Последующие находки, сделанные итальянской экспедицией при раскопках крупного городища Эблы возле Алеппо, показали, что Нарам-Син стремился стать верховным владыкой Центральной Сирии. Судя по всему, во время своих военных походов он уничтожил этот город-государство, чьё влияние распространялось тогда на земли верхнего и среднего течения Евфрата.

Дворец Нарам-Сина, или Большой дом, как гласят надписи на кирпичах, отличался чисто функциональной архитектурой и как нельзя лучше соответствовал своему предназначению. Это огромное здание имело площадь более гектара — примерно два с половиной акра — и стало самым крупным из всех найденных построек своего периода, около 2300 года до н. э. Предполагалось использовать его как гигантское хранилище для зерна, собранного в окрестных районах в качестве налогов и податей, и снабжать им аккадские войска во время северных военных походов.

Судя по невиданной толщине стен, Нарам-Син осознавал, что его крепость находится на вражеской территории и такое важное зернохранилище должно быть неуязвимым для неприятеля. Толщина внешних стен достигала десяти метров, или тридцати двух футов, и внутренние перегородки между помещениями были им под стать. Наибольшая глубина ленточного фундамента составляла примерно пять метров, и, основываясь на принятом в древности соотношении глубины и высоты здания, мы можем предположить, что общая высота дворца составляла около пятнадцати метров, то есть почти пятьдесят футов. Если взглянуть на ассирийские дворцы позднего периода, этот расчёт кажется вполне правдоподобным.

В крепость вёл единственный вход, охраняемый двумя мощно укреплёнными башнями. Изначально башни имели по два этажа, и из их бойниц удобно было наблюдать за далёкими равнинами, а в случае атаки царские лучники могли занять здесь выгодную оборонительную позицию. Ко входу с двух сторон примыкали единственные жилые помещения дворца. Каждое жилое крыло состояло из внутреннего двора, окружённого комнатами. Вероятно, существовал и второй этаж. Часть плана реконструировали, и благодаря высокому гребню, ограничивающему здание, мы смогли установить его крайние пределы.

Найденный нами слепок человеческой ступни из битума, выполненный около 2300 года до н. э. и когда-то, очевидно, покрытый листовой медью, свидетельствует о том, что аккадцы достигли высокого мастерства в работе с медью и бронзой. В предыдущей главе мы восхищались великолепной бронзовой головой Саргона из Ниневии, а недавно, в 1975 году, была найдена часть некогда прекрасной медной статуи в натуральную или почти в натуральную величину, на которой значилось имя Нарам-Сина. Фрагмент обнаружили в районе Заху на севере Ирана, за Мосулом.

Я не буду подробно рассказывать о бракском дворце, так как его детальное описание приведено в моём первом отчёте об этой находке, опубликованном в девятом томе журнала «Ирак» в 1947 году. Просторный внутренний двор служил основным распределительным центром, здесь могли разместить многочисленную поклажу и вьючных животных вместе с погонщиками. Можно представить себе армию клерков, принимавших ценные грузы под чутким наблюдением администрации, занимавшей два крыла здания у входа.

От внутренней отделки здания не осталось и следа, но стены наверняка покрывали цемент и глина. В некоторых складских помещениях сохранились фрагменты деревянных опор крыши. Их исследовали в Научно-исследовательской лаборатории продуктов леса в Принцес Ризборо. Удалось идентифицировать ясень, вяз, красный дуб, платан и тополь. В более поздних зданиях недалеко от дворца нашли следы сосны. Неясно, какие из перечисленных деревьев произрастали тогда в этих местах. Возможно, только дубы и платаны, которые можно найти там и по сей день. В таком случае остальные древесные породы доставляли из Северной Сирии и Анатолии. Известно, что в древности древесину в больших объёмах спускали по течению Евфрата и продавали в Месопотамию. Среди остеологических находок имелись останки льва (Panthera leo), животных, относящихся к родам Canis, Sus, Capra (как крупные, так и небольших размеров), Bos (мелкие, средние и крупные), Equus (мелкие), а также мамберов, горных коз с винтообразными рогами.

Скорее всего, складские помещения защищались от дождя плоскими крышами. Внутри обнаружили многочисленные следы ячменя и редкие — пшеницы. Как и ожидалось, в главном внутреннем дворе мы нашли несколько расписок в получении зерна и — к своему удивлению — фрагменты искусной мозаики из кости, изображавшей бородатого и лохматого героя легенд о Гильгамеше, пятиконечную звезду и голову льва. Должно быть, мы видели перед собой обломки шкатулки, принадлежавшей одному из старших офицеров караула. Тонкая гравировка цилиндрической печати из змеевика изображает львов и рогатых зверей, поднявшихся на задние лапы в стиле, обычном для геральдики этого периода.

К нашему разочарованию, нам не удалось найти во дворце ни следа изделий из металла. Мы знали, что металлургия в Браке процветала, ведь среди наших находок присутствовало не только большое количество медных инструментов и оружия, но также большая базальтовая форма для отливки десяти различных приспособлений, и во всех остальных частях телля мы находили множество сокровищ — золотых и серебряных украшений. Брак служил блокпостом для аккадских войск во время их северных военных кампаний против Малой Азии, а основная цель подобных кампаний — несомненно, завладеть находившимися здесь ценными рудами и зерном из Западной Сирии. Возможно, где-нибудь в Браке есть здания, предназначенные для хранения металла, и их ещё предстоит обнаружить, но есть вероятность, что любой излишек отправлялся прямиком в столицу, Аккад, а то, что оставалось в Браке, быстро распределялось между местными кузнецами и шло в дело.

Этот огромный форт является вечным свидетельством того, как старалось государство Нарам-Сина укрепить свою власть на захваченных северных территориях. Увы, результат стольких трудов оказался недолговечен. Во внутреннем дворе и в комнатах мы обнаружили обильные следы чёрного пепла: враги сожгли дворец и сровняли его стены с землёй. Затем пустоту, образовавшуюся в результате поражения Брака, заполнила другая династия, а конкретно — Ур-Намму, первый царь могущественной Третьей династии Ура, чьё имя нашли как на табличке, так и на оттиске печати. Видно, что дворец перестроили, а уровень пола подняли как минимум на три метра. Новые стены значительно уступали старым по качеству. Кирпичи Нарам-Сина были хорошо сделаны и аккуратно подогнаны друг к другу. Новую кладку мы посчитали посредственной, а стены, выстроенные поверх старого фундамента, стали у́же почти на метр. Судя по всему, новая власть существовала не дольше века с четвертью. Скорее всего, причиной её гибели стали амориты, потому что именно для защиты от них Ибби-Син, последний из царей династии, воздвиг мощную стену. Он тщетно пытался спасти государство, павшее в итоге под двойным напором — аморитов с запада и эламитов из Южного Ирана. Последние в конце концов взяли его в плен и увели в цепях.

Вопрос, кто разрушил дворец Нарам-Сина, гораздо сложнее: здание подвергалось двойному натиску, с запада и с востока. Мы знаем, что после смерти Нарам-Сина его последователю Шаркалишарри пришлось устроить поход против аморитов в Базаре или сирийцев, проживающих в районе нагорья Джебель-Бишри, располагавшемся между реками Хабур и Балих, в самом сердце Амурру, где прочно утвердилась аккадская династия, что мы выяснили, раскапывая окружённый стеной город, Телль-Джидль, в долине Балиха. Другой не менее вероятный кандидат — гутии, могущественное государство Заргоса, ответственное за распад империи саргонидов.

То, что так трудно определить, восток или запад послужил причиной гибели дворца, лишний раз показывает, насколько подвержено нападениям было любое государство в долине Хабура. Мы сможем определить, какой именно враг уничтожил город, только если нам удастся установить историческое название Телль-Брака и повезёт найти его упоминание в письменных источниках этой эпохи. Нам вполне может посчастливиться, ведь археологические исследования продолжаются.

Интересно, что в Ашшуре, религиозной столице Ассирии, есть здание, наверняка имеющее общее происхождение с дворцом Нарам-Сина. Его раскопал известный немецкий археолог Вальтер Андраи, который назвал здание старейшим дворцом Ашшура. Если планы обоих зданий положить рядом, на первый взгляд они покажутся совсем разными, но это кажущееся различие. Всё, что осталось от ашшурского дворца, — самая глубокая часть фундамента, и она вся изрешечена множеством пересекающихся стен, построенных, чтобы распределить вес здания. Выше фундамента дворцы уже не покажутся такими разными. Более того, измерения этих огромных строений практически равны: площадь ашшурского дворца — сто двенадцать на девяносто шесть метров, а площадь дворца в Браке — одиннадцать на девяносто три метра. Возможно, их строил один и тот же архитектор. Кроме того, кирпичи из Ашшура по всем измерениям совпадают с кирпичами, из которых сложены частные дома в Браке, относящиеся к аккадскому периоду. И последнее, что нужно подчеркнуть: здание в Ашшуре раскапывали с помощью туннелей и в одном туннеле нашли скруглённую на углах табличку с клинописью, типичную для периода Аккада.

Вальтер Андраи отнёс найденное здание к эпохе Шамши-Адада I, чьё правление в самом конце, незадолго до 1800 года до н. э., пересеклось с правлением Хаммурапи. В своём предположении он основывался на глубине, на которой обнаружили дворец, на его мнимом сходстве с ранними вавилонскими постройками и на форме и размерах кирпичей: сторона их основания равнялась тридцати четырём сантиметрам, а высота — десяти. Ни один из перечисленных доводов не позволяет с уверенностью приписать постройку дворца этому ассирийскому царю, Шамши-Ададу I. Как бы мне хотелось вызвать дух доктора Андраи и вступить с ним в полемику! Ведь эту вполне объяснимую, на мой взгляд, ошибку увековечили в учебниках. Я считаю, что древний ашшурский дворец могли построить в эпоху Аккада, и эта гипотеза подтверждается, как я уже говорил выше, тем, что неподалёку нашли табличку аккадского периода.