Джонни повернулся к Нойбауэру.

— Где ключ от ворот?

Тот со злостью ядовитой змеи посмотрел на Харлоу и промолчал.

Джонни спрятал в карман пистолет, поднял нож незадачливого убийцы и приставил его к горлу Нойбауэра.

— Считаю до трех, а потом просто проткну вам шею! Думаете, у меня есть время церемониться? Один, два…

— На столе в прихожей, — выдавил Нойбауэр, лицо которого приобрело пепельно–серый оттенок.

— Всем встать! И — вниз, в подвал!

Все шестеро зашаркали по ступенькам. Один из трех смуглолицых, замыкавший шествие, попытался было кинуться на Харлоу с намерением сбить, повалить, а далее; уж сбросить и затоптать в подвале, но Джонни увернулся, шибанул нападавшего дулом повыше уха, с невозмутимым видом проследив, как тот заваливается навзничь и, теряя сознание, скатывается по лестнице. Схватив бандита за ноги, Харлоу стащил его вниз, совершенно не обращая внимания на то, что голова смуглолицего считает ступени.

— Побойтесь Бога, Харлоу! — вскричал один из компании. — Вы что, спятили? Вы же его кончите!

Харлоу выволок бесчувственное тело на цементный пол и невозмутимо заметил:

— Ну и что? А вы не подумали о том, что вас всех не мешало бы кончить?

Он загнал пленных в лабораторию и с помощью Рори туда же втянул не пришедшего еще в сознание их сообщника.

— Лечь на пол! Рори, свяжи им у лодыжек ноги. Да тоже покрепче!

Парень старался вовсю, с удовольствием, явно гордясь ролью помощника знаменитого гонщика.

— Проверь карманы — нет ли у них удостоверений личности. Нойбауэра не надо. Мы и так знаем нашего милого Вилли.

Через пару минут Рори подал целый ворох документов. И смущенно замялся возле дамы.

— Не надо путать, Рори, женщин с преступными суками… — Харлоу взглянул на молодую блондинку. — Где ваша сумка?

— У меня нет сумки.

Джонни вздохнул, подошел к девице, присел на цыпочки.

— Когда я исполосую вторую половину твоей рожи, на тебя уж не взглянет ни один мужчина. Впрочем, тебе не придется с ними много якшаться. Суд весьма заинтересованно выслушает показания четырех полицейских и не преминет идентифицировать твои пальчики на том стакане. — Джонни словно оценивал ее перспективу. — Итак, сумку!

— В спальне… — голос ее дрожал, губы свело.

— А конкретнее?

— В платяном шкафу.

— Будь добр, Рори…

Тот нерешительно спросил:

— А как узнать, где ее спальня?

Харлоу объяснил:

— В комнате с туалетным столиком, смахивающим больше на стойку провизора. Уверен — не ошибешься. И не забудь заодно те четыре ствола…

Рори исчез. Харлоу выпрямился, подошел к добытым документам и стал пристально их изучать. Наконец поднял глаза.

— Так, так, так… Марцио, Марцио и Марцио! Звучит, как солидная юридическая фирма. И все трое — с Корсики. Помнится, я уже где–то слышал о столь славной семейке. Что ж, полиция будет прямо в восторге от такого улова.

И швырнув книжицы в общую кучу, принялся проделывать непонятные операции — отмотал дюймов шесть клейкой ленты, прикрепил ее к краю стола.

— Даю слово, в жизни не догадаетесь — зачем…

Вернулся Рори, таща пистолеты и огромадный баул, больше смахивающий на чемодан.

Раскрыв его, Харлоу исследовал содержимое — обнаружил паспорт, затем расстегнул молнию бокового кармана и достал пистолет.

— Ну–ну! Значит, Анна Мария Пучелли тоже носит с собой пушку? Наверняка — для защиты от грабителей, жаждущих заполучить те таблетки, которыми она излечила бедного Луиджи…

За следующим разом Харлоу извлек индивидуальную аптечку, достал из ее набора крошечный флакончик и вытряхнул на ладонь несколько белых таблеток.

— Очень кстати! Ровно шесть штук. Каждому — по одной. Я хочу знать о местонахождении миссис Макелпайн, и намерен получить ответ не далее, как через минуту. В противном случае… все, наверное, догадываются, что вас ждет. Наша Флоренс Найтингейл*[1] может объяснить. Она знает чудодейственную силу этого снадобья.

“Флоренс Найтингейл” оцепенела и воздержалась от комментариев. Лицо ее было белее бумаги. Казалось, за истекшие десять минут она постарела на десять лет.

— Что это за снадобье? — поинтересовался Рори.

— Цианистый калий в сахарной облатке. Очень даже приятно на вкус. Пока не растворится внешняя упаковка. Ровнехонько через три минуты…

— О, нет, нет! Вы этого не сделаете! — Рори побледнел. — Вы этого не сделаете — не посмеете! Это же убийство!

— Вовсе нет, мальчуган. Обыкновенное избавление. Ведь это не люди, а твари. Оглянись вон туда! Что, по–твоему, производит их совершеннейшее кустарное оборудование?

Рори оглушенно замотал головой. Он словно лишился дара речи.

— Героин, Рори! А теперь подумай о тех сотнях, нет — тысячах людей, которых убили эти мерзавцы… Я оскорбил тварей сравнением с ними. Поэтому запроторить эту шестерку в тартарары — одно удовольствие!

Связанная и поверженная наземь банда исходила потом, облизывая пересохшие губы. Слова Харлоу были безжалостны и недвусмысленны, свидетельствующие с предельным откровением, что он не шутит.

Джонни уперся коленом в грудь Нойбауэра, держа в одной руке таблетку, в другой — пистолет. Слегка двинул австрийца в солнечное сплетение. Тот охнул и начал ловить ртом воздух. Харлоу расцепил ему зубы глушителем и поднес таблетку.

— Где миссис Макелпайн?

Обезумевший Нойбауэр сразу выпалил:

— В Вандоле… В Вандоле… На яхте…

— На какой именно? Где она стоит?

— В заливе. Моторная яхта. Футов сорок длины. Синяя с белым. Название — “Шевалье”.

Харлоу обратился к Рори:

— Принеси мне со стола ту ленту.

Вновь шибанул Нойбауэра под дых и сунул таблетку.

— Я вам не верю… — и с этими словами склеил губы выпучившему глаза австрийцу лентой. — Так–то лучше, не выплюните…

Шагнул к одному из братьев, тщетно пытавшемуся высвободиться из своих пут. Держа двумя пальцами таблетку, склонился над ним. Тот оцепенел от ужаса и заорал прежде, чем Харлоу успел что–нибудь сказать.

— Вы в своем уме? В своем уме? Клянусь Богом, он сказал правду! На яхте “Шевалье”. Моторная яхта. Синяя с белым. Стоит на якоре ярдах в двухстах от берега.

Харлоу посмотрел на него, кивнул. Затем поднялся, подошел к настенному телефону, снял трубку и набрал номер полиции. Там тотчас же откликнулись.

— Я звоню из виллы “Эрмитаж”, что на улице Жорж Санд. Да, да, та самая! В ее подвале вы найдете склад героина. Целую гору! Там же — аппаратура для массового производства наркотиков. Там же — шесть человек, причастных к их производству и распространению этого зелья. Сопротивления не будет, все связаны. Трое из них — братья Марцио. Есть личные удостоверения, в том числе паспорт Анны Пучелли, совершившей убийство… Да, да, которая в розыске… Вечером документы будут у вас…

Захлебнувшийся от невероятного сообщения голос дежурного на противоположном конце возбужденно и настойчиво просил повторить сказанное, но Харлоу не стал слушать:

— Мне некогда. Каждый звонок такого рода, я знаю, фиксируется магнитофоном, так что нет необходимости держать меня здесь до вашего прибытия.

Едва Джонни повесил трубку, как Рори схватил его за рукав.

— Вы узнали, узнали все, что хотели! — лепетал он в сильном волнении. — Три минуты прошли. Еще можно успеть избавить Нойбауэра от…

— Ах, вот ты о чем! — Харлоу высыпал четыре таблетки обратно во флакончик, оставив пятую, словно напоказ. — Это — ацетилсалициловая кислота. Аспирин! Поэтому понадобилось заклеивать рот. Иначе бы Нойбауэр крикнул своим дружкам, чем накормлен. Любой взрослый в Европе знает ведь этот вкус. Взгляни на подонка, он уже порозовел, не боится, хотя с перепугу чуть было не спятил… Да у них у всех такой вид. Ладно, оставим бедняжек. — И, взглянув на блондинку, взял ее сумку. — На время одалживаем у вас… Лет эдак на пятнадцать–двадцать. На сколько — конкретнее определит суд.

Они вышли, лабораторию заперли на ключ и оба засова. Сбежав с парадного крыльца, настежь распахнули ворота.

И тут Харлоу попридержал Рори за плечо. Они отступили в тень разлапистых елей.

— Зачем? — шепотом спросил Рори.

— Не лишне убедиться, что первыми явятся те, кто надо…

Вскоре они услышали отдаленные звуки полицейской сирены. Через считанные секунды в ворота виллы с завыванием и включенными синими мигалками на крышах влетели две машины и крытый фургон. Перед подъездом резко, прошуршав по гравию, затормозили. Человек семь полицейских бегом ринулись на крыльцо и скрылись в доме. Несмотря на предупреждение, что преступники связаны по рукам и ногам, каждый из стражей порядка наизготове держал пистолет.

— Те, кто надо, успели первыми, — сказал Харлоу.

Четверть часа спустя Харлоу сидел у Джанкарло. Просмотрев захваченные документы, разбуженный в столь неурочное время хозяин лишь сокрушенно вздохнул.

— Да-а, не скучная у вас жизнь, Джонни Харлоу. Здесь, там — повсюду. Вам удалось небывалое. Эти трое — действительно братья. Братья Марцио, снискавшие себе дурную славу. Считается, что они из Сицилии и принадлежат к одному клану. На самом же деле, коль уж быть точным, они корсиканцы, а корсиканцы смотрят на сицилийскую мафию, как на сборище любителей. Ваша троица стоит во главе черных списков много лет. И никаких улик. На этот же раз им, конечно, не выкрутится. Производство героина стоимостью в миллионы долларов — куда уж дальше!.. Однако услуга за услугу. — Он протянул Харлоу несколько исписанных страничек. — Жан—Клод не уронил своей чести. Он расшифровал код. Взгляните–ка! Занятно, не правда ли?

Харлоу неторопливо вникал в содержание полученных листков.