— Вы говорите, имение большое?

— Очень. Есть и теннисный корт, и плавательный бассейн, летний павильон, так называемая беседка, специально предназначенная для барбекю, пикников с традиционным блюдом из мяса, жаренного на решетке-гриле над углями. Громоздкий старомодный флигель, но он вполне устраивает дядю Ди, который обожает проводить в нем семейные сборища.

— Насколько я понимаю, мистер Арлингтон — человек состоятельный?

— Весьма состоятельный.

— Он любит приглашать гостей?

— Любил, — ответила Дафна, — но теперь это сопряжено с такими трудностями в отношении прислуги, что дяде пришлось отказаться от многих прежних привычек. Больше всего он любил устраивать барбекю. Как я уже говорила, специально для этого была сооружена длинная пристройка-беседка со столом и всякими приспособлениями для стряпни на открытом воздухе. Дядя Ди любил сам приготавливать бифштексы. У него имеется какой-то особый рецепт острого соуса — предмета его гордости. Ну, да вы знаете, как это бывает… Секрет фирмы и только.

Делла Стрит улыбнулась:

— Мистер Мейсон знает.

— Так вы предполагаете, что они могли сфабриковать какие-то фальшивые улики? — спросил Мейсон.

— Поручиться под присягой я, конечно, не могу, но мне прекрасно известно, что моя кузина Милдред такая же предприимчивая и беспринципная, как и Джордж. Ну а он, по-моему, настоящий охотник за приданым, человек, который способен погубить кого угодно ради собственной выгоды. Для него все средства хороши, поскольку такие понятия, как честность и порядочность, ему неизвестны.

— Обед, во время которого отравили Уильяма Энсо-на, состоялся в доме вашего дяди? — спросил Мейсон.

— Ну да, это было семейное барбекю, на него из посторонних пригласили только Селму и ее мужа. Тогда дядя решал вопрос о приобретении какой-то недвижимости через Уильяма Энсона… Вечер был теплым и душным. Дядя Ди был очень весел и энергичен, возился со своими бифштексами, вымачивал их в какой-то смеси, прежде чем жарить, готовил соус. Лолита приготовила свой коронный крабовый салат, потому что дядя Ди его очень любит. Лолита приготовила его довольно рано, поставила в холодильник, но потом достала оттуда, чтобы спрятать какие-то другие блюда. Она собиралась освободить место и снова убрать салат в холодильник, но ее позвали к телефону, а потом надо было бежать в парикмахерскую. Салатницу она накрыла крышкой от мух. Но день был жаркий, а салат, как я предполагаю, простоял на столе до самого вечера, хотя Лолита это отрицает.

Мейсон вздохнул.

— Черт побери, как полиция могла предположить, что смерть Энсона наступила в результате отравления мышьяком, когда дело обстояло таким образом? Ужинали в беседке под навесом?

— Да, конечно, в беседке. У нас там имеется большая шашлычница, длинный стол со скамьями, ну и все остальное, включая электрическое освещение, водопровод, даже портативный бар и кухонную плиту.

— И все заболели?

— Ну да, у всех, кто ел крабовый салат, разболелись животы. У дяди Ди очень сильно, а несчастного мистера Энсона пришлось отправить в больницу, где он и скончался, несмотря на принятые врачами энергичные меры,

— В то время никто не заподозрил ничего иного, кроме пищевого отравления?

— Нет, конечно.

— Ваш дядя продолжает увлекаться, подобными пикниками?

— Боже упаси, нет! Он бы даже на пари не согласился приблизиться к беседке. После всего того, что случилось в тот вечер, он просто запер калитку (у нас там калитка из чугунного литья, а не дверь), повесил на нее замок, и мы забыли думать про пикники, про наши фирменные блюда, которыми каждый из нас так гордился.

— Кто был на том барбекю?

— Все семейство, Милдред. Тогда она еще не была знакома с Джорджем Финдлеем. Затем мой брат Марвин и его жена Розмари, второй брат Фаулер и его жена Лолита. Ну, и сам дядя Ди, понятно. Кроме того, мистер и миссис Энсон. Вот и все. Как я с самого начала говорила: чисто семейный вечер, одни Энсоны из посторонних.

— Значит, это было до того, как Джордж Финдлей появился на вашем горизонте?

— Да, месяца за три-четыре до этого. Да, да, конечно, тогда еще Милдред не была с ним знакома.

— Помните ли вы какие-нибудь подробности этого вечера?

— Как ни странно, ничего, кроме того, что в беседке было удушливо жарко. Мы что-то пили у бара, потом поболтали немного и двинулись в дом. Именно тут мистер Энсон пожаловался на резь в желудке. Ему становилось все хуже и хуже, и его жена решила вызвать такси и ехать домой, не заходя в нашу гостиную. Внезапно у дяди Ди началась рвота и все прочее, а следом за ним и у всех остальных. Мы вызвали врача, он спросил, что мы ели, а когда ему рассказали про салат с крабами, он заявил, что нет никаких сомнений, что это случай пищевого отравления, поскольку злополучный салат постоял в холодильнике, промерз, затем оттаял, а при таких обстоятельствах бактерии размножаются с невероятной быстротой.

— Обследовала ли полиция вашу беседку и другие помещения?

— Да, приезжала, неделю или дней десять назад двое полицейских в штатском. И дядя Ди водил их по всему дому..

— Фотографировали ли они что-нибудь?

— Кажется, да. Да. Точно фотографировали. А потом этот тип из страховой компании — как его там, Герман Болтон, — тоже приходил раза два или три.

— Значит, два или три раза? — удивился адвокат. — Неужели он не мог найти все, Что можно было найти, и увидеть все, что можно было увидеть, в первый раз?

— И я задавала себе этот вопрос, но ручаюсь за то, что он расспрашивал дядю Ди дважды, а возможно, даже трижды. Один раз пошел в беседку и довольно долго там сидел, все внимательно разглядывая, после этого набросал карандашом план этого помещения, а под конец сделал несколько снимков.

— Ну что же, — задумчиво произнес Мейсон, — я буду начеку. Пока не представляю, как бы им удалось сейчас сфабриковать какие-то улики, но ваши опасения кажутся мне вполне обоснованными. Если бы ваш дядюшка действительно сам обнаружил «вещественные доказательства», которые пагубно повлияли на судьбу Селмы Энсон, он бы пережил это крайне болезненно.

— Говорю вам: это разобьет ему сердце… А представляете, каким бы ударом это явилось для самой Селмы? Как я считаю, дядя предпочел бы скорее покончить с собой, нежели явиться в суд с чем-то таким, что помогло бы повредить Селме… Ведь вы думаете, что суд состоится, не так лк, мистер Мейсон?

— Боюсь, что да. Как я понимаю, полиция втихомолку медленно, но настойчиво собирает данные для предъявления Большому Жюри, а уж оно вынесет официальное решение.

— Все это страшно жестоко и несправедливо! — воскликнула Дафна. — И вы полагаете, у них есть шансы?

— На что?

— Осудить Селму.

— Селма Энсон не из тех женщин, которые способны убить своего мужа. Она никогда бы не прибегла к помощи яда. Раз она не отравила Уильяма Энсона, а я в этом уверен, осудить ее будет очень трудно. С другой стороны, Дафна, не слишком обольщайтесь. Бывали случая, когда людей приговаривали к длительному тюремному заключению и даже газовой камере на основании ловко и умело подтасованных доказательств.

— Вы хотите сказать, что можно сфабриковать дело об убийстве?

— И даже без особого труда.

— Но вы-то постараетесь, чтобы этого не получилось с Селмой?

— Не сомневайтесь: сделаю все, что в моих силах, — заверил ее адвокат.

Глава 16

Пол Дрейк позвонил в два часа дня.

— Приготовься к неприятному известию, Перри.

— Выкладывай!

— Большое Жюри обвинило Селму Энсон в убийстве мужа. Не могу тебе назвать, из каких источников мне стало это известно, но сведения абсолютно точные.

— Когда было принято такое решение?

— Минут двадцать назад.

— Огромное спасибо, Пол. Это дает мне возможность первому сделать необходимый ход.

Положив трубку, Мейсон повернулся к Делле Стрит.

— Они обвинили Селму Энсон. Позови ее как можно скорее к телефону.

Через несколько секунд Делла Стрит покачала головой:

— Телефон не отвечает.

— Она нам дала еще один номер. Попытайся найти ее по нему.

Прошло еще секунд десять, и Делла Стрит радостно закричала:

— Ага, тут мы ее поймали… Пожалуйста, шеф.

Мейсон торопливо заговорил:

— Миссис Энсон, это Перри Мейсон. Есть ли у вас при себе наличные деньги, или можете ли вы их немедленно раздобыть, а если да, то сколько?

— Боже, вам нужно…

— Деньги нужны не мне, — прервал ее Мейсон, — они понадобятся вам.

— Если нужно, я смогу раздобыт^ порядочную сумму.

— Не нужно, а необходимо… Сто тысяч долларов раздобудете?

— Да.

— Через полчаса?

— Для этого мне придется всего лишь выписать два чека.

— Хватайте чековую книжку, не надо заезжать в банк. Дорога каждая минута. Летите ко мне в офис без задержки. Когда вы здесь будете?

— Минут через тридцать.

— Постарайтесь уложиться в двадцать.

Адвокат бросил трубку на рычаг и принялся расхаживать взад и вперед по кабинету.

Минут через десять он позвонил Полу Дрейку.

— Пол, мне нужно приставить опытного сыщика к Джорджу Финдлею.

— Надолго?

— Пока я не предупрежу, что можно снять наблюдение. Задействуй столько человек, сколько требуется.

— Ты же знаешь, постоянная слежка обходится дорого, — заговорил Пол, — приходится платить трем агентам, которые сменяются через восемь часов, причем через каждые два часа их нужно подменять на десять минут, чтобы они могли хотя бы…