— Это было бы делом рук Джорджа Финдлея, — сказала она, — он уже посеял недобрые семена в этой семье.

— Совершенно верно, — согласился Мейсон, — ну а теперь, когда я вас предупредил, никому не доверяйте, следите за каждым сказанным вами словом, не теряйте самообладания. В запальчивости люди делают много глупостей. Слухи и сплетни — одно дело, судебный процесс — совсем другое.

— Хорошо, — ответила она, — буду стараться, но дело исключительно неприятное. Я уже потеряла покой… Знать о том, что страховая компания надумала забрать назад мои деньги! Это же меня разорит!

Мейсон сказал:

— Я вам еще не все сообщил, кое-что, возможно, еще выплывет на свет Божий буквально в ближайшие несколько часов. Я защищаю ваши интересы так, как если бы защищал свои собственные. Не волнуйтесь и не переживайте. Не сдавайте своих позйций и не теряйте головы, все образуется. Пока до свиданья.

— До свиданья, мистер Мейсон, — пробормотала она еле слышно.

Мейсон повесил трубку.

— Потрясена? — спросила Делла Стрит.

Немного подумав, Мейсон ответил:

— Скорее напугана.

Глава 5

Когда Перри Мейсон пришел утром в понедельник, он застал Деллу Стрит в крайне возбужденном состоянии.

— Вы слышали восьмичасовые известия по радио? — спросила она.

Мейсон покачал головой:

— А мне следовало слушать?

— Во всяком случае, там было что послушать!

— Выкладывай.

— Прокуратура, совершенно неожиданно, издала распоряжение об эксгумации тела Уильяма Харпера Энсона, который умер примерно тринадцать месяцев назад предположительно от пищевого отравления. Доктор сообщил, что предварительное обследование указывает на присутствие мышьяка.

— Ого!

— И, как сказал доктор, в руках у администрации имеются еще другие доказательства, которые ни полиция, ни окружной прокурор не. соглашаются сообщить прессе, потому что не желают уменьшить шансы обвиняемого на справедливый и объективный суд.

— Обвиняемый? — спросил Мейсон. — А они сообщили имя предполагаемого обвиняемого?

— Нет.

— Отвратительная, злобная демагогия, — возмутился адвокат. — Как если бы они сказали: «Из этических соображений мы не можем сообщить, что ордер выдан на арест вдовы, и не в состоянии описать последующие драматические события».

— Вы считаете, что они намерены выдать ордер?

— Чудачка, «обвиняемого» не может быть в деле до того момента, как прокуратура выдаст ордер на арест,

а человека заберут в камеру предварительного заключения.

Адвокат стоял, хмуря брови: он переваривал только что полученную информацию.

Зазвонил телефон.

Делла Стрит поднесла к уху трубку:

— Да, Герти? — Слегка нахмурилась и произнесла совсем другим тоном. — Одну минуточку. Соедини ее с кабинетом. Мистер Мейсон будет с ней говорить. — И повернулась к адвокату:

Звонит Селма Энсон. Страховой агент, которого зовут Болтоном, явился к ней-и требует, чтобы она дала объяснения относительно смерти мужа. В соответствии с вашими инструкциями ничего не говорить…

— Дай-ка мне трубку, — нетерпеливо произнес Мейсон.

— Хэлло, миссис Энсон.

В трубке раздался ее испуганный голос:

— Да, мистер Мейсон?

— Мистер Болтон у вас?

— Да.

— Скажите ему, что будете давать объяснения только в присутствии вашего адвоката… Можете просто повторить мои слова.

Адвокат с минуту прислушивался; в трубке было ясно слышно, как она кому-то говорила:

— Я буду давать объяснения только в присутствии моего адвоката.

Потом Селма Энсон спросила:

— Мистер Болтон желает знать, можно ли ему поговорить с вами по телефону.

— Пожалуйста. Передайте ему трубку, будьте любезны.

Раздавшийся в трубке голос был одновременно и вкрадчивым, и самоуверенным:

— Мистер Мейсон, я представляю страховую компанию «Дабл Индемнити».

— Ваше имя, пожалуйста.

— Герман Болтон.

— Продолжайте.

— Мы проводим дальнейшее расследование обстоятельств смерти застрахованного у нас человека, Уильяма Харпера Энсона.

— Так, что дальше?

— Первоначальная причина смерти, или, пожалуй, правильнее будет сказать, причина смерти, которая первоначально была указана во врачебном свидетельстве о смерти, — это гастрокишечные нарушения, вызванные пищевым отравлением с последующими осложнениями.

— Да, — равнодушно произнес адвокат, — и что дальше?

— Страховая компания получила кое-какую информацию, которая заставила всех насторожиться, и, как я понимаю, труп сейчас был эксгумирован, проведено предварительное исследование, которое указывает на присутствие мышьяка. То есть это было самое настоящее мышьяковое отравление. В данной ситуации очень важно, чтобы мы выяснили как можно больше подробностей об обстоятельствах, при которых пища, которую доселе считали причиной отравления, была поглощена покойным.

— Понятно, — произнес адвокат.

— Я опрашивал несколько человек, которые присутствовали на обеде, и получил довольно интересные сведения. Теперь я хочу получить объяснения от Селмы Энсон, вдовы покойного мистера Энсона, но она отказывается отвечать на мои вопросы.

— Она отказалась? — переспросил Мейсон.

— Ну, она отказалась давать какие-либо сведения в отсутствии своего адвоката.

— Но она не говорила вам, что вообще отказывается сообщать что-либо?

— Нет, она только сказала, что не будет разговаривать в отсутствии ее адвоката.

— Но это вовсе не означает отказа отвечать на вопросы, — ледяным тоном изрек Мейсон. — Если вы желаете задать тот или иной вопрос, вы можете приехать ко мне в офис вместе с миссис Энсон, и мы побеседуем.

— А не дает ли это повод думать, что, если бы она действовала честно, она не стала бы упрямиться и откровенно поговорила бы с представителями страховой компании? — важно произнес Болтон.

— Нет, не дает, мистер Болтон. И вот почему. Раз уж вы заговорили о честности, разрешите задать вопрос вам: что намеревается предпринять страховая компания?

— Что вы имеете в виду? Ваш вопрос мне непонятен. Я не знаю, намерена ли она вообще что-то предпринимать. В данный момент она проводит расследование.

— А причиной этого расследования является то, что при определенных условиях компания надеется вернуть деньги, которые она выплатила по страховому полюсу?

— Этот вопрос для юридического департамента, я же служу в департаменте следствия, мистер Мейсон, так что вы обратились не по тому адресу.

— Зачем же так принижать собственную роль, мистер Болтон? Разве вы не в состоянии судить, насколько обоснованным является мое предложение?

— Ну что же, я бы не назвал его необоснованным.

— В таком случае, — заговорил Мейсон, — в то самое мгновение, когда дело попадает в руки юридического департамента, вы полностью лишаетесь права разговаривать с представителями противоположной стороны в судебном процессе, если при этом не присутствует адвокат. И я бы посоветовал вам привести с собой адвоката страховой компании, дабы он присутствовал на интервью, которое у нас может состояться.

— Что за глупость! В этом нет никакой необходимости!

В голосе Болтона звучало явное раздражение:

— Я работаю в системе страхования множество лет, так что, когда дело доходит до опроса, я советую адвокатам, что следует спрашивать, а не они мне.

— Я предложил это в интересах этики, — пояснил Мейсон. — Мне лучше бы не беседовать с вами, если при этом не будет адвоката страховой компании. И, разумеется, вы не будете разговаривать с Селмой Энсон, если при этом не будет ее поверенного.

— Когда мы можем вас увидеть? — спросил Болтон.

— Кого именно вы имеете в виду, говоря «мы»?

— Миссис Энсон и меня.

— Без адвоката?

— Да, без адвоката. Я уже сказал вам, что не нуждаюсь в помощи юридического департамента компании в делах такого рода.

— Честь вам и хвала, мистер Болтон. Возьмите письмо-рекомендацию у адвокатов вашей страховой компании, — ровным голосом сказал Мейсон, — в котором будет объяснено, что они не имеют ничего против того, чтобы я опрашивал вас в отсутствии какого-либо представителя юридического департамента страховой компании.

— Но вы-то не станете меня опрашивать, мистер Мейсон. Это я собираюсь опросить миссис Энсон.

— Ах, вот вы о чем? — притворно удивился Мейсон. — Нет, ничего подобного. Если вы рассчитываете на то, что станете задавать вопросы Селме Энсон, не отвечая на те вопросы, которые я могу задать вам, вы глубоко Ошибаетесь. Сразу же выбросьте подобные мысли из головы.

— Прекрасно, — с вызовом выкрикнул Болтон, — мне нечего скрывать.

— Нам тоже нечего скрывать, — отпарировал Мейсон, — но, как вы сами изволили сказать, вы весьма искусны в делах такого рода, а мы, разумеется, никогда не согласимся на роль агнца, предназначенного для заклания.

— Звучит восхитительно! — захохотал Болтон. — Перри Мейсон, знаменитый адвокат по криминальным делам, — агнец, предназначенный для заклания. Не смешите меня!

— Вот именно, не смешите… Итак, сейчас вы раздобудете письмо требуемого содержания, после чего позвоните мне сами. Договорились?

— Ну, как желаете…

— В таком случае, будьте добры, передайте трубочку миссис Энсон.

Когда голос Селмы раздался з трубке, Мейсон сказал:

— Поскорее отделайтесь от него, миссис Энсон. Не говорите ни единого слова ни о чем, относящемся к делу. Если начнет задавать вопросы, твердо заявите, что обо всем будете разговаривать только в присутствии своего адвоката. Так что выпроводите его и сразу же позвоните мне. Только непременно убедитесь, что Болтон действительно ушел из дома и не может подслушать нашу беседу. Вы меня поняли?