— Почему там думают, что ее убили? — спросил мистер Энтуисл.

— Ничего другого просто быть не может. В ход был пущен топор или что-то вроде этого. Зверское преступление.

— Грабеж?

— Судя по всему, да. Окно разбито вдребезги, все ящики выдвинуты, пропали кое-какие безделушки. Но полиция, кажется, подозревает что-то иное.

— Когда это произошло?

— Сегодня днем где-то между двумя и четырьмя с половиной часами.

— А где была экономка?

— Меняла библиотечные книги в Рединге[219]. Она вернулась примерно в пять часов и нашла миссис Ланскене мертвой. Полицию интересует, не можем ли мы пролить какой-либо свет на это дело. Я сказал, — голос Паррота зазвучал возмущенно, — что, по моему мнению, это крайне маловероятно. Лично я считаю, что это сделал какой-нибудь парень с придурью из местных. Решил что-нибудь стянуть, потом потерял голову и укокошил женщину. Наверняка это так, вы не считаете, Энтуисл?

— Да, да… — рассеянно отозвался Энтуисл.

Паррот прав, внушал он себе, ничего другого быть просто не могло. Но на душе у него скребли кошки, а в ушах звучал жизнерадостный Корин голос: «Но ведь Ричарда убили, не так ли?» Кора — дурочка. Всегда она была так неосмотрительна. Изрекала неприятные истины. Истины! Опять это треклятое слово…

Мистер Энтуисл и инспектор Мортон оценивающе глядели друг на друга.

В своей четкой и сухой манере юрист изложил инспектору все, что знал о Коре Ланскене. Ее рождение, воспитание, замужество, вдовство, финансовое положение и родственные связи. Ближайшим родственником покойной является ее единственный оставшийся в живых брат, мистер Тимоти Эбернети. Он почти инвалид, живет затворником и практически лишен возможности покидать свой дом. Поэтому он уполномочил его, Энтуисла, действовать от своего имени и предпринять все необходимые шаги.

Инспектор кивнул. Ему было приятно иметь дело с этим пожилым и проницательным человеком. Кроме того, он надеялся, что тот поможет ему разобраться в деле, которое начинало казаться довольно запутанным.

— Со слов мисс Джилкрист, — заговорил он, — мы поняли, что миссис Ланскене накануне своей смерти была на севере на похоронах своего старшего брата.

— Совершенно верно, инспектор. Я и сам там был.

— Вы не заметили в ее поведении странности или настороженности?

— Разве в поведении человека, не подозревающего о своей скорой смерти, появляются странности? — поднял брови Энтуисл с хорошо разыгранным удивлением.

Инспектор улыбнулся, словно извиняясь:

— Я вовсе не имел в виду непонятного возбуждения, выражения какого-либо предчувствия или чего-нибудь в этом роде.

— Боюсь, я не совсем понимаю, инспектор.

— В этой истории не все ясно, мистер Энтуисл. Допустим, кто-то видел, как эта Джилкрист вышла из дома и направилась к автобусной остановке. Затем этот кто-то берет топор, лежащий у дровяного сарая, разбивает окно в кухне, проникает в коттедж, поднимается наверх и накидывается на миссис Ланскене. Накидывается зверски, нанеся топором шесть или восемь ударов.

Мистер Энтуисл вздрогнул.

— После этого, — продолжил инспектор, — убийца выдвигает несколько ящиков, прихватывает с собой пару побрякушек ценой не более десяти фунтов и отбывает восвояси.

— Она была в постели?

— Да. Насколько известно, накануне она вернулась из поездки крайне усталая и возбужденная. Она ведь получила какое-то наследство?

— Да.

— Спала она очень плохо и проснулась со страшной головной болью. Выпила несколько чашек чаю, приняла какое-то лекарство и попросила мисс Джилкрист не беспокоить ее до ленча. К этому времени ей, однако, не полегчало, и она приняла две таблетки снотворного. Тогда же она послала мисс Джилкрист в Рединг обменять книги в библиотеке. Когда кто-то, кто бы это ни был, проник в дом, миссис Ланскене уже спала или, во всяком случае, дремала. Взломщик вполне мог бы взять все, что ему хотелось, пустив в ход угрозы или засунув ей кляп в рот. Топор, столь предусмотрительно захваченный им с собой, представляется в этих обстоятельствах совершенно излишним.

— Может быть, он просто хотел пригрозить ей топором, — предположил Энтуисл, — на случай, если бы она начала сопротивляться.

— Никаких следов борьбы не обнаружено. Судя по медицинскому заключению, миссис Ланскене мирно спала, когда на нее напали.

Мистер Энтуисл беспокойно пошевелился в кресле.

— Известны случаи таких варварских и, по сути дела, бессмысленных убийств, — сказал он.

— Вероятно, к этому все и сведется. Разумеется, предписано задерживать всех подозрительных личностей. Впрочем, мы почти уверены, что никто из местных тут не замешан: у большинства железное алиби, поскольку в это время дня они находились на работе. Правда, коттедж миссис Ланскене находится не в самой деревне, а на дороге, ведущей к ней. Туда мог незаметно пробраться кто угодно. Вокруг деревни целый лабиринт дорог и тропинок. В то утро стояла прекрасная погода, а дождя не было уже несколько дней, так что, даже если кто-нибудь и подъезжал туда на машине, никаких следов обнаружить было уже невозможно.

— Вы полагаете, что все так и происходило? — живо спросил Энтуисл.

Инспектор пожал плечами.

— Не знаю. Хочу лишь сказать, что в этом деле есть любопытные детали. Вот, например…

Он выложил на стол несколько безделушек: брошку в форме трилистника с мелкими жемчужинами, брошь с аметистами, небольшую нитку недорогого жемчуга и браслет, украшенный гранатами.

— Эти вещи были взяты из шкатулки с драгоценностями. Их нашли совсем рядом с домом, в кустах.

— Гм, это любопытно. Может, убийца испугался содеянного и…

— Вполне возможно. Но тогда он наверняка оставил бы эти вещицы в ее комнате наверху. Паника, впрочем, могла овладеть им и на пути между спальней и воротами.

Мистер Энтуисл спокойно вставил:

— Или же, как вы предполагаете, эти штуки были взяты лишь для отвода глаз.

— Вариантов тут несколько… Не исключено, конечно, что это дело рук мисс Джилкрист. Знаете, когда две женщины живут только вдвоем, могут быть всякие ссоры, обиды и тому подобное. Мы учли и это. Версия, однако, сомнительная. По всем данным, они отлично уживались друг с другом.

Он помолчал и продолжил:

— Итак, вы полагаете, что никто не получил бы выгоды от смерти миссис Ланскене?

— Не совсем так, — чуть помедлив, сказал юрист.

Инспектор Мортон быстро вскинул на него глаза.

— Но ведь вы сказали, что миссис Ланскене жила на содержание, выделенное ей братом, и что собственных средств у нее не было.

— Да, именно. Ее супруг умер полным банкротом, а она, насколько я знал ее до замужества, да и после, была абсолютно неспособна скопить хоть что-нибудь.

— Коттедж она арендовала, принадлежащая ей мебель «под дуб» не представляет собой ничего особенного. Остались еще какие-то картины. Кто все это унаследует, не особенно-то разживется, если, разумеется, она вообще оставила завещание.

Энтуисл покачал головой:

— Мне абсолютно ничего не известно о ее завещании. Я же говорил вам, что не видел ее много лет.

— Тогда что вы, собственно, имеете в виду? Ведь вы что-то имели в виду?

— Да, имел. Но я хотел быть предельно точным.

— Вы о наследстве, оставленном ей братом? Имела она право распорядиться им по своему усмотрению?

— Не совсем так, как вы предполагаете. Она не могла распоряжаться капиталом. Сейчас, когда она умерла, он будет разделен между пятью другими наследниками Ричарда Эбернети. Вот это я и имел в виду. Все они автоматически получают выгоду в результате смерти Коры Ланскене.

Инспектор казался разочарованным.

— А я-то думал, мы на что-то наткнулись. Тут наверняка нет мотива для того, чтобы набрасываться с топором на человека. Похоже, это действительно учинил какой-то малый, у которого не все дома. Один из этих несовершеннолетних правонарушителей, которых сейчас хоть пруд пруди. А потом нервы у него сдали, он швырнул свою добычу в кусты и дал тягу. Так оно скорее всего и было, если только здесь не замешана уважаемая мисс Джилкрист, что, по правде говоря, представляется крайне маловероятным.

— Когда она обнаружила труп?

— Почти в пять часов. Вернувшись из Рединга автобусом в шестнадцать пятьдесят, она вошла в коттедж через парадную дверь и сразу направилась в кухню, чтобы поставить чайник. Из комнаты миссис Ланскене не доносилось ни звука, и мисс Джилкрист решила, что та еще спит. Попозже она заметила разбитое окно в кухне: осколки валялись по всему полу. Но даже и тогда она ничего не заподозрила, подумала, что стекло наверняка разбил — мячом или из рогатки — соседский мальчишка. Мисс Джилкрист прошла наверх и осторожно заглянула в комнату хозяйки, чтобы узнать, не пора ли подавать чай. Увидев, что случилось, она от ужаса чуть было не упала в обморок, затем закричала и кинулась к соседям. Ее рассказ выглядит абсолютно логичным и последовательным. Ни в ее комнате, ни в ванной, ни на ее одежде не обнаружено следов крови. Нет, я не думаю, что мисс Джилкрист имеет к этому какое-либо отношение. Врач прибыл в половине шестого. По его мнению, смерть наступила не позднее, чем в половине пятого, а вероятнее всего, ближе к двум часам. Так что, похоже, кто-то болтался поблизости, выжидая, когда уйдет мисс Джилкрист.

Юрист поморщился.

Инспектор продолжил:

— Вы, я полагаю, захотите повидать ее?

— Да, я подумывал об этом.

— Это хорошо. Думаю, она рассказала нам все, что могла, но кто знает… Иногда в беседе нет-нет да и вынырнет какой-нибудь фактик, вообще-то она типичная субтильная старая дева, но человек вполне разумный и практичный. Она вела себя очень расторопно и дельно и во многом помогла нам.