Гамильтон Бюргер снова сел:

— Это все. -

— Вызовите Томаса Джаспера, — попросил Мейсон.

Казалось, зал перестал дышать, только на губах у су*-

дьи появилась легкая улыбка.

— А теперь, — сказал Мейсон, — я прошу вас внимательно осмотреть всех сидящих в этом зале и посмотреть, не узнаете ли вы кого-нибудь из них… Нет, нет, одну минуту, прошу вас, Милдред Арлингтон, зачем такая спешка. Будьте любезны, останьтесь. И вы тоже, Джордж Финдлей, оставайтесь на месте. Не покидайте зала судебных заседаний. Ведь наступил самый важный момент!

Джаспер громко произнес:

— Эти двое людей мне знакомы, мистер Мейсон.

— Где вы с ними встречались?

— Молодая женщина приходила в наш магазин примерно чуть более года назад, она приобрела фезерфарм.

— Вы так хорошо ее запомнили?

— Да.

— Почему?

— Она произвела на меня большое впечатление. Совершенно очевидно, что она ничего не знала о таксидермии. Но спросила фезерфарм. Я поинтересовался, покупает ли она его для знакомых, но она ответил? что для себя.

— А джентльмен, который стоит с таким видом, как будто готовится сбежать отсюда?

— Этот джентльмен был в моем магазине с неделю назад, он приобрел банку с фезерфармом.

Мейсон спросил:

— Хотите его допросить, советник?

Бюргер, переводя глаза с Джорджа Финдлея, который медленно опустился на свое место, на Милдред Арлингтон, сидевшую прямо с невозмутимым выражением лица, ответил:

— Вопросов не имею.

— В таком случае я хочу вызвать Дилейна Арлингтона.

— Как вашего свидетеля? — спросил Бюргер.

— Как моего свидетеля.

Дилейн Арлингтон, выглядевший до предела сконфуженным, вновь поднялся на место для дачи свидетельских показаний.

— Мистер Арлингтон, как уверяют ваши родственники, вы всегда были большим любителем салатов, приготовленных вашей племянницей Милдред?

— Да.

— А из всех видов салатов предпочитаете с крабами?

— Совершенно верно.

— И каждый раз, когда у вас бывало барбекю и Милдред или Лолита готовили салат с крабами, вы, в основном, наедались им, оставляя без внимания остальные блюда?

— Да, можно так сказать.

— А теперь я прошу вас хорошенько подумать. Вернитесь мысленно к тому времени, когда, как предполагается, Уильям Энсон отравился мышьяком. Помните ли вы, что Селма Энсон подала вам на стол две тарелки крабового салата, предназначенного для вас и для Уильяма Энсона?

— Да. Помню. Очень отчетливо. Я… Раз вы хотите, чтобы я откровенно ответил на ваш вопрос, я отвечаю совершенно откровенно. Я помню, что именно Селма принесла наши салаты.

— Прекрасно. Пошли дальше. Прошу вас хорошенько подумать, прежде чем отвечать на следующий вопрос. Не могло ли случиться так, что, когда вам на стол поставили тарелки с крабовым салатом, вы сказали Уильяму Энсону: «У меня больше салата, чем у вас, давайте поменяемся, я знаю, что вы его очень любите».

Свидетель наморщил лоб, стараясь припомнить события того трагического вечера, затем его лицо прояснилось:

— Боже праведный, да! Именно так все тогда и произошло. Помню, как он сказал мне, что он большой поклонник крабового салата, это его любимое блюдо. Ну а я хвастливо добавил, что в нашем доме его умеют особенно вкусно готовить. А потом предложил: «У меня порция гораздо больше вашей, берите-ка себе мою».

— Вы обменялись тарелками?

— Да, поменялись.

— Тем самым вы спасли себе жизнь. А теперь я желаю приобщить к делу эту подброшенную баночку с фезерфармом как вещественное доказательство защиты, показывающее, что не только была предпринята попытка подстроить ложное обвинение против моей подзащитной, но также и то, что отравление и смерть Уильяма Энсона были случайными. Смертельная доза предназначалась для Дилейна Арлингтона. Имелось всего одно лицо, у которого как будто мог существовать мотив для убийства Уильяма Энсона, это моя подзащитная, Селма Энсон. Но имелось несколько человек, которые были кровно заинтересованы в ток, чтобы их милейший дядя Ди поскорее переселился в лучший мир, и одной из них была его невероятно желчная и язвительная племянница Милдред Арлингтон.

Мейсон повернулся к Гамильтону Бюргеру:

— Имеются ли у вас вопросы к данному свидетелю?

Гамильтон Бюргер, который в это время о чем-то совещался со своим помощником, ответил без колебаний:

— Вопросов нет.

— В таком случае, — заявил Мейсон, — если обвинение прекращает дело, защита может обойтись без аргументации.

Гамильтон Бюргер, произнес, стараясь изо всех сил не проявить своего недовольства:

— Обвинение прекращает дело.

— Защита прекращает дело без аргументации, — сказал Мейсон.

— Желаете ли вы аргументировать? — спросил судья у Гамильтона Бюргера.

— Это дело — нет.

— Суд находит обвиняемую невиновной, ей возвращается полностью сумма залога. Суд далее распоряжается, чтобы Милдред Арлингтон и Джордж Финдлей были немедленно взяты под стражу для дальнейшего расследования. Суд выносит такое решение на основании того, что имела место подтасовка фактов и фабрикация ложных улик в суде. Прокуратуре вменяется в обязанность тщательно разобраться в этом деле и собрать необходимые доказательства того, что Милдред Арлингтон виновна в убийстве, а Джордж Финдлей является ее соучастником. Судебное заседание по этому делу откладывается.

Судья поднялся и пошел к выходу.

Присутствующие разразились громом аплодисментов.

Судья повернулся, как будто намереваясь прекратить столь бурное проявление восторга, затем, посмотрев на Селму Энсон и Дилейна Арлингтона, замерших в объятиях друг друга, широко улыбнулся и махнул рукой.

Мейсон, окруженный плотным кольцом поздравляющих, повернулся в сторону Джорджа Финдлея.

Насмешливо, поклонившись, он произнес:

— Амур всегда отличается своим рыцарством, хотя ему свойственны и легкомыслие, и беспечность. И тем не менее Амур всегда, в первую очередь, защитник влюбленных. Вот и вы явились виновником этого счастливого брака. Прощайте, Амур!

Джордж Финдлей, издав яростный вопль, бросился на адвоката, намереваясь его ударить, но его схватил сзади помощник шерифа:

— Без глупостей, парень. Спокойнее, вы арестованы, не забывайте об этом.