Я приехал в Лондон августовским вечером. Жара стояла совершенно непереносимая. В «Савое», где мне удалось занять мой прежний номер, я перекинулся несколькими словами с управляющим, проявившим искреннюю радость при виде меня. Я поднялся в свои апартаменты, окна которых выходили на Темзу. Пропустив после прохладного душа пару стаканчиков виски, я спустился к кассиру и попросил его отсчитать мне пятьсот билетов по одному фунту стерлингов. Просьба эта несколько удивила кассира, но я был слишком известен в этом отеле, чтобы мои прихоти могли проигнорировать. После нескольких минут ожидания мне выдали деньги так же просто, словно это были билеты на автобус. Была половина седьмого вечера, и я знал, что в это время Нетта еще дома. Она всегда начинала готовиться к работе с семи вечера, а ее туалет требовал не менее часа. Ожидая такси в обществе респектабельных денди, я спросил портье, существует ли еще клуб «Азур». Он утвердительно кивнул, но пояснил, что в настоящее время клуб пользуется плохой репутацией, так как вскоре после моего отъезда там установили два стола рулетки, и это сразу создало нездоровую атмосферу. Полиция за последние полгода произвела пару налетов, но повода закрыть клуб у полицейских пока нет. Джек Бредли достаточно хитрый и изворотливый делец.

Наконец подъехало мое такси, и в семь часов десять минут я оказался перед домом Нетты. Покинув машину, я отступил на несколько шагов назад, чтобы взглянуть на окна ее квартиры. Это был большой грязный дом с унылыми, застиранными занавесками на окнах. Квартира Нетты выделялась веселыми оранжевыми шторами, так хорошо знакомыми мне. Я подумал, что, войдя к своей бывшей подруге, могу столкнуться нос к носу с ее новым любовником, но все же решил рискнуть. Открыв входную дверь, я поднялся на третий этаж по ступенькам, покрытым плисовым ковром, и прошел мимо двух квартир, обитателей которых никогда не видел. Я был немного взволнован и остановился на мгновение перед дверью, прежде чем позвонить. Ничего, кажется, не изменилось, карточка с ее фамилией находилась на привычном месте в медном прямоугольнике. На двери была заметна диагональная полоса, проведенная ключом: это сделал я, когда был немного навеселе. Я дернул за ручку звонка, подождал немного и, не услышав в квартире никаких звуков, позвонил вторично. Тот же результат. Решив, что Нетта находится в ванной комнате, я через несколько минут позвонил снова.

— Там никого нет, — произнес голос позади меня.

Я резко повернулся. На пороге своей квартиры стоял крупный, плотный, хорошо сложенный, но все же не отличавшийся развитой мускулатурой мужчина.

— Салют, парень! Один из ее друзей, а? — Он тихонько посмеивался. На нем был надет желто-черный халат, застегнутый до самого горла, и пижамные брюки цвета электрик. Домашние туфли имели ярко-красный цвет. Это была действительно необычная картина. Я повернулся к нему спиной и снова сосредоточил внимание на двери квартиры Нетты. Мужчина засмеялся громче. Это была большая наглость с его стороны, и я почувствовал, что начинаю терять самообладание.

— Занимайтесь своими делами, — все еще миролюбиво сказал я.

— Но там действительно никого нет, малыш, — повторил он, потом добавил вполголоса: — Она умерла.

Я перестал тянуть за шнурок, повернулся и глупо уставился на него. Он сдвинул брови, тихонько покачал головой и спросил:

— А вы разве не слышали? — При этом он улыбнулся так, словно сказал нечто забавное.

— Умерла… — механически повторил я, отходя от двери.

— Ну да, это действительно так, мой дорогой, — сказал он, опираясь о притолоку двери и внимательно глядя на меня. — Она умерла вчера. Если вы принюхаетесь, то еще можете почувствовать запах газа. — Он взялся рукой за горло и сделал шаг внутрь квартиры. — Из-за этого я провел вчера ужасный день!

Я сделал несколько шагов вперед и остановился напротив него. Он был на два-три сантиметра выше меня и немного шире в плечах, но я был уверен, что в его жилах не было и капли настоящей крови.

— Спокойнее, надутый пузырь, и без истерик. Что это за газ, о котором вы только что упомянули? Можете рассказать мне?

— Войдите ко мне, малыш, — ласково проговорил он. — И я расскажу все.

Я вошел за ним в комнату, наполненную всевозможными запахами и заставленную пыльной мебелью.

— Простите, что я принимаю вас в таком сарае, — он с неприязнью посмотрел вокруг. — Миссис Салопе неряха. Она никогда не убирает здесь как следует. А я не собираюсь заниматься этим. Парень, жизнь слишком коротка, чтобы проводить ее в уборке помещений…

— Ну, довольно комедий в стиле Оскара Уайльда, — нетерпеливо прервал я его. — Вы можете рассказать о смерти Нетты?

— Это очень грустно, а? Какая очаровательная девушка, красивая, с чудесным телом, полная шарма! И теперь от нее не осталось ничего, кроме бездушной оболочки, — он притворно вздохнул. — Смерть все уравнивает, верно?

— Как это произошло? — Я сгорал от желания схватить наглеца за горло и сделать ему тридцать три неприятности.

— Она кончила жизнь самоубийством, — грустно проговорил он. — Невероятная история!.. Лестница полная полицейских… санитары… кричащая хозяйка… Эта старая женщина этажом ниже… толпа народа внизу, жаждущая увидеть труп… словом, все, что можно представить себе ужасного. И ко всему прочему этот вездесущий запах газа. Целый день он не мог выветриться. Да, совершенно невероятная история, мой дорогой, совершенно невероятная!

— Вы хотите сказать, что она открыла газ?

Его сообщение заставило похолодеть мою спину.

— Ну конечно! Бедное дитя! Она плотно закрыла дверь и окна комнаты, заткнула щели бумагой и полностью открыла газ.

Его речь казалась мне лицемерной болтовней, полной недомолвок, а фальшивая улыбка просто бесила меня.

— Да, я понимаю… — Я вспомнил реакцию Нетты, когда мы однажды прочитали об одном миллионере, слишком рискованно спекулировавшем акциями и разорившемся, после чего пустившем себе пулю в лоб. С каким издевательским видом она рассуждала тогда об этом малодушном поступке. Нет, я был уверен, что в этой истории что-то не так! Нетта никогда бы не покончила с собой. Я поглубже надвинул шляпу на лоб, нашел сигареты и предложил ему закурить.

— Но почему она сделала это? — спросил я.

— Меня зовут Жюль Коль, — вместо ответа произнес мой собеседник, вытаскивая грязным пальцем сигарету из пачки. — А вы были ее другом?

— Да, я был знаком с ней два года, — сделал утвердительный кивок я. Мы закурили. Он слегка улыбнулся.

— Американец был уверен, что нравится ей, — проговорил он как бы сам себе. — И, естественно, она, с ее красотой и талантом, не могла не нравиться американцу. — Он поднял глаза, но взгляд этот ничего не выражал.

— Но как же все это произошло? — настойчиво повторил я.

— Вы хотите спросить, почему она так сделала? — Он снова пожал плечами. — Видите ли, мой дорогой, это тайна. Никаких записок… пять фунтов в сумочке, провизия в холодильнике… Никаких любовных писем, никто ничего не понимает. — Он поднял брови и печально вздохнул. — Может быть, она была в положении?..

Мне было невыносимо тяжело продолжать подобный разговор. Говорить о Нетте с таким типом было то же самое, что читать надписи на стенах уборной.

— Хорошо, благодарю вас, — сказал я и начал спускаться по лестнице.

— Не за что, дружок! Для вас, конечно, это такое разочарование!..

Глава 2

Миссис Крокетт, хозяйка дома, была маленькой сухонькой старушкой со слезящимися недоверчивыми глазами и тонкими губами. У нее было уксусное выражение лица. Я понял, что она меня не узнает и, кажется, приняла за репортера бульварной газеты, и собиралась хлопнуть дверью перед моим носом. Затем ее откровенно недоброжелательный взгляд несколько потеплел.

— Мне кажется, я вас раньше уже видела. Вы знаете, что у нас произошло, а?

— Да. Я хотел бы поговорить с вами о Нетте. Может быть, она осталась должна вам деньги? Я могу заплатить.

— Она осталась должна за последний месяц, — взгляд старушки сразу стал алчным. — Если вы готовы оплатить ее долги, то будет лучше, если вы войдете ко мне.

Я последовал за ней по длинному коридору, пахнущему кошками и капустой. Жила миссис Крокетт в темной комнате, плотно заставленной мебелью.

— Следовательно, она должна вам деньги? — спросил я.

— По правде говоря, нет, — ответила старуха после минутного молчания. — Она всегда платила очень аккуратно. Но, по условиям наема помещений, полагалось платить за месяц вперед.

— Я понимаю. Вы знаете, по какой причине она так поступила?

Ее тонкие губы стали жестче.

— Я не должна была держать ее здесь! Принести в мой дом такие неприятности!..

— А когда это произошло?

— Вчера вечером. Мистер Коль почувствовал запах газа и пришел уведомить меня об этом. Когда на мой стук она не ответила, я сразу поняла, что здесь дело неладно. Такая идиотка!..

— Хорошо… — я достал бумажник. — У вас имеется ключ от ее квартиры?

— Ну… он у меня, конечно, есть, — подозрительно проговорила она. — А вам-то что до этого?

— Хочу, чтобы вы мне его ненадолго дали, — сказал я, кладя на стол несколько банковских билетов.

Ее глаза не упускали ни малейшего моего движения.

— Итак, пусть ее долг будет двадцать пять фунтов… — спокойно сказал я. — И десять фунтов за ключ. Идет?

— Зачем он вам? — Дыхание старухи стало учащенным, глаза горели алчностью.

— Мне лишь хочется еще раз взглянуть на ее комнату. Думаю, она осталась такой же, как и раньше. Там ничего не трогали?

— Нет, нет! Флики запретили там что-либо трогать. Они стараются отыскать какого-нибудь ее родственника. Но, думаю, никто не найдется. Меня не интересует, как поступят с ее вещами. Лишь бы их поскорее забрали отсюда. Я хочу сдать помещение.