Разобравшись в нумерации, Трэгг прошел по коридору и постучал в дверь с цифрой «409».

Ответа не последовало.

Трэгг постучал снова.

Изнутри раздался еле слышный шорох, и дверь приоткрылась как раз на длину цепочки.

В щели появилось лицо молодой женщины.

— Кто там?

Трэгг еще раз вытащил свой значок.

— Лейтенант Трэгг, отдел убийств, — ответил он. — Мы бы хотели поговорить с вами. Впустите нас.

Женщина немного поколебалась, потом сняла цепочку и распахнула дверь.

— Я собиралась одеться, чтобы выйти…

— Значит, вы еще не выходили? — спросил лейтенант.

— Еще нет.

Вслед за Трэггом Мейсон вошел в роскошную меблированную гостиную. Распахнутая настежь дверь давала возможность видеть, как поток солнечного света бросает на неубранную постель тень от пожарной лестницы, проходящей по наружной стене дома вплотную к окну. Еще одна дверь вела в ванную, а в другом конце гостиной находилась туалетная комната. За вращающейся дверью была кухня, откуда доносился запах свежесваренного кофе.

— А у вас очень мило, — оглядевшись, заявил Трэгг.

— Мне нравится.

— Живете одна?

— Если это вас касается, то одна.

— Много места.

— Я ненавижу тесноту.

— Мы пытаемся найти женщину, — приступил Трэгг к делу, — которая была прошлой ночью в «Анкордиа Апартментс» примерно от девяти тридцати до десяти часов. Мы думали, вы сможете нам помочь.

— А что дало вам повод так думать?

— А вы сможете помочь?

— Не знаю.

— Где вы были в это время?

— Я… — Женщина заколебалась. — А это вам очень важно знать?

— Очень.

— Могу я спросить почему?

— Я бы предпочел, чтобы сначала вы ответили на вопрос. И еще. Почему вы назвали себя Беатрис Корнелл, когда Джордж Анслей доставил вас ко входу в тот дом?

— Мистер… лейтенант. Я бы все же хотела знать, почему вы задаете эти вопросы.

— Чтобы получить информацию. Мы расследуем преступление. Ответьте мне на эти вопросы, а потом я спрошу вас об автомобильной катастрофе.

— Какой катастрофе?

— Той, в которой вас выкинуло из машины на земле Меридита Бордена, после чего вы схватили за ноги одну молодую женщину и оттащили ее подальше от автомобиля, а потом растянулись на земле и начали звать на помощь.

Лоретта Харпер прикусила губу и нахмурилась.

— Садитесь, лейтенант. А это?.. — Она взглянула на Мейсона.

— Мистер Мейсон, — поклонившись, назвал себя адвокат.

— Я надеюсь, вы сможете сделать так, чтобы мое имя не появилось в газетах, лейтенант?

— Сначала послушаем вас. Как случилось, что вы оказались за рулем украденной машины?

— Я вела украденную машину? — воскликнула она с таким яростным ударением на слове «я», что Трэгг выразительно приподнял бровь.

— А разве не вы? — спросил он.

— Господи, конечно, не я. Машину вела Дон Мен-нинг и гнала как сумасшедшая.

— А почему вы оказались с ней?

— Она заставила меня сесть в машину.

— Каким образом?

— Под угрозой пистолета.

— Следовательно, вас похитили?

— Конечно. Я так разозлилась, что готова была ее убить.

— Ну, рассказывайте, как это произошло.

— Она обвинила меня в том, что у меня роман с ее бывшим мужем.

— А это действительно так? — поинтересовался Трэгг.

— Она не имела права говорить мне подобные вещи. Они с Франком развелись, и ей нет никакого дела до его поступков. Она же ни перед кем не отчитывается в своих действиях, это я вам точно говорю. Она делает все, что хочет, и…

— А кто это — Франк? — спросил лейтенант.

— Франк Ферни, ее бывший муж.

— А ее имя?

— Дон Меннинг.

— А какая у нее профессия?

— Это вы, полицейский, меня спрашиваете?

— Каким образом вы оказались в украденной машине?

— А вы уверены, что она украдена?

— Уверен. «Кадиллак», номер CVX-266, украден вчера вечером.

— Держу пари, она сделала это нарочно, чтобы замести следы.

— Может, вы все-таки расскажете нам, что произошло? — потребовал Трэгг.

— Вчера вечером у меня собралась небольшая компания. Кроме меня и моего друга еще одна семейная пара, наши хорошие знакомые. К середине вечера вдруг обнаружилось, что кончились сигареты. Я вышла в ближайший магазин. Остальные смотрели телевизор. Это было после восьми часов, может быть, без четверти девять. У перехода я подождала, когда зажжется зеленый сигнал светофора, и стала переходить улицу. Вдруг прямо передо мной развернулась машина и остановилась так, что перекрыла мне путь. Правая дверца ее открылась, и Дон Меннинг приказала мне: «Влезай!»

— Вы знали ее раньше? — спросил Трэгг.

— Я никогда не знакомилась с ней, но в лицо ее знаю.

— А она вас знает?

— Очевидно.

— Что еще она вам сказала?

— Она сказала: «Влезай, Лоретта, я хочу поговорить с тобой».

— И как вы поступили?

— Я колебалась, а она снова приказала: «Садись. Я не могу стоять здесь всю ночь и мешать движению».

— Что было дальше?

— Что-то в ее голосе испугало меня. Я хотела уйти и вдруг увидела, что она целится в меня из пистолета. Она держала его прямо на уровне сиденья. Твердым голосом она заявила: «В последний раз повторяю: влезай. Нам нужно поговорить».

— И что вы сделали?

— Села в машину. Я подумала, что, наверное, уж лучше сесть, так как была уверена, что в противном случае она выстрелит.

— Что потом?

— Машина помчалась вперед на бешеной скорости. Дон была почти в истерике, и на меня полились потоки слов.

— Что именно она говорила?

— Что Франк, я имею в виду ее бывшего мужа, год назад пообещал поехать в Рино и оформить там развод. Дон предполагала, что может снова выйти замуж. Затем она решила все-таки проверить, почему все так тянется, и узнала, что никакого ходатайства о разводе Франк не подавал. Более того, он якобы признался Дон, что никуда не ездил и не собирается оформлять развод до тех пор, пока не получит солидный куш отступных. Она так буйствовала по этому поводу, что я испугалась, как бы она не застрелила меня, а заодно и Франка. Она кричала, что я завела с Франком шашни и что она заставит нас обоих подтвердить это письменно.

— А она не говорила, что случится, если вы не подтвердите?

— Нет, не говорила, но у нее был пистолет.

— Продолжайте.

— Она словно с ума сошла. Мне кажется, она была наполовину в истерике от ревности, отчаяния и страха. Мы подъехали к поместью Бордена, и когда начали поворачивать внутрь, Дон, очевидно, вдруг заметила, что оттуда выезжает другая машина. Продолжая поворот, она резко нажала на тормоз. Колеса заскользили. Мы ударились о бампер чужой машины и с треском врезались в кустарник. По моим ощущениям, мы перевернулись несколько раз. Передние дверцы машины распахнулись, а может, Дон Меннинг сама успела открыть дверцу со своей стороны. Я свою дверцу открыла, и меня сразу же выбросило наружу. Какое-то расстояние я проехала по траве, а потом села, чувствуя себя избитой и потрясенной. Затем замелькал свет, и можно было разглядеть мужчину, наклонившегося над телом около машины.

В слабом луче фонарика я увидела Дон Меннинг, лежавшую без сознания. Вероятно, ее тоже выбросило из машины и протащило по инерции по мокрой траве.

— Дальше?

— Ну, потом фонарик погас, и мужчина выбросил его прочь. Я в это время сидела, съежившись, потрясенная, оглушенная, и пыталась понять, во-первых, что случилось, а во-вторых, куда делся пистолет.

— Что было потом?

— Ну… Тут, конечно, нечем гордиться, лейтенант, но тогда мне просто не пришло в голову ничего лучшего… Одним словом, в такие моменты каждый думает только о себе.

— Да говорите же, что вы сделали? Все ваши объяснения и оправдания не имеют никакого значения.

— Как только я увидела, что мужчина кинулся бежать по направлению к дому, то сразу поняла, что он собирается звать на помощь. Тогда, подумала я, вокруг всего этого дела поднимется шум, а мне вовсе не улыбалось быть замешанной в неприятностях и видеть свое имя в газетах. Я схватила Дон Меннинг за ноги и потащила ее. Трава была мокрой от дождя, и тело легко скользило по земле. Я оттащила Дон в сторону, а сама легла на ее место, приняла ту же позу и даже подтянула кверху юбку, как было у нее. Потом позвала на помощь. Ну, когда молодой человек вернулся, я подумала: пусть он сначала хорошенько рассмотрит мои ноги, а потом попросила его помочь мне встать. В машине оставалась моя сумочка, я достала ее, но вдруг испугалась, что могла в темноте перепутать и вместо своей взять сумочку Дон Меннинг. Поэтому я нырнула в машину второй раз, как будто за дождевиком, нашла вторую сумочку, спрятала ее в складках плаща и вылезла наружу. Чтобы избежать ненужных вопросов, я сказала мужчине, что сама вела машину, и не стала возражать, когда он предложил отвезти меня в город. Я сказала также, что поврежденная машина — моя, и все время отвлекала его, чтобы он не попросил показать ему мои водительские права. Мне не хотелось называть ему свое имя, и я ломала голову, как назваться, а потом вспомнила про Беатрис Корнелл, о которой мне рассказывали, что она живет в «Анкордиа Апарт-ментс» и организовала бюро услуг по телефону. Я воспользовалась ее именем и адресом и попросила молодого человека отвезти меня в «Анкордиа Апартментс», дав ему понять, что это мой дом. Он сказал, что его зовут Джордж Анслей, я был очень мил, так что даже получил разрешение на прощальный поцелуй. А потом я нажала кнопку квартиры Беатрис Корнелл. Входная дверь открылась, я вошла в дом, посидела в прихожей, пока мистер Анслей не уехал, затем по телефону вызвала такси и поехала домой.