— Какая Джинни?

— Вард.

— Когда это было?

— На следующий день после ограбления.

— Какого ограбления?

— Хватит, сотни людей говорили вам…

— Ах, это ограбление…

— Мисс Торренс, — сказал Мандел, — я должен дать вам совет. Они продолжают перечислять эти преступления…

— Не волнуйтесь, — успокоила его Мария.


— Миссис Вард, что вы можете сказать? — спросил Блум.

— Дейви Шид — поганец и тварь с плохими манерами, он может сказать или сделать все, что угодно, чтобы самому выбраться из неприятного положения. Кажется, вы расспрашивали его об убийстве Уиллы Торренс…

— Между прочим, нет.

— Все до сих пор уверены, что это сделал он. Он станет лгать, чтобы…

— Кто это «все»? — спросил Блум.

— Все, кто знаком с обстоятельствами ее смерти.

— А вы знаете обстоятельства ее смерти?

— Мне каждую годовщину ее смерти звонят журналисты, желающие знать все об Уилле. Да, я знакома с этим случаем.

— Кто вам сказал, что ее убил Дейви Шид?

— Не нужно, чтобы кто-то говорил мне об этом. Я знаю Дейви.

— Из-за чего поругались вы и Уилла Торренс?

— Когда?

— Знаете, когда! Вы в цирке работали только один сезон и прекрасно помните, когда могла случиться эта ссора!

— Мне казалось, что Уоррен Чемберс работает с вами.

— Так оно и есть.

— Тогда спросите у него. Я ему уже все рассказала.

— Я спрашиваю вас!

Джинни глубоко вздохнула.

Блум ждал.

— Ей показалось, что я приставала к двум маленьким девочкам из ее номера.

— Шид сказал, что вы ругались не из-за этого.

— Я вам уже говорила, Дейви…

— Он считает, что Уилла пыталась поговорить с вами по поводу ее дочери.

— Я почти не знала Марию.

— О вас и ее дочери.

— Почему вдруг?..

— Ее дочь и вы были любовницами.


— Насколько хорошо вы знали Джинни Вард? — спросил Де Люка.

— Мы знакомы весьма поверхностно, — ответила Мария.

— Но вы с ней до сих пор общаетесь, не так ли?

— Как я уже сказала…

— Ну да, слегка знакомы, — добавил Кепьон. — Насколько хорошо вы были с ней знакомы, когда она работала в цирке? Когда она была еще Джинни Лоусон?

— Не очень хорошо.

— Да, плохо знали ее тогда — и плохо знаете сейчас.

— Абсолютно верно.

— Вы с ней разговаривали на следующий день после того, как украли сейф вашей матери?

— Нет, зачем? Никто не знал, где она была в то время.

— Вы не знали, где она была?

— Нет. Наверное, она была в Калузе. Я слышала, что она вернулась в Калузу и там вышла за кого-то замуж…

— Вы не знаете, за кого она вышла замуж?

— Тогда не знала.

— Но сейчас вы это знаете?

— Правильно.

— Что посоветовала Джинни, когда вы ей позвонили?

— Я ей не звонила.

— Она уже говорила вам, что не звонила, — вмешался Мандел.

— Я это слышал, а Дейви Шид считает, что она звонила ей.


— Что вы скажете об этом, миссис Вард?

— У Дейви весьма живое воображение. Наверно, так бывает, когда спишь с кошками.

— Значит, это — неправда, когда он говорит, что вы и Мария…

— Конечно.

— Вы не были любовницами.

— Мы не были любовницами.

— Ни тогда, ни сейчас?

— Никогда.

— Но она вам позвонила, чтобы спросить, что делать…

— Она никогда не спрашивала у меня совета.

— Она звонила вам вся в слезах! Шид сказал, она хотела знать, что делать с наркотиками.

— С какими наркотиками?

— Наркотиками, которые Торренс нашел в сейфе ее матери.

— Я не знаю, о каких наркотиках вы говорите.

— Вы знали, что за два дня до смерти Уиллы в ее трейлере произошло ограбление?

— Да, я это знаю.

— Вы знали, что тогда у нее украли сейф?

— Да.

— Но вы не знали, что было в сейфе?

— Нет.

— Вы не знали, что в сейфе было два килограмма кокаина?

— Откуда я могла это знать?

— По этому поводу вам звонила Мария.

— Мария мне вообще не звонила.

— Мария позвонила, чтобы предупредить о том, что Торренсу все известно о наркотиках…

— Нет, она этого не делала.

— …Что ее мать знает насчет наркотиков…

— Послушайте, детектив…

— Мария позвонила, потому, черт побери, что она не знала, что делать. Разве это было не так? Разве не так все происходило?

— Мария мне не звонила! — твердо заявила Джинни. — Мы уже все закончили?

— Не совсем.

— А я закончила, — отрезала она.

И у них осталась только Мария Торренс.


— Давайте еще раз поговорим о той ночи, когда из холодильника утащили сейф, ладно? — предложил Кепьон.

— Конечно, — согласилась Мария.

— Зачем об этом говорить? — спросил ее адвокат.

— Чтобы прояснить некоторые вещи, — ответил Блум.

Он совсем недавно присоединился к ним, и теперь в комнате находилось трое полицейских. Три полицейских производят большее впечатление, чем два, особенно если там присутствует адвокат. Мария сидела, положив ногу на ногу и покачивая туфелькой. Блум посчитал это признаком волнения.

— Вы знаете, где была ваша мать в ту ночь? — спросил он.

— Она выступала. Вы же знаете, что она работала в цирке.

— Она вернулась в трейлер и обнаружила, что сейфа там нет? — добавил Кепьон.

— Наверно, так. Об этом я услышала на следующий день.

— Когда ваша мать сказала вам, что там был кокаин, не так ли? — добавил Де Люка.

— Я ничего не знаю о кокаине.

— Она уже несколько раз заявляла вам об этом, — вклинился Мандел. — Если вы, джентльмены, придумаете какие-нибудь новые вопросы…

— Адвокат, мы до них еще не дошли, — ответил ему Кепьон.

— Когда это будет? Мой клиент находится у вас уже…

— Адвокат, здесь никто не покушается на ее права, — заметил Де Люка.

— Я должен вам заявить: или вы предъявляете ей обвинение, или отпускаете, — сказал Мандел.

— Вам хочется, чтобы мы ее поскорее обвинили? — удивился Де Люка.

— Нет, но когда ходят вокруг да около, мне становится все понятным, — сказал Мандел. — Вы начали здесь раскручивать старые дела, потому что, черт возьми, у вас нет никаких новых данных.

— Боже, как вы безобразно выражаетесь, — отругал его Блум.

— …У вас нет ничего, что бы связывало ее с покушением на убийство Хоупа и убийством Торренса. У вас вообще ничего на нее нет. Поэтому вы придумали какую-то чушь по поводу украденного сейфа и кокаина в нем…

— Кража была зафиксирована в полицейском деле, — заметил Блум. — Если желаете, вы можете проверить эти записи в Миссури.

— А как насчет кокаина? В деле о нем тоже записано?

— Нет, но…

— Вот в этом-то и дело.

— Питер Торренс сказал мне, что в этом сейфе был кокаин, — сказал Блум.

— Мой отец — мертв, — холодно заметила Мария.

— А я нет. И он мне сказал именно это.

— Мой отец — врун, был вруном.

— Разве вы с ним об этом не разговаривали при встрече?

— Я его не видела много лет.

— О чем он с вами говорил вчера?

— Он мне не звонил.

— Адвокат, вы не против, если я ей кое-что покажу?

— Что такое? — спросил Мандел.

Блум достал из кармана сложенную распечатку телефонных разговоров, разложил ее на столе, так, чтобы ее было хорошо видно Марии и ее адвокату.

— Вам знакомы какие-либо номера? — спросил он. — Это телефонные звонки, которые были сделаны из номера тридцать семь в гостинице «Шелби Армс». Мы рассчитали, что Мэттью покинул Торренса примерно в одиннадцать утра двадцать пятого марта. А здесь зафиксирован звонок мистера Торренса в начале двенадцатого. Мисс Торренс, вам знаком этот номер?

— Да, он…

— Мария!

— Это номер моего домашнего телефона.

— Мария, мне кажется, что пора…

— Успокойся, Говард, — холодно сказала девушка.

Именно в этот самый момент Блум понял, что она в его руках.

— Разве вы не говорили детективу Де Люка о том, что не знали, находился ли Торренс в городе?

— Правильно.

— И что вы его не видели?

— Правильно.

— …И не разговаривали с ним?

— Так.

— Но здесь зафиксирован звонок вам домой в Фетбек Кей в одиннадцать ноль семь двадцать пятого марта…

— Вчера меня не было дома в это время.

— Тогда он, видимо, разговаривал с кем-то, кто там был.

— Понятия не имею, — сказала девушка.

— У вас есть прислуга?

— Да.

— Может, он разговаривал с ней? Это ведь вполне возможно.

— Конечно. Я знаю, что со мной он не разговаривал.

— Значит, он беседовал с ней. Правильно? — сказал Блум, а потом добавил: — Он разговаривал с ней сорок пять минут.

Мария посмотрела на него.

— Так зафиксировал компьютер в гостинице. Сорок пять минут. Нам дал эту информацию мистер Мухаммад Азир. Если желаете, можете все проверить, адвокат. Там записано, что мистер Торренс звонил мисс Торренс из своего номера, и разговор продолжался сорок пять минут.

— Кто такой этот Мухаммад?

— Дневной дежурный в «Шелби Армс». Мисс Торренс, о чем вы с ним беседовали так долго? Вы не хотите нам об этом сказать? — спросил ее Блум.

— Конечно, почему бы и нет? Он пытался меня шантажировать, сказав, что встречался с адвокатом по имени Мэттью Хоуп, и во время разговора ему пришло в голову, если я стану протестовать и отказываться удовлетворить его притязания, он расскажет все, что ему известно… об ограблении.