— Вы доктор де Фалла?

— Нет, моя фамилия Арчер.

— Ваша квалификация? Степень?

— Я учился в других университетах. Прошел полный курс синяков и шишек.

Он не ответил на мою улыбку.

— Я не расположен шутить. Один из сотрудников нашего факультета скоропостижно скончался, и я вынужден пожертвовать своим выходным днем, чтобы попытаться найти ему замену. Если вы рассчитываете…

— Я рассчитываю на кое-какие сведения, доктор. Я частный детектив, расследующий убийство миссис Хагерти. Меня интересует, при каких обстоятельствах она получила тут место.

— У меня совершенно нет времени: в понедельник начинаются занятия, и я даже не представляю себе, что буду делать, если этот де Фалла не появится сегодня или завтра, — он взглянул на часы, — а тут еще эта поездка в аэропорт… В половине седьмого я должен быть в Лос-Анджелесе.

— Ничего, пять минут всегда можно найти.

— Ладно, пять так пять, но не больше. Вы хотите знать, как здесь появилась миссис Хагерти? Вошла через дверь, так же, как вы сейчас. Она слышала, что профессор Фарранд слег с инфарктом и попросилась на его место, вот и вся история.

— Откуда ей стало известно про инфаркт?

— Наверное, от мисс Сазерленд, которая рекомендовала ее мне. Впрочем, об этом писали в газетах. Одним словом, миссис Хагерти очень хотела получить должность. Я, признаться, немного в ней сомневался: несмотря на защиту в чикагском университете, у нее не было достаточной квалификации. Школа в Мэпл-Парк, где она преподавала, далека от нашего уровня. Однако мисс Сазерленд очень просила за профессора Хагерти, и я в конце концов принял ее на свою беду.

— Как я понял, у нее были и побочные источники дохода?

Он покачал головой.

— Дамы, имеющие доход, не ведут по четыре пары французского и немецкого и не взваливают на себя кураторских обязанностей за неполных пять тысяч в год. Возможно, вы имеете в виду содержание, которое выплачивал ей бывший муж? Вы слышали, что она была разведена?

— Слышал. Где мне найти мистера Хагерти?

— Не знаю. Я ведь почти не разговаривал с покойной. А вы что, подозреваете его?

— У меня нет для этого ни малейших оснований, но когда убивают женщину, надо как правило искать мужчину, у которого есть мотив. Местная полиция, правда, иного мнения.

— И вы с ней не согласны?

— Пока не знаю, доктор.

— Ясно. Говорят, подозрение пало на одну из наших студенток…

— Вы ее знаете?

— Нет, к счастью, мы вовремя от нее избавились.

— Почему к счастью?

Потому что она психопатка. Если б руководство тщательно проверяло абитуриентов, в студенческом городке не было бы никаких эксцессов. Дошло до того, что наша жизнь подвергается опасности! Слыханное ли дело? — он постучал пальцем по часам. — Ваши пять минут истекли.

— Еще один вопрос, доктор. Вы связались с семьей Хелен Хагерти?

— Да, сегодня утром я звонил ее матери по просьбе декана Бредшоу. Думается, он должен был взять это на себя, ну да ладно. Миссис Хофман уже вылетела, и я должен встретить ее в половине седьмого в аэропорту Лос-Анджелеса, хотя совершенно не представляю себе, как поведу машину в такой туман. Если б не очки, я вполне мог бы спутать вас с самим господом богом.

— А большой разницы и нет.

Он издал короткий, похожий на лай смешок.

— На каком самолете прибывает миссис Хофман?

— На лайнере «Объединенных воздушных трасс» рейсом из Чикаго. Я должен встретить ее у багажного конвейера.

— Давайте я это сделаю.

— Вы серьезно?

— Мне надо поговорить с миссис Хофман. Куда я должен ее доставить?

— В гостинице «Пэсифик» ее ждет номер. В восемь вечера я туда подъеду.

— Прекрасно.

Он встал и энергично потряс мне руку.

16

Туман рассеялся, когда я подруливал к аэропорту. Я припарковал машину у здания «Объединенных воздушных трасс» ровно в 18.25, запер ее и вошел в огромный зал ожидания. Возле багажной карусели одиноко стояла женщина, очень похожая на Хелен, но страшно худая и высохшая. Она была одета в черное пальто с серым меховым воротником, черные перчатки и шляпку, из-под которой выбивались рыжие локоны. Глаза женщины потемнели от слез. На полу рядом с ней стоял маленький чемоданчик.

— Миссис Хофман? — спросил я, подходя к ней.

— Да, это я…

— Моя фамилия Арчер. Доктор Гейсмэн просил меня встретить вас.

— Очень мило с его стороны… И с вашей.

Я подхватил легкий чемоданчик и отвел мать Хелен к машине.

— Когда мы тут жили, этой дороги еще не было, — сказала миссис Хофман, едва мы выбрались на шоссе и покатили в сторону Пэсифик-Пойнт. — Хорошо, что вы меня встретили, иначе я заблудилась бы.

— Как давно вы отсюда уехали? — спросил я.

— Двадцать лет назад, когда муж оставил службу в береговом патруле. Хелен уже ушла из дома, и мы жили в Сан-Диего. Очень милое местечко. Пэсифик-Пойнт ведь совсем рядом с Сан-Диего, да?

— Милях в пятидесяти.

— Вы работаете в колледже? — после короткого молчания спросила она.

— Нет, я сыщик.

— Как интересно! Мой муж тоже сыщик. Он тридцать четыре года прослужил в бриджтонской полиции и скоро выйдет на пенсию. Мы хотели, чтобы он ушел в отставку в Калифорнии, но теперь, после всего случившегося, это вряд ли возможно. Муж делает вид, что ему все безразлично, но это далеко не так.

— Жаль, что он не смог прилететь с вами.

— Он просто не захотел. Или испугался. Кроме того, у него ведь давление… А вы расследуете убийство моей дочери?

— Да.

— Доктор Гейсман сказал мне, что дело уже закрыто…

— Возможно, однако я изучаю его с другой точки зрения, и тут вы могли бы мне помочь.

— Каким образом?

— Вашей дочери звонили по телефону и угрожали убийством. Голос звонившего был ей незнаком, но она считала, что эти угрозы как-то связаны с Бриджтоном.

— Она всегда ненавидела Бриджтон и мечтала уехать оттуда.

— Как я понял, она убежала из дома.

— Я бы не сказала. Просто она устроилась на работу в чикагскую газету, а по осени поступила в университет и написала мне, где ее искать. Я помогала ей из тех денег, на которые вела хозяйство, а потом муж поступил в береговую охрану, и мы переехали.

— Почему Хелен поссорилась с отцом?

— Это было связано с его работой. По мнению Хелен, отец совершил должностное преступление, покрыв убийцу, но это чепуха: смерть Делони была несчастным случаем.

— Что еще за Делони, миссис Хофман?

— Зачем ворошить далекое прошлое?

— Прошлое всегда связано с настоящим, — возразил я. — Может быть, даже с гибелью Хелен.

— Нет. Ведь это было двадцать лет назад, даже больше. Все произошло в нашем доме и потому так потрясло Хелен. Мистер Делони чистил револьвер, и тот случайно выстрелил, вот и все.

— Вы уверены?

— Так сказал мой муж, а Хофман не обманщик.

— Что же заставило Хелен усомниться в его честности?

— Необузданная фантазия и только. Хелен заявила, будто ей знаком какой-то свидетель убийства Делони, но я считаю, что она все это выдумала. Свидетель так и не нашелся, и Хофман сказал, что Хелен городит чушь. Мистер Делони был в квартире один, чистил заряженный револьвер и в итоге пустил себе пулю в лоб.

— Сколько лет было вашей дочери, когда это случилось?

— Девятнадцать. Тем же летом она ушла из дома.

— Что же это все-таки за мистер Делони?

— Люк Делони был самым состоятельным домовладельцем во всем штате. Наш дом тоже принадлежал ему, а сейчас им владеет миссис Делони. Теперь эти дома стоят гораздо дороже, чем двадцать лет назад, а Делони уже тогда был почти миллионером.

— Значит, у него осталась вдова?

— Да, но не советую вам торопиться с выводами. Когда он погиб, она была в другом конце города. Конечно, в Бриджтоне ходили разные слухи, но миссис Делони невиновна, это точно. Она из знаменитой семьи Осборнов.

— Чем же славится это семейство?

— Его глава был сенатором США.

— Вы сказали, что Делони погиб в том доме, где жила ваша семья…

— Да, мы занимали квартиру на первом этаже, а Делони — под самой крышей. Правда, он там не жил, а только устраивал вечеринки для пожарных инспекторов и разных важных людей. Он водил дружбу со многими высокопоставленными чиновниками штата.

— В этой квартире он и застрелился?

— Это был несчастный случай, — поправила она меня.

— Что он был за человек, мистер Делони?

— Он всего добился своим горбом. Родом Люк из того же района, что и мы. Поэтому-то нам и удалось пристроиться к делу в годы депрессии: собирали для него квартплату с других жильцов. Это было неплохим подспорьем в трудные времена. Депрессию Делони пережил безболезненно, а потом женился на старшей дочери сенатора Осборна. Даже представить себе не могу, как высоко он поднялся бы, не помешай ему смерть. Люку ведь было всего сорок.

— Понятно… А как Хелен вышла замуж?

— О, это была целая история. Она всегда считала отца неудачником, а сама… Берт Хагерти — вот уж кто рохля так рохля!

— Если допустить, что между гибелью Делони и убийством Хелен есть связь, то какая именно?

— Никакой связи здесь нет, не ищите. Хелен всегда была выдумщицей.

— Однако она утверждала, будто знала свидетеля, который видел, как застрелили Делони.

— Чепуха. Она говорила это, чтобы позлить отца.

— И не называла имени свидетеля?

— Разумеется, нет: такового просто не существовало.

— А может, она сама и была этим свидетелем?

— Глупости. Как можно стать свидетелем того, чего никогда не было?

— Не забывайте, что Делони мертв и Хелен тоже.