* * *

Вскоре они уже садились на маленьком аэродроме возле горного поместья Толленда Стьюарта. Как только они приземлились, еще один самолет, сопровождавший их от самого Лос-Анджелеса, опустился на посадочную полосу вслед за ними.

Эллери, теперь уже со своим собственным лицом, спрыгнул на землю еще до того, как самолет остановился. Он помахал рукой второму самолету и бросился бежать к ангару, перед которым высилась тощая фигура доктора Джуниуса. Рот у доктора был широко раскрыт, а глаза выпучены в недоумении и замешательстве.

Из второго самолета высыпала толпа полицейских и быстро рассеялась в лесу вокруг дома.

— Что это? — заикаясь, пробормотал доктор Джуниус, глядя на неожиданных посетителей, выходящих из первого самолета. — Мистер Ройл? Мисс Стьюарт? Что случилось?

— Все в свое время, доктор, — отрывисто сказал Эллери, беря его за руку. Он крикнул остальным: — Пошли к дому? — и зашагал вместе с врачом по тропинке через рощу.

— Но…

— Ну-ну, немного терпения!

Приблизившись к дому, Эллери спросил:

— А где же старый пожиратель огня? Мы не можем обойтись без него!

— Мистер Стьюарт? Он в своей комнате, простуженный и поэтому страшно злой. Он уверен, что подхватил грипп! Погодите, я предупрежу его… — Доктор Джуниус вырвался из цепких пальцев Эллери и бегом бросился вверх по лестнице, ведущей в жилые помещения. Эллери с усмешкой наблюдал за ним.

— Наверх, — обратился он к остальным. — Старый джентльмен для разнообразия решил сказаться больным.

Поднявшись на второй этаж, они обнаружили доктора Джуниуса, уговаривающего и успокаивающего старика, который сидел на кровати, опершись на две огромные подушки, закутанный чуть ли не до бровей в шерстяное индейское одеяло, сердито сверкая глазами на незваных гостей.

— Кажется, я сказал вам, — начал старик свою гневную тираду, но тут он заметил Бонни: — А. так ты снова явилась! — прохрипел он.

— Вот именно, — сказал Эллери, — и, как видите, с многочисленным сопровождением. Надеюсь, мистер Стьюарт, на сей раз вы не будете таким негостеприимным, как в прошлое наше посещение. Видите ли. я должен рассказать небольшую историю, и было бы жаль, если бы ее не выслушали.

— Историю? — с кислой миной переспросил старик.

— Историю о головоломных трюках в небесах Калифорнии. Мы только что поймали убийцу Джона Ройла и вашей дочери Блайт.

— Что? — ошеломленно ахнул доктор Джуниус.

Старик раскрыл беззубый рот, снова закрыл его, и опять раскрыл, молча переводя взгляд с Эллери на Глюке и обратно, Рот его так и остался открытым.

— Да, — сказал Эллери, глядя на тлеющий кончик сигареты. — Худшее уже позади, джентльмены. Очень опасный негодяй покончил свои земные счеты. Впрочем, я не совсем прав, говоря «поймали». Он мертв, если только не изобрел способ остаться в живых, выпрыгнув с самолета на высоте восьми тысяч футов с парашютом, который не раскрылся.

— Мертв… Да-да, понимаю… — растерянно моргал доктор Джуниус. — Кто же он? Я не могу себе представить… — Его выпученные глаза, глядевшие из желто-фиолетовых орбит, медленно обегали присутствующих в комнате.

— По-моему, самым разумным будет, если мы рассмотрим всю эту печальную историю по порядку, — сказал Эллери, выдыхая клуб табачного дыма. — Итак, начну с начала. В двойном убийстве Джона Ройла и Блайт Стьюарт имелись два звена, которые указывали на нашего ныне покойного приятеля, как на единственного вероятного виновника преступления: мотив и возможности его осуществления.

Именно в связи с мотивом преступления случай был наиболее любопытным. В своем роде даже уникальным. Давайте поглядим, с чем нам пришлось иметь дело.

Ни у Блайт, ни у Джека не было за душой ни ломаного гроша, ради которого стоило бы их убивать: таким образом, убийство из-за денег исключалось. Поскольку романтические причины, как, например, ревнивые обожатели с обеих сторон, также отсутствовали — Блайт вела высокоморальный образ жизни, а все приятельницы Джека, как установил Глюке, имели безупречное алиби, — то единственно возможный эмоциональный мотив мог исходить лишь из вражды между Ройлами и Стьюартами. Однако мне удалось, как знают некоторые из вас, отклонить вражду в качестве мотива преступления.

Если вражда исключалась, то ни Джек Ройл, ни Тай Ройл не могли быть заподозрены в преступлении, поскольку кроме вражды никаких других мотивов у них не было.

Но если так, — пожал плечами Эллери, — то мы сталкиваемся с загадочной ситуацией. Никто не извлекает никакой выгоды из двойного убийства, ни моральной, ни материальной. Другими словами, двойное убийство совершено на первый взгляд без всяких видимых причин.

Получается явный абсурд. Единственный вид преступлений, который можно отнести к беспричинным, есть преступление в состоянии аффекта, совершенное под влиянием сиюминутного импульса, — да и то, строго говоря, за подобным преступлением обычно всегда таятся глубоко скрытые мотивы, даже если сам мотив проявляется только во внезапном эмоциональном взрыве. Однако убийство Джека и Блайт не подпадает и под эту категорию. Это было явно преднамеренное, заранее обдуманное преступление — угрожающие письма, керамика с термосами, фальшивый след для обвинения Джека и Тая, яд и так далее.

Почему, в таком случае, Блайт Стьюарт, против кого первоначально и исключительно замышлялось преступление, была приговорена к смерти? Нет сомнения, что в столь тщательно спланированных действиях должен быть скрытый мотив. Но какой?

Бот тут-то и возник один из самых необычных вопросов в моей практике. Возможно ли существование такого мотива убийства, чтобы его нельзя было обнаружить самыми тщательными методами логического и следственного анализа? Он существует — мы это знаем — но мы не видим его, не в состоянии уловить даже его тени; он таится в области сплошного мрака.

Но может быть, — медленно продолжал Эллери, — мы не в состоянии увидеть мотив по самой простой из всех очевидных причин? Мы не видим его потому, что он не существует… пока.

Он умолк, и инспектор Глюке заговорил с раздражением:

— Вы утверждали, что существовал мотив, что Блайт Стьюарт была убита именно в связи с этим мотивом, что нам надо только его обнаружить, и все преступление будет раскрыто. А теперь вы заявляете, что мы не можем обнаружить этот мотив, поскольку его еще нет! Но если его нет, то как мог убийца планировать свое преступление? И за каким дьяволом он вообще планировал его? Вы соображаете, о чем говорите?

— Наша занимательная дискуссия, — усмехнулся Эллери, — свидетельствует об ограниченных возможностях человеческой речи. Глюке, все так просто, что граничит с абсурдом. Суть дела во времени — я употребил слова «пока», если вы помните.

— Во времени? — удивленно повторила Бонни.

— Именно — в том невидимом «нечто», которое становится видимым на ваших ручных часах. Основа «Волшебной горы» и математических исчислений Альберта Эйнштейна. Время… Сколько времени? Есть ли у вас свободное время? Я прекрасно провожу время!

Он рассмеялся.

— Вот посмотрите. Как бы великие умы ни определяли время, человечество для практических целей разделяло его на три категории: прошлое, настоящее и будущее. Все живущее на Земле руководствуется одной, двумя или всеми тремя из этих категорий. Деловой человек выплачивает сумму денег в банк, потому что он брал у него кредит в прошлом; разумеется, его текущая головная боль непосредственно связана с прошедшими событиями. Я курю эту сигарету потому, что имею желание удовлетворить свою потребность в никотине в настоящем. Но разве будущее не столь же важно в нашей жизни? Человек копит на черный день — наш способ воспринимать будущее как реальность. Женщина покупает бифштекс утром, так как знает, что ее муж придет вечером голодный. «Магна» планирует фильм о футболе в мае, поскольку известно, что в октябре люди будут болеть за свои любимые футбольные команды. Будущее, будущее, будущее; им продиктовано девяносто процентов всей нашей деятельности.

В свою очередь, — резко подчеркнул он, — меня поразило, что преступление — убийство — связано со временем так же неразрывно, как и прочие человеческие поступки. Муж убивает жену сегодня, потому что она была ему неверна вчера: преступление, обусловленное прошлым. Или тот же муж может убить жену, застав ее за актом супружеской измены — что означает уже настоящее время. Но не может ли муж также убить жену, подслушав о ее намерении изменить ему завтра?

Итак, — подытожил Эллери, — не найдя в прошлом события, которое могло бы повлечь за собой убийство Блайт Стьюарт, не найдя в настоящем подобного же события, совпадающего по времени с преступлением, я внезапно с поразительной ясностью понял, что Блайт Стьюарт могла быть убита из-за события, которому предназначено состояться в будущем!

— Вы хотите сказать… — неуверенным голосом проговорил инспектор Глюке. Он не закончил, но после этого уже не спускал глаз с одного из присутствовавших в комнате. Во взгляде его светилось то ли смутное любопытство, то ли неясное подозрение.

— Но какое событие, — продолжал Эллери, — должно было произойти в будущем, чтобы послужить серьезным мотивом для убийства Блайт Стьюарт? Из всех фактов, создававших личность Блайт Стьюарт — женщина, актриса, член общественной формации, которую мы называем «семьей», — только один фактор стоял особняком. Когда-нибудь отец Блайт Стьюарт покинет нашу земную юдоль. И когда отец Блайт Стьюарт умрет, она унаследует огромное состояние. Она еще не была наследницей, но ей было предназначено ею стать.

Старик в постели поглубже зарылся в свои одеяла и подушки, с горечью глядя на Бонни.

— Но это значит… — побледнев, сказала Бонни. — В случае маминой смерти, я бы унаследовала…

— Квин, вы с ума сошли? — возмущенно перебил ее Тай.