Траккиа немного помедлил и заторопился все в ту же телефонную будку. Снова пришлось ему ждать. Наконец в трубке раздался голос Джекобсона.

Никки сказал:

— Харлоу только что отбыл с Рори и миссис Макелпайн. Перед этим звонил — скорее всего, в Авиньон. Сообщить боссу, что везет его жену. На твоем месте, я б воспользовался черным ходом.

— Можешь не беспокоиться, — Джекобсон говорил очень уверенным тоном. — Я так и уйду. По пожарной лестнице. Вещи уже в машине, паспорта — у меня в кармане. Вот только прихвачу третий наш паспорт. Адье!

Траккиа повесил трубку. Он уже собрался выйти, как вдруг замер, обратившись в само напряжение. Большой черный лимузин с незаженными фарами бесшумно выскользнул из–за угла. Остановился неподалеку от причала. Ни синих мигалок на крыше, ни воя сирены. И, однако, не вызывало сомнений: это — полиция. Притом, выполняющая весьма особую миссию.

Так и есть — вышли четверо. В форме.

Траккиа до отказа открыл дверь, выключил свет, отступил в глубину кабины, моля Бога не быть замеченным.

Его не заметили. Четверо полицейских исчезли за бочками. Очевидно, в поисках связанного Йонки.

Действовали они быстро. Вновь появились. Двое светили карманными фонариками. У третьего было что–то в руке, но что именно — непонятно. Впрочем, Траккиа не пришлось слишком долго гадать, напрягая зрение: он и без того знал — обнаружены вещественные доказательства, с помощью которых Харлоу удалось нейтрализовать и лишить дара речи Йонки.

Полицейские посовещались между собой и гуськом устремились к причалу. Не прошло и минуты, как к “Шевалье” напористо заскользила двухвесельная лодка.

Подавленный Траккиа вышел из телефонной будки, только теперь поняв, что Харлоу звонил отнюдь не Макелпайну.

Когда постучали, Мэри переодевалась к обеду. Открыв, она увидела Джекобсона.

— Могу ли я с вами поговорить, Мэри? — спросил тот. — У меня очень важное дело.

Она посмотрела на него с некоторым удивлением, но в номер впустила.

Джекобсон плотно закрыл за собою дверь.

— Ну, и что же это за важное дело? — с вызовом бросила Мэри. — Это повод?

Джекобсон выхватил из куртки пистолет.

— Вынужден похитить вас… Я попал в беду и нуждаюсь в гарантии безопасности. Вы будете моей гарантией. Так сказать, заложницей, живым обеспечением. Возьмите с собой все, что нужно на сутки, и, пожалуйста, извольте отдать свой паспорт…

— Вы, простите, в трезвом сознании? — голос девушки был достаточно тверд, но в глазах колыхнулся страх.

— Меня следовало бы считать сумасшедшим, поступи я иначе…

— Но при чем здесь я!

— Попрошу без вопросов. Складывайте вещи! Мэри послушно достала из шкафа небольшой чемоданчик. Положив его на кровать, начала собираться.

— И все же, почему именно я? — недоумевала она.

— Потому что через час ваш возлюбленный Джонни Харлоу появится здесь… Вместе с вашей матерью. Она была моей заложницей. Теперь мне нужна другая. Мэри недоверчиво уставилась на него.

— Вы говорите, что Джонни…

— Да, да, — он нашел вашу мать! — В хрипоте Джекобсона было ожесточение. — Это искусный, коварный, хитрый и абсолютно безжалостный молодой мерзавец!

Мэри возразила:

— В ваших устах это звучит как похвала. Хотите, чтобы я стала восьмой?

— Что значит — восьмой?

— Арифметика! За семью всегда идет восемь. Жак и Гарри — два ваших механика в Марселе. Они слишком много знали. Плюс близнецы, которые слишком много узнали потом. Луиджи, отравленный цианистым калием. Младший брат Джонни — Джим, погибший на гонках в Испании. То же самое вы пытались проделать с Джонни. Во время заездов во Франции. У него есть фотографии, где видно, как вы ремонтировали сломанный рычаг подвески и тормозные штанги…

— О, Господи! — Джекобсон был потрясен. — Кто наплел вам всю эту чушь?

— Не чушь. Это правда. Мне рассказывал Джонни. Семь человек! Что вам стоит убить еще одного!? — трясущимися руками она попыталась закрыть чемодан. — Я восьмая, я знаю. Только знайте и вы, Джекобсон: Джонни Харлоу найдет вас даже на краю света!

Механик подскочил к чемодану и защелкнул замок.

— Пошли!

— Куда вы меня везете?

— Я сказал: пошли! — Он угрожающе взмахнул пистолетом.

— Уж лучше убейте прямо на месте!

— В Кунсо… И далее… Я никогда не воюю с женщинами. Через двадцать четыре часа вы будете свободны.

— Через двадцать четыре часа меня не будет в живых… — Она взяла свою сумочку. — О, Боже, тошнит… Мне надо в ванную!..

Джекобсон заглянул в ванную. Ни окна, ни телефона.

— О’кей!

Мэри вошла и закрыла за собой дверь. Быстро вынула из сумочки ручку, нацарапала несколько слов на листке бумаги, положила на пол и вышла.

Джекобсон ждал. В левой руке он держал чемодан, правая с пистолетом была засунута глубоко в карман.

На борту “Шевалье” Йонки запихивал в портфель последние документы. Затем забежал в салон, швырнул портфель на канапе и спустился вниз. Войдя в свою каюту, пробыл там минут пять, лихорадочно пакуя личные вещи в парусиновую сумку. Потом обрыскал другие каюты в надежде выпотрошить какие–нибудь ценности или деньги.

Надежды не обманули.

Вернулся к себе, спрятал добычу в ту же сумку. Задернув застежку–молнию, отправился наверх. До палубы оставалось всего четыре ступеньки, когда он внезапно остановился. Другой на его месте был бы испуган и растерян — Йонки же просто оцепенел, утратив способность что–либо воспринимать.

В салоне, на канапе, мирно сидели рядком четверо дюжих полицейских. Все они были вооружены. Сержант с ненавистным портфелем на коленях, увидев незадачливого мафиози, добродушно осклабился:

— И куда же ты это собрался, Йонки?

Глава 12

И снова “феррари” мчался в ночи. Харлоу не медлил, но и не очень спешил. Казалось, особенно некуда торопиться. Миссис Макелпайн сидела рядом, накинув, по настоянию Джонни, двойной страховочный ремень. Полусонный Рори устроился на заднем сиденье.

Харлоу сказал:

— Так что, как видите, на самом деле все выглядит очень просто. Джекобсон — негласный вдохновитель и организатор этой операции, хотя основные действующие лица — братья Марцио. Как бы то ни было, но мысль ставить на гонщиков Гран—При принадлежит Джекобсону, он и менял счет в свою пользу, подкупая всякий раз не менее пяти спортсменов, а еще больше — механиков. Я для него хуже занозы. Он достаточно благоразумен, чтобы подкатываться ко мне со взятками, а так как я в большинстве случаев приходил первым, это сильно уж осложняло его бизнес. Потому–то Джекобсон и вознамерился убрать меня в Клермон—Ферране. Есть доказательства: снимки, кинокадры…

Рори сонно встрепенулся.

— Но как он мог это сделать, когда вы находились на трассе?

— Двумя способами. Управляемым по радио взрывным устройством или химическими веществами. Оба приспособления, естественно, уничтожаются напрочь при взрыве, не оставляя никаких следов, Во всяком случае, на моих снимках и кинокадрах запечатлено, как Джекобсон заменял подвеску — и тормозные штанги…

— Значит, недаром он всегда настаивал осматривать машины лично и в одиночестве? — допытывался Рори.

Харлоу кивнул и на мгновенье задумался.

Миссис Макелпайн была ошеломлена:

— Но как… как вы могли решиться на столь опасную роль?

— Разумеется, приятного мало. Но вы же знаете, моя жизнь у всех на виду. Не могу даже зубы почистить без того, чтобы это не стало всеобщим достоянием. Я должен был отвести от себя внимание, выйти из луча этого ослепительного прожектора, стать отшельником, отщепенцем наконец, если угодно. В итоге, задача оказалась не такой уж и трудной. Ну, а то, что я опустился до водителя транспортировщика, так ведь надо же было установить, действительно ли они этот дурман хранят в гараже “Коронадо”. Он, увы, там…

— Дурман?

— Ну да! Пыль, пыльца… Так называют героин на европейском жаргоне. Ах, дорогая Мари, путей к пыльной смерти гораздо больше, чем на гоночной трассе!

— Путь к пыльной смерти?.. — Она содрогнулась и повторила. — Путь к пыльной смерти… А Джеймс знал об этом?

— Полгода назад он узнал, что они используют транспортировщик. Как ни странно, но босс ни разу не заподозрил Джекобсона. Вероятно, потому, что они слишком долго проработали вместе. Конечно, банда выискивала стопроцентный способ, как заставить шефа молчать. Вот вы и оказались гарантией этого молчания. После вашего исчезновения ого, вдобавок ко всему, еще и шантажировали. Так что боссу пришлось выкладывать мерзавцам около двадцати пяти тысяч фунтов в месяц.

Мари долго молчала, потом спросила:

— А Джеймс знал, что я жива?

— Да.

— Но он знал и про героин!.. Подумать только, сколько людей разорилось из–за этого, потеряло свое здоровье… погибло, может быть… Как подумаешь, становится страшно…..

Харлоу коснулся руки миссис Макелпайн.

— Мне кажется, он вас очень любит, Мари.

Навстречу им вынырнула машина с притушенными фарами. Харлоу тоже поубавил свет. На миг, словно случайно, фары приближающейся машины ослепительно вспыхнули, и она, промчавшись мимо, снова зарылась в темноту. Водитель встречной машины повернулся к своему пассажиру и сидящей рядом с ним девушке, руки которой были связаны и лежали на коленях.

— Вот те на! — В тоне Джекобсона прозвучала издевка. — Молодой рыцарь, кажется, едет не в ту сторону.

Почти в тот же момент в другой машине миссис Макелпайн спросила:

— И Джеймса привлекут к суду за соучастие в торговле наркотиками?

— Джеймса никогда и ни за что не привлекут к суду.