– А у тебя есть какие-нибудь соображения, почему с Питом такое стряслось?

– Как сказать, мистер Андерсен. Предполагать-то кое-что я могу. Мне Пит нравился. Конечно, он чересчур много пил, – заключил Барни с видом праведника. – Вся беда в том, что он любил совать нос в чужие дела. И болтал о них.

– В чьи дела, Эл?

Жирное, пятнистое лицо Барни сделалось непроницаемым.

– Мистер Андерсен, если здесь что происходит, я всегда в курсе, вряд ли упущу что-нибудь. Только я знаю, когда можно распускать язык, а когда лучше держать его за зубами. – Эл допил пиво.

Я сделал знак Сэму, и тот подошел, неся еще бутылку.

Барни заулыбался, поблагодарил меня кивком, затем понизил голос и проговорил:

– Между нами, мистер Андерсен, Пит выказал слишком большой интерес к Альфонсо Диасу. А тот, могу вам сказать, очень крутой парень.

– А что сделал Пит?

Лицо Барни опять стало непроницаемым.

– Не знаю.

В прошлом мне не раз приходилось вести беседы с Барни. Ритуал был мне известен. Пиво прокладывало путь к получению информации, а закуска открывала к ней полный доступ.

– Мне кажется, ты не прочь позавтракать, Барни? Хочешь гамбургер? Барни просиял:

– Да, гамбургер сейчас был бы в самый раз. – И он поманил Сэма.

Затем последовал короткий антракт, после чего Сэм появился с тарелкой, на которой красовалась гора жирных сочных гамбургеров, покрытых кольцами сырого лука. Сэм поставил все это великолепие перед Барни и вручил ему нож.

Я выждал, пока Барни расправился с первым гамбургером, и снова приступил к расспросам.

– Диас меня очень интересует, – проговорил я. – Был бы тебе премного благодарен за любые сведения о нем, даже за самую мелочь.

– Держитесь от него подальше, мистер Андерсен. Вы же мой друг. Я бы не хотел, чтобы с вами что-нибудь случилось. Мой вам совет: держитесь от него подальше, – с полным ртом ответил мне Барни.

– Почему?

– Потому, мистер Андерсен. Просто держитесь от него подальше, и все. – По его интонации я понял, что больше ничего не добьюсь.

Пришлось подъехать с другой стороны.

– А Джош Джонс, – сказал я, – о нем ты можешь мне что-нибудь сообщить?

– И от него держитесь подальше, мистер Андерсен, от этого дрянного ниггера добра не жди.

– А не хочешь ли ты, Эл, сосисок под соусом чили? Ты ведь их любишь. Эл выпучил на меня глаза:

– Ox, мистер Андерсен, знаете вы мое слабое место. – Он помахал Сэму, и тот поспешил к нам с блюдом маленьких сосисок, приготовленных в соусе чили. У меня как-то раз хватило дурости попробовать одну такую сосиску – чуть голова не разлетелась на части.

А Барни, улыбаясь, начал поглощать эти взрывчатые штуки одну за другой. После того как он уничтожил несколько сосисок, глаза у него заслезились и он сделал передышку, чтобы залпом выпить большой стакан пива.

– Ну что, хотите послушать про Джонса, мистер Андерсен? – спросил он и похлопал себя по брюху.

– Хочу. Он кивнул:

– Так и быть, скажу вам кое-что. – Он понизил голос. – Первая жена мистера Хэмела – Глория Корт – с ним спуталась. Ну, до того, как она снюхалась с Диасом. Слыхал, что она с Джонсом и сейчас – не разлей вода.

– Ты хочешь сказать, что, будучи женой Хэмела, эта Глория с Джонсом…

– Он же был ее матросом. Такое случается.

– Понятно. – Я понаблюдал, как Барни снова принялся заглатывать сосиски, а потом спросил:

– Как ты думаешь, вторая миссис Хэмел тоже не устояла перед чарами Джонса?

Барни нахмурился:

– Нет, сэр. Уж она-то нет… Она – настоящая леди. Про нее таких слухов не ходит. Я бы знал. Я всегда держу ухо востро.

Я поглядел на часы. Стрелка приближалась к шести часам.

– Мне пора, Эл! Пока!

– Пока, мистер Андерсен, спасибо за угощение. – Он положил мне на руку свою толстую и грязную ладонь. – Запомните, что я вам сказал: держитесь подальше от Диаса и Джонса.

Я вышел на набережную и увидел, что в гавань входит яхта Хэмела. Ее вел Джонс, Нэнси была на носу. Я смешался с толпой и быстрыми шагами пошел к своей машине. Мне ни к чему было, чтобы Нэнси меня увидела.

Придя в агентство, я приоткрыл дверь в кабинет Гленды.

– Тебя хотел видеть полковник, – деловито сказала она. – Пройди к нему.

– Неприятности? Да, зайчик? – спросил я.

– Сверься со своей совестью. Иди, иди.

– Ты – мой верный друг, – сказал я, постучал в дверь Парнэлла и вошел.

Сидя за столом, Парнэлл просматривал какую-то папку.

– Дело Хэмела, – сказал он. – Ну, что нового?

– Ничего, сэр. Полная безоблачность. Сегодня утром я говорил с мистером Палмером и сказал ему, что мне нечего писать в отчете. Он попросил подробные данные моих наблюдений и на основе их собирался уговорить Хэмела прекратить дело.

– Вы совершенно уверены, что миссис Хэмел ничем себя не скомпрометировала и не встречается с другими мужчинами? – спросил Парнэлл, сверля меня взглядом голубых глаз.

– Насколько я мог видеть, сэр, миссис Хэмел ведет себя безупречно и с другими мужчинами дела не имеет. Сегодня я не смог последить за ней, когда она уплыла на яхте, но в те разы, когда я наблюдал с вертолета, она занималась рыбной ловлей. Я полагаю, что анонимные письма адресовались Хэмелу, чтобы помешать ему работать над романом, и все дело в этом. Парнэлл кивнул:

– Принесите мне отчет, а я отправлю его Пал-меру. Гленда сказала, что вам пора в отпуск.

– Да, сэр.

– Прекрасно, можете уходить с завтрашнего дня. Желаю хорошо отдохнуть.

– Благодарю вас, сэр.

Я вернулся в свой кабинет, переписал первый отчет, который показывал Нэнси, вынул из папки второй вариант, говорящий об истинном положении вещей, и разорвал его.

Зайдя в кабинет Гленды, я передал ей отчет.

– С сегодняшнего дня я уже в отпуске, беби, – объявил я. – Если ты пожелаешь мне хорошего отдыха, я зарыдаю.

– Не дождешься, – сказала Гленда, углубляясь в мой отчет.

Я вышел из кабинета и пошел к бухгалтеру. Там я получил жалованье и отпускные. Снова стал богачом!

У себя в кабинете я застал Чика, он ждал меня. Не успел я войти, как он протянул руку, и я вложил в нее пятьдесят долларов, которые был ему должен.

– Куда ты собираешься поехать? – спросил он, пряча деньги.

– Куда я могу? Нет возможности. Буду развлекаться с девицами и вообще расслабляться, – сказал я. – Вспоминай меня. Если попадешься мне, измочаленный очередным заданием, я тебя угощу.

– Одолжив прежде деньги, – усмехнулся Чик и встал. – Ладно пора мне домой. Счастливо тебе, Барт, только не растрать все деньги сразу.

– Ну хоть часть, – сказал я и полез в ящик стола за виски. – Выпьем на дорожку.

– Не могу, у меня свидание, – отказался Чик и поспешил к дверям, но вдруг остановился:

– Чуть не забыл! Тебе же письмо. Из ФБР, пришло пару часов тому назад. – Он протянул мне запечатанный конверт. – С чего это вдруг Колдвэлл вздумал тебе писать?

Я взял письмо.

– Это насчет моего отпуска, – объяснил я. – Он обещал мне помочь взять лодку напрокат. Чик усмехнулся.

– Смотри не утони! – сказал он и ушел.

Я с недоумением изучал конверт, потом вскрыл его. Внутри оказалась короткая записка и фотография из полицейского досье. Записка гласила: “Я обещал Вам прислать карточку жены Альдо Поффери Лючии. Понаблюдайте, вдруг вы ее увидите. Лу”.

Я взял фотографию. С нее недобрым тяжелым взглядом смотрела на меня светловолосая молодая женщина лет двадцати пяти.

Словно снаряд взорвался рядом со мной. Не будь эта женщина блондинкой, я бы поклялся, что это – Нэнси Хэмел!

Трясущейся рукой я взял фломастер и зачернил волосы на фотографии. И снова стал ее рассматривать.

Сомнений больше не было.

Преступницей, которую разыскивает полиция, дважды убийцей, женой опаснейшего итальянского террориста была Нэнси Хэмел.

Глава 5

Фанни Бэтли, ночная дежурная в архиве “Парадиз-Сити геральд”, подняла на меня глаза, когда я вошел в большой зал, уставленный стальными стеллажами с подшивками газет за все годы, там же хранились и все фотографии, которые публиковались в этой газете.

Сотрудники агентства Парнэлла часто обращались к собранию этого архива, и Фанни – веселая, молодая мулатка, мастер своего дела – хорошо нас знала и всегда старалась помочь.

– Привет, Барт! Все еще работаешь? – приветливо улыбнулась она.

– Здравствуй, Фан! – Я присел у ее стола. – Завтра ухожу в отпуск. А пока надо закончить одно маленькое дельце.

– В отпуск! Вот счастливчик! И куда собираешься?

– Да разве отсюда кого-нибудь куда-нибудь потянет? Послушай, детка, требуется твоя помощь. Мне нужно узнать, где, когда и на ком женился писатель Рас Хэмел.

– Проще простого! Садись. Сейчас принесу все, что у нас есть.

Вот за что я любил Фанни: она никогда не задавала лишних вопросов.

Я сел, закурил и стал ждать. Фанни быстро просмотрела большую картотеку, потом прошла к подшивкам, вытащила одну и бухнула на стол передо мной.

– А фотографии счастливой парочки у вас имеются? – спросил я Фанни сняла со стального стеллажа конверт и присоединила его к газетам.

– Вот все, что у меня есть, Барт.

– Прекрасно. Спасибо, Фан.

Она вернулась на свое место и снова взялась за картотеку.

Я всматривался в фотографии. Рас Хэмел оказался красивым, плотным, седеющим мужчиной с широким лицом, которое выражало надменность, присущую всем богатым людям, уверенным в своем успехе. Я сосредоточился на фотографиях Нэнси. Но она на всех была в больших черных очках, совершенно скрывавших ее лицо. Узнать ее по этим снимкам при встрече было бы невозможно.

Я изучил отчет о свадебном торжестве. В интервью Хэмел сообщил, что познакомился с Нэнси в Риме, последовало бурное ухаживание, а через два месяца после первой встречи они поженились. Хэмел предупредил, что Нэнси беспокоить расспросами не стоит. Она очень стеснительна.