Неожиданно Гарри почувствовал, как ее ногти впились ему в плечи, а тело напряглось.

— Что это? — спросила Юлия.

Она оперлась на обе руки и приподнялась, напряженно вглядываясь в темноту.

— Что с тобой? — спросил Гарри.

— Я что–то услышала.

Даже при слабом свете камина он увидел, как побледнело лицо Юлии.

— Кто–то есть в квартире, — прошептала она.

— Это невозможно. Дверь заперта. Ты просто слышала чьи–то голоса.

— Нет, Гарри, кто–то есть, — настаивала Юлия, сжимая его руку. — Я уверена!

Он колебался: а что, если Энглишу удалось войти сюда? Что, если он открыл дверь? Гарри откинул покрывало, спустил ноги на пол и протянул руку, чтобы взять халат…

Роджер Шерман появился на пороге. Он приближался, как привидение, держа кольт в правой руке. Его плащ был совершенно мокрым, со шляпы капала вода.

— Не двигайтесь! — приказал он.

Гарри невольно почувствовал облегчение, когда увидел, что перед ним не Энглиш.

— Убирайтесь отсюда! — закричал он не совсем уверенно, не спуская глаз с кольта.

Шерман подошел к креслу, стоявшему около камина, и сел. Движения его были спокойные и непринужденные.

— Оставайтесь на месте, — сказал он, закидывая ногу на ногу. — И не делайте глупостей.

— Но… кто вы такой? — спросила Юлия, внезапно осознав, что этот элегантный мужчина не может быть простым взломщиком.

— Меня зовут Роджер Шерман. Вам это ни о чем не говорит. — Его взгляд остановился на Юлии, которая прикрывала простыней грудь. — Добрый вечер, Юлия. Вы меня не знаете, но я вас знаю. Мне кажется, что вы рискуете многим, приходя сюда. Ведь вы платили Рою, чтобы он не выдавал вас?

— Откуда это вам известно? — спросил Гарри.

— Дорогой мистер Винс, это я дал Энглишу указания и доказательства. Я руководил им.

— Это шантаж? Хорошо, сколько?

— О, на этот раз мне нужны вы, а не деньги. Я собираюсь воспользоваться вами, как приманкой.

Юлия вздрогнула. Гарри повернулся к ней и взял за руку.

— Не понимаю, — сказал он.

— Ник Энглиш становится совершенно невыносим, — пояснил Шерман. — А теперь я имею возможность его обезвредить.

— А какое это имеет отношение к нам? — спросил Гарри, делая попытку подтянуть к себе халат.

— Не двигайтесь! — приказал Шерман. — Вы мне нравитесь без одежд.

— Дайте нам хотя бы одеться, — взмолился Гарри.

— Идиот! — воскликнул Шерман. — Я хочу, чтобы Энглиш увидел вас именно такими.

Гарри попытался встать, но под угрозой кольта застыл на месте.

— Вы приведете его сюда?

— Я жду его, — с улыбкой ответил Шерман. — Теперь Энглиш все знает. Я уверен, что он примчится сюда

— Послушайте, — начал было Винс, — все равно, сколько это будет стоить. Итак, что вы хотите?

— Дело не в деньгах… — задумчиво произнес Шерман, но телефонный звонок прервал его. — Не двигаться! Это меня!

— Да! — сказал Шерман, снимая трубку. — Отлично! Я займусь остальным. — Он повернулся в кресло. — Энглиш уже в пути…

— Но таким образом вы не избавитесь от Энглиша, — заговорил Гарри, стараясь, чтобы голос звучал убедительно. — Это еще больше его настроит против вас. Да, я согласен, это будет для него ударом, но вы не знаете Ника…

— О, напротив, — перебил его Шерман, вставая. — Это оружие, — он кивнул на кольт, — принадлежит Энглишу. Я выкрал его сегодня днем из его квартиры, и Энглиш будет задержан за убийство…

Винс сжался.

— Что это значит?

— Это значит, когда я услышу, как его машина останавливается перед домом, я убью вас обоих. Кто сможет доказать, что убийца — не он?

У Юлии вырвался приглушенный крик. Винс крепче сжал ее руку.

— Он блефует, моя дорогая. Он не посмеет сделать это.

Юлия взглянула на Шермана. Его пустые желтые глаза наводили смертельный ужас.

— Нет, он это сделает, — прошептала она пересохшими губами.

— Безусловно, сделаю, — любезно подтвердил Шерман. — Вы хорошо позабавились, и теперь расплатитесь за это.

— Вы не сделаете это! — закричал Гарри, который наконец осознал, что Шерман не шутит.

— Посмотрим, — сказал спокойно Шерман, и от его голоса Винс почувствовал, как кровь стынет в его жилах.

— Дайте ей уйти, — хрипло проговорил он. — Не трогайте ее. Одного убийства будет достаточно.

— Сожалею, но не смогу оказать вам эту услугу. Вы прекрасно понимаете: я не могу допустить, чтобы она ушла после того, как я убью вас. Она же донесет…

— Нет, — сказал Гарри, — Юлия даст вам клятву ничего не говорить.

— Увы… — вздохнул Шерман. — К тому же двойное убийство это так сенсационно! Энглиш мог бы выпутаться, если бы я убил только вас, но судьи никогда не простят ему убийства Юлии. Вам недолго осталось жить на этой земле. Хотите помолиться? Не стесняйтесь? Я не буду слушать.

Гарри решил, что имеет дело с сумасшедшим и что бесполезно умолять его о пощаде. Надо было как–то отвлечь внимание Шермана, вырвать у него пистолет. Тогда он может спасти свою жизнь и жизнь Юлии.

Он прикинул расстояние, разделявшее их. Его позиция, увы, была крайне неудачной, поскольку он сидел по другую сторону кровати, а не напротив Шермана. Между ними было по крайней мере метра три.

Заговорила Юлия.

— Я отдам вам все деньги. Все, что у меня есть. Двадцать тысяч долларов сразу, и потом еще…

Шерман покачал головой.

— Не утруждайте себя. Деньги мне не нужны.

Он кинул взгляд на свои часы, а Гарри, воспользовавшись этим, отвел руку назад и сжал пальцами подушку.

Юлия заметила это. Она поняла, что Винс будет действовать.

— Я… я… кажется, сейчас потеряю сознание… — пробормотала она, закрывая глаза.

Протянув руку, словно желая ухватиться за что–нибудь, она толкнула ночной столик, который с грохотом опрокинулся. Шерман на мгновение потерял бдительность, и Винс швырнул в него подушку.

Гарри с застывшим, как воск, лицом и пылающими глазами рванулся к Шерману. Он понял, что не достигнет его раньше, чем тот выстрелит. Его губы пересохли, сердце бешено колотилось.

От выстрела задрожали оконные стекла.

Гарри, раненый в колено, падая, ухватился за пояс плаща Шермана. Тот ударил его рукояткой кольта и отшвырнул от себя. Шерман был абсолютно спокоен, его челюсти по–прежнему размеренно жевали резинку. Он бросил быстрый взгляд на Юлию: она была похожа на мраморную статую.

Гарри, из простреленной ноги которого текла кровь, со сжатыми зубами полз к Шерману.

Тот отступил на шаг и улыбнулся.

— Герой! — проговорил он. — Бедный сумасшедший дурак!

Гарри продолжал приближаться. Боль, причиняемая раной, наполняла его безудержной яростью. Он не испытывал страха. Единственное, чего он хотел в эту минуту, — схватить убийцу.

Шерман поднял кольт и старательно прицелился.

— Не–е–ет! — страшно закричала Юлия.

Пуля попала Гарри между глаз, отбросив его назад, и он упал, конвульсивно сжимая и разжимая пальцы.

Услышав, как хлопнула дверца машины, Шерман улыбнулся:

— А вот и он.

Шерман быстро скользнул к окну. Раздвинул занавеску и выглянул наружу.

— Встречайте его, Юлия, — тихо приказал он, указывая на дверь.

Юлия не шелохнулась.

В дверь постучали.

— Идите же, Юлия! — повторил Шерман. — Это Энглиш. Он, пожалуй, спасет вас.

Она стояла на коленях, словно каменная статуя, и во взгляде ее бился сумасшедший страх.

— Юлия! — закричал за дверью Энглиш. — Ты здесь, Юлия!?

Она повернула голову в сторону двери. Шерман, оставаясь неподвижным, смотрел на нее, держа палец на спусковом крючке.

— Ты здесь, Юлия?

— Да! — неожиданно закричала она. — О, Ник! Спаси меня! Спаси!

Она вскочила и, как слепая, бросилась из спальни.

Шерман спокойно жевал резинку.

Двигаясь за ней, как тень, он включил свет как раз в тот момент, когда Юлия вскочила на ноги и рванулась к двери.

— Ник! — вопила она. — Он меня убьет! Спаси меня, Ник!

Входная дверь трещала под тяжестью тела Энглиша.

Шерман поднял кольт в тот момент, когда пальцы Юлии сомкнулись на ключе. Он целился точно между лопаток.

Казалось, что–то предупредило жертву: она обернулась. Ужасный вопль слился со звуком выстрела. Сила удара прижала ее к двери, колени подогнулись.

Шерман выстрелил снова: тело Юлии конвульсивно вздрогнуло, пальцы пытались ухватиться за дверь, скользнули по гладкой поверхности, и она упала лицом вниз.

Шерман бросил возле нее кольт и подошел к окну спальни. Стоя на подоконнике, он услышал, как входная дверь треснула. Невозмутимо спокойный, он неторопливо задвинул занавески, потом открыл окно…

Глава вторая

I

Лоис Маршалл никак не могла настроиться на пьесу Элиота. Она зажгла торшер, помешала угли в камине. Дождь продолжал барабанить по оконным стеклам.

Лоис бросила взгляд на часы, стоявшие на камине: девять часов десять минут.

Она с горечью подумала о приглашении Энглиша пообедать в субботу. В первый раз он пригласил ее пойти вместе с ним, и это ее удивило. Первое побуждение — согласиться, но потом подумала, что Юлия, конечно, узнает об этом, расскажет Гарри Винсу, а тот всем остальным. Оловом, вскоре вся контора будет говорить, что патрон, наконец, решил пригласить эту бедную Лоис…