У Мейсона вопросов больше не было.

Вдруг Лоретта Харпер вскочила со своего места в зале.

— Скажи им правду, Франк! — закричала она. — Хватит выгораживать ее! Мистер Мейсон, спросите его, что он говорил доктору Коллисон. Он…

Судья стукнул молотком по столу:

— Мисс Харпер, выйдите вперед!

Кипя от возмущения, Лоретта повиновалась.

— Вы знаете, что не имеете права вставать и выкрикивать замечания? — спросил ее Эрвуд.

— Я не смогла удержаться, ваша честь. Он все еще старается скрыть факты, все еще пытается выгородить ее. Он слышал…

— Подождите, — оборвал судья ее слова, — все должно идти по порядку. Мисс Харпер, меня совершенно не интересуют ваши замечания. Если вам точно известно что-либо, это — одно, но реплики с места во внимание не принимаются. А сейчас вы признаетесь виновной в неуважении к суду, выраженном в попытке прервать течение дела и в неподобающем поведении. Размер и форму наказания суд установит позднее. Вам ясно?

— Да, сэр.

— Обращайтесь ко мне «ваша честь».

— Да, ваша честь.

— Хорошо, а теперь садитесь на место и молчите.

Он сердито обратился к Франку Ферни:

— Мистер Ферни, вспомните, что вы принесли присягу и обязались говорить правду, только правду и ничего, кроме правды. А вы все время выставляете себя в самом неблагоприятном свете не только своими путаными показаниями, но и той манерой, в которой вы их даете. Учтите, что терпение суда в отношении вас уже истощилось. Теперь отвечайте: есть ли еще что-нибудь, что вам точно известно и может пролить какой-либо свет на данное дело?

Ферни опустил глаза.

— Да или нет? — настаивал судья.

— Да, — сказал Ферни.

— Ну и что же это? — резко слросилЭрвуд,

— Когда мы уже уезжали с территории Бордена, мне кажется, что я услышал… конечно, я могу и ошибаться по этому поводу, но я…

— Что, вам кажется, вы услышали?

— Я подумал, что услышал выстрел.

— Выстрел?

— Да.

Судья внимательно посмотрел на свидетеля.

— И вы сказали об этом доктору Коллисон? — спросил Мейсон.

— Мы возражаем, — резко произнес Бюргер.

Судья принял возражение.

— Вы поехали в машине вместе с доктором Коллисон? — спросил Мейсон.

— Да.

— Вы возвращались к ней?

— Да.

— В какое время вы приехали туда?

— Около одиннадцати тридцати, может, чуть позже.

— И там пересели в вашу собственную машину?

— Да.

— И вернулись в дом Бордена?

Свидетель нервно заерзал на стуле.

— Нет, в ту ночь меня там не было.

Больше вопросов к свидетелю у Мейсона не было.

— У обвинения есть еще вопросы? — спросил судья.

— Нет, ваша честь.

— Свидетель, вы свободны, — объявил Эрвуд, — но не должны покидать зала суда. Ваше поведение крайне предосудительно. Вы намеренно старались скрыть факты.

— С разрешения суда, — сказал Мейсон, — я хотел бы задать еще один вопрос. Правда, он сомнительный.

— Продолжайте, — разрешил судья.

— Скажите, мистер Ферни, это правда, что после той ночи вы сказали Лоретте Харпер, будто знаете, что ваша жена убила Меридита Бордена, и намерены любыми путями защищать ее? К несчастью, ваша честь, — Мейсон повернулся к судье, — я не могу в должной мере обосновать вопрос, то есть не могу назвать ни точного времени, ни точного места разговора, ни тех, кто. при нем присутствовал, но сам вопрос может прозвучать как обвинение.

— Минутку, минутку! — закричал Гамильтон Бюргер, вскакйвая. — Это неуместный вопрос, это неправильный перекрестный допрос, мы заявляем протест.

— А что неправильного вы нашли в перекрестном допросе? — резко спросил судья.

Бюргер, несколько придя в себя, заколебался. Но встал Сэм Дру:

— С разрешения суда, вопрос не имеет должного обоснования. В подобных вопросах обязательно должны быть точно оговорены время и присутствующие лица. Более того, мнение этого свидетеля не имеет абсолютно никакого веса.

— Адвокат уже сказал, что не знает ни точного времени разговора, ни тех, кто при нем присутствовал. Однако он спросил свидетеля только о том, имела ли место определенная беседа с Лореттой Харпер. Цель вопроса — доказать не факт, а мотивировку свидетеля, его основания для сокрытия показаний. Я разрешаю ответить на этот вопрос. Отвечайте, — обратился судья к свидетелю.

Ферни смутился:

— Ну… я… я бы сказал…

— Да или нет? — резко оборвал его судья. — Можете вы ответить?

— Ну да, я говорил ей это.

— Это все, — сказал Мейсон.

— Это все, — спокойно повторил вслед за ним Бюргер, но его жесты выдавали крайнее раздражение.

— Свидетель свободен, — распорядился судья Эрвуд.

— С разрешения суда, — попросил Мейсон, — я бы хотел, чтобы повестка вызова в суд была вручена доктору Коллисон. И я бы хотел просить суд продлить слушание дела до тех пор, пока эта повестка не будет вручена.

— Есть какие-нибудь возражения со стороны обвинения? — спросил Эрвуд.

— Да, ваша честь. — Сэм Дру встал. — Во-первых, защитник имел возможность подготовиться к делу заранее. Во-вторых, дело в основном уже доказано. Обвинение уже выставило свои доказательства, защита выставила свои. В настоящее время дело этим должно ограничиться.

Судья взглянул на адвоката:

— Мистер Мейсон, суд объявляет д еейтпми й у г н ы й перерыв, после чего рассмотрит ваше предложение.

Мейсон, пробравшись сквозь толпу зрителей, поймал за руку Пола Дрейка:

— Возьми повестку. Пол, вручи ее доктору Колли-сон и приведи ее сюда. Быстро!

— А ты думаешь, что он разрешит отложить слушание до ее появления? — спросил Дрейк.

— Не знаю. Пока, по-моему, он дает мне возможность вызвать ее сюда без промедления. Я не знаю, во всяком случае, сначала Эрвуд собирался поприжать меня, так как, по его мнению, предварительное слушание не тот момент, когда я могу использовать свои трюки. Сейчас он заинтересован… Ладно, Пол. Действуй, и побыстрее!

— Иду. — Дрейк кивнул и ринулся из зала суда.

Мейсон вернулся к Делле Стрит.

— Ну? — спросила она.

— Будь я проклят, если понимаю в чем дело, — сказал Мейсон. — Здесь есть что-то странное.

— А мне кажется, что все очень просто. Франк Фер-ни старается защитить свою жену, вернее, старался, а Лоретта Харпер, естественно, разозлилась.

— Нет, за всем этим что-то есть, Делла. Слушай, как бы ты поступила, если бы была бесчестным политиком, прикрывающимся маской консультанта по производственным вопросам, который публично заявляет, что не имеет никакого отношения к взяткам и что единственная его деятельность — консультативная, а сам берет огромные суммы, которые использует для подкупа и взяток?

Делла Стрит сделала легкую гримасу:

— Наверное, я бы покончила жизнь самоубийством. Думаю, что стала бы отвратительна себе самой.

— Но все-таки представь себе, что ты превосходно ладишь сама с собой и отлично живешь.

— К чему вы клоните? — спросила Делла.

— Борден, несомненно, предпринимал какие-то шаги, чтобы обезопасить себя, — сказал Мейсон. — Он знал, что Анслей заехал к нему, чтобы дать деньги для взятки. Борден должен был взять деньги и использовать их как взятку. Но чтобы выглядеть чистеньким, он должен был придерживаться позиции, что действует на законных основаниях как консультант по производственным вопросам. В таком случае, если бы я был Борденом, я бы записывал на магнитофон любую деловую беседу, чтобы иметь возможность предъявить пленку, если влипну.

— Ну? — спросила Делла.

— И тем не менее никто не упомянул, что существует запись беседы Бордена с Анслеем.

— А вы хотите, чтобы она была? Вы думаете, это может помочь вашему клиенту?

— Есть только один способ, — сказал Мейсон, — чтобы помочь нашему клиенту.

— Боюсь, я не понимаю.

— Если бы Анслей пошел к Бордену, чтобы убить его, то не стал бы сначала нанимать его в качестве консультанта по посредничеству, а потом убивать.

— Но, может быть, его разозлила беседа?

— Может быть, — усмехнулся Мейсон. — Однако есть одна очень важная деталь, которую, как мне кажется, наши друзья из обвинения проглядели… Где лейтенант Трэгг? Он здесь?

— Да, он сидит в зале и внимательно слушает все показания.

— Это прекрасно, — еще раз усмехнулся Мейсон. — Трэгг скажет правду.

Глава 11

Как только Эрвуд занял свое место за судейским столом, Гамильтон Бюргер встал, чтобы повторить протест.

— С разрешения суда, — заявил он, — если защита хочет представить доктора Коллисон в качестве свидетеля, то должна вручить ей повестку. Я думаю, суду ясно, что в данном случае защита просто занимается поисками компрометирующих материалов, вызывая как можно больше свидетелей, чтобы выяснить, что они знают о деле. Все это нужно адвокату для того, чтобы в дальнейшем, когда дело поступит в высшую судебную инстанцию, он мог подвергнуть сомнению все показания. Я знаю, что, как правило, суд нс одобряет такую тактику* и думаю, суд не будет отрицать,

что и раньше уже не раз были попытки превратить предварительное слушание дела в некий спектакль, цель которого далеко выходит за пределы цели данного заседания.

— Вы продолжаете возражать против продления слушания дела на срок, необходимый для вручения повестки доктору Коллисон? — спросил судья.

— Совершенно категорично, ваша честь. Более того, по моему мнению, дело в данный момент подходит к стадии прений сторон. Если защитник хочет отложить слушание до вручения повестки доктору Коллисон, он обязан был заранее сделать официальное заявление об этом, причем указать в заявлении, чего он ждет от ее показаний. Совершенно очевидно, что защитник не может этого сделать, потому что он просто занимается изучением ситуации, вызывая каждого свидетеля, который в высшей инстанции суда может выступить как свидетель обвинения.