Эллери Куин - Четверка червей

— Я не совершила никакого преступления, — упрямо возразила она. — Мне следовало бы предупредить полицию, но я проверила, откуда был звонок, установила, что звонили из аэропорта, и к тому времени, когда у меня была точная информация, самолет успел улететь, и полиция уже знала о случившемся.

— Из аэропорта… — пробормотал Эллери, прикусив нижнюю губу.

— И кроме того, откуда мне было знать, что все закончится убийством? Мистер Квин… Эллери, не смотрите на меня так!

— Вы заставляете меня принимать очень многое из сказанного вами на веру. Даже сейчас ваш долг как гражданина рассказать Глюке о звонке и сообщить ему, кто вам звонил.

— В таком случае, — почти прошептала она, — вам придется довольствоваться лишь тем, что я сказала.

— Очень хорошо, — и он в третий раз направился к двери.

— Погодите! Я… Хотите, я дам вам настоящую подсказку?

— Еще одну? — саркастически заметил Эллери.

— Только для ваших ушей. Я этого еще не публиковала.

— Отлично; в чем же она состоит?

— Больше недели тому назад — точнее, тринадцатого, в позапрошлую среду — Джек и Блайт совершили небольшую прогулку на самолете.

— Я этого не знал, — сказал Эллери. — И куда же они летали?

— В имение отца Блайт в Шоколадных горах.

— Я здесь не вижу ничего особенного. Джек и Блайт к тому времени помирились, и вполне естественно, что люди, собиравшиеся пожениться, отправились навестить отца будущей невесты.

— Не говорите, что я вас не предупредила!

Эллери поморщился:

— Вы обладаете даром всеведения, которое меня смущает, Пола. Так кто же отравил Джека и Блайт? *

— Quien sabe?[44]

— И что еще более важно: зачем их отравили?

— О! — пожала она плечами. — Так вот что вас беспокоит?

— Вы мне не ответили.

— Милый мой, — вздохнула Пола. — Я всего лишь одинокая женщина, сидящая взаперти в уединенном доме, и мне известно лишь то, о чем я могу прочитать в газетах. Тем не менее, я начинаю думать… что в состоянии догадаться…

— Догадаться! — с насмешкой наморщил нос Эллери.

— И я также начинаю думать… что и вы в состоянии тоже!

Они оба в строгом молчании смотрели друг на друга. Затем Пола поднялась и протянула ему руку.

— До свидания, Эллери. Заходите как-нибудь еще. Боже, я начинаю выражаться, как Мей Уэст![45]

Но когда Эллери ушел, на сей раз уже окончательно, Пола долго стояла неподвижно, глядя на закрытые створки дверей и прижимая ладони в пылавшему лицу. Наконец, она вышла в спальню, заперлась там и села перед туалетным столиком, снова глядя перед собой, но теперь уже -в зеркало на свое отражение.

Мей Уэст… «Собственно, а почему нет?» — вызывающе подумала сна. Для этого нужно всего лишь немного храбрости и… определенных природных данных. А он, кажется…

Пола неожиданно вздрогнула всем телом, хотя дрожь началась в той чувствительной точке в области ее плеч, откуда мистер Квин, воодушевленный страстью к науке, начинал свои эксперименты.

Мистер Квин, несмотря на то, что он ехал от дома Полы довольный тем, что ему удалось выведать, в душе, тем не менее, ощущал щемящий холодок, предупреждавший его о многом, оставшемся» невысказанным.

Непогрешимость его интуиции подтвердилась немедленно, как только он вошел в офис Жака Бутчера. Чудо-мальчик читал колонку Полы в угрюмом молчании, в то время как Сэм Викс пытался состроить скорбную мину, а Лу Баском провозглашал монолог, хитро рассчитанный на то, чтобы отвлечь грустные мысли Чудо-мальчика.

— Я — точно птица Феникс, — трещал Лу. — Просто удивительно, как я восстаю из собственного пепла! Мы продолжаем осуществлять наш план с картиной, только Бонни и Таю придется дублировать Блайт и Джека, понимаете?..

— Замолкни, Лу, — оборвал его Сэм Викс.

— А вот и наш вдохновитель, — сказал Лу. — Послушай-ка, Квин! Нс думаешь ли ты…

Не отрывая глаз от газеты, Бутч коротко бросил:

— Это невозможно. Во-первых, Бонни и Тай не согласятся, за что я не стану их винить. Во-вторых, контора Хейса[46] не разрешит: история обрела слишком дурную славу. Голливуд всегда был чересчур чувствительным к убийствам.

— Что случилось, Бутч? — встревоженно спросил Эллери.

Бутч поднял на него глаза, и Эллери был поражен, увидев выражение его лица.

— Ничего особенного, — ответил он с неприятной усмешкой. — Просто еще одна маленькая новость от Полы Пэрис.

— О, ты имеешь в виду ту колонку в газете на понедельник?

— Кто говорит о понедельнике? Газета сегодняшняя.

— Сегодняшняя? — Эллери замер с раскрытым ртом.

— Ну да. Пола здесь пишет, будто Тай и Бонни на пути к медовому месяцу.

— Что?!

— А, не верь тому, о чем пишет эта полоумная, — вмешался Лу, — На-ка, Бутч, лучше выпей!

— Но я только что от Полы, — удивился Эллери, — и она ни словечком не обмолвилась об этом!

— Может быть, — сухо заметил Викс, — она думает, что вы умеете читать?

Бутч пожал плечами.

— Наверное, я должен был когда-нибудь пробудиться от сна. Мне кажется, я все время знал о том, что Бонни и я…

Она сходит с ума по Таю; не будь я таким слепым, я бы давно понял: за всей их пикировкой и перебранкой кроется нечто более значительное и глубокое… — Он усмехнулся и наполнил до краев джином стакан для воды. — Ваше здоровье!

— Это нечестно! — пробормотал Лу. — Она не смеет так поступать с моим другом!

— А они знают, что вам все известно? — коротко спросил Эллери.

— Пожалуй, нет. Да и какая теперь разница!

Где они сейчас?

— Мне только что позвонила Бонни — веселая, точно жаворонок… сравнительно, конечно. Они вдвоем отправляются в клуб «Подкова» играть с Алессандро в полицейских и гангстеров. Желаю успеха!

Эллери поспешно выбежал из офиса и поймал проезжающее мимо такси.

Он обнаружил ярко-красный родстер[47] Бонни у входа в «Подкову»; внутри заведение было угнетающе пустынно, с единственной уборщицей, оттиравшей с пола следы Дорогих подошв голливудской элиты, и скучающим барменом, безучастно протиравшим пустые стаканы за стойкой.

Бонни и Тай стояли, наклонившись над подковообразным письменным столом в кабинете Алессандро, а сам Алессандро восседал перед ними, выстукивая пальцами по столу какую-то мелодию.

— Сегодня, кажется, у меня с утра черный день, — сухо заметил он, увидев Эллери. — Все в порядке, Джо; эти ребята не носят пулеметов под мышкой. Ладно, выкладывайте! Что у вас на уме?

— Хеллоу, мистер Квин! — оживленно воскликнула Бонни. Она выглядела свежей и очень привлекательной в отлично сидевшем на ней габардиновом костюме и шляпке наподобие малиново-клубничного пирожного, увенчивавшей копну золотисто-медовых волос; щеки ее разрумянились от возбуждения. — Мы как раз спрашивали мистера Алессандро о тех расписках.

«Значит, им еще ничего не известно», — подумал Эллери. Он усмехнулся:

— Какое совпадение! Я здесь по тому же поводу!

— Вы и инспектор Глюке, — хихикнул маленький толстый хозяин игорного дома. — Ох уж эти мне сыщики! Только он был здесь в понедельник.

— Мне на это наплевать, — прорычал Тай. — Вы подтверждаете, что отец задолжал вам сто десять тысяч долларов?

— Конечно, подтверждаю. Потому что это святая правда.

— Тогда почему его расписки были обнаружены в его кармане?

— Потому что, — безмятежно отпарировал Алессандро, — он расплатился.

— Расплатился, вот как? И когда?

— В четверг четырнадцатого — ровно неделю тому назад.

— И чем же?

— Добротной устойчивой американской валютой. Тысячедолларовыми бумажками.

— Вы лжец!

Человек по имени Джо нахмурился. Но Алессандро рассмеялся.

— Я немало перетерпел от вас, — дружелюбно проговорил он, — от вас и вам подобных, улавливаете? Я мог бы приказать Джо прямо сейчас вздуть вас за такие шуточки, Дойл. Но вы только недавно потеряли своего старика, и поэтому, возможно, немного возбуждены.

— Вы со своими гориллами меня не запугаете!

— Так вы полагаете, будто я каким-то образом связан с этими убийствами? — рявкнул Алессандро. — Предупреждаю вас, Ройл, выбросьте подобную дурь из головы! У меня здесь чистый, легальный бизнес, и неплохая репутация в городе!

Бонни затаила дыхание. Но тут же глаза ее блеснули, и она выхватила из сумочки конверт, швырнув его на стол:

— Может быть, вы сумеете объяснить вот это?

Изумленный Эллери, вытаращив глаза, смотрел, как

Алессандро достал из конверта игральную карту с синей оборотной стороной и уставился на нее. Одно из таинственных загадочных посланий! Эллери в душе простонал от досады. Он совсем забыл про них! Нет, он явно стареет!

Алессандро пожал плечами:

— Да, карта из клуба. Ну и что?

— А это, — заявил Тай, — мы как раз и собираемся выяснить!

Хозяин игорного заведения покачал головой:

— Пустой номер! Карты могут оказаться у любого. Мы сотнями расходуем их здесь каждую неделю и раздаем дюжины колод в качестве сувениров.

— Полагаю, — поспешно вмешался Эллери, — что Алессандро прав. Мы здесь ничего не узнаем. Пошли отсюда!

Он почти насильно повел их перед собой к выходу прежде, чем они успели выразить протест, и как только все очутились в родстере Бонни, тут же потребовал:

— Бонни, дайте мне конверт!

Бонни вручила ему письмо. Он внимательно осмотрел его и сунул себе в карман.

— Эй, верните мне конверт! Он мне нужен, — заявила Бонни. — Это важная улика!

— О чем вы догадались куда быстрее меня, — сказал Эллери. — Я сохраню конверт, если вы не возражаете — вместе с остальными, которые благодаря стечению обстоятельств оказались у меня. О, какой же я идиот!