— Это было бы замечательно. И чтобы вы присутствовали при нашей беседе. И сколько, извините, я буду вам должна?

— Вы можете оставить мне гонорар в сотню долларов. Этим все и ограничится, если не возникнут какие-нибудь непредвиденные обстоятельства. Но я советую вам не порывать связи с Полом Дрейком.

— Я все понимаю, — сказала она, открывая сумочку.

Мейсон взглянул на Деллу Стрит и кивнул.

Делла Стрит подошла к телефону, позвонила в Детективное агентство Дрейка и объявила:

— Пол Дрейк сейчас придет.

Миссис Энсон достала чековую книжку и авторучку, чтобы выписать чек Перри Мейсону.

Протянув его адвокату, она спросила:

— Пятьдесят долларов в день за детектива. На сколько дней?

— Вероятно, не более, чем на два-три. Об этом вам лучше спросить Пола Дрейка. Он сейчас придет. А вот и он.

Раздался условный стук Дрейка в дверь, и Делла Стрит впустила его в кабинет.

Миссис Энсон все еще выписывала чеки.

— Миссис Энсон, — представил адвокат, — это Пол Дрейк, глава детективного агентства. Весьма компетентный специалист. И честный, можете доверять ему точно так же, как адвокату или врачу.

— Здравствуйте, мистер Дрейк.

Дрейк поклонился и скороговоркой произнес, не разделяя слова:

— Рад познакомиться, мисс Энсон.

Заговорил Мейсон:

— Пол, нас поджимает время. Через несколько минут у меня назначена встреча с клиентом. У миссис Энсон есть кое-какие проблемы. На протяжении недели, возможно, даже дольше, “кто-то ее преследует, но она заметила это только неделю назад. Сегодня утром миссис Энсон столкнулась с этим типом в ресторане отеля, где живет, и сказала, что даст ему пощечину, если он снова попадется ей на глаза, и будет делать это каждый раз, как только его увидит.

Дрейк усмехнулся.

Мейсон продолжал:

— Этот тип пригрозил ей судом и при этом надоумил обратиться к адвокату. Вот она и пришла. Я же рекомендовал ей нанять детектива, чтобы установить наблюдение за ее преследователем. Скажи, Пол, у тебя найдется хороший сотрудник для такого дела?

— Дрейк кивнул:

— О’кей, мы последим за тем, кто следит, а дальше?

— Надо постараться установить, является ли он назойливым человеком, психопатом или же частным детективом. Если последнее, необходимо узнать, на кого он работает.

— Задание понятно, — кивнул Пол Дрейк.

— Если он не детектив, твой сотрудник может действовать в качестве брата миссис Энсон или же друга ее покойного мужа. Подбери парня шустрого, воинственного и напористого, чтобы он навсегда отбил охоту у этого типа ходить по пятам за женщинами.

Дрейк взглянул на миссис Энсон:

— Можете ли вы описать этого шпика?

— Он стоит у меня перед глазами… Вообще-то удивительно неприятный человек.

— Как он одет? — спросил Дрейк.

— Скромно, неброско.

— Рост?

— Примерно пять футов восемь дюймов.

— Возраст?

— Лет тридцать — тридцать пять.

— Полный? Худощавый?

— Ни то ни се. Довольно плотный, но не грузный.

— Обратили внимание на его галстук?

— Да, неяркий, такой же неприметный, как и костюм, наверняка приобретенный в магазине готовой одежды.

— Мне думается, это профессиональный детектив, — сказал Дрейк, — и однако же в этом есть нечто странное.

— Что именно?

— Он одет не так, как одевается явный «хвост».

— Что такое явный «хвост»? — заинтересовалась миссис Энсон.

— Объясни ей, Перри.

— В детективном деле имеется два вида наблюдения. Неприметный «хвост», или негласного наблюдателя, очень трудно обнаружить. Он делает все, чтобы не попадаться на глаза своему объекту. Если же он предполагает, что его заметили, сразу же звонит в свой офис и просит его заменить. Явный «хвост», наоборот, старается привлечь внимание объекта, дабы тот понял, что за ним установлена слежка. Для этого он проделывает все, чего ждут от шпика. Не заметитъего просто невозможно.

— Но кому могут понадобиться услуги такого вот явного «хвоста»? — удивилась миссис Энсон.

Мейсон улыбнулся:

— Они работают на пару.

— Что вы имеете в виду?

— Явный «хвост» действует как «толкач» — человек, который втирается в доверие к объекту, обычно это случайный знакомый, и добивается того, чтобы это знакомство быстро превратилось в приятельские отношения, а то и в дружбу.

— Я не сторонница скоропалительной дружбы, — пробормотала миссис Энсон.

— Давайте посмотрим на это дело вот под каким углом зрения. Допустим, что вы случайно познакомились с особой, вкусы которой во всем решительно совпадают с вашими. К тому же она отличается деликатностью, мягкосердечием. Едва ли вам может прийти в голову, что кто-то специально изучил ваши привычки и вкусы, ваш характер, а затем подсунул вам человека, который намеренно внушил вам уверенность, что вы воистину родственные души с одинаковыми симпатиями и антипатиями, идентичными предрассудками и интересами. Планом предусмотрено, что вы довольно-таки часто видитесь с этим лицом и постоянно проникаетесь к нему доверием.

— Дальше?

— Затем, в нужное время, «толкач» сигнализирует явному «хвосту», или грубому преследователю, как вам больше — нравится, чтобы тот начал ходить по пятам за объектом до того момента, когда объект не обратится к «толкачу» и не скажет: «Взгляните-ка вон на того человека, который идет за нами. Вы видите? Вот уже дня три или четыре он от меня не отстает». Или же, если объект окажется невнимательным, инициативу возьмет в свои руки сам «толкач». «Взгляните на субъекта, который повсюду нас сопровождает. Не поворачивайте сейчас головы, давайте дойдем до угла, там вы сможете его внимательно рассмотреть. Мне кажется, он следит за нами».

— Ну а дальше что?

По голосу Селмы Энсон было ясно, что она страшно заинтересовалась.

— Потом на какое-то время наступает затишье, но через день-два явный «хвост» уже снова на месте, и «толкач» говорит: «А ведь этот тип так и не оставляет нас в покое…» Естественно, вы начинаете толковать на эту тему, и «толкач» непременно пожалуется: «Господи, ума не приложу, почему кому-то вздумалось следить за мной?!» Тяжело вздохнув, он неуверенно добавит: «Конечно, кое-какие основания имеются, но это до того сомнительно… просто не верится…» — «Господи, какие же?» — спросит объект. И вот тут-то «толкач» выложит свои козырные карты. Давайте предположим, что объект подозревается в том, что он травит соседских кошек.

— Кошек? — воскликнула Селма.

— Ну да, травит кошек и котов.

Миссис Энсон нахмурилась.

— Итак, «толкач» заявляет: «Пожалуй, он действительно преследует меня. Понимаете, по соседству со мной проживают люди, которые обвиняют меня в том, что я травлю их котов. Я действительно терпеть не могу этих животных, об этом всем известно. Кто-то занялся истреблением кошачьего племени в нашей округе, а подозрение пало на меня. Вот я и подумал, не следит ли этот тип за мной в надежде раздобыть доказательства? На прошлой неделе от отравы околел какой-то исключительно породистый кот, его хозяин выкрикивал угрозы по моему адресу, не стесняясь в выражениях».

Теперь Селма Энсон была само внимание.

— «Толкач» далее потолкует о людской мнительности и длинных языках, ну и объект, естественно, поинтересуется, являются ли подозрения соседей обоснованными или нет.

А «толкач» после некоторого колебания скажет: «Хорошо, вам-то я могу признаться, потому что уверен (илнеуверена), что вы не станете злоупотреблять моим доверием. В действительности я их травлю. Ненавижу кошек. Это вредные хищники, шныряют по моему саду и охотятся на птичек, которых я стараюсь приручить.

У меня устроена кормушка на окне, очаровательные крошки регулярно прилетают и требуют корма. Ну, просто по часам. Мне доставляет неизъяснимое наслаждение следить за тем, как они клюют зерно. Но проклятые коты узнали про это, и в настоящее время они все собираются у меня в саду. Я считаю, что люди обязаны присматривать за своими хищниками и не разрешать им разгуливать, где вздумается. Ведь если у человека есть собака, он никогда не разрешает ей свободно бегать по соседним участкам. Но в отношении кошек никакой ответственности, люди смеются мне в лицо, когда я жалуюсь на то, что их мерзкие убийцы целыми днями прячутся в моих кустах и набрасываются на ручных пташек. Я объяснял соседям, что кормлю птичек, так что пусть они запирают своих кошек дома, но они не приняли всерьез мои слова. Что мне оставалось делать? Я купил отравы, закатал ее в сырой фарш и разбросал, по саду, — моля Бога, чтобы все коты, приходящие в мой сад охотиться на птичек, поиздыхали».

— Ну а потом?

— Потом объект наверняка воскликнет: «Великий Боже, похоже, что наши взгляды совпадают решительно во всем! Откровенно говоря, я тоже прикармливала птичек на подоконнике и фотографировала их через стекло. У меня есть несколько превосходных снимков птичек, но потом на меня ополчились все окрестные коты, ну и я, хоть и не зашла так далеко, как вы, но все же подбросила отравы одному самому наглому коту, который буквально не желал вылезать из моего сада».

После этого «толкач» поинтересуется, не было ли трудно раздобыть отраву. И тут, ничего не подозревая, объект выложит все подробности и про яд, и про то, как он его использовал. «Толкач», понятно, — весьма умный частный детектив, у него, возможно, имеется при себе миниатюрный магнитофон, который зафиксировал каждое слово доверчивого объекта… Такая методика дорога, конечно, но бывают времена, когда люди готовы выложить любые деньги, лишь бы добыть неопровержимые доказательства.

— Понятно, — пробормотала Селма Энсон каким-то бесцветным голосом.