Эрл Стенли Гарднер - Адвокат Перри Мейсон

— Ладно, куда направляемся?

— Проедемся кое-куда.

Гарвин поднял телефонную трубку.

— Ралфа… Ралф, я поеду по делам. Подгони, пожалуйста, тот седан, который мы купили вчера. Немедленно. Вот именно! Когда я говорю «немедленно», я имею в виду именно это.

Положив трубку, Гарвин бросил критический взгляд на свой стол.

— М-да, царапина здоровая. А стол смотрелся просто шикарно. Никогда не думал, что фанеровка окажется такой тонкой… Для чего вы это сделали, а, Мейсон?

— Просто захотелось взглянуть на седан, о котором вы только что говорили.

— Он вам понравится, — оживился Гарвин, — спортивная модель. На нем ничего не стоит обставить любую машину. На повороте или прямой…

— Не в моих правилах обгонять.

— Все так говорят, хотя…

— Ладно, хватит, — перебил его Мейсон, — давайте сюда свое чудо.

— Прошу.

Они миновали приемную. Секретарша, стоявшая у холодильника со стаканом в руке, испуганно взглянула на адвоката, словно это был инопланетянин.

Гарвин подошел к автомобилю и открыл дверцу.

— Пожалуйста, садитесь за руль, мистер Мейсон.

Мейсон в нерешительности остановился у роскошной спортивной машины.

— Что, никогда не приходилось водить такую? — широко улыбнулся Гарвин.

— Не доводилось.

— Так попробуйте, и вы увидите, что все ваши сомнения сразу рассеятся. Эта малютка — лучшее, что было создано до сих пор. Компактна, экономична, удобна, шикарна! Именно то, что вам нужно, мистер Мейсон.

— Черт возьми! — воскликнул Мейсон. — Да в такой машине я настоящее пугало. Невозможно будет приезжать к клиентам. Все только и будут говорить: «Ага, это машина мистера Мейсона. Значит, он сейчас у одного из своих клиентов».

— А что тут плохого? — ухмыльнулся молодой Гарвин.

— Плохого? Это для меня смерть!

— В нашем деле мы не так понимаем рекламу. Хотя каноны вашей профессиональной этики запрещают прибегать к саморекламе, но по мне нет ничего лучше, если все вокруг говорят о тебе… Так, садитесь за руль, мистер Мейсон. Я ведь сделал то, чего вы от меня хотели, и поплатился за это столом. Эта же штука пока не стоит вам ни цента.

Мейсон покачал головой и сел за руль.

— Поверните ключ зажигания до отказа вправо, — сказал Гарвин, обходя машину и садясь рядом с Мейсоном.

Мейсон включил зажигание. Двигатель вздрогнул, потом тихо заурчал, как ручной котенок.

— Включайте сцепление и жмите на педаль. Только плавно.

Мейсон проделал привычную операцию, и седан рванулся с места.

— Я же предупреждал — плавно, — рассердился Гарвин.

Адвокат заметил просвет в двигавшейся лавине машин и влился в общий поток.

— Эта машина, — предупредил Гарвин, — как породистый скакун. Малейший поворот руля, малейший нажим на газ — он сразу бросается в бой.

— Я уже навоевался за свою жизнь, — проворчал Мейсон.

— Ничего. Привыкнете, потом не оттащишь от руля.

— Если только останусь в живых, — мрачно пошутил Мейсон.

— Можно узнать, куда мы едем?

— Просто катаемся. Я объезжаю этого скакуна.

— Годится, — успокоился Гарвин. — Срежьте-ка парочку углов там, где поспокойней. Привыкайте к рулю и, ради Бога, не жмите так на газ.

— Черт возьми! — воскликнул Мейсон. — Для такого «зверя» я устарел лет на десять.

— Напротив, их нельзя доверять молодым. За рулем такой машины должен сидеть тот, кто способен трезво оценивать ситуацию, а это приходит только с годами.

Мейсон бросил на него удивленный взгляд.

— Вы в самом деле так любите спортивные машины?

— Конечно нет. Это называется умением торговать. Так куда мы едем?

— Куда угодно.

— Тогда выводите эту малютку на шоссе, а там увидите, на что она способна.

— Я уже разобрался. Все в порядке. Я постепенно привыкаю.

— К машине?

— Конечно нет, черт возьми! К вашей манере всучить клиенту вещь.

Гомер Гарвин рассмеялся.

Мейсон молча вел машину несколько минут, потом вдруг свернул на боковую улицу.

Гарвин встрепенулся и беспокойно спросил:

— Эй, постойте, постойте… Что здесь происходит?

Мейсон затормозил у комплекса «Полярная звезда»

и подмигнул Гарвину.

— У нас тут одно дельце.

— Неужели?.. Мину-у-точку! Я знаю, что у вас на уме, но сразу говорю «нет».

— Пошли, пошли, — настаивал Мейсон.

— Я ведь женатый человек, — возразил Гарвин.

— И как себя чувствуете в новом качестве? — с любопытством спросил Мейсон.

— Еще не разобрался. Пока что сплошной восторг, но… все имеет свои преимущества и свои недостатки. Тем не менее я муж самой чудесной девушки в мире и не хочу подвергать опасности наше счастье.

— Я не стремлюсь к этому, — сухо заметил Мейсон. — Ну идемте же.

— Что вы замыслили? Вы хотите добиться от меня какого-нибудь признания?

— Я хочу, — перебил его Мейсон, — чтобы вы помалкивали и слушали. Если это устраивает вас, кивните головой.

— А если нет?

— Тогда оставайтесь здесь, потом все поймете, но будет поздно.

— Мейсон, я очень надеюсь, что вы знаете, что творите.

— Я тоже на это надеюсь, а времени у нас в обрез. Идемте скорее.

Они вошли в дом и поднялись наверх. Мейсон постучал в дверь Стефани Фолкнер. Изнутри послышался звук шагов, и дверь приоткрылась.

— Кто там?

Увидев Мейсона, она воскликнула:

— О, мистер Мейсон! — и широко распахнула дверь, но в следующую секунду на ее лице отразилось крайнее изумление, когда за спиной Мейсона Стефани заметила Гомера-младшего.

— Стефани, сразу хочу предупредить, — я тут ни при чем. Все претензии к мистеру Мейсону, — быстро проговорил Гомер Гарвин. — Я здесь…

— Помолчите, — остановил его адвокат. — Входите и не разговаривайте!

Стефани Фолкнер посторонилась, пропуская гостей. Мейсон буквально втащил в коридор Гарвина и ногой закрыл дверь.

— Поздравляю, Гомер!

— Да замолчите же вы оба! У нас слишком мало времени, Стефани. Гомер Гарвин опасается за вашу жизнь. Несмотря на женитьбу, он по-прежнему очень хорошо к вам относится. Помня, что случилось с вашим отцом, и узнав от меня о ваших намечающихся переговорах с синдикатом, он считает, что у вас должно быть что-то под рукой для самообороны…

— Самообороны? — воскликнул Гарвин.

— Молчите. Дайте ей револьвер!

Гарвин секунду поколебался, затем сунул руку в карман и вытащил оружие.

— Возьмите, Стефани, — приказал Мейсон.

— Что мне с ним делать?

— Есть смысл спрятать его под подушку, — подсказал адвокат.

— Но ведь из него, — не выдержал Гарвин, — стреляли, мистер Мейсон…

— Тихо! — скомандовал Мейсон. — Вы обещали молчать, а что получается?.. Стефани, Гомер Гарвин страшно беспокоится о вас и поэтому передает вам этот револьвер. Тут нет никакого секрета. Никто никого не обманывает. Если кто-то спросит, откуда он у вас, смело отвечайте — от Гомера Гарвина. Если станут его требовать — отдайте. Учтите, в нем нет одного патрона. Именно в таком состоянии вы его получили. Вы не имеете ни малейшего понятия, кто, когда и где из него стрелял. Если кому-то захочется узнать ответы на эти вопросы, пусть обращаются к Гомеру Гарвину. Благодарю вас за терпение. Я также восхищен жестом мистера Гарвина, который хочет, чтобы с вами ничего не стряслось. Это все. Пошли, Гарвин.

Мейсон открыл дверь квартиры. Стефани Фолкнер все с тем же изумлением смотрела на них, совершенно забыв про револьвер, лежавший на столе.

— Мне, конечно, — проговорил Гарвин, — следовало сказать тебе об этом раньше, Стефани, но я только…

— Ничего не нужно объяснять, Гомер, — ответила она. — Я понимаю гораздо больше, чем ты думаешь. Я знаю твой беспокойный характер, понимаю, как тебе хочется добиться всего самому. И знаешь, я не вижу причин, почему бы нам не остаться друзьями.

Гомер шагнул вперед и протянул руку Стефани. Она крепко ее пожала.

— Гомер, — решительно произнес Мейсон, стоя в дверях, — если вы сейчас же не выйдете отсюда, я вызываю такси и еду один.

— Придется подчиниться, дорогая, иначе я не всучу этому типу машину.

— Желаю удачи, — на прощанье сказала Стефани и добавила: — Он может понадобиться тебе.

Гарвин вышел на лестничную площадку, и они с Мейсоном спустились вниз. Когда они шли через холл, Мейсон схватил Гарвина за руку.

— Сюда!

Он подвел Гарвина к столику с газетами и журналами, схватил один из них, толкнул Гарвина в кресло, сунул ему в руки журнал, а сам уселся рядом, закрыв газетой лицо.

Парадная дверь отворилась. Лейтенант Трэгг в сопровождении шофера такси, который утром возил Мейсона, подошел к сторожу. Они обменялись несколькими фразами и вошли в лифт.

— О’кей, — вздохнул с облегчением Мейсон. — Теперь можно идти, и дай Бог, чтобы они не заметили эту спортивную машину у входа.

— Что, черт побери, вы хотите сказать? — возмутился Гарвин. — Ее невозможно не заметить. Она бросается в глаза за километр!

— Этого как раз я и боюсь. Если вы действительно хотите продать мне машину, это должно быть что-то темное, спокойное и солидное.

— У меня есть одна такая. Только для вас.

— Что за модель?

— Подержанный катафалк!

В два пятнадцать в кабинете Перри Мейсона раздался телефонный звонок. Делла сняла трубку, слушала несколько секунд, потом сказала: