— Как я могу обратиться к Селме с такого рода делом? — застонал Дилейн Арлингтон. — Она же не знает, что задумала эта проклятая страховая компания.

— Почему вы думаете, что она не знает? — спросил Мейсон.

— Это видно из того, как она держится. Ее беспокоят другие вещи: наше семейство и отношение к ней. И все.

— Дядя Ди, — твердо заговорила Дафна,' — ты пришел в невероятное возбуждение из-за этой истории, а врач велел тебе ни о чем не думать, сохранять спокойствие и' отдыхать. Поэтому я сама поговорю с Селмой Энсон и выясню, что ей известно о происходящем. Поехали домой. Мы отняли у мистера Мейсона слишком много времени.

И Дафна поднялась с кресла.

Дилейн Арлингтон не спешил.

— Сколько я вам должен, мистер Мейсон?

— Ничего. Вы изложили мне суть своего дела, при этом не упомянули ничего такого, что относится к сфере профессиональной конфиденции. Обрисовали лишь то задание, которое хотели бы мне поручить. Ну а я объяснил, почему я не могу взять у вас задаток. Надеюсь, вы поняли, что это не каприз с моей стороны.

— В таком случае вы ничем не сможете мне помочь, — сказал Арлингтон, — потому что Селма, безусловно, не захочет нанимать адвоката для того, чтобы прекратить это безобразие.

— Откуда тебе знать, как она поступит? — спросила Дафна. — Подожди, пока я не поговорю с ней к^к женщина с женщиной. Поехали, дядя Ди.

Арлингтон задержался в дверях.

— Я могу заплатить вам любую сумму, мистер Мейсон, любую… в разумных пределах, конечно.

Мейсон улыбнулся и покачал головой:

— Во всяком случае, не сейчас, мистер Арлингтон. Я не думаю, что у вас есть основание для юридических действий. А вот у Селмы Энсон они имеются.

— Говорю вам, она не захочет иметь с этим ничего общего.

Дафна улыбнулась Мейсону, взяла дядюшку под руку и повела к выходу.

— Очаровательная ситуация! — воскликнул адвокат, когда дверь за посетителями закрылась. — Селма Энсон является сюда ко мне и рассказывает часть истории.

— возможно, другой части она не знает, — заметила Делла Стрит.

— Возможно, конечно, — согласился Мейсон. — Но за ней следили, и страховая компания предпринимает попытку доказать, что она сама убила своего мужа.

— К чему ее, компанию, тайно побудил, по всей вероятности, анонимный телефонный звонок одного из членов семейства Арлингтонов, который не желает, чтобы их богатый дядюшка вторично женился, — подхватила Делла Стрит.

— Этого, разумеется, мы не знаем. По тем или иным соображениям страховая компания решила вновь открыть дело. Отсюда и явная слежка, и профессиональный «толкач», и…

— Короче говоря, кто-то из племянников и племянниц затеял весьма умную игру. И в ней мы собираемся принять участие?

— Думаю, что примем. Полагаю, в ближайшее время мы снова увидимся с Селмой Энсон. Будем надеяться, что среди тех карт, которыми мы станем оперировать, найдутся и козырные и тузы. Посмотри-ка, Делла, не сможешь ли ты раздобыть для меня Пола Дрейка.

Быстрые пальчики Деллы запорхали над диском телефона Перри Мейсона, который соединял его непосредственно с кабинетом Пола Дрейка. Через минуту Делла кивнула Мейсону и сказала в трубку:

— Шеф хочет с тобой поговорить, Пол.

Мейсон взял у нее трубку:

— Пол, дело Селмы Энсон набирает скорость…

— Да? А я думал, что все закончено.

— Миссис Энсон поручила мне заботиться о ее делах, руководствуясь моим здравым смыслом. Именно ато я сейчас и делаю. Мне нужно незамедлительно направить двоих людей на задание.

— Каких людей и на какое задание?

— Мы начнем с Джорджа Финдлея, — пояснил Мейсон. — Мне нужен «толкач» и явный «хвост» к Ральфу Берду.

— Хорошо! Это будет нетрудно устроить.

— Только найди хорошего «толкача», — предупредил Мейсон. — Человека примерно одинакового с ним возраста, если старше, то чуть-чуть, этакого энергичного повесу, действующего быстро, без излишних колебаний. Джордж Финдлей относится к людям такого типа. Он торговец подержанными машинами, умеет поговорить и всучить покупателю то, что требуется ему. Так что твой «толкач» должен соответствовать его представлению о нужном человеке.

— Но ты хочешь установить еще и явную слежку за Ральфом Бердом, — сказал Дрейк. — Я что-то не понимаю.

— Совершенно верно, за Ральфом Бердом, — согласился Мейсон.

— Начиная с какого времени?

— Прямо сейчас.

— О’кей. Насколько явно?

— Чтобы не заметить этого было невозможно, — ответил адвокат и повесил трубку.

Повернувшись к Делле Стрит, он сказал:

— Если им вздумалось затеять игру, мы им подыграем. Сколько угодно. А теперь вызови-ка по телефону Селму Энсон.

— Через коммутатор?

— Если у тебя номер ее телефона под рукой, набери его отсюда. Нас, как обычно, поджимает время.

Через несколько секунд Делла Стрит произнесла в трубку:

— Миссис Энсон, вам звонят из офиса мистера Мейсона. Мистер Мейсон желает поговорить с вами по крайне важному вопросу. Пожалуйста, ответьте ему.

Мейсон, взяв трубку, произнес:

— Миссис Энсон, не исключена возможность того, что ваша линия прослушивается, так что прошу вас быть осторожной при нашем разговоре.

— Моя линия прослушивается? — недоверчиво переспросила она.

— Такая возможность всегда существует, — ответил Мейсон. — Так вот, я хочу, чтобы вы кое-что запомнили. Данное дело может оказаться куда более серьезным, чем мы предполагали, и гораздо лучше организованным, чем это выглядит в настоящее время. Я не могу позволить себе действовать наобум, без соответствующей подготовки. Слушайте меня очень внимательно. Вы рассказывали, что недавно познакомились с одной женщиной, которая интересуется Юкатаном. Вы слушаете внимательно?

— Да, да, конечно. Продолжайте, я не пропущу ни единого слова.

— Будьте предельно осторожны в разговорах с этой особой, взвешивайте каждое свое слово. Постарайтесь в ближайшее время не иметь с ней ничего общего, то есть не общайтесь ни лично, ни по телефону, если вам удастся прервать ваши контакты тактично, не вызвав у нее подозрений. Если все же вы с ней повстречаетесь или по той или иной причине будете вынуждены пригласить ее к себе, держитесь совершенно естественно, не проявляя сдержанности или недоверия. Внешне — полная свобода, но, Бога ради, никакой информации! Вы меня понимаете?

— Не могли бы вы объяснить?

— Могу, но считаю, что сейчас неподходящее время. Не волнуйтесь и не пугайтесь, что бы ни произошло. Сидите смирно, сохраняйте хладнокровие и, как принято говорить, не теряйте головы.

— Почему? — спросила она. — Бога ради, что все это означает?

— Означает, что вам надо держать себя в руках.

— Да, но…

— Сейчас не время, миссис Энсон… Давайте поговорим о другом. Вы ведь получили страховку после смерти вашего мужа, не так ли?

— Да, точно. У него имелся страховой полис, по которому мне выплатили деньги.

— Что вы с ним сделали?

— Вложила в дела.

— Удачно? Получили какие-то проценты?

— И немалые. Операция оказалась весьма выгодной.

— Так вот, — заговорил строгим голосом Мейсон, — существует вероятность того, что страховая компания может попытаться заявить, что деньги вам были выплачены неправильно и что вы, таким образом, обязаны возвратить компании не только полученные вами деньги, но и весь доход от этих денег.

— Боже мой, что вы такое говорите? Как они могут проделать такой фокус? У них же ничего не выйдет!

— Я не говорю, что им удастся такое сделать, — уточнил адвокат, — я просто предупреждаю, что они могут попытаться сделать.

— Но это было бы… ужасно!

— Поэтому я прошу вас быть предельно осторожной. Хочу, Мтобы вы сразу же звонили или приезжали ко мне, если появятся какие-то новости. Ну и, конечно же, вы должны проявлять большую осторожность при разговорах с посторонними людьми. Дальше, с вами связался некий мистер Болтон?

— Нет. Кто это такой?

— Его полное имя Герман Дж. Болтон. Он представляет страховую компанию. Возможно, он пожелает нанести вам визит. Если так случится, я почти не сомневаюсь, что у него с собой будет чемоданчик, из тех, что нынче называются дипломатами, который он как бы между прочим поставит неподалеку от того места, где вы будете разговаривать: на полу или на столе. После этого он попросит вас ответить на некоторые вопросы. В этом дипломате, как вы, очевидно, и сами догадались, у него будет спрятан сверхчувствительный магнитофон. Коли он к вам заявится, держитесь спокойно и с большим достоинством. Вам надо будет ему сказать, что если агентство затеяло тяжбу, то вы, как одна из сторон судебного процесса, считаете просто неэтичным настаивать на интервью с вами в отсутствии вашего адвоката. А затем, глядя ему прямо в глаза, спросите у него ровным голосом, не спрятан ли в его дипломате, стоящем рядом с вами, магнитофон.

Постарайтесь добиться от него ответа. Не сомневаюсь, что он окажется в сильном замешательстве. Вы будете совершенно обоснованно возмущены; укажите ему на дверь и еще раз повторите, что станете с ним разговаривать только в присутствии вашего поверенного. Вы сумеете все это проделать?

— Сумею, конечно, в этом нет никакого сомнения. Но, мистер Мейсон, вы рекомендуете мне держать себя в руках, а как же тут не тревожиться? Это настораживает…

— Почему?

— Да я просто в шоке. Я думала, что все это уже в прошлом, поскольку компания заплатила мне по полису. Неужели нет никакого правила или постановления, запрещающего копаться в подобных вещах.

— Мы столкнулись с весьма любопытной ситуацией, — протянул Мейсон. — Они могут заявить, что имел место умышленный обман и что благодаря вашим ухищрениям они сумели обнаружить его лишь несколько дней спустя. Они могут заявить, что ваш супруг покончил с собой или даже что он был убит.