— Чтобы застрелить Тиш, да?

— Дикая мысль, правда? Мы с Конни никогда не смогли бы совершить такое преступление. Но мы были в отчаянии и мечтали разрубить гордиев узел. Постоянная двойная жизнь начала сказываться на моих нервах, и Годвин предупредил, что это может плохо кончиться. И все же я никогда не пошел бы на убийство. Я терпеть не могу насилия.

Возможно, он говорил правду, но я чувствовал, сколь велика его ненависть ко мне. Неудивительно: ведь я был человеком, который вытащил на свет все то, что тщательно скрывалось, вывернул наизнанку и вытряхнул его подлую душонку. Или мне только так казалось?

— Какова дальнейшая судьба револьвера?

— Я спрятал его в надежном месте. Видимо, Тиш наткнулась на тайник и утащила револьвер.

— Этот тайник был в вашем доме?

— В доме моей матери. Иногда я брал туда Тиш, если мама бывала в отъезде.

— В тот день, когда к вам приходил Макджи, Тиш тоже была там?

— Да. Удивляюсь, как вы могли узнать об этом. Дотошный вы сыщик, однако.

— И вы продолжаете утверждать, что до прошлой субботы не знали о том, что Тиш убила Констанцию Макджи?

— Я боялся признаться себе в этом ужасном факте. К тому же, пистолет мог взять и сам Макджи.

— Вы прекрасно знаете, что это чушь. Кстати, Макджи и его дочь — мои главные клиенты. Пока они не будут полностью оправданы, я не успокоюсь.

— Надеюсь, для этого не придется тащить Летицию сюда из Бразилии?

— О том, что она в Бразилии, я знаю только с ваших слов. Даже миссис Делони не смогла скрыть удивления, когда бы это сказали.

— Господи, вы мне не верите? Я вам все как на духу…

— Стало быть, у вас были веские причины, чтобы сказать правду. Или полуправду. Вы лжец, Бредшоу, один из тех виртуозов, которые используют действительные факты, чтобы слепить из них насквозь фальшивую историю, щедро сдобрив ее эмоциями. Однако в рассказанной вами сказке есть кое-какие противоречия. Будь ваша Тиш в Бразилии, вы ни за что не сказали бы мне об этом. Уверен, что она скрывается здесь, в Калифорнии.

— Вы заблуждаетесь.

Телефонный звонок прервал наш спор. Бредшоу бросился к аппарату, но я проворно оттеснил его плечом и поднял трубку.

— Алло?

— Это ты, милый? — послышался голос Лауры. — Рой, я боюсь. Она только что звонила сюда и сказала, что сейчас приедет! Ей все про нас известно…

— Заприте дверь и вызовите на всякий случай полицию! — крикнул я.

— Что? Рой, это ты? Кто это?

Рой был у меня за спиной. Я повернулся и в тот же миг блестящая каминная кочерга, которую он сжимал в руке, тяжело обрушилась на мою голову.

31

— Прекратите, — пробормотал я, чувствуя, как миссис Делони лупит меня по щекам мокрым полотенцем.

Первое, что я увидел, придя в себя, была фотография седоволосого джентльмена, стоявшая на столике в спальне. Скорей всего, мое сознание прояснилось еще не полностью, потому что старик с фотографии показался мне странно похожим на того важного господина, который был изображен на портрете, что висел в маленькой гостиной в доме миссис Бредшоу.

— Что тут делает папаша Роя? — спросил я миссис Делони.

— Он такой же папаша Роя, как и вы. Это сенатор Осборн, мой отец.

— Стало быть, и миссис Бредшоу тоже виртуоз по части вранья?

Миссис Делони посмотрела на меня так, словно после знакомства с медной кочергой я утратил последние остатки разума. Удар пришелся вскользь, и я провалялся без сознания всего несколько секунд. Когда я добрался до автомобильной стоянки, Бредшоу только выруливал на мостовую. Я вскочил в машину и поехал за ним в сторону Футхилл-Драйв в надежде догнать профессора еще на полпути. Он сам облегчил мою задачу. Взвизгнули тормоза, и его машина, пронесясь юзом несколько десятков футов, стала поперек дороги. Мгновение спустя я увидел свет фар приближавшегося автомобиля. В кромешной тьме, под густыми кронами деревьев, нависшими над шоссе, фары эти были похожи на дикие глаза безумца. Их яркие лучи вырвали из мрака фигуру Бредшоу, который в отчаянии метался на сиденье, пытаясь освободиться от ремней безопасности. В следующую секунду опять раздался визг тормозов, и огромный «роллс-ройс» миссис Бредшоу с грохотом врезался в машину профессора.

Я свернул на обочину, включил красную поворотную мигалку и со всех ног бросился вверх по склону холма к месту аварии. Мои шаги глухим эхом отдавались во внезапно наступившей тишине.

Искореженный нос «роллс-ройса», казалось, намертво прирос к смятому в лепешку левому борту автомобиля Бредшоу. Я распахнул уцелевшую дверцу с правой стороны и быстро освободил водителя от ремней. Бредшоу тут же рухнул мне на руки. Кровь бежала из его разбитого лба и носа, тонкими струйками сочилась из уголков рта. Он был мертв. Пульс не прощупывался. Я выволок бездыханный труп из машины и уложил под дерево. Миссис Бредшоу не без усилий выбралась из своего «роллс-ройса». Судя по всему, она не пострадала.

— Это Рой, да? С ним все в порядке?

— В каком-то смысле да, — ответил я. — Он мечтал, чтобы все это поскорее кончилось, и вот его мечта сбылась.

— Что вы хотите этим сказать?

— Похоже, вы убили и его.

— Но это произошло случайно! Не станете же вы утверждать, что я способна сознательно умертвить собственное дитя!

В голосе ее звучала горечь. Наверное, она настолько вжилась в роль, что и сама уже начала верить в свое материнство. Она склонилась над трупом, обняла его и встряхнула.

— Рой! Вставай, довольно валяться. Это я, мама.

— Оставьте его, — резко сказал я. — И хватит ломать комедию. Все это достаточно мерзко само по себе.

Она медленно подняла на меня глаза.

— Комедию? Какую комедию?

— Рой Бредшоу никогда не был вашим сыном. Спектакль окончен.

Она вскочила и в ярости метнулась ко мне.

— Я его мать, слышите, вы? Могу показать свидетельство о рождении…

— Мне уже демонстрировали одно свидетельство. О смерти. Вашей смерти, последовавшей в 1940 году в результате воспаления легких. Хватит с меня бумажек с печатями: при ваших деньгах можно накупить их целый ворох. Вы убили Люка Делони и вышли замуж за Бредшоу. Через десять лет он, уже тяготясь вами, встретил Констанцию Макджи. Вы узнали об их любви и уничтожили ни в чем не повинную женщину. Прошло еще десять лет. Рой безропотно сносил ваше присутствие и продолжал жить под одной с вами крышей, если только можно назвать это жизнью. Он терпел вас не только из-за денег, но и из чувства страха. Он хотел любви и боялся ее, ибо вы были готовы убить каждую женщину, которая могла отнять его у вас. Однако в конце концов его терпение иссякло. Рой встретил Лауру Сазерленд и не мог наступить на горло зародившейся любви. Ему удалось обвести вас вокруг пальца. Он объявил вас без вести пропавшей и оформил развод. Потом вы решили, будто его избранница — Хелен Хагерти, и это вполне его устраивало, поскольку Рой сам внушил вам эту мысль. В пятницу вечером вы застрелили Хелен. Таковы факты, и никакие проштампованные бумаги не в силах их изменить.

— Я всего лишь отстаивала свои права, — сказала она после долгого и тягостного молчания. — Рой должен был хранить мне верность как женщине, благодаря которой он смог осуществить все свои мечты.

Мы одновременно опустили глаза и посмотрели на распростертое у наших ног тело счастливого мечтателя.

— Вы должны поехать со мной и сделать официальное признание, — сказал я. — Ретивость, с которой вы все эти годы отстаивали свои несуществующие права, вышла боком Томасу Макджи. Он опять за решеткой.

— Оставьте этот тон! Я не позволю вам разговаривать со мной как с обыкновенной уголовницей..

— Вы ехали к Лауре Сазерленд, не так ли? Интересно, каким образом вы собирались разделаться с ней? Отвечайте, старая мегера!

— Не смейте называть меня так! Посмотрите мне в глаза. Разве я стара? Глупец, я полна жизни и сил. Я молода, черт возьми!

В темноте я не мог разглядеть ее глаз, но знал: она права. Эта старуха не собиралась сдаваться. Она жаждала жизни и была готова бороться за нее до конца.

— Я могу дать вам денег. Много денег.

— Вы уже давали их одному человеку. Смотрите, что с ним стало.

Она резко повернулась и побежала к своей машине, но я уже понял, что у нее на уме. При столкновении черная кожаная сумка, лежавшая на сиденьи, соскользнула на пол. Обогнав старуху, я влез в «роллс-ройс», поднял сумку и запустил внутрь руку. Револьвер был новенький, как и пули в нем. Как раз для новой жены ее обожаемого Роя.

— Дайте сюда!

Она произнесла это властно и надменно, как и подобает истой дочери сенатора, которой, к тому же, оказалось под силу, не моргнув глазом, отправить на тот свет четырех человек.

— Может, хватит, Летиция? — устало проговорил я.




ББК84 (0) 3