ночь с шестого на седьмое и утро седьмого числа до двадцати минут девятого?

— Да, сэр.

— Сколько партнеров у вас было?

— Семь человек, и каждый из них подтвердит мои слова.

— Вы нарочно организовали эту игру в покер?

— Не совсем так, сэр. Я… возможно, у меня были причины организовать ее.

— Организовать, чтобы не ночевать дома, заманить нас с миссис Этвуд в вашу квартиру и записать на пленку наш разговор?

— Возможно, вы правы. У меня было несколько причин для этого.

— И эта — одна из них.

— Да.

— Больше всего вас интересовало, собираемся ли мы заплатить Фричу за эту запись?

— Больше всего меня интересовало, как вы сумели стереть запись на пленке, не приближаясь к ней.

— Но вы намеренно отсутствовали в то время, когда должно было совершиться убийство?

— Да, сэр. Я… постойте, постойте! Не ловите меня на слове.

— Тогда почему вы сказали «да»?

— Это вы сказали. Вынудили меня сказать.

— Вам хотелось иметь алиби, не так ли?

— У меня безупречное алиби, мистер Мейсон. Вы не сможете впутать меня в это убийство, как бы ни старались.

— Почему?

— Потому что убийство было совершено в то время, когда со мной играли в покер семь человек.

— Вы отлучались, чтобы принести деньги, не так ли?

— Верно.

— В какое время?

— Около пяти утра… Я отлучался только на двадцать минут.

— Куда вы ездили?

— К своему другу.

— К какому другу?

— Я не хочу говорить.

— Почему?

— Не хочу его впутывать в это дело.

— Зачем вы к нему ездили?

— Я взял у него пятнадцать тысяч долларов.

— Когда точно вы появились у него?

— В пять утра, мистер Мейсон, — сердито бросил Броган. — Через два часа после того предела времени, когда, по словам врача, мог быть убит Фрич.

— Место, где вы играли в покер, далеко от вашего дома?

— Приблизительно в пяти кварталах.

— Туда можно добраться за пять минут?

— Думаю, можно, если на дороге не будет пробок.

— Надеюсь, в пять утра на дороге не было пробок?

— Нет, — язвительно ответил Броган. — Я мог выехать оттуда в пять утра и приехать домой в пять минут шестого, мог находиться там до пятнадцати минут шестого, мог, наконец, вернуться и возобновить игру в двадцать минут шестого. А теперь подумайте, мистер Мейсон, мог ли я совершить убийство, которое произошло между полуночью и тремя часами ночи, если оставлял игру даже ровно в пять часов? Мне не под силу повернуть время вспять.

— Свидетелю следует воздерживаться от вопросов защитнику, — произнес с некоторым раздражением судья Кейлор, — свидетель не должен оспаривать его доводы, свидетелю следует ограничиться ответами на вопросы.

— Ваша честь, — произнес Мейсон, — если суд не против, то я хотел бы ответить на вопрос свидетеля.