— Не понимаю, что довольно? Вам молчать?

— Довольно разговоров, — сказал Мейсон, поднимаясь на ноги и распахивая входную дверь. — Уходите!

— Обождите минуточку, — торопливо заговорил Финдлей, — вы не имеете права указывать мне на дверь. Не забывайте про свой долг перед клиенткой. Вы обязаны сделать все в ее интересах, пойти на любую выгодную ей сделку. Я предлагаю вам…

— Вон! — прервал его Мейсон.

Финдлей вскочил с места:

— Говорю вам…

Мейсон с угрожающим видом шагнул вперед. Финдлей, заметив выражение его лица, попятился к двери. ч — Вы будете жалеть об этом до конца своих дней.

— Вон! — повторил Мейсон.

— Вы сами вынуждаете меня пустить в ход моего козырного туза.

— Через две секунды вы вынудите меня пустить в ход моего козырного туза, — слегка повысил голос адвокат, делая еще шаг вперед.

Финдлей поспешно ретировался в коридор.

Мейсон закрыл за ним дверь.

— Ну, шеф, что вы на это скажете? — спросила Делла Стрит. — Вы думаете, он блефовал?

Мейсон покачал головой:

— Я думаю, что в течение ближайших двадцати четырех часов Селма. Энсон будет арестована за убийство мужа.

— По-вашему, Финдлей на самом деле имеет какие-то важные доказательства?

Мейсон задумчиво кивнул:

— Он бы не посмел явиться ко мне, если бы у него ничего не было. Вообще-то он был готов приоткрыть свои карты, если бы я изъявил готовность вступить с ним в сговор.

— А вы этого не хотели?

— С подобного рода типами я не желаю иметь ничего общего, — резко заговорил адвокат. — У меня имеются обязательства перед моей клиенткой, а также перед моей профессией и перед самим собой. Идти на переговоры с Финдлеем означает изменить собственным принципам.

— Мне показалось, что вы хотите ударить его. Мейсон вздохнул:

— Ты прав, я действительно хотёл… Но если бы я это сделал, то, вероятно, сожалел бы об этом целый год.

— Но вы же не ударили его!

— И поэтому буду жалеть об этом до моего смертного часа, — проворчал адвокат.

Глава 15

Когда Мейсон на следующее утро пришел в офис, Делла Стрит подняла голову, приветливо улыбнулась и сказала:

— Вас ожидает Дафна Арлингтон. Она находится здесь с самого открытия офиса, пришла даже раньше Герти.

— Зачем я ей понадобился?

— Не знаю.

— Ситуация в деле Арлингтонов довольно сложная.

— Ясно одно: она из-за чего-то очень волнуется. По-моему, она рассказала бы все и мне, если бы там не было Герти.

— Очень приятная девушка, — сказал Мейсон. — Приведи-ка ее сюда.

Делла Стрит кивнула, прошла в приемную и тут же вернулась с Дафной Арлингтон.

— Извините, что вам пришлось меня ожидать, Дафна, — приветливо заговорил Мейсон, — но сегодня утром у меня были дела, я немного задержался.

— Пустяки, мистер Мейсон, мне просто необходимо было с вами повидаться, прежде чем… ну, прежде чем что-то случится.

— Что, например?

— Все так сложно, — пожаловалась девушка, — я даже не знаю, с чего начать… Это связано с Джорджем Финдлеем, ну и, конечно же, с Милдред. Потому что Финдлей ее окончательно заворожил. По-моему, теперь он даже думает за нее. Она превратилась в его послушную тень.

— Весьма сильная личность, спору нет, и напористый.

— Вот именно, напористый и беспринципный. Я бы даже сказала, бессовестный. Вот, главным образом, из-за него-то я к вам и приехала.

— Вы хотите сказать, что он поручил вам переубедить меня?

— Нет, нет и нет! Поймите меня правильно, мистер Мейсон. Я совершенно искренне хочу, чтобы дядя Ди был счастлив, он этого вполне заслуживает. И я убеждена, что они с Селмой Энсон просто созданы друг для друга. С нею он найдет то, чего ему недоставало всю жизнь. Мне известно и то, что в финансовом отношении мое положение от этого заметно пострадает. То есть предполагаю, что пострадает, но тем не менее я хотела бы, чтобы они поженились. Но похоже, что теперь на этом надо поставить крест.

— Почему?

— Селма Энсон ни за что не согласится на этот брак до тех пор, пока у нее над головой висит такая туча. А я боюсь, что она не развеется до конца ее жизни…

— Что думает ваш дядюшка?

— Смешно сказать, но дядя Ди сейчас даже больше влюблен, чем раньше. Он без конца твердит, что должен всячески оберегать Селму, пустив в ход все возможные средства, и, как мне кажется, готов немедленно сделать ей предложение, если еще не сделал. Только Селма на это не пойдет.

— Почему?

— Поставьте себя на ее место, мистер Мейсон. — Га-зетная шумиха вызвала незатихающие сплетни и пересуды в том обществе, где ей пришлось бы вращаться как жене дяди Ди. Да и большинство членов нашей семьи относится к ней с нескрываемой враждебностью. Нет, она этого не выдержит. Перед таким натиском не устоит никакой брак, да и дядя Ди тоже. Это потребовало бы от него изменить все его взгляды на жизнь… Потом представьте на минуту, что он простудится или подхватит самый обычный грипп в легкой форме, представляете, что тогда будет? К его дверям немедленно потянется вереница племянников и племянниц, которые запоют со скорбными физиономиями: «Дядя Ди, мне безразлично, что вы думаете о случившемся, но я буду настаивать, чтобы вас сразу же лечили от отравления мышьяком».

Мейсон молчал, внимательно слушая девушку.

— А теперь мы подходим, — продолжала Дафна, — к причине, побудившей меня приехать к вам в такую рань. Я очень волнуюсь и могу что-то упустить, тогда прервите меня без стеснения. Мне известно, что к вам приезжал наш несравненный Джордж Финдлей. По всей вероятности, он предполагал, что ему удастся с вами «договориться», заключить подобие какой-то сделки. Ведь он убежден, что все на свете продается и покупается. Но он не простачок и понимает, что сейчас ему одному Селму не напугать. А вот по вашему совету Селма Энсон, несомненно, согласилась бы отправиться в кругосветное путешествие. Туда, где дядя Ди не смог бы ее разыскать. Вот он и пообещал бы за это умолчать о каких-то известных ему фактах, не зная которых полиция ничёго не сможет сделать, и дело само собой заглохнет. Видимо, вы решительно выставили его из дома, ну, он и начал придумывать что-то другое. Так вот, вчера вечером я вошла в малую гостиную, чтобы взять забытую там книгу. До этого я играла в теннис и была в теннисных туфлях- на каучуковой подбшве, так что передвигалась совершенно бесшумно. Я не собиралась подслушивать, потому что не имела понятия, что в это время кто-то может находиться в комнате. Оказалось, что на кушетке сидят Милдред и Джордж Финдлей. Мне показалось, что они только что о чем-то договорились, приняли решение и теперь обсуждали подробности. Я слышала, как Джордж сказал: «И мы позволим твоему дядюшке самому обнаружить эту улику, так чтобы…» Тут Милдред заметила меня и легонько толкнула Джорджа ногой. Джордж понял сигнал, он даже не стал оборачиваться, лишь на мгновение запнулся, затем продолжил тем же тоном: «…наглядно ему показать, что такое вложение капитала оказалось бы пустой тратой денег. Мне думается, куда лучше убедить его таким образом, нежели пытаться отговорить». Милдред сразу же подхватила: «Да, конечно, ты прав…» Потом подняла голову и спросила: «Тебе что-то нужно, Дафна?» Я ответила: «Всего лишь мою книгу», — и тут же вышла. Но уверена, мистер Мейсон, что они задумали какую-то подлость, надувательство. Похоже, что они намерены подсунуть какое-то фальшивое вещественное доказательство в такое место, где его непременно обнаружит дядя Ди и… ну, вы сами понимаете, что тогда получится. Дядя Ди. будет вынужден сообщить о своей находке полиции. Он сделает это неохотно, против воли, но поступить иначе он просто не сможет. Если его показания отправят Селму в тюрьму или… или… или, давайте смотреть правде в глаза, в газовую камеру, вы представляете сами, что случится… Нет, он этого не переживет. А ведь Милдред только и ждет такого финала, потому что они с Джорджем едины в своих стремлениях.

— Они собираются пожениться? — спросил Мейсон.

— Да. Иногда я думаю, что они уже поженились. Понимаете, они могли это сделать тайком, но ведут себя очень осторожно. Дяде Ди очень не нравится Джордж. Ему не по душе, что Милдред собирается за него замуж и Джордж станет членом семьи. Но вооб-ще-то дядя очень деликатный и покладистый человек, предпочитает ни во что не вмешиваться. Пусть, мол, все решается само собой. Фактически, как я думаю, Милдред опасается, что, если она сейчас выйдет за Джорджа и переедет к нему, терпению дяди Ди придет конец, он настолько предубежден против Джорджа, что посчитает это личной обидой и предпримет определенные шаги в пользу других… Ну а если бы Милдред вздумала после замужества жить с Джорджем в дядином доме вместе с остальными, сразу бы начались трения… Ссоры, скандалы, жизнь в доме превратилась бы в ад.

— Скажите, кто именно живет в доме мистера Арлингтона?

Я прежде всего. Потом Фаулер с Лолитой. Фаулер — мой самый старший брат. Мы все втроем постоянно живем у дяди. Кроме Фаулера, у меня есть еще один брат на год старше меня, Марвин Арлингтон, он тоже женат и живет в Сан-Франциско. Мы с ним не так уж часто видимся, хотя при возможности он старается навещать родных. Однако его жена Розмари предпочитает на все праздники уезжать к своим родителям. У Фаулера еще нет детей, они женаты немногим более года. Далее, разумеется, Милдред… Она себя чувствует хозяйкой в доме.

— А дом большой?

— Огромный дом, в котором слишком много комнат, так что уборка помещений отнимает уйму времени и сил. К тому же еще вокруг колоссальный сад. Нам приходится помогать по хозяйству. У нас есть приходящие кухарка и экономка, они работают поденно, не слишком переутомляются, но приходится ничего не замечать. Ведь сейчас найти домашнюю прислугу непросто.